Кери задумчиво скользит взглядом по захлопнувшейся двери. И как только она не развалилась на кусочки после того, как сестричка выбежала прочь? Остаётся надеяться, что в это раз она не станет жаловаться родителям. Кери совершенно не желает пережить ещё один разговор с отцом так скоро. Как-то это непривычно после того, как раньше тот замечал её лишь по большим праздникам. И почему-то хочется, чтобы так было и дальше. Поздновато отец вспомнил, что у него две дочери. Ни к чему это теперь… Если Льята сболтнёт лишнее, то Кери точно нацепит на неё парочку особо прелестных плетёнок! Из тех, что не особенно опасны для жизни (всё же сестра!), но могут здорово подпортить настроение… и репутацию. Так что в интересах сестрички быть сегодняшним вечером сдержанной. Пусть она об этом и не знает.
И всё же. С чего Льята вообразила, будто Нейлор Теннери — герой её романа? Иначе чем можно объяснить те нелепые претензии, что она предъявляла? Кери выдыхает и думает, что ещё одной влюблённой сестрички она не переживёт. В самом деле — и Яры с головой хватает с её невнятными обвинениями!
«…Всё-таки явилась? — голос едва не вынуждает обернуться, но Кери удерживает себя. Ни к чему. Да и не хочется её видеть. Ни сейчас, ни когда-либо в будущем. Хорошо бы бабуля отослала Яру куда-нибудь в дальние деревни. Хотя бы на то время, когда Кери бывает в Ли-Лай… Вряд ли такое осуществимо. Не станет бабуля заниматься подобным. Особенно теперь, когда из всего Совета в живых осталась лишь она. Как вообще такое могло произойти?! — Ты ведь понимаешь, что твоё присутствие неуместно?
— Хм? Я вроде как была его официальной невестой, Яра, — пожимает плечами Кери, растирая между пальцами жирный пепел — всё, что осталось от погребального костра. От Меора не осталось ничего, кроме золы. Как… как же это раздражает! Кери старается дышать размеренно, не позволяя себе опять соскользнуть в то бешенство, что охватывает её при мысли о смерти Меора. Вот уж сейчас это будет совсем не к месту! Тем более — на глазах у Яры. — Моё отсутствие породило бы ненужные слухи. Мира, как вышло, что почти весь Совет мёртв?
— Этого никто не знает, — Мира трёт покрасневшие глаза. — Их просто нашли утром в своих домах. Разорванными на части. И…
— Твари? — понимающе уточняет Кери. Стоит отойти к озеру и смыть пепел с ладоней. Но по правилам она должна ещё некоторое время находиться рядом с прогоревшим костром — прощаться с женихом. Как будто того, что она стояла рядом с сгорающим трупом, недостаточно!.. Так, значит, вот зачем Меор лишился сердца! Интересно, хаг Теннери знает? А, да! Конечно, знает. Что-то такое ведь проскользнуло в их разговоре с бабулей. Другой вопрос — что он по этому поводу думает. Стоит ли надеяться, что маг хоть немного сожалеет? Наверное, нет. Какой смысл сожалеть о незнакомых тебе людях? Кери бы не стала.
— Не игнорируй меня! — Ярана разворачивает Кери к себе. Кери выдёргивает руку из её хватки и внимательно осматривает рукав. Не хватало ещё, чтобы сестрица испортила ей платье! — Какая же ты всё-таки… тебе эти тряпки важнее того, что Меора больше нет! Стоишь тут… зачем ты явилась? Тебе же на всех плевать, кроме себя самой. Как и твоей бабке!.. Это ведь из-за тебя он умер. И ты об этом знаешь.
— И что тебе с того, что я знаю, не знаю и о чём только догадываюсь? — Кери всё же направляется к озеру. Возможно, придётся как-то успокаивать спятившую сестрицу. Так уж лучше держать рядом запас воды… — Яра, я не желаю тебя видеть. Не в ближайшие пару лет… тебе ведь хватит этого времени, чтобы настрадаться вволю и наконец повзрослеть? Ну, я надеюсь на это. И прекрати уже набрасываться на людей — это отвратительно выглядит, правда. Мира, пойдём. Я хочу знать подробности, если ты не против.
Мира растерянно хлопает глазами, переводя взгляд с Яры на Кери и обратно. Потом хмурится и кивает.
— Бесчувственная сука.
Кери не оборачивается. Не видит смысла в том, чтобы смотреть сейчас на Ярану. Зачем? Кери отводит в сторону мешающуюся ветку, ныряя в полумрак леса.
— А она права, Кери. Ты ведёшь себя сейчас… некрасиво. Пусть я и понимаю, что ты сейчас чувствуешь.
Кери сдерживает вздох раздражения. Понимает, что она сейчас чувствует? Ха! Сестра слишком хорошо о ней думает. Наверняка воображает, что Кери сейчас переживает и всё такое. Если бы. Кери была бы рада, наверное, почувствовать сожаление, печаль, горе. Только вот при взгляде на труп жениха в душе появилось лишь раздражение и желание поскорее покончить со всем этим. Мёртвые члены Совета и то вызвали больше эмоций. Хотя… можно, наверное, посчитать, что всё, что было возможно, Кери прочувствовала в ночь смерти Меора. Может быть и так. Стоит, пожалуй, остановиться на этом варианте… Кери переходит улицу и медленно поднимается по ступенькам. Как же хочется сейчас сорваться на бег и подобраться поближе к сердцу дома! Услышать, о чём говорит бабуля с магом.
…Она узнает об этом намерении раньше, чем Кери сумеет воплотить его в жизнь.
— Я ничего не чувствую, Мира. Ничего из того, что полагалось бы чувствовать. Меор должен был стать моим мужем, но мне абсолютно всё равно. Мне и правда, по-видимому, не стоило появляться здесь, но бабуля велела явиться на похороны. Я не могла её ослушаться. — Только вот Севре пришлось покинуть раньше означенного бабулей срока. Нет, Кери не раскаивается. Всё было сделано так, как должно. Пусть это и оказалась всего лишь девчонка Таго. — Кроме того, я должна была проводить мага. Раз уж бабуля пожелала его видеть… Так, значит, твари проникли в Ли-Лай? И что теперь будет с Советом?
— Можно подумать, мне сообщают такие вещи! — Мира плотно закрывает за собой дверь их общей комнаты. Падает на кровать и зарывается лицом в подушку. — Мне иногда так тебя жаль, Кери. Тебя и бабушку. Как вы можете так жить? Это же настоящее проклятие — ничего не чувствовать.
— Я чувствую. И бабуля тоже. Как и любой другой человек. Не в этой конкретной ситуации, правда. Да и… что ты мне предлагаешь? Выть рядом с погребальным костром? Или что? Я бы не стала так себя вести даже будучи влюблённой в Меора до потери памяти. Это неприлично. Кроме того, видишь ли, я догадываюсь, зачем его убили. И это меня… злит.
— Что?! — Мира резко подскакивает на кровати и впивается взглядом в лицо Кери.
— Мне был сон… Мира, бабуля не должна знать, что я тебе об этом рассказала. Она не запрещала мне явно, но, думаю, она не одобрила бы мою откровенность. Понимаешь? — Кери дожидается осторожного кивка сестры прежде, чем продолжить. — Мне ведь никогда не снились вещие сны. Хотя я почти и не завидовала провидцам. Не тот дар, о котором стоило бы мечтать… Так вот. В ночь смерти Меора я видела, как его убивали. Не чётко, нет. Так — образы, отрывки. Но я запомнила руку, раздавившую его сердце. Руку с длинными чёрными когтями. Это был ритуал, Мира. Уж тут-то я не ошибусь. И теперь я знаю его цель.
— Совет?..»
…Кери раздевается и ложится в постель. Не стоит и мечтать заснуть после такого яркого дня! Но бродить бесцельно по комнате тем более не имеет смысла. Кери скользит взглядом по складкам штор, перебирая в памяти события.
Мира прониклась услышанным. И Кери уверена, что та никому не сболтнёт лишнего. Всё-таки из трёх сестёр она — самая понимающая. Хотя раньше Кери отдавала это место Яре. Зря, как оказалось. Настолько не держать себя в руках! И это ведьма?! Ассано по крови? Ох… Про Льяту и говорить не стоит. У этой в голове ни одной толковой мысли! Но от дочки отца и аристократки не стоило и ждать чего-то стоящего. Не той она породы. Зато Мира — золото. И, возможно, гораздо более ценная, чем Кери. Пусть бабуля и считает иначе… Хотя кто знает, о чём думает старшая ведьма семьи Ассано, глядя на своих внучек?
Кери переводит взгляд на потолок. В темноте не видно, но она знает, что в дальнем углу расползается сетка трещин, а над входной дверью опять появилась паутина. Надо будет смести её утром… Так и не удалось узнать, о чём же говорили маг и бабуля. К сожалению, подслушать разговор в доме не вышло бы никак. Кери прекрасно понимает это, но всё равно жалеет об упущенной возможности — вместо того, чтобы подобраться к сердцу дома, она провела это время, разговаривая с Мирой. Да, разумеется, сестра рассказала всё, что произошло в Ли-Лай за истёкшие трое суток, но — разговор! Эх…
Кери переворачивается на живот, свешивает руку с кровати и пытается нашарить стакан с водой. Он точно должен быть где-то здесь. Ведь сама же ставила! Можно зажечь свечу и посмотреть, но не хочется! Это будет означать, что Кери не в состоянии… Глупо, конечно, но тем не менее.
Обратный путь до Севре почти не запомнился — не считая, разумеется, хайн, которую невозможно забыть при всём желании. Маг не проронил ни слова, и Кери за вечер сломала себе всю голову, пытаясь понять, о чём же он и бабуля говорили. И какие последствия принесёт этот разговор… не то, чтобы Кери хоть что-то могла бы изменить, но любопытство не даёт спокойно дышать, не говоря о чём-то другом! Хм. Неужели она начинает походить на Льяту?! Кери невольно фыркает и мотает головой, отгоняя мысль. Этого ещё не хватало!
После того, как они пересекли линию обережи, маг сообщил, что в скором времени покинет Севре. И что, скорее всего, у Круга больше не будет претензий к колдунам.
Значит, они и правда договорились. Неплохо, но… нет, на самом деле Кери совершенно безразличны погибшие по вине тварей (и не только их). Если не считать Меора, разумеется. Хотя… Кери раздражённо выдыхает и посылает магию сквозь нить, оплетающую свечу — найти стакан на ощупь так и не удалось. И теперь понятно, почему — тот стоит в пяти шагах от кровати! О чём, интересно, она думала, когда поставила его туда? Кери сползает с кровати, поднимает стакан и делает несколько глотков.
Хватит уже думать о прошедшем дне. Всё равно никакой пользы от таких размышлений. Зато бессонницу можно получить. Кери делает глубокий вдох, задерживает дыхание настолько, насколько возможно. Потом медленно выдыхает — так, чтобы пламя свечи не поколебалось.
— О том, что случилось сегодня, я буду думать утром.
Щелчком пальцев обрывает нить чар, гася свечу.
***
Тьма недовольно косится на пробивающиеся сквозь листву солнечные лучи. К сожалению, приходится находиться здесь в разгар дня. И всё бы ничего, но невозможность сменить облик раздражает. Вдова Чаррай не поймёт, если увидит тьму в более человеческом образе. Наверное, стоило с самого начала общаться с ней, выглядя человеком, но теперь-то уже поздно об этом думать! Впрочем, неважно. В скором времени всё завершится, так что можно и потерпеть несколько дней. Интересно, как отнесётся её высочество к тому, что в скором времени произойдёт в городе? Да, она сказала, что не воспринимает планы тьмы серьёзной помехой, но… кто поймёт, что на уме у ведьмы. Особенно, если это потерянная принцесса… Но тьма не собирается отменять уже сделанное — зачем? То, что произойдёт, лишь поможет легче заполучить то, что… Тьма отодвигается поглубже в тень.
— Знаете, когда я впервые об этом услышала, то тоже не поверила. Всё-таки, колдуны всегда помогали жителям Севре, да и не только Севре. Но, когда я обдумала всё, то поняла, что какая-то доля правды в этих слухах есть. Вам так не кажется? — вдова Чаррай выкладывает из корзины какие-то овощи. Тьма не присматривается — какие. Это не важно.
— Глупости не говори! — возражает высокая худая женщина, осматривая продукты. — Доля правды? Чушь!
— Ну, не скажи, — тянет ещё одна женщина, вытирая тарелку. — Если задуматься, все погибшие были связаны с колдунами. Работали на них, если говорить прямо — это мне муж по секрету сказал. Его брат работает у хага Сайла, так что этим словам можно верить. И, если колдуны и не сами приложили руку к смертям, то всё равно виновны. Это ведь из-за связи с ними убили этих несчастных.
— Пф! В таком случае — туда им и дорога! — заявляет совсем молоденькая девушка, составляя вымытую посуду в шкаф. — Работать на колдунов! И это тогда, когда есть настоящие маги. Даже в Севре, между прочим. Вам не кажется, что лучше было бы, если б колдунов и вовсе не было?
— Как будто такое возможно! И, кстати, как связаны с колдунами сбежавшая дочка хагенн Таго и её любовник? Тьяса — одна из служанок в их доме — говорила, что те и вовсе нос воротят от любого упоминания о колдунах. Даже за помощью… ну, особенной… всегда обращаются к королевским магам, пусть те и дерут за свои услуги втридорога. И знакомым своим советуют поступать также.
— А ты разве не знаешь? — поднимает голову от овощей худая. — Молодая хагари Таго дружит с дочкой хага Шаррета. А кто такая сестра хагари Шаррет, ты и сама прекрасно знаешь. Да и слыхала я, что дочка Таго и старшая Шаррет терпеть друг друга не могут.
— Да, это и правда так, — подхватывает молодая служанка. — В день, когда дочка хагенн Таго пропала, я сопровождала хагари Сильену на прогулке. И я собственными ушами слышала, как ведьма Шаррет пообещала хагари Таго неприятности, если та не возьмёт что-то… не помню точно — что.
Тьма раздвигает губы в довольной улыбке. Всё идёт так, как и задумывалось. Не сказать, конечно, что это всё так уж оригинально, но для такой провинции, как Севре, и подобного уровня хватит. Не столица, всё-таки, чтобы выстраивать многоходовые комбинации… В Кепри такое бы не прошло, скорее всего — слишком искушённые там жители.
— Но ведь именно она нашла хагари Таго! — возражает вдова Чаррай, подхватывая опустевшую корзинку, ко дну которой прикреплена плетёнка. Не самая искусная, но тьма не считает, что здесь нужно что-то большее. — Как же так?
— Но мы же не знаем, что там в точности произошло! — возражает закончившая протирать посуду женщина. — Откуда она знала, где искать? И кто скажет, зачем ведьме могло это понадобиться? Да и хагари Таго до сих пор не очнулась…
— Остаётся надеяться, что Нарт убедит Нэй не дарить бедняжке колокольчики так рано.
— Да, верно говоришь.
Тьма отходит от окна кухни и неспешно направляется прочь от особняка. Больше тут делать нечего. Проходя по дорожке между розовых кустов, так и не оправившихся от ненормальной жары, тьма краем глаза замечает хозяйку дома, с задумчивым видом стоящую на пороге кухни. Прекрасно! Тьма не сомневается, что женщина слышала разговор. Интересно, насколько жена торговца тканями, который, как и многие в Севре, работает на колдунов, прониклась идеями своей близкой подруги — Аисаны Таго?..
Тьма проходит мимо входа в парк, когда чувствует, как огонь обхватывает запястье. Как же вовремя! В самом деле. Случись это получасом раньше, и пришлось бы потом извиняться перед Шайетом Теннери — сыном главы семьи. А это не то, чего бы сейчас (да и в любое другое время) хотелось тьме. Тьма коротко прощается с догнавшей его вдовой Чаррай, отправляя её заниматься давно уже обговорёнными делами, и быстрым шагом проходит по оживлённой дорожке парка, прикладывая массу усилий, чтобы остаться для всех пустым местом. Что особенно непросто в разгар дня. Ещё и солнце явно вознамерилось доконать тьму, находя просветы в жалкой листве местных деревьев и прожигая тело едва лине насквозь своими лучами. Ох, в самом деле стоило сменить облик, но когда? Тьма тихо шипит сквозь зубы. Наконец справа показывается ответвление — дорожка, которой почти никто не пользуется… если не считать ту самую ведьму, разумеется.
Дорожка пустынна. И тьма нисколько не сомневается, что горожане ни за что не сунутся сюда. Во всяком случае — те, что сейчас прогуливаются в парке. Нечего юным девушкам делать в этом мрачном уголке. Но — на всякий случай — тьма, не оборачиваясь, кидает за спину скрученный из нитей магии шарик. Он не позволит кому-либо пройти этой дорогой. Теперь можно начинать.
Вынув из-за пояса небольшой, размером с ладонь, нож с узким лезвием, тьма надрезает кожу на горящем запястье. Кровь моментально заполняет рану, капает на землю. Тьма кидает нож так, чтобы тот вошёл в землю вертикально, поливает его кровью, не забывая вплетать в пространство нити магии. Несколько мгновений ничего не происходит, но потом вокруг рукоятки ножа прорастают тонкие чуть поблёскивающие в пробивающихся сквозь листву лучах нити. Они тянутся вверх, переплетаясь между собой, образуют сеть. Тем временем тьма складывает ладони лодочкой, стараясь направить сочащуюся из раны кровь в них. Когда сеть из нитей поднимается на высоту человеческого роста, тьма выплёскивает на неё собранную кровь и размазывает, заполняя по возможности все ячейки. Это необязательно, конечно, но от привычки всё никак не удаётся избавиться. Да и ничем это не помешает… Кровь растекается по ячейкам, светлеет, приобретая серебристый цвет. Застывает. Тьма окидывает взглядом получившееся зеркало и прикладывает всё ещё кровоточащее запястье к центру, сопровождая действие речитативом на давно забытом в этих землях языке. Зеркало покрывается рябью. Потом проясняется.
— Заставляешь себя ждать, Кукушка.
— Прошу прощения, хаг Шайет, — ровно произносит тьма. — Пришлось потратить время на то, чтобы найти подходящее место для разговора. Ваш вызов застал меня едва ли не посреди города.
— В котором тебя и вовсе не должно было быть, — замечает сын главы семьи Теннери, окидывая <i>тьму</i> взглядом. — Для данного облика ты неплохо выглядишь. И это несмотря на то, что у вас сейчас полдень. С силой Шайн, я так понимаю, больше никаких проблем?
— Никаких. Её милость приняла моё служение… Так, значит, Нейлор уже успел с вами переговорить?
Хаг Шайет пожимает плечами. Тьма молчит, ожидая, когда второй по силе человек семьи продолжит разговор.
— Толара не имела права просить тебя. Это было задание для Нейлора. Он обязан был справиться в одиночку.
— Толара волнуется о сыне. И о дочери. Не вижу ничего странного в том, что ваша жена, хаг Шайет, обратилась ко мне за помощью. Я понимаю, что мне нужно было отказаться, но — увы — мне не удалось противостоять её воле.
— И ты веришь в то, что сейчас говоришь, Кукушка? — хмыкает хаг Шайет. Тьма разводит руками. — Хорошо. Я принимаю твои слова. Возвращайся в Дайвег.
— Как пожелаете, но… Если мне будет позволено рассказать вам… в Севре появилось нечто, что вас, несомненно, заинтересует. Мне стоит остаться.
— И что же это?
— Из всего так называемого Совета колдунов выжила одна ведьма. Ведьма с королевской кровью.
— Вот как… — хаг Шайет окидывает тьму понимающим взглядом. — Странно, что Нейлор не сообщил мне об этом…
— Значит, он так и не понял, на что ему намекали. Но я не считаю, что об этом стоило говорить ему напрямую.
— Хорошо. Ты можешь остаться. Проследи, чтобы дар королей не ушёл у нас из рук.
— Приложу все усилия, хаг Шайет.
— Полагаю, ты понимаешь, что, если её высочество останется в живых… — собеседник выразительно кривится. Тьма только кивает. То, что принцесса вполне может сотворить нечто… малоприятное… тьму нисколько не удивит. Скорее наоборот — будет странно, если она ничего не сделает. Вопрос в том — что именно. Жаль, что убить её прямо сейчас невозможно. Хоть и хочется. — В остальном, пожалуй, в Севре достаточно смертей. Не стоит больше призывать существ с той стороны. Они достаточно послужили… И прошу тебя, Кукушка! Хватит дразнить Нейлора. Это его первое серьёзное задание. Позволь парню действовать.
— Но он так забавно обижается! — искренне возмущается тьма. — И как мне развлекаться? Вы не оставляете мне ничего. Кроме того, ещё пара смертей не будут лишними.
— Хм?.. Хорошо. Поступай, как посчитаешь нужным.
Зеркало начинает осыпаться бурой пылью. Сын главы семьи не утруждает себя прощаниями. Как обычно. Тьма несколько мгновений наблюдает за тем, как мельчайшие крупицы высохшей крови оседают у ног, затем пережимает всё ещё не затянувшееся запястье, произнося короткий наговор. Кровь останавливается. Прекрасно. Теперь нужно прибраться — оставлять после себя такие следы попросту неприлично. Короткий взмах рукой — и кровь вспыхивает зеленоватым пламенем. Вот и всё.
Тьма окидывает поляну внимательным взглядом. Старая башня. Башня, на которой сходятся линии обережи. Как… интересно. Тьма поднимается наверх, вслушиваясь в магию, бегущую по нитям. Прекрасное место! На крыше тихо. Пусто. Тьма осматривается, пытаясь понять, что же именно так зацепило в старом строении. О! Так вот что!
Тьма встаёт между двух зубцов и всматривается вдаль уже не обращая внимания на оставляющее ожоги солнце. Плевать на них. После смены облика всё само исцелится.
Если посмотреть внимательнее…
Так вот откуда эта ведьма наблюдала в ту ночь!
Как мило…
Тьма почти сбегает вниз. Больше тут делать нечего. Разве что…
Тьма прислоняется к стене башни, прикрывая глаза. Короткая боль прошивает всё тело. Всё. Теперь можно уходить.
…Человек отбрасывает с лица тёмную прядь волос и быстрым шагом исчезает в глубине леса.
***
Берна с любопытством смотрит на Керью, которая медленно идёт справа от неё. По левую сторону таким же неспешным шагом идёт Льята. Но уж по подруге понятно, что она предпочла бы сорваться на бег, если бы правила этикета такое позволяли. Около часа назад стало известно, что Рийса наконец-то пришла в себя, после чего и Берне и хагари Лайгане пришлось приложить массу усилий, чтобы не позволить Льяте сорваться к подруге. По крайней мере — в неподобающем виде. Так что теперь они направляются в дом хагенн Таго в сопровождении бессменной тётушки Лейги и Керьи. Зачем за ними увязалась ведьма — Берна не имеет ни малейшего представления, пусть она и не против подобного общества.
Жара вернулась, что Берну совершенно не радует. Подумать только — она ни за что бы не подумала, что станет скучать по затянутому тучами небу Дайвега и его вечным дождям и пронизывающему ветру… хотя, впрочем, без последнего Берна как-нибудь проживёт… но тем не менее. Стоило всего лишь один раз побывать в Севре, чтобы научиться ценить родные скалы.
Оказавшись внутри дома хагенн Таго, они сталкиваются с Шани и Сильеной, которые, по-видимому, тоже успели узнать радостную новость.
— Льята, так ты уже знаешь?! — радостно произносит Сильена, разворачиваясь к ним лицом. — А мы гадали, стоит ли отправлять к тебе слуг с новостями.
— Да. Я знаю. Один из подчинённых хага Сайла сообщил.
— О! Правда? — удивляется Шани, приветливо улыбаясь Льяте и Берне. И как-то странно косясь при этом на Керью. Что-то произошло? Берна бросает короткий взгляд на безмятежное лицо ведьмы. Та не ведёт и бровью. — Лья, а тебе не кажется, что хаг Сайл так-то слишком странно ведёт себя по отношению к вашей семье?
— Что ты имеешь в виду? — удивляется Лья, присаживаясь на краешек дивана Берна устраивается рядом. Керья же отходит в самый тёмный угол комнаты и замирает там, устроившись в кресле. Берна чуть кривит губы, отметив кремовую обивку и жемчужно-серый рисунок. Ещё приемлемую в этом сезоне в Кепри, но к зиме, скорее всего, она всё же выйдет из моды. Хагари Таго следит за столичной модой? Интересно, как ей это удаётся? До такой глуши, как Севре любые новости доходят с опозданием…Кери чуть улыбается и пожимает плечами. Она поняла, о чём Берна подумала? О!..
— Я слышала, что хаг Сайл собирается просить твоей руки. Только это пока секрет, — шёпотом сообщает Шани, косясь на покинувших гостиную старших женщин.
— Что?! — Льята дёргается всем телом, едва не падая с дивана. Берна только вздыхает. А что подруга удивляется? Семнадцать лет! Самое время для того, чтобы выходить замуж. Хотя, конечно, ещё пара лет в запасе у Льяты есть. Чего нельзя сказать о самой Берне… Почти двадцать… как и Керье, кстати. Которая выглядит совершенно безразличной. Если не считать быстрой усмешки, едва затронувшей губы. Неужели она рада? Чему? Неприятностям сестры или?.. — Но… а как же… Этого не может быть! Хаг Сайл просто по должности много общается с папой. Особенно сейчас, когда твари…
— Ну, одно другому не мешает, Льята, — подаёт голос Керья, привлекая к себе внимание. — И потом — зря ты так реагируешь. Аран Сайл довольно-таки неплохой вариант. Не принц, конечно, но вполне приличная партия. Думаю, родители ответят согласием.
— Ты же терпеть его не можешь! И называешь неплохой партией? — возмущается Лья.
— Керья, как ты можешь? — присоединяется Сильена. — Он же старый!
— Да я бы не сказала, — пожимает плечами Керья. Берна вызывает в памяти образ хага Сайла и мысленно соглашается с сестрой Льяты. На пару лет старше Шая. Всего-то. Достаточно привлекателен. А ещё нельзя не согласиться с тем, что для дочки главного мага Севре это в самом деле неплохая партия. Во всяком случае — начальник городской стражи и, в перспективе, следующий глава города, как ни посмотри, завидный жених. В этих краях Льята вряд ли сумеет найти кого-то более… Только Берна надеется, что ей не придётся объяснять всё это подруге. Пусть уж лучше этот неприятный разговор возьмёт на себя её сестра. Раз уж они всё равно в последние несколько дней в ссоре. Пусть это почти и незаметно со стороны, но Берна видит, как сёстры игнорируют друг друга за столом… у Керьи это выходит лучше. — При всей моей к нему нелюбви, я готова признать, что Аран Сайл — очень перспективный жених. Шани, ты со мной согласна?
— Я? Почему ты спрашиваешь меня? — растерянно хлопает глазами Шани. Керья чуть улыбается и выглядит загадочной. Для подруг Льяты, во всяком случае. Берна, вспомнив то, что рассказывал Нейлор о наиболее значимых лицах Севре, сообразила, на что намекает Керья. Но вряд ли хаг Дене посвящает дочку в дела. — Если ты что-то знаешь, то говори прямо, а не пытайся поразить нас таинственностью… Рийси! Как ты себя чувствуешь?
— Хорошо… наверное… — доносится тихий неуверенный голос от двери.
Берна резко поворачивается на звук. Как и все остальные, за исключением Керьи. Та лишь чуть склоняет голову. Удачно она выбрала место — прямо напротив входной двери. Берна запоздало думает, что ей самой стоило бы занять место рядом с сестрой Льяты, раз уж она обещала Нейлу рассказать всё, что будет происходить сегодня в доме хагенн Таго, но поздно уже сожалеть. Выкинув на время из головы Керью, Берна окидывает Рийсу внимательным взглядом. Да уж… выглядит она, конечно, отвратительно. Бледная, с запавшими глазами. Вздрагивает, когда подруги её обнимают — Берна прекрасно понимает, что после пережитого (интересно, а что же там было?) это ещё и неплохо. Во всяком случае она в своём уме и не шарахается от каждой тени. И даже способна сносно вести разговор. Который совершенно не имеет смысла — по мнению Берны. И, кажется, Керья тоже так считает. Во всяком случае, Берна замечает, как губы сестры Льяты на мгновение складываются в презрительную усмешку. Правда, та исчезает раньше, чем кто-то обращает на это внимание. Но Керья продолжает неотрывно следить за Рийсой. Не вступая в разговор. Вертит между пальцами крючок и молчит.
— И ты совсем ничего не помнишь? — ещё раз переспрашивает Сильена, явно огорчённая тем, что не узнает подробностей. — Как же так?!
— Силь, а ты бы хотела, чтобы Рийси тебе рассказала всё в подробностях? — интересуется Льята, помогая Рийсе устроиться на диване. — Тебе не кажется, что это немного…
— Некрасиво, — заканчивает за неё Шани.
Берна всё же перебирается в кресло рядом с Керьей. Та на секунду поворачивает к ней голову, а потом вновь переводит внимание на Рийсу.
— Если уж ей так хотелось узнать подробности, то стоило по примеру моей сестрички влезть в Синий Дом, — шепчет Керья. — Впечатлений бы хватило на всю оставшуюся жизнь.
— Она просто не подумала, что именно и кому говорит, — примирительно отвечает Берна. Так же шёпотом.
— Это меня не удивляет, Берна. — Крючок на несколько мгновений замирает, а потом опять начинает двигаться. — Силь умом никогда не отличалась… ну, зато она красавица!
Керья замолкает, продолжая наблюдать за девушками. Рийса же даже голову не поворачивает в сторону сестры Льяты. Пытается игнорировать? Нет… похоже, тут что-то другое. Берна хмурится, пытаясь распознать оттенки этого чувства, как её учила Клэр, но выходит плохо. То ли оттого, что слишком много людей собралось в комнате — до сих пор Берна пользовалась подобным, лишь находясь с кем-то один на один — то ли это что-то относится к тем чувствам, которые Берна ещё не испытывала. Клэр говорила, что понять то, что ощущает другой, можно лишь пропустив чувство сквозь себя. Берна ловит себя на досаде по отношению к семье, которая всеми силами стремится оградить её от эмоциональных потрясений. Они не перестают твердить, что из Берны выйдет хороший чтец душ, но как это возможно, если эти же самые люди не дают ей практиковаться?!
В любом случае то, что чувствует сейчас Рийса, Берна понять не в состоянии…
— Я… я и правда очень плохо помню, — извиняющимся тоном произносит Рийса. Она наматывает на палец развязавшуюся ленту на рукаве. Снова и снова. — Ничего такого, что могло бы быть…
— И даже тварей? — огорчённо вздыхает Сильена. Следом за ней вздыхает Льята. Правда, намного незаметнее, чем Сильена.
— Даже если Рийса видела тварей… хотя непонятно в таком случае, как она уцелела… она не сможет тебе рассказать, как они выглядят… Силь, — подаёт голос Керья. Берна уверена, что имя должно было прозвучать совсем другое. И, судя по короткому взгляду Льяты в сторону сестры, её прекрасно поняли. Берна же удивляется, почему это Рийса не сможет рассказать, как выглядят твари? Берна возвращается мыслями в ночь, когда они с Нейлом ехали в Севре. Встречу с тварями. Почему бы прямо сейчас не рассказать всем про эту встречу. Что тут такого? Но, видимо, есть что-то, что хорошо известно местным. Потому, что никто не произносит ни слова.
— Что не так с тварями, Керья?
— Никто из немногочисленных выживших не смог описать, как выглядят твари, Берна. Королевские маги Севре считают, что это влияние той стороны. Мол, что-то запрещает им говорить. Колдуны же склонны считать — и небезосновательно — что уцелевшие не помнят облика тварей. Он стирается из памяти, едва только пришедшие с той стороны исчезают из поля зрения. Но какая бы версия ни была истинной, Рийса не сможет описать тварей. Так что всем, кто жаждал узнать подробности, придётся смириться.
Рийса на протяжении этой короткой речи подчёркнуто не смотрит в сторону Керьи. Даже головы не поворачивает. Сильена и Льята едва ли не синхронно вздыхают. Шани смотрит на Керью неодобрительно, но молчит. Берна же перебирает в памяти те немногие образы, что остались от той ночи. И с некоторым недовольством признаёт правоту сестры Льяты. Она не может соединить разрозненные обрывки. Уши, лапы, клыки — всё это ускользает, не желая сливаться в единый образ.
Керья тем временем прячет крючок в складки юбки, встаёт из кресла и направляется к двери.
— Я покину вас. Понимаю, что вы не станете огорчаться по этому поводу, так что доброго всем дня.
Выходит, осторожно прикрыв за собой двери. Рийса бросает взгляд на опустевшее кресло, зябко поводя плечами. Льята фыркает, бросив лишь один короткий взгляд на дверь.
— Ну вот. Ушла. И зачем, спрашивается, приходила? — Сильена пристально рассматривает цветы в вазе, словно пытаясь найти в них изъян. — Лья, зачем ты притащила свою сестру?
— Она сама пришла. Что странно — обычно мне всегда приходилось прилагать усилия, чтобы вытащить Кери из её комнаты.
— Пришла полюбоваться на то, что со мной стало… — Рийса откидывается на спинку дивана. Прикрывает глаза. — Проклятая ведьма.
— Она нашла тебя, — напоминает Шани, вставая с дивана и отходя к окну. — С твоей стороны некрасиво так отзываться о той, кому ты обязана жизнью.
— Жизнью… — Рийса хмурится. Берна смотрит, как та натягивает несчастную ленту рукава, едва не обрывая её. Раз за разом. Что такое? — Ты спрашивала, помню ли я что-то, Силь? Так вот. Я помню. — Сильена оставляет в покое букет, всем телом разворачиваясь к Рийсе. Та некоторое время молчит, но потом всё же решается. — В ту ночь, когда погиб Тайр, я видела Керью. Там, рядом с тварями, которых я не в состоянии описать (тут ведьма права — их облик не держится в памяти). Я абсолютно уверена, что это была она… Льята не говори ничего! Я не желаю слушать, как ты защищаешь эту… ведьму.
— Ты могла ошибиться, Рийси, — качает головой Льята. Берна же, чуть прищурившись, рассматривает Рийсу. Та, похоже, верит в то, что говорит. Но… но — нет. Керья не при чём. Ведь Нейл сказал уже, что все нападения в Севре этим летом — дело рук Кукушки. Но… почему Рийса так уверена в своих словах? Как она могла видеть Керью? Что это? — Кери не имеет власти над тварями. Никто из колдунов не имеет.
— Потому, что это она тебе так сказала? — уточняет Рийса, всё-таки обрывая ленту. — И ты в это веришь? Мне жаль тебя Лья.
— Если это и правда была Керья, — тихо произносит Шани, не отрывая взгляда от окна, — то зачем её нужно было потом спасать тебя?
— Ты полагаешь, Шани, что я знаю, о чём думает ведьма?
— Вы не правы, Рийса, — всё же решается возразить Берна. — Керья не имеет отношения к нападению на вас. К сожалению, я не могу объяснить, на чём основано моё убеждение, но вы ошибаетесь.
Рийса пожимает плечами и отворачивается. Шани всё так же смотрит в окно. Льята попеременно бросает взгляды то на давно закрывшуюся дверь, то на Рийсу, то на Берну. Сильена вновь изучает букет, но почему-то Берне кажется, что она согласна со словами Рийсы. Сама же Берна думает о том, что скажет по поводу этого разговора Нейлор. Стоило ли вообще хоть краем касаться Кукушки, пусть его имя и было произнесено лишь в мыслях? И нужно ли было говорить что-то в защиту Керьи?
И откуда Рийса вообще взяла этот бред?!