Нейлор задумчиво рассматривает неказистое строение и думает, что местная ведьма должна быть счастлива. Ведь когда ещё в её доме побывает столько знатных персон. За один-единственный день. Нейлор неторопливо проходит через калитку, ощутив слабое сопротивление защитных чар. На грозно заворчавшего пса он коротко шикает, от чего псина прячется в конуру. И это сторожевой пёс?! Для того, чтобы войти в дом, приходится слегка пригнуться. Зачем делать такие низкие двери? Нейлор отказывается это понимать. Внутри Нейлор видит пустую комнату с развешанными под потолком пучками трав. Наверное, они призваны производить впечатление на малограмотных провинциалов…
— Добрый вечер, ведьма. — Пожилая женщина аж подпрыгивает на месте, услышав это. Наверное, она не ожидала. Нейлор негромко хмыкает. Проходит в кабинет и усаживается за стол, вынуждая ведьму занять место для посетителей. — Я хочу знать, что произошло с последней жертвой тварей. И ещё потрудитесь рассказать про колдунов. Меня интересует всё, что вам известно.
— Почему вы, королевский маг, решили, что я стану с вами говорить?
— Потому что я, как вы заметили, королевский маг, — Нейлор слегка улыбается. — И вам прекрасно известно, что я в состоянии вытянуть из вас всё, что меня интересует. Но я предпочитаю, чтобы со мной говорили по доброй воле.
Ведьма криво улыбается и начинает говорить. Что ж. Нейлор ожидал чего-то большего от ведьмы, на поклон к которой приходят почти все жители города. Хотя, возможно, ей просто не всё известно. Просто потому, что Нейлор в жизни не поверит, будто бы все местные колдуны настолько… он даже не знает, как это можно назвать. Будь они настолько жалкими — вряд ли бы они привлекли внимание Круга… Эта ведьма, похоже, сильно больна и чем-то напугана.
Нейлор делает глубокий вдох, стараясь прогнать вечерней прохладой память о затхлости дома ведьмы. Уже совсем стемнело. Вокруг нет ни души — даже здесь, под защитой обережного круга, люди боятся оказываться за пределами домов после захода солнца, делая исключение лишь для Лебединой Ночи. Хотя, насколько Нейлор знает, стены домов не станут для тварей серьёзной преградой. Но в данный момент он даже рад подобному поведению горожан — видеть сейчас хоть кого-то нет никакого желания. Не после общения со старой ведьмой. Нейлор неспешно шагает по дороге, наслаждаясь прохладой. Надо же! Стоило провести всего несколько дней в удушающей жаре, чтобы начать с теплотой вспоминать родной город. А ведь он всегда терпеть не мог туманы, заполняющие ущелья Дайвега… Что ж. Пекло Севре гораздо хуже. Хорошо, что погода сменилась.
В дальнем конце улицы показалась человеческая фигура. Из-за сумерек Нейлор даже и не пытается разобрать, кто это. Да и не так уж это и важно. Нейлор вновь погружается в размышления о том, что происходит в городе, но ненадолго. Неизвестный человек, проходя мимо, случайно задевает его плечом. Извиняется, заставляя обратить на себя внимание.
Тёмные волосы, слишком светлые глаза, смуглая кожа… откуда?.. откуда он здесь? Или же… Нейлор оборачивается, но на пустынной улице никого нет. Нейлор до боли в глазах всматривается в сумерки, но так никого и не видит. Неужели показалось?.. Что — и прохожий тоже привиделся? А, впрочем…
Нейлор трёт лицо ладонями, не позволяя ощущению облечься в слова. Не стоит об этом. Если это действительно то, о чём ему не хочется думать, то встреча рано или поздно состоится. Раз уж он… оно позволило себя увидеть.
Нейлор вздыхает и ускоряет шаг.
***
Тьма неспешно прогуливается по улицам Севре. Городок не может похвастаться хоть сколько-нибудь запоминающейся архитектурой. Таких городишек тьме попадается бесчисленное множество. В разных уголках королевства. И даже в разных странах. Но уж такой город, как Севре мог бы хоть как-то выделиться! Но нет. Унылый провинциальный городишко, где даже защиту от таких, как тьма, поставить толком не могут. Ведь не думали же местные колдуны, что вот эта вот обережь станет серьёзной преградой? Тьма презрительно фыркает. Хотя, надо признать, что собственное поселение они защитили намного лучше. Настолько, что приходится сегодня гулять по городку.
Как всё-таки удобно, что местные жители не высовывают носа после наступления темноты! Тьма равнодушно рассматривает домики бедноты, расположенные по обе стороны от дороги. Серые, скучные. Жалкие. Как и людишки, ютящиеся в них. Тьма движется дальше. К дому, расположенному почти на самой границе обережи. Там, за его стенами, если прислушаться, заполошно бьётся чужое сердце. И магия толчками выплёскивается в окружающий мир. То, что надо! Пора познакомиться с городской ведьмой. Раз уж лесные колдуны отказывают тьме в такой любезности…
Тьма проскальзывает сквозь калитку, не потревожив ни единой ниточки опутывающих её чар. Пёс и ухом не ведёт в сторону странного гостя. Тьма бросает на него короткий взгляд, думая, что тот на редкость счастливое животное — привести в город тварей пока не получится. Это не то, что шагать сквозь обережь в одиночку. Псу повезло — он останется жив. В отличие от хозяйки.
Тьма распахивает дверь и чудом ухитряется устоять на ногах, когда пожилая женщина вылетает на порог. Тьма не даёт ведьме упасть, попутно отметив увесистый узел у неё в руках. Ведьма уезжает? Это вряд ли. Тьма ведь так хочет поговорить с ней! Губы растягиваются в довольной улыбке, когда тьма чувствует ужас ведьмы.
***
Льята недоумённо рассматривает приоткрытую дверь, не решаясь пройти внутрь. Почему-то ей совершенно не хочется знать, что там, в доме. Хотя, казалось бы, что такого можно увидеть в жилище ведьмы, где уже не раз приходилось бывать? Но только вот почему-то ноги отказываются шагать. Лья нервно выдыхает, озирается по сторонам, надеясь сама не зная на что. Только вот нет ничего вокруг такого, что могло бы ей помочь. В крохотном дворике ведьминого дома пусто. Лишь собачья будка. Пёс, кстати, и не думает высовывать свой нос наружу. Хотя Льята его понимает — накрапывающий дождик заставляет зябко ёжиться и мечтать о возвращении жары… И всё-таки. Стоит зайти внутрь. Тем более, что старуха сказала прийти утром, а сейчас уже полдень. Льята решительно шагает вперёд и тут же замирает. Внутри всё перевёрнуто вверх дном. Льята проходит в кабинет, где видит ещё больший беспорядок. Стол перевёрнут, полки валяются на полу вместе с тем, что на них стояло. На полу видны какие-то бурые пятна. Что здесь случилось? Льята поднимает единственный уцелевший стул и садится на него. И что теперь делать?
— И что ты забыла в доме Тисс, сестричка? Рассказывай, — раздаётся голос сестры, от чего Льята едва не падает со стула. Она вертит головой, но Кери не видит. — Я тебя предупреждала, что обо всём расскажу отцу, если ты не прекратишь лезть в то, что тебя не касается?.. Или хагари Лайгане… Это уж кто мне первым встретится.
— Это касается Рийси, а значит и меня, — отвечает Льята, продолжая выискивать Кери. — Кроме того, я обещала тебе забыть о том разговоре, если ты помнишь. Так что… И, знаешь, Тисс сама назначила мне встречу.
— Это о котором разговоре? Где я обещала рассказать твоей матушке? — уточняет Кери. — Допустим. Но второй разговор был позже. Его ты уже отменить не можешь. Понимаешь? И… правда? Тисс тебе обещала разговор? Это после того, как Совет Ли-Лай запретил колдунам вмешиваться в то, что вокруг творится? — сестра насмешливо фыркает. — Никогда не поверю, что эта трусливая баба в состоянии пойти наперекор Совету.
— Она пригласила меня, значит, у неё хватит храбрости на этот твой «совет», — Лья выпрямляется, стараясь позой подчеркнуть сказанное. — И почему это они так решили?
— Откуда же мне это знать? Совет не снисходит до простых смертных. И будь я хоть трижды внучка хагари Гильетт, это ничего не меняет. Колдунам запрещено соваться в город, пока тут ошивается ищейка магов… это я про брата твоей подруги говорю, если ты не поняла… запрещено лезть в историю с тварями. Вот и всё.
— Какая прелесть, — презрительно цедит Льята. Брат Берны — ищейка магов? Что это значит? Хотя… не всё ли равно? Он помогает искать способ остановить убийства, так какая разница? — Твои родичи, значит, решили отсидеться в лесу? Когда людям нужна их помощь?! Как это низко!
— Ой, да ладно тебе… — Кери явно сейчас картинно морщится. Льята уверена в этом, пусть и не может видеть сестру. И как только у Кери получатся так общаться? — Тебе ведь нет никакого дела ни до простолюдинов, ни до морального облика жителей Ли-Лай. Тебе просто обидно, что Тисс тебе ничего не расскажет. И придётся тебе довольствоваться тем, что есть. И надеяться на то, что наш непревзойдённый Аран Сайл сумеет во всём разобраться. Так? А, ну ещё найти Таго…
Льята фыркает, но ничего не отвечает. Всё равно сестру не переубедить. Льята встаёт со стула и вновь прохаживается по комнате. Чтобы хоть как-то себя занять, она поднимает с пола разные предметы, вертит их в руках. Потом аккуратно ставит их на единственную оставшуюся на стене полочку. Где же Тисс? Льята вздыхает и поднимает очередную вещицу. Стоило бы, наверное, покинуть дом старухи и вернуться домой, пока сестричка и правда не рассказала всё матушке, но Льяте почему-то совершенно не хочется этого делать. Она опять усаживается на стул и прикрывает глаза. Но тут же распахивает их, услышав смешок над ухом.
— И в кого ты такая? Вроде бы родители твои в авантюрах никогда замечены не были… Ладно я — моя… хагари Шианн, говорят, всякое творила в юности, но ты-то! — Кери с преувеличенной серьёзностью рассматривает Льяту, от чего той очень хочется сделать любимой сестре какую-нибудь гадость. Только вот в голову ничего не приходит. Кери шагает к перевёрнутому столу и замирает. — Рассказывай, что чуешь, Меор. И побыстрее. Я не собираюсь тратить на это весь день.
— Боль. И страх. Извини, но город заглушает всё, — виновато произносит спутник сестры, даже не подумав хоть как-то отреагировать на то, каким тоном с ним говорит Кери. На месте этого рыжего парня Льята бы возмутилась: так Кери даже с прислугой никогда не разговаривала! Почему он это терпит?
— Но… а, ладно. Я и не надеялась особо. Да и вообще не понимаю, зачем тебе нужно было в город приходить. Я бы вполне справилась сама. Где вход в подвал? У твоей тётки ведь тайник в подвале? Сильно сомневаюсь, что Тисс сумела бы придумать что-то более оригинальное…
Рыжий молча указывает себе под ноги. Льята пристально смотрит на место, указанное парнем, и недоумевает, как же она раньше не заметила это массивное кольцо и квадратную крышку. Но Льята готова чем угодно клясться, что раньше этого здесь не было… Чары? Кери негромко фыркает и подходит ближе. Прикасается к кольцу, тут же отдёргивая руку с тихим шипением. Раздражённо выдыхает и решительно прикладывает ладонь к доскам крышки. Тут же проявившиеся на дереве знаки вспыхивают и начинают истаивать. А вместе с ними и сама крышка. Побелевшие губы сестры кривятся в презрительной усмешке, когда она жестом предлагает своему спутнику спуститься вниз. Тот подчиняется, не произнося ни слова. Кери выпрямляется.
— Я бы посоветовала тебе остаться здесь, но ты ведь не послушаешь…
— Само собой! — кивает Льята, прикидывая, стоит ли брать с собой фонарь, который она видела где-то здесь не так давно. — Кто это с тобой?
— Меор Тош. Мой будущий муж, — безразлично отвечает Кери, делая первый шаг вниз.
Кто?! Льята моргает, пытаясь сообразить, не ослышалась ли она. Откуда у сестры вдруг появился жених? Тем более, что Ларр погиб не так давно. По всем правилам к Кери до следующей весны не могут свататься. И почему про жениха Льята узнаёт только сейчас?! Льята растерянно смотрит по сторонам, пока не понимает, что Кери уже почти исчезла из виду. Тогда Льята подхватывает фонарь и начинает спускаться по шатким ступенькам, придерживая юбку
В подвале холодно и тесно. Приходится постоянно пригибаться, чтобы не задеть потолок. И следить за тем, чтобы не уронить какую-нибудь банку с… чем-то. Льята не хочет знать — с чем. Она даже старается держать фонарь как можно дальше от полок, чтобы не увидеть случайно то, что… неважно, что. Сестра и её жених уверенно идут вперёд, как будто бы не раз здесь бывали. В тусклом свете фонаря Льяты. Льята подозревает, что и в темноте они шли бы точно так же. Содержимое полок их совершенно не волнует. Впереди показывается низенькая дверь, которую Меор открывает небрежным движением руки.
Льята останавливается на самом пороге, отказываясь верить в то, что видит. Впереди находится просторный зал. Откуда под невзрачным домишкой городской старухи-ведьмы такое? Каменные стены, сводчатый потолок, факелы и неизвестно, что ещё — света от фонаря едва хватает… Кери и её жених совершенно не удивляются этому, словно бы ждали чего-то подобного. Едва войдя в зал, они тут же разделяются и идут вдоль стен. Кери шагает медленно, чуть касаясь каменной кладки. Меор в точности повторяет её движения. Молчат. Глаза обоих закрыты. Это продолжается до тех пор, пока Меор не замирает на половине шага. В то же мгновение Кери резко разворачивается лицом к нему, отнимая ладонь от стены. Меор тоже поворачивается лицом к Кери, но продолжает касаться камней. Кери выбрасывает руку ладонью вперёд, согнув пальцы на манер когтей. Стена, возле которой стоит Меор, ломается, осыпаясь каменным крошевом. Сестра — Льята прекрасно это слышит! — ругается площадной бранью. Шёпотом.
— Ты… я могла тебя убить! — Кери пересекает зал, останавливается рядом с Меором. Тот отряхивается от пыли.
— Не убила же, — пожимает он плечами, осторожно заглядывая в проём. Выдёргивает из держателя ближайший факел, поджигает его от щелчком пальцев и шагает внутрь.
— Её может здесь и не быть вовсе, — произносит Кери, повторяя действия Меора. — Тисс вполне могла просто сбежать из города. И от нас.
— Она здесь. Поверь мне. Я знаю.
Кери шумно вздыхает, перешагивая через обломки стены. Льята следует за ней. Очень хочется задать с десяток вопросов, только вот вид сестры отбивает всякую охоту говорить. Как в то утро… И Льята ещё никогда её такой не видела. Кери сейчас будто и вовсе на себя не похожа. Ладно. Ещё будет время.
По ту строну провала темно. Даже свет факелов не разгоняет темноту. Та становится только плотнее, окружая два пятна света плотной стеной. То есть — три, конечно. Льята крепко сжимает в руке фонарь, стараясь не отстать от идущих быстрым шагом сестры и её жениха. Льята держится рукой за холодный камень стены, чтобы хоть как-то ориентироваться в пространстве. И от всей души радуется тому, что под ногами ровный пол. Падать совершенно не хочется. К счастью, это всё быстро заканчивается: Льята слышит скрип петель и почти сразу же видит перед собой светлое пятно дверного проёма. Шагает внутрь и замирает, успев сделать лишь пару шагов. Кажется, можно пожалеть о том, что здесь так светло…
— Лья, только не вздумай опять падать в обморок. Здесь нет никого, чтобы тебя подхватить. — Кери обходит комнату, почти прижимаясь к стене. Приподнимает юбку, чтобы не запачкать. — Я говорила, что тебе лучше остаться наверху, между прочим… Мерзость. Уж лучше бы Тисс сбежала.
— Я же сказал, что она здесь, — тихо говорит Меор, окуная пальцы в тёмную лужу на полу. Льята совершенно не хочет думать, что это такое. Впрочем, Меор развеивает все сомнения. — Кровь ещё не остыла. Значит…
— Ничего не значит, Меор, — обрывает его Кери. — Комната была запечатана, пока мы не пришли. Она сколько угодно времени могла так пробыть. — Сестра брезгливо морщится, рассматривая что-то на дальнем от стены столе. — На то, чтобы рассортировать части тела по этим столам, ушло не так уж мало времени.
— М-м?
— Здесь, передо мной, стопы и кисти рук. На столике справа — остальные части конечностей. Туловище подвешено под потолком, а все внутренности разложены по мискам на рабочем столе Тисс… и я нигде не вижу её головы… Да. И сердца тоже нет.
Льята сглатывает, пытаясь прогнать подступающую тошноту. И как только Кери может быть такой спокойной?! Осторожно пристроив фонарь на выступе рядом с дверью, Льята делает шаг назад и там, за пределами комнаты, сползает по стене. Утыкается лицом в ладони. Зажмуривается.
— Ты на удивление спокойна, Керья, — различает Льята голос Меора.
— Я не могу себе позволить упасть в обморок. Ты ведь понимаешь, что в этом случае ты ни мгновения не сможешь здесь находиться? Город тебя убьёт. Так что… собственно говоря, только это меня и удерживает. А то я давно бы сползла по стеночке по примеру сестрички. Что там у тебя?
— Я нашёл голову.
— Льята зажмуривается ещё сильнее. Жалеет, что нет второй пары рук, чтобы зажать уши.
— Я найду того, кто это сделал.
— И этот кто-то сделает с тобой то же самое, — голос сестры раздаётся над самой головой Льяты. — Ты ведь всего лишь целитель, Меор. Ты не справишься с… этим. Лья, хватит обтирать собой стены. Тебе ведь так хотелось увидеть что-то необычное!
— Ты его видела, — уверенно произносит Меор, успевший за время, пока Льята сидела, зажмурившись, отойти к дальней стене. — Ты слишком спокойно реагируешь на всё.
— Я не стану об этом говорить, Меор. Ни с тобой, ни с кем-либо ещё. — Кери стоит, прислонившись к стене рядом с Льятой. Вертит в руках крючок. — Ты увидел всё, что хотел? Мне тебя ещё из города нужно вывести, а время к закату.
— Не хочешь посмотреть на голову? — Меор и не думает оборачиваться. — Уверяю тебя — ты ещё никогда такого не видела.
— И не хочу видеть! — Кери делает неопределённый жест рукой с зажатым между пальцев крючком. Словно подцепляет нитку. Льята поднимается на ноги и подходит к порогу комнаты. Теперь она старательно избегает смотреть на кровавые пятна на полу и стенах и отводит взгляд от тех столов возле дальней стены. На полу груды непонятных вещей, большинство из которых сломано. Кое-где на полу и стенах виднеются вмятины. Что же здесь произошло? — Это ещё здесь полностью убраны запахи, — слышит Льята голос сестры. — Только это заставляет меня хоть как-то мириться с тем, что я вижу. Кстати, Лья, не знаю, обрадует ли тебя это, но Тисс абсолютно точно не собиралась ни о чём с тобой говорить. Не случись с ней… неприятность… она бы давно уже была в Ли-Лай. Собственно говоря, мы здесь потому и оказались. Меор не дождался Тисс и явился в город.
— Он? То есть — не собиралась?
— Её племянник. Да вот так. Чему ты удивляешься? Думаешь, Тисс стала бы с тобой откровенничать? Ты — дочка мага. И моя сестра. Этого достаточно, — судя по голосу, Кери направляется к Льяте. Льята не рискует оборачиваться. Смотрит прямо перед собой. Куда-то в самую дальнюю точку этого… помещения. Но Кери и не настаивает. Она подходит к Льяте, прислоняется к стене и замирает, ожидая Меора. Тот ещё на некоторое время задерживается внутри. Но потом всё же присоединяется к Кери и Льяте.
— Я так и не нашёл сердце, — сообщает он. Откидывается спиной на стену, запрокидывает голову и прикрывает глаза. — Думаю, его забрали.
— Кому может потребоваться сердце? И зачем? — хмурится Кери. Льята видит, как та машинально вертит между пальцами крючок. — Зачем кому-то может потребоваться сердце… Тисс.
— О, не стоит, — невесело улыбается Меор. — Я прекрасно знаю, как ты относилась к моей тётушке. Не старайся изображать…
— То, кем я её считаю, не значит, что она заслуживала такой смерти, — ровным тоном сообщает Кери, жестом предлагая убираться отсюда. — Но всё же. Зачем?
— Если бы я знал… Впрочем, хватит об этом. Мне и правда нужно возвращаться в Ли-Лай. Пока совсем не стемнело, — говорит Меор и быстрым шагом удаляется прочь по коридору. Льята вопросительно смотрит на Кери.
— Нам тоже пора, — пожимает плечами сестра. Не оборачиваясь, взмахивает рукой, от чего дверь позади захлопывается с гулким звуком.
Обратную дорогу Льята не запоминает. Как-то совершенно незаметно она опять оказываются в крохотной комнатушке. Кери прислонившись к всё ещё перевёрнутому столу, что-то вывязывает в воздухе крючком, пока Меор запирает подвал, аккуратно прикрывая его сверху ковром. Спустя пару минут Кери убирает крючок за пояс юбки и направляется к выходу. Следом за ней комнату покидает и Меор. Льята окидывает помещение взглядом, отгоняя желание обхватить себя за плечи в защитном жесте, и торопится вслед за сестрой.
Снаружи начал накрапывать дождик, на который никто не обратил внимания. Кроме Льяты. Она недовольно думает, что, если дождь станет сильнее, причёска будет безнадёжно испорчена. Придётся потратить кучу времени на то, чтобы привести волосы в приличное состояние. Ведь не выйдешь же к ужину… такой! Ещё размышляет о том, откуда у сестры снова появился жених, и почему та о нём не рассказывала. И о запылившемся в подвале платье тоже думает, и ещё об огромном количестве вещей… лишь бы не вспоминать то, что увидела там, под землёй этого дома. Тисс… кто же мог такое с ней сделать? Кери знает? А расскажет ли? Если даже жениха своего ото всех скрыла. Льята налетает на остановившуюся Кери и не падает лишь благодаря Меору, успевшему её подхватить.
— Лья, ты совсем по сторонам не смотришь? О чём так задумалась?
Льята молчит, но, похоже, Кери не особо и интересен ответ. Она вновь вооружается крючком, пристально рассматривая пустоту перед собой. Это так скучно — наблюдать за работой ведьмы. Нет уж. Маги интереснее. Когда папа колдует, то видно, как разноцветные полотна воздуха закручиваются перед ним и превращаются во что-то. Вот это колдовство! А то, что делает Кери… Льята разочарованно морщится.
— Всё, Меор, можешь выходить, — сообщает Кери. Меор делает несколько шагов. И только теперь Льята понимает, что именно сделала сестра.
— Ты зачаровала обережь?
— Как ты догадалась?! — с наигранным удивлением в голосе произносит Кери. Меор торопливо прощается и уходит прочь от города, не разбирая дороги. Кери словно бы поддевает крючком петлю — так выглядит движение — и вытягивает её. — Всё. Пойдём домой, пока тебя хагари Лайгана не хватилась.
Некоторое время идут молча. Дорога пустынна, что позволяет не таиться. Впрочем, Льята не сомневается, что Кери просто отведёт глаза любому встречному.
— Как тебе удалось разговаривать со мной на расстоянии? — Льяте совершенно не нравится идти в тишине. Слишком уж много мыслей толпится в голове.
— Ты меня удивляешь, сестричка! — хмыкает Кери. — У тебя же в кристалл для дальних разговоров в кармане!
— О… — И правда. Льята совершенно про него забыла… — Почему ты не говорила, что выходишь замуж?
— А зачем? — пожимает плечами Кери, обходя широкую лужу на дороге. — Это не такая уж и новость, как по мне.
— Ты его любишь?
— Нет. Этот брак — желание моей бабули. Ей я возражать не могу. И да. Меор тоже меня не любит. Ну, и — чтобы ты не тратила время на вопросы — Меор не должен был тут появляться. Город… не очень хорошо влияет на чистокровных колдунов. Назовём это так. Он и пришёл-то лишь из-за того, что почувствовал, что с его тёткой что-то случилось.
— Она правда не стала бы мне ничего рассказывать? — Льята замирает на крыльце дома, не торопясь перешагивать порог. Кери останавливается рядом.
— Тисс никогда бы не выдала секреты Ли-Лай. Во всяком случае — такой, как ты. Уж не знаю, что ты там хотела узнать, но… Подозреваю, что тот, кто… сделал с ней то, что мы увидели в подвале, ответы получил. Если, конечно, ему нужны были ответы. Не даёт мне покоя пропавшее сердце, знаешь ли. Всё. Хватит об этом. Заходи. Темнеет уже.
***
Тьма наблюдает, как солнце медленно опускается за далёкие деревья, и осторожно касается хрустальных лепестков Алой Печали. В который раз отмечает, что стоило побывать в Севре хотя бы ради подобной красоты. Мимо бредут сборщики, пошатываясь от усталости. И не только от неё. Тьма с интересом рассматривает посеревшие лица с застывшим взглядом. Разум этих людей сейчас во власти Белой Печали. И силы хватает лишь на то, чтобы передвигать ноги. Ну, ничего — в городе маги быстро приведут их в себя. Они ведь ещё нужны. Тьма не таится. Незачем. Сборщики сейчас не в состоянии заметить что-либо, а если вдруг и случится такое — всё спишется на дурман. Тьма в последний раз оглаживает кончиками пальцев прозрачные лепестки и отправляется к южной части Севре. Стоит посмотреть, как там девчонка. Разумеется, вдова Чаррай сделает всё, что потребуется, но стоит посмотреть собственными глазами.
До города тьма дойти не успевает. Неподалёку от места, где стоит дом теперь уже мёртвой ведьмы — тьма довольно жмурится, вспоминая, как та орала, захлёбываясь болью — обережь вспыхивает и выгибается, образуя проход. О! Да это же та самая ведьма, что подглядывала в прошлый раз! Как интересно… По губам змеится предвкушающая улыбка. Тьма наблюдает, как уже по эту сторону обережи молодой рыжеволосый колдун в мантии целителя (если, конечно, тьма не путает) прощается с оставшимися в городе девушками и быстрым шагом направляется в сторону леса. Ну, надо же. Какая удача… Мельком отметив, что ведьма со спутницей удаляются вглубь города, тьма двигается вслед за колдуном. Как с его стороны неосторожно было оказаться так далеко от леса почти на закате! Вырвать ему сердце сейчас или чуть подождать?.. Пожалуй, можно немного подождать.
Солнце уже почти скрылось за лесом. Тем самым, до которого старается добраться рыжий колдун. Кажется, он нервничает — вздрагивает, озирается. Что ж. Тьма его понимает. Чуть-чуть. Похоже, он чувствует направленный на него взгляд. Пусть. Это только добавляет остроты. Возможно, тьма даже позволит ему убраться в свой лес… хотя нет. Колдун не заслуживает жизни.
Лес всё такой же. Мрачный, неприветливый. Настороженно замолчавший, почувствовав присутствие чужака. Интересно, как лесу понравился подарок? Тьма чуть улыбается. Жаль только, что колдуны сообразили, что случилось — подарок разрушен, и его уже не восстановить. Но ведь никто и не ожидал, что «змейки» справятся? Это было бы слишком просто… Колдун прикасается к стволу одной из сосен, прикрывая глаза. Некоторое время ничего не происходит, но потом тьма видит, как воздух перед колдуном начинает дрожать, изгибаясь и принимая форму двери. Простенькой такой двери, деревянной — во всяком случае тьме она видится именно деревянной — потемневшей от времени. Будь она настоящей, ещё и скрипела бы… Колдун толкает дверь рукой и делает шаг вперёд. Ни мгновения не раздумывая, тьма шагает следом. О чём сразу же жалеет — боль, прошившая всё тело, едва не заставляет закричать. Тьма судорожно выдыхает сквозь стиснутые зубы. Надо полагать, магия леса против того, чтобы кто-то вроде тьмы к ней прикасался. Кое-как вытолкнув боль на самую границу сознания — сейчас она слишком мешает — тьма сосредотачивается на фигуре колдуна впереди. Тот шагает неторопливо, то и дело замирая, чтобы… тьма не знает, зачем. Но в такие моменты старается слиться с окружающими тропинку деревьями, надеясь, что это получается. Всё же раньше не приходилось бывать в подобных местах. Кто знает, как здесь ведёт себя магия?
Наконец, впереди показывается ещё одна дверь, которой тьма радуется как родной — всё-таки боль, даже вытесненная на самые задворки, не перестаёт о себе напоминать. Колдун несколько неуклюже перешагивает через порог, после чего тропинка сразу же начинает истаивать. Даже не хочется представлять, что же будет, когда дверь захлопнется! Оказаться взаперти неизвестно где — явно не то, чего бы тьме хотелось. Несколько торопливых шагов — и тьма вываливается в густую траву. Машинально заворачивается в морок, который, как ни странно, срабатывает, как ему и полагается. Тьма удивлённо вскидывает брови. С каких это пор появились сомнения в собственных силах? Что?! Неужели и впрямь подумалось, будто какой-то дикий колдун из провинциального городка… даже хуже — из леса рядом с провинциальным городком!.. способен что-то почуять? М-да… Тьма выпрямляется, осматриваясь вокруг. Это и есть сердце леса?!
Колдун тем временем успел отойти к самому краю поляны, на которую их выбросила тропа. Здесь, в глубине леса, колдун чувствует себя увереннее. Видимо, считает, что ему нечего бояться. Какой глупый человечек! Тьма предвкушающе скалится. Сейчас, находясь внутри леса, будет совсем просто… Повинуясь небрежному жесту, из на мгновение задрожавшего воздуха в густую траву опускается тварь. Тьма запускает пальцы в короткую жёсткую шерсть, скорее ощущая, чем слыша, как клокочет в горле порождения той стороны лёгкое рычание. Тьма прислоняется к стволу сосны, чувствуя, как та пытается оттолкнуть незваного гостя. Где уж ей! Колдун возвращается в центр поляны и замирает с закрытыми глазами. Нет, ну так неинтересно! Он же ничего не боится! Разгуливает в темноте… Глупый смелый человечек. Тьму следует бояться. Даже таким, как ты. Колдунам. Ты ведь не думаешь, человечек, что власть над магией даст тебе преимущество над порождениями той стороны? Теми, кто приходит за тёплой кровью и человеческим ужасом? Тьма лениво прикрывает глаза, с наслаждением вдыхая разлитый в воздухе аромат предстоящей смерти. Колдун ещё ничего не ощущает, продолжая всё так же стоять посреди поляны. Он наклоняется и срывает цветок, потом ещё один. Тьма кривит губы в презрительной усмешке и щелчком пальцев спускает тварь с невидимого поводка. Тварь ещё мгновение стоит рядом, принюхиваясь, а потом издаёт довольный рык, который достаточно громок, чтобы его услышал колдун… нет, уже просто жертва. Колдун стремительно оборачивается, выпуская из рук собранные цветы, неверяще распахивает глаза. Делает неуверенный шаг и едва не падает, запутавшись в подоле мантии. Тварь же одним прыжком сокращает расстояние до трёх шагов, делая бессмысленными любые попытки к бегству. Хотя они изначально были бессмысленными. Невозможно сбежать от существа, быстрее которого лишь мысль. Тьма предвкушающе улыбается, но тут же сгоняет улыбку с лица, припомнив, что одной ведьме от тварей убежать удалось. Интересно — этот колдун сумеет сделать что-то подобное?
Тварь переступает с лапы на лапу, поводит носом. Узкие вытянутые уши, украшенные кокетливыми кисточками, чуть подрагивают, улавливая бешеный стук заполошно бьющегося сердца, ноздри трепещут, втягивая умопомрачительный аромат ужаса жертвы. Тьма восхищается этим существом. Тварь прекрасна. Колдун делает медленный шаг назад, не сводя взгляда с замершей твари. Правая рука отведена за спину, что мешает тьме рассмотреть, что же колдун делает. Хотя, если судить по едва заметному привкусу чар в воздухе, он собирается открыть дверь… О! Он решил повторить трюк той ведьмы? И считает, будто ему позволят это сделать? Фокус, продемонстрированный во второй раз, уже не интересен. Тьма презрительно фыркает. Тварь в тот же момент делает молниеносный выпад. Сквозь разорванную мантию видно, как из трёх рваных ран на бедре начинает толчками выплёскиваться кровь. Колдун вскрикивает, пытается зажать раны и падает. Позади него около высохшей сосны появляется дверь. Не так уж и далеко — пятнадцать шагов. Колдун кое-как поднимается на ноги и бежит к своему спасению. Нужно только успеть коснуться двери — после ни одно чудовище не сумеет до него добраться! О, в самом деле? Тьма скептически выгибает бровь, уловив эту мысль. Правда? Переглядывается с тварью, которая чуть слышно фыркает, разделяя веселье… Всё-таки иногда они на диво разумны… Тварь замирает, позволяя глупому человечку отбежать подальше, поверить в спасение, а потом одним прыжком настигает, сбивает с ног. О, да! В шаге от спасительной двери! Колдун падает под весом твари, всё ещё продолжая тянуть руку в сторону мерцающего прямоугольника, и даже ухитряется скинуть гостью с той стороны с себя. Поднимается и вновь падает теперь уже навзничь. Тварь некоторое время медлит, обнюхивая жертву, впитывая тяжёлый густой аромат ужаса, потом единым движением прокусывает горло, выдирая кадык. Тьма довольно улыбается. Уже не жилец. Заливая хлынувшей кровью землю, жертва хрипит, бьётся в предсмертных судорогах, а тварь слизывает вытекающую кровь, довольно урча. Замирает, чувствуя жёсткую ладонь на загривке. Тварь недовольна, что её прервали, тьма ясно ощущает это, но нельзя позволить её сожрать добычу — не для того это затевалось. Тьма прищёлкивает пальцами, и тварь взрывается, забрызгивая всё вокруг ошмётками плоти.
— Как неудачно, — произносит тьма, оглядывая безнадёжно испорченный плащ. — Теперь только на помойку. — Присаживается рядом с всё ещё живым колдуном. Рассматривает. — Какой глупый человечек. Что ж. Начнём.
Тьма легко пробивает грудную клетку, вытаскивая наружу тёплое, ещё продолжающее биться сердце. Довольно жмурится от тяжёлого запаха крови и ощущения, как комок плоти в ладони замирает навсегда. Превосходно! Тьма встаёт, отходит к центру поляны. Несколько слов, произнесённых полушёпотом, и во все стороны от тьмы протягиваются серые пульсирующие линии. Они оплетают деревья, связывая всё в единую сеть. В центре её тьма сжимает руку с лежащим на ней сердцем так, что то выдавливается сквозь пальцы, кусками падая на траву. Линии вспыхивают и гаснут, впитавшись в чары леса. Брезгливо отряхнув руку, тьма делает первый шаг по направлению к поселению колдунов, но тут же замирает — что-то не так. Оборачивается. Кто-то, скрытый листвой подлеска, пристально смотрит на тьму. Кто-то, кого здесь быть не должно. Кто-то… знакомый?
***
Ему душно в городе. Севре совершенно ему не нравится: не нравятся поля дурманных цветов, не нравится Лассайская скала, притягивающая взгляд — да, разумеется, это дверь на ту сторону, но… Он предпочёл бы находиться сейчас где-нибудь на юге. И что стоило тогда, пару недель назад, не сворачивать на столь заманчивую тропку? Только время потерял. Хотя… Севре. И она. Или нет. Но… Так невероятно похожа на… Он встряхивает белобрысой головой, отгоняя ненужный образ. Её больше не существует. Не стоит морочит себя пустыми грёзами. Ни к чему это. Уже скоро откроется дверь между мирами, позволяя наконец-то покинуть это унылое место. Позволяя перестать просыпаться от кошмаров. Мужчина вздыхает и позволяет себе поддаться странному желанию — покидает стены временного жилища, направляясь в сторону дальнего леса. Лес он заметил ещё в первый день, но не планировал приближаться к нему. Всё-таки приют местных колдунов — если верить чутью, они проживают именно там — не стоит бессмысленной траты времени. И вот теперь он направляется именно туда. Зачем?.. Путь не занимает много времени. Не для такого, как он. Но мужчина останавливается на опушке, недоверчиво всматриваясь в размытый силуэт, следующий за местным колдуном. Что-то знакомое в этом… человеке? Вряд ли. Это существо настолько же человек, насколько и… Мужчина недовольно фыркает, отгоняя непрошеную мысль. Не до того сейчас. Он без интереса видит, как существо проскальзывает в местную разновидность тропы и злорадно скалится, представляя, что ожидает этого смельчака — тропы никогда не отличались мирным нравом, а уж тем более по отношению к чужакам. Сам мужчина на мгновение прикладывает ладонь к самой старой сосне, смиренно прося дозволения пройти в сердце леса. И ничуть не сомневается в ответе. Да, ты можешь пройти, гость. Он не торопится, наслаждаясь прогулкой по вечернему лесу, которая, впрочем, вскоре перестаёт приносить удовольствие. В тихую магию леса вплетается нить чужого предвкушения, а затем — страха. Мужчина ускоряет шаг, но добирается до места слишком поздно. Уже всё случилось. Существо успело убить колдуна и даже провело ритуал, а теперь готовится воспользоваться результатом. Но почему-то медлит. Мужчина замер, стараясь слиться с листвой ближайшего кустарника. Существо практически ощупывает взглядом всё вокруг себя, и от этого хочется поёжиться. Мужчина заставляет себя сохранять неподвижность. Эта тварь сумела его почуять? Как? Не хотелось бы сейчас устраивать магическую дуэль — сил на такое практически не осталось… иначе зачем бы потребовалось идти к вратам?
Существо раздражённо шипит замысловатое ругательство и исчезает. Мужчина облегчённо вздыхает и на мгновение прикрывает глаза. Повезло. Он выходит на поляну. Бросает короткий взгляд на жертву — развороченная грудная клетка, вырванное горло и почти неуловимый привкус чужой магии, ощущающийся холодом и свежестью на языке. Совсем недавно мужчина уже чуял подобное. Там, около перевёрнутой кареты, где твари прикончили незадачливого путника… Твари ли? Мужчина трёт лицо ладонями и думает, что не стоит в это ввязываться. Не его это дело. Из-за деревьев доносится шум, и он предпочитает исчезнуть — объясняться с колдунами совершенно нет настроения.