Берна окидывает собравшихся скучающим взглядом. Жаль, что ничего более достойного в Севре не предвидится. Приём у хагенн Таго. В честь того, что нашлась Рийса. Уж лучше бы было остаться в доме Льяты с братом, но она обещала подруге, да и Нейлор настойчиво советовал Берне провести этот вечер в доме хагенн Таго. Сказал, что у него есть сомнения насчёт Рийсы. Только не пожелал объяснять — какие. Что ж. Берна сделает так, как он просит Только брату потом придётся рассказать всё. И в подробностях.
Берна вертит в руках сложенный веер, высматривая знакомые лица. Льята, с которой она пришла, куда-то пропала, а Сильену и Шани Берна и вовсе пока не видела. Но не могли же девушки пропустить такой вечер! Рийса тоже пока что не появлялась, но это и не вызывает удивления: вечер только начался, да и, будь Берна на её месте, то точно бы постаралась привлечь к своему появлению как можно больше внимания. Но всё же хотелось бы найти кого-нибудь из знакомых. Стоять посреди залы в одиночестве Берне совсем не нравится.
— Добрый вечер, хагари Теннери, — раздаётся голос слева. Берна поворачивается и видит мать Рийсы, приветливо ей улыбающуюся. — Вам не нравится приём?
— Добрый вечер, хагари Таго. — Берна улыбается так, как учила её мать. Как такое может нравиться?! Не идёт ни в какое сравнение с приёмами в Кепри или в Майгоре! Здесь всё выглядит довольно-таки жалко, но… — Мне нравится. Вы прекрасно всё организовали. Полагаю, вам это стоило немалых усилий, учитывая, насколько мало времени у вас было.
— Я рада слышать такую оценку из уст гостьи города, — улыбается женщина. Берна отмечает глубокие тени вокруг глаз, замаскированные макияжем. Который, может быть, и способен кого-то обмануть, но никак не Берну. Вообще в таких случаях стоит прибегать к магии - косметика не способна скрыть такое… У хагари Таго нет средств на услуги магов… ну, или колдунов, учитывая местную специфику? — Да, вы правы. Времени было совсем немного. Но это всё меркнет перед тем, что моя дочь снова со мной.
— Как она? Мы навещали её после того, как Рийса пришла в себя, но в тот день она была ещё…
— Она… Рийси очень подавлена случившимся. Пусть я и не одобряла выбранного ей мужчину… между нами говоря, я не особенно расстроилась, узнав о его смерти… но вот Рийси… она сильно переживает. Я лишь надеюсь, что она найдёт в себе силы принять случившееся и жить дальше.
Берна кивает, не представляя, что можно на это ответить. К счастью, это уже не требуется — в другом конце залы появляется Рийса в компании Льяты. Берна окидывает их взглядом. Что ж. По сравнению с прошлым разом Рийса выглядит лучше. Хотя и не дотягивает до того, какой была до всей этой истории. Только зря она опять надела светло-зелёное платье — оно лишь добавляет бледности коже. Лучше бы выбрала что-то из розовой гаммы. Что-то вроде того, что надето на Льяте. Собравшиеся, заметив их, замолкают. Рийсе, судя по всему, не по себе от столь пристального внимания. Она даже делает пару шагов назад, но Льята не позволяет ей сбежать и уверенно тащит за собой. Берна сдерживает смешок, следя за Льятой. Та явно чем-то недовольна. Интересно — чем? Вроде бы никаких поводов для беспокойства нет… Или это то, что имел в виду Нейл?
Берна постукивает сложенным веером по ладони, размышляя, стоит ли подойти к Рийсе или лучше будет остаться здесь. Подходить не очень-то хочется. Совсем не хочется. Разговаривать с Льятой или Сильеной и Шани, что-то уже выспрашивающих у бедняжки Рийсы… Сейчас Берна очень хорошо понимает Керью, которая смотрит на подружек своей сестры с плохо скрываемым презрением. Но и оставаться здесь — не вариант. Ведь так можно пропустить что-нибудь важное. Берна особенно сильно ударяет веером по ладони и чуть не вскрикивает от боли.
— Вы позволите пригласить вас на танец? — раздаётся голос. Берна непонимающе смотрит на молодого человека, пытаясь понять, что тот от неё хочет. А! Танец… почему бы и нет? Всё равно Рийса пока что лишь молча стоит у стены в компании подруг. Кроме того, можно будет подобраться поближе, не привлекая к себе лишнего внимания. Берна чуть склоняет голову и вкладывает руку в раскрытую ладонь кавалера.
Этот танец Берна не очень хорошо помнит — в Кепри он уже лет десять как вышел из моды. Остаётся надеяться, что память тела не подведёт. Берна искренне благодарна матери, заставлявшей её учить все танцы, считающиеся обязательными в их кругу. Даже те, что уже никто и не вспоминает лет этак пятьдесят… Как выясняется — вспоминают. Надо просто знать места.
И обходить эти самые места десятой дорогой.
К счастью, танец закончился достаточно быстро. И Берне даже повезло занять место поближе к Льяте и её подружкам. Достаточно близко, чтобы слышать их разговор. И настолько удачно, что те не видят её из-за портьеры, сделанной из плотной тёмной ткани. Такие почти вышли из моды в Кепри. К сожалению — за ними так удобно прятаться от лишних глаз. Хорошо, что эта мода ещё сохранилась в Севре. Берна позволяет себе лёгкую улыбку.
— И всё же я не думаю, что тебе стоило спускаться сегодня, Рийси, — произносит Льята. — Ты всё ещё не поправилась.
— Всё будет в порядке, Лья, уверяю тебя.
— Ты слишком сильно переживаешь, Лья, — подхватывает Сильена. — Рийса вполне здорова. И уж точно способна выдержать несколько часов. Тем более, что приём устроен в её честь! Не может же она теперь до конца жизни прятаться по углам и вздрагивать от каждого шороха.
Берна не настолько хорошо знает подруг Льяты, чтобы представить себе сейчас выражение лица Сильены. Но ей кажется, что та в это момент чувствует своё превосходство над Льятой. Почему? Берна не может дать ответ. Она прикрывает глаза, пытаясь услышать чувства девушки. Не лучшая идея в переполненной людьми зале… Берна судорожно вздыхает, отзывая талант. Бездумно скользит взглядом по танцующим парам — какой-то новомодный танец. Остаётся гадать, какими путями он добрался до Севре. Странно это.
В этот момент музыка стихает.
— Гости моего дома, мне радостно видеть всех, кто пришёл разделить наше счастье. Моя дочь снова со мной. Я бесконечно благодарна Сёстрам за их милость. — Гости улыбаются, кивают одобрительно. — Как вы знаете, Рийса подверглась нападению существ с той стороны. Только Сёстрам известно, как она спаслась. И… запомнила то, что с ней случилось. Сегодня Рийса желает рассказать обо всём, что она видела. Это достаточно серьёзно, чтобы мы могли умолчать о подобном. Прошу вас отнестись к её словам со всей возможной серьёзностью.
Произнеся это, хагари Таго отступает на два шага назад, давая место Рийсе. Берна настораживается. Неужели это именно то, что имел в виду Нейл? Что собирается рассказать подружка Льяты? Она ведь не…
— Эм… Добрый вечер, — неуверенно начинает Рийса, сжимая в руках платок. — То, что я собираюсь рассказать, может показаться вам невероятным, но я уверяю вас, что это — правда. Говорят, люди не могут запомнить, как выглядят твари. Да. Это правда. Я не смогу описать вам их, но… В ту ночь, когда моего любимого не стало… я… я хотела бы этого не помнить настолько ярко… — Рийса путается, перескакивает с одного на другое. Берна качает головой, думая, что ни одна девушка из старой аристократии — тех, кто когда-то основал Мессет — не позволила бы себе подобного. Что бы там ни случилось, но — мямлить и теряться на людях?! Она бы ещё истерику закатила! Хотя… Таго, кажется, исверцы? В таком случае нет ничего странного в том, что девушка в семнадцать лет не может совладать с эмоциями. Для этого народа подобное — норма. Берна корчит пренебрежительную гримаску, пока её никто не видит. Исверцы! М-да… — Тварей было две. Это я прекрасно помню. Сначала они напали на лошадей, из-за чего карета перевернулась. Потом… потом появился тот, кто тварям приказывал. Этот человек стоял в стороне. На самой границе света от уцелевшего фонаря. Тем не менее я сумела разглядеть лицо. Это была женщина… Незаконнорожденная дочь хага Вира Шаррета. Керья. Я… я готова подтвердить свои слова в храме Тринн перед алтарём Ней, если понадобится. Я никогда не забуду её лицо, когда она смотрела на то, как убивали моего любимого. Она… она улыбалась! — Зал шокировано (Берне даже не надо пробуждать дар, чтобы почувствовать эмоции) молчит. Рийса кивает самой себе и продолжает. — Да. Она улыбалась. И я с того самого момента, как очнулась, задаю самой себе один вопрос: почему вы позволили такому… существу… жить рядом с вами? Почему вы, жители Севре, позволили управлять собой колдунам? Неужели вы никогда не думали, что однажды они спустят на вас своих цепных зверушек? Неужели вы согласны и дальше так жить? Рабами этих… — Рийса вновь замолкает. Потом вздыхает. — Прошу прощения, если задела кого-то своими словами, но я обязана была донести до вас то, что у меня на сердце.
С этими словами Рийса чуть склоняет голову в уважительном жесте и отходит к подружкам.
— Рийси! Что ты… как ты… зачем?!
— Лья, прошу тебя, не начинай опять! — отрезает Рийса. — Я сделала то, на что ни у кого не хватает духу или мозгов. Кто-то должен открыть глаза жителям на то, в каком положении они находятся!
— Ты обвинила мою сестру в том, чего она не могла сделать! — резко отвечает Льята. Берна снова жалеет, что не может видеть её сейчас. Такого тона у подруги она никогда ещё не слышала. — И не только её, но ещё и тех, от кого зависит жизнь всего города… и не только города… в… у меня даже нет слов, чтобы сказать, в чём. Забери свои слова назад.
— Нет.
— Рийса права, Льята, — вмешивается Шани, чем сильно удивляет Берну. Та поняла бы, поддержи Рийсу Сильена, но Шани? — Колдуны ведут себя слишком… вызывающе… словно бы мы для них лишь грязь под ногами. И даже если Рийса ошиблась, и тварями управляла вовсе не твоя наполовину сестра, колдунам давно пора указать на их место.
— На их место? А где, это самое место? И твоё, Шани? Да, ты дочка главы города. Только не забывай, что это не пожизненная должность. Рано или поздно твоему отцу придётся уступить её другому. Где в этом случае будет твоё место? Ты ведь не считаешь себя ровней старым семьям? Правда? — Берна готова аплодировать Льяте. Не то, чтобы она испытывала неудобство от общения с Шани или Сильеной, которая почему-то молчит, но считать их равными… Но, по-видимому, Льята очень зла, раз начала говорить подобное. — Рийси, прошу тебя, ведь ты моя самая близкая подруга, забери свои слова.
— Нет, Лья. Я не стану этого делать. Я видела ведьму, которую ты никак не перестанешь звать сестрой. — Рийса, судя по всему, абсолютно уверена в своих воспоминаниях. Нейл был прав. С девушкой не всё в порядке. Берна едва ли не кожей это чувствует. Тут даже дара не надо. Хотя… стоит задуматься, была бы Берна так уверена, не чувствуй она чуть больше благодаря дару? И не намекни на это чуть ранее Нейл? — Говоришь, я твоя самая близкая подруга? И при этом живёшь под одной крышей с ублюдком твоего отца. И зовёшь её сестрой… Если ты моя подруга, то она тебе не сестра. Если же ведьма тебе дороже… что ж. Так тому и быть. Но не зови меня в таком случае подругой. Я отказываюсь считаться таковой для запятнавшей себя общением с подобной… грязью.
— Льята, вот ты где! — раздаётся новый голос. Хагари Лайгана! — Нам стоит вернуться домой.
— Да, матушка.
Видимо, Льята совсем не знает, что делать дальше, раз она настолько быстро согласилась. Проходя мимо ниши, укрывшей Берну от посторонних глаз, хагари Лайгана кивком головы предлагает Берне присоединиться. Та пожимает плечами и шагает следом.
— Так ты всё слышала?
— Да. Это…
— Это ужасно! Так не должно быть, — Льята качает головой, сбегая по ступенькам крыльца. — Я просто не представляю себе, что теперь будет, Берна. После таких слов.
И после того, как на эти слова отреагировали гости. Берна прекрасно видела, как у многих речь Рийсы вызвала одобрение. Надо обо всём сообщить Нейлу и как можно скорее. Вряд ли он обрадуется тому, что жители Севре внезапно решили восстать против колдунов. Особенно теперь, когда Круг, по словам брата, готов заключить с ними мир. Но почему Рийса…
— Она всегда неприязненно относилась к колдунам… — отвечает на невысказанный вопрос Льята.
— Семья Таго не так давно поселились в Севре, хагари Теннери, — добавляет хагари Лайгана. — Они ещё долго не станут здесь своими. Сёстры свидетельницы — я пыталась помочь им освоиться, но… они предпочли жить по своим правилам, годным для Кепри или центральной области страны, но никак не для Севре. Думаю, вы поймёте меня, ведь в Дайвеге тоже есть неписанные правила, о которых даже не подозревают в других местах.
Берна моментально вспоминает о запрете спускаться ниже минус второго яруса, об особых ночах, когда все запираются за щитами чар, о рекомендации никогда не называть своего имени чужакам… и о десятке других вещей. О, да! А Таго, значит, решили, что местные правила не для них.
— Я ведь пыталась сказать ей, что…
— Рийсе?
— Кери, — качает головой Льята. — О том, что в последнее время люди всё больше недовольны колдунами Ли-Лай, о слухах, о… но она просто не пожелала меня услышать! Что же теперь будет?
— Кто знает…
***
Нейлор задумчиво рассматривает переплетение мелких трещин на поверхности старого зеркала, только самим хозяевам ведомо, зачем висящего в кабинете. В самом тёмном углу. Странно, что до сегодняшнего вечера он не обращал на зеркало никакого внимания… или странно то, что именно сейчас внезапно им заинтересовался? Нейлор качает головой и переводит взгляд на остальных людей, собравшихся в кабинете. Странная подобралась компания, что и говорить! Главный королевский маг Севре, лесная ведьма, глава городской стражи и посланец Круга… Сюда бы ещё Кукушку пригласить, чтобы стало и вовсе…
— Ох, Вир, не делай вид, будто бы ты не понимаешь, что происходит! — советует ведьма. Нейлору приходится прилагать усилия, чтобы не потерять суть разговора, засмотревшись на красавицу. Да… Йошша Майгор однозначно проигрывает на её фоне. — Наша с тобой дочь пересказала мне ваш с ней последний разговор. Я знаю всё. Больше, чем ты можешь себе представить.
— И у тебя есть предложение, как успокоить людей?
Нейлор чуть морщится, вспомнив, как, лишь с помощью действительно серьёзных чар он сумел сегодня остановить разъярённых горожан от попытки штурма леса. Довольно глупая затея на взгляд Нейлора. Особенно если вспомнить, что пойти они решили напрямую сквозь поля Печали… Нет. Выпивка точно не пошла им на пользу.
Едва вдохнув приторный — Нейлор до сих пор чувствует сладость на корне языка — аромат, половина храбрецов потеряла всякую связь с реальностью. Только и осталось отправить их назад под присмотром подчинённых хага Сайла. Благо, они обнаружились неподалёку. А вот остальные с ещё большим энтузиазмом ринулись в сторону леса. Нейлор про себя подивился их настойчивости. Но и только. Пришлось вспоминать самые мощные чары, из-за которых он теперь пару дней вообще не в состоянии использовать что-либо серьёзное. Даже паутинка прохлады сейчас не выходит. Но свихнувшихся на идее мести колдунам горожан он вернуть сумел. И остаётся только радоваться тому, что пьянчужек не занесло на поле Алой Печали. Иначе было бы сейчас в Севре порядка трёх десятков трупов…
— Есть. Разумеется, оно есть. Люди Севре хотят…
Дверь в кабинет распахивается, впуская хозяйку дома вместе с дочерью и Берной. Они чем-то взволнованы. Неужели в доме хагенн Таго всё-таки что-то произошло? Что-то случилось с найденной девчонкой? И уж не вина ли Кукушки в произошедшем? И возможно ли будет это исправить? Нейлор едва удерживает себя от того, чтобы прямо сейчас не сорваться искать это… существо… Как будто это так просто!
— Вир, прости за то, что мы без стука, но… о! Добрый вечер, — растерянно заканчивает хагари Лайгана. Ведьма чуть поворачивает голову и доброжелательно улыбается, из-за чего хозяйка дома теряется ещё больше.
Нейлор переглядывается с Берной, которая явно наслаждается представлением, хотя и не до конца. Её что-то беспокоит, пусть это и не так заметно окружающим, в отличие от Нейлора. Он движением головы предлагает сестре занять место около него. Возможно получится расспросить её. Берна пересекает комнату и опускается в кресло. Нейлор опирается о его спинку бедром, бросая мимолётный взгляд на растрескавшееся зеркало. Всё-таки целым оно остаётся благодаря чарам, не иначе.
— Вы рано вернулись, — озвучивает очевидное хаг Шаррет. — Что-то случилось?
— Рийси. Она… она не в себе, — подаёт голос Льята. Она стоит напротив стола и постоянно накручивает на палец ленту от распустившегося банта на платье. — Она выступила сегодня перед гостями и обвинила во всём Кери! Она сказала, что это сестра натравила на неё тварей и…
— Рийса заявляла это накануне, когда мы пришли узнать, как она, — добавляет Берна. — Я и подумать не могла, что она повторит это перед посторонними людьми.
— И что гости? — интересуется Шианн. Она спокойна. Словно это не её дочь обвинили в немыслимом. Нейлор всматривается в лицо ведьмы, пытаясь увидеть хоть каплю беспокойства. Напрасно. — Как они восприняли слова молодой Таго?
— Они… они согласились. Согласились с тем, что вы должны…
— Смиренно склонить голову перед аристократами Севре и послушно выполнять всё, что они скажут? — безмятежно улыбается ведьма. Улыбается так, что у Нейлора перехватывает дыхание. И не только у него. Хаг Шаррет выглядит… заворожённым. Хаг Сайл, кажется, на несколько мгновений утратил связь с реальностью. И ведь в этом нет ни капли чар. Вообще! Она просто улыбается. О, да! Появись хагари Шианн Ассано в Кепри, Йо пришлось бы довольствоваться даже не вторыми ролями. — Меня это абсолютно не удивляет. Беда Севре в том, что власть в городе получили пришлые. Вир, уж ты-то меня можешь понять.
Хаг Шаррет кивает. Хагари Лайгана недоумённо переводит взгляд с мужа на его бывшую (кое-кто утверждает, что вовсе и не бывшую!) любовницу. Сцена достойная столицы! Несомненно. Жители Кепри по достоинству оценили бы подобный сюжет. Хаг Сайл же пожимает плечами, словно бы то, что сказала ведьма — само собой разумеющееся. Иначе и быть не может. Пришлые?..
— Пришлые? — Берна не удерживается и задаёт вопрос вслух.
— Те, кто не жил здесь несколько поколений, — отвечает Льята. Как ни странно. Остальные молча слушают. — Или те, кто, даже живя здесь не один и не два десятка лет, так и не поняли, что составляет жизнь Севре. Твари, Печаль, Лассайская Скала — врата на ту сторону. То, с чем у королевских магов не хватает умения… или желания бороться. То, от чего защищают севрассцев колдуны. Да — прячась в закрытом для посторонних лесу. Да. Но на это у них есть собственные причины, которые… Неважно. Те, кто живёт здесь с момента основания города, прекрасно знают, какую роль играют колдуны, и…
— Достаточно, девушка. Я вижу, моя дочь неплохо вас просветила на этот счёт. Так вот. Сейчас городом управляют представители семей, не имеющих ничего общего с историей Севре. И они наивно полагают, что смогут вылепить из города подобие центральных областей. Забывая о том, что Мессет изначально был собран из разнящихся меж собой областей… лоскутов, как их до сих пор называют. Забывая о том, что каждая из провинций… каждый из лоскутов уникален. Имеет свой цвет. Свою суть… Вы ведь из Дайвега, хаг Теннери? Предположите, что получится, попробуй кто-либо превратить ваш лоскут в подобие, например, Майгора?
Нейлор представил. И мысленно пожелал гибели Майгору. Заранее. Берна скривилась. Не достаточно явно, чтобы заметил кто-либо из присутствующих, но Нейлор предупреждающе дотрагивается до её плеча. Берна переводит на него взгляд и вздыхает. Верно. Как бы сестрёнка не восхищалась садами Майгора, она явно не желает видеть их воплощение в скалах Дайвега. Что ж. Он понимает отношение ведьмы к пришлым. Странно только, что колдуны при всём их могуществе позволили подобной ситуации возникнуть.
— Хаг Теннери, мы далеко не всесильны, — нежно улыбается Шианн, от чего вновь перехватывает дыхание. — И мы не считали, что должны указывать людям, живущим в городе, как им жить. До недавнего времени считали, если сказать точнее… Вир, я надеюсь, ты сумеешь исправить ситуацию. Докажи, что мы не зря позволили именно тебе стать главным магом города. Мы на тебя рассчитываем.
Хаг Шаррет коротко кивает. Нейлор ловит себя на мысли, что, случись подобная сцена до того, как стало известно про Кукушку, он был бы счастлив. Такой… такая возможность взять мага под контроль!.. Какая жалость, что это уже не пригодится. Нейлор давит разочарованный вздох. И тут же делает вид, что ничего не случилось под подозрительным взглядом Берны. Шианн же понимающе улыбается и тут же переводит взгляд на хага Сайла, который успел что-то сказать, пока Нейлор сожалел об упущенной возможности.
— Теперь я понимаю, почему моя дочь терпеть вас не может, хаг Сайл, — всё так же улыбается Шианн. Кажется, ничто не способно испортить ей настроение. — Я отвечу. Ли-Лай и Круг заключили договор. Мы не претендуем на власть в обход Круга — Круг позволяет нам управляться с землями, что лежат в тени Лассая, по своему разумению. Всё просто.
— И Круг пойдёт на это?
— Да, — вступает в разговор Нейлор. Хватит отмалчиваться. — Хотя у меня сложилось впечатление, будто бы у договора есть пункты, о которых мне не известно…
Шианн пожимает плечами, явно не желая принимать предложенную Нейлором тему. Он сказал что-то не то? Колдуны о чём-то договорились с Кукушкой… и никто из сторон не желает делиться секретами.
— Я сумею убедить хага Дене поступать так, как выгодно вам, Шианн, — произносит Вир. — Либо заставлю. Но, боюсь, что на это потребуется некоторое время. Сколько Ли-Лай согласны ждать?
— До конца лета. Время ещё есть. Правда — не у всех. — Шианн поднимается из кресла и подходит к треснувшему зеркалу. Проводит кончиками пальцев по поверхности. — Ты сам ранее упоминал, что люди… неспокойны. Теперь у нас есть ещё и выступление молодой Таго. Мне не хотелось бы наблюдать, как толпа безумцев пытается штурмовать мой дом.
— И что же вы предлагаете? — хаг Сайл повторяет вопрос, ранее озвученный хозяином дома.
— Выдать им виновного, — как само собой разумеющееся отвечает ведьма.
— Как будто бы нам известно, кто это может быть! — качает головой хагари Лайгана.
Берна бросает короткий взгляд на Нейлора. Испуг. За кого? За Кукушку или…
— Вы готовы пожертвовать дочерью? — Не такое уж и редкое явление среди тех, кто обладает властью. Но Нейлор чувствует некоторое разочарование. И даже красота ведьмы словно блёкнет. Шианн равнодушно ведёт плечом. — И вы полагаете, что она согласится на это.
— Она останется жива, хаг Теннери. Но лишится магии. Навсегда. Поверьте — так будет лучше в первую очередь для неё. — Шианн отворачивается от зеркала и, попрощавшись, медленно идёт к выходу. На пару мгновений замирает рядом с Нейлором и тихо — так, чтобы услышал только он и, возможно, Берна — произносит: — Вам же будет проще её забрать. Раз уж мой мать пообещала её в уплату… уж не знаю — кому.
***
Льята неуверенно стучит в дверь. Тишина. Потом дверь всё же нехотя приоткрывается. Можно войти? Льята осторожно просачивается внутрь. Закрывает за собой дверь. Окидывает взглядом такую непривычно-пустую комнату. Совсем не похожую на место, где живёт сестра.
— Ты пришла меня навестить? Как мило. — Кери сидит на подоконнике. Ничего необычного. Всё, как всегда. И что-то не так. Льята не может понять — что.
— Ты злишься? На меня?
— Злюсь. Но ты пока что не при чём. Если, конечно, не скажешь сейчас что-нибудь такое, что изменит моё к тебе отношение, — Кери откидывается спиной на стену и прикрывает глаза.
— Мы с матушкой были сегодня на приёме в честь возвращения Рийси, — начинает Льята, усаживаясь на пустую и от того какую-то унылую скамейку. Ты отказалась пойти.
— Это я помню, сестричка. И до сих пор считаю, что мне нечего там было делать. Или ты попытаешься меня сейчас убедить в обратном? Утром у тебя не вышло, если ты помнишь.
Льята раздражённо выдыхает. Сколько можно?! Почему в последнее время они только и делают, что ссорятся. Что случилось? Льята тоже закрывает глаза, продолжая всё так же сидеть с прямой спиной, не позволяя себе ни на мгновение расслабиться. Не сейчас. Перед глазами встают картинки прошедшего вечера с Рийси, говорящей, что…
— Сейчас я даже рада, что тебя там не было, Кери, — произносит Льята. От окна доносится удивлённое хмыканье. Льята упорно не открывает глаза. — Рийси… она сказала, что видела тебя в ночь, когда на них напали твари.
— Она и раньше говорила что-то в этом роде. Постоянно. Я помню. И вообще — Таго меня… хм… недолюбливает. Назовём это так. Так что ты меня не удивила.
— В этот раз она сказала это перед гостями! И те её слова одобрили.
— Вот как… — от окна раздаётся шорох. Спустя пару мгновений голос сестры звучит совсем рядом. — И как же именно отреагировали гости?
— Они…
— О! Значит, гости хагенн Таго всецело поддержали девушку? Не удивлена. Хотя, конечно, верить взбалмошной девице, которая ещё толком не отошла от произошедшего… Впрочем, что от них ещё ожидать. — Кери отходит к столу и опирается об него ладонями. Так Льяте не видно лица сестры. — Так вот почему… забавно.
— Когда мы вернулись, папа хаг Сайл, брат Берны и твоя мать разговаривали в кабинете. После того, как им стало известно о том, что сделала Рийси, твоя мать…
— Предложила выдать им меня, — заканчивает за Льяту Кери ровным тоном. — Я знаю уже, Лья. Хагари Шианн запечатала дверь моей комнаты. Я не могу её покинуть. Что ж. Теперь я хотя бы знаю — почему. Это радует. — Кери начинает водить пальцем по поверхности стола. — Предупреждая твой вопрос: да. Я спокойна. Конкретно по этому поводу. И совершенно не удивлена. То, что сделала хагари Шианн, совершенно естественно. Я бы больше удивилась, реши она меня защитить.
— Она же твоя мать!
— Она меня родила, если ты это имеешь в виду. Воспитывала меня бабушка. Потом — хагари Лайгана. Хагари Шианн не имеет ко мне никакого отношения. — Кери отходит от стола и возвращается к окну. Высовывается по пояс. Потом поворачивается к Льяте. — Я совершенно не понимаю твоего возмущения. Что бы ни сделала хагари Шианн, это коснётся только меня. Не твою семью. Да и… ты правда веришь, что моя семья позволит сделать со мной что-то? Тем более — этим… хм… людям?
— А себя ты к моей семье не причисляешь?! — Льята привстаёт и тут же падает обратно на скамейку.
— Ты хочешь услышать ответ? — Кери медленно обходит комнату по кругу, прикасаясь ладонью к стене. Время от времени она замирает, но потом возобновляет движение. — Он тебе может не понравиться.
Льята молчит. Значит, вот как. Почему же тогда…
— Почему же тогда ты…
— Ты это сейчас про себя? Ну… ты не самая скучная компания. По возрасту схожа с Мирой, так что мне достаточно легко с тобой общаться. Кровь родная, опять-таки. А подобное со счетов не сбросишь. Ты забавная… и почему бы мне с тобой не общаться?
Льята молчит, не зная, что на это ответить. Да и нужно ли отвечать. В другой раз она бы просто встала и ушла. И дней двадцать после этого бы с Кери не разговаривала. Но теперь, после того, что она услышала в кабинете…
— Они лишат тебя магии.
— Ты в это веришь? — фыркает Кери. Она всё так же идёт вдоль стены. Чтобы не отрывать руку от поверхности, Кери приходится пройтись по кровати. Льята следит за сестрой взглядом. Что Кери пытается сделать? — Я ж любимая внучка хагари Гильетт! Неужели ты думаешь, что она позволит сделать со мной подобное? Это просто бред. Хагари Шианн, скорее всего, сказала так, чтобы ей поверили те, кто был в кабинете. Вот и всё.
Кери вновь стоит около того окна, от которого начала обход. Отнимает руку от стены, всматривается в линии на ладони… наверное. Потому, что Льята не видит в ладони сестры ничего, что можно было бы так пристально рассматривать. Кери качает головой и цокает. Потом вздыхает и опять усаживается на подоконник. Подтягивает колени к груди и, устроив на них подбородок, прикрывает глаза.
— А я ведь пыталась сказать тебе, что Рийси, да и не только она…
— Ты думаешь, это что-нибудь бы изменило? — перебивает Кери, не открывая глаз. — Что, по-твоему, я могла бы сделать? Зачаровать их всех? Хорошая идея, конечно, но сомневаюсь, что мне удалось бы подобное. Да и вряд ли бы кто-то из Ли-Лай смог такое сотворить… в одиночку. Так что проку с твоих слов… Или это ты так даёшь понять, что я сама виновата в нынешней ситуации? — Кери обращает лицо к Льяте, всё так же не открывая глаз. Выглядит это жутко. Льята зябко ёжится. — Хорошо. Если ты так хочешь - я совершила ошибку. Правда, я понятия не имею, какую, но это ты уже сама додумай, ладно? Но в таком случае, ответь на вопрос. Ты вчера так и не сказала, с чего вдруг тебя понесло за город.
— Я хотела найти доказательства того, что ты не при чём, — мрачно произносит Льята. Слова задели. И сильно. Сестра совсем не считает важным беспокойство Льяты. Но… но сейчас, когда Кери могут (пусть та и не верит, но Льята чувствует, что случится что-то плохое. И скоро.)… но сейчас совсем неподходящее время для обид. — Тогда бы Рийси поняла, что её обвинения не имеют смысла, и…
— И всё было бы точно так же, — опять не даёт закончить Кери. — Она же терпеть меня не может! А тут такой повод! Да и… ты в самом деле думаешь, что сумела бы найти что-то там, где всё не по разу перерыли?! Вспомни Медовый Двор. Не считай, что подчинённые Сайла идиоты… И в результате твоих поисков тебя едва не сожрала тварь. Как она тебе, кстати?
Льята передёргивает плечами, вспомнив чудовище, выросшее прямо перед её глазами. И то, как тварь вырвала кусок плоти из её ноги. И то, что спасена она была лишь чудом. Это… Льята зажмуривается, мотает головой, стараясь прогнать жуткое видение, которое преследовало её всю нынешнюю ночь.
— Пообещай. Всерьёз пообещай, что прекратишь впутываться в подобное, Льята, — серьёзно произносит Кери. Она пристально всматривается в глаза Льяты. — Добром это для тебя не кончится, поверь.
Льята молчит. Кери тяжело вздыхает и махает рукой в сторону двери. Льята всё так же молча встаёт и выходит прочь из комнаты. В коридоре сталкивается с Шианн, которая приветственно кивает. Но и только. Подождав, пока за матерью Кери закроется дверь, Льята на цыпочках прокрадывается назад. Прислушивается, но из-за двери не доносится ни звука. Наверное, кто-то из них наложил чары. Не иначе. Фыркнув, Льята быстрым шагом уходит прочь.
Она сбегает по винтовой лестнице, совершенно не представляя, куда сейчас идти. К кому? К Рийси — попытаться убедить ту взять слова назад? Во время приёма та, как и несколько дней до того, была немного… не такой, как раньше. И на гибель её… любовника… Льята кривится от того, как это звучит, но теперь не получается скрываться за красивыми словами. Надо называть Тайра так, как есть на самом деле… Списать на смерть Тайра поведение Рийси не выходит. Что-то не так. Но… Но Льята сомневается, что Рийси захочет её слушать. Да и теперь, после того, как оберег забрал папа, выбраться из дома будет очень сложно. Даже через потайной ход — ещё не настолько поздно, чтобы можно было запросто прошмыгнуть туда, не боясь быть замеченной хоть кем-нибудь. Значит, с Рийси встретиться не выйдет. Не сегодня, во всяком случае. Что ж. Тогда — Берна? Она слышала, как Рийси обвинила Кери, и явно не поддержала собравшихся у хагенн Таго гостей. Может, подруга сможет что-то посоветовать? Льята замирает у подножия лестницы, когда слышит приглушённые голоса из-за неплотно прикрытой двери. На цыпочках подбирается поближе и вслушивается.
— И ты так просто с ней согласился, Вир?! — матушка?! — Это, по-твоему, допустимо?
— Ты считаешь, что мне не следовало этого делать? Странно слышать это от тебя, Ганна. В самом деле странно. Ты же всегда считала, что Керье было бы лучше находиться вне нашего дома. И что же теперь тебя не устраивает? Шианн заберёт её после того, как всё случится, и ты будешь избавлена от необходимости видеть Керью. Что не так?
— Ты предал собственную дочь, Вир. Вот что не так, — жёстко произносит матушка. Льята хмурится, пытаясь представить себе, как матушка должна сейчас выглядеть. Бесполезно. Представить не выходит — Льята никогда ещё не слышала от неё подобного тона. — Ради… ради положения и сохранения договорённостей между Ли-Лай и Кругом ты согласен искалечить девочку…
— Ты рассуждаешь так, словно имеешь представление о магии, Ганна, — хмыкает папа. — Откуда такие познания, и почему я об этом никогда не слышал? Хотя… я и о том, что моя дочь унаследовала дар своей матери, узнал лишь несколько дней назад… — невесело договаривает он.
— То есть, ты не знал, что Керья… — голос матушки пропитан изумлением. — Как такое возможно?
— Её учили в Ли-Лай. В том числе и тому, как спрятать свои таланты от посторонних.
Замолчали. Только звук шагов, которые, по счастью, не приближаются к двери. Льята осторожно заглядывает в щель. Всё, что получается увидеть — краешек подола юбки. Льята разочарованно вздыхает. Тихо, чтобы никто не услышал.
— В юности у меня была подруга, обладавшая даром. Слабым — её учили дома, поскольку до уровня Академии она никак не дотягивала. Всё, что она могла, это создавать пляшущие огоньки. Когда ей исполнилось пятнадцать, семья нашла ей мужа. Такова традиция в наших кругах, как ты понимаешь.
— Странно, что ты не стала требовать этого для Льяты, — отмечает папа. Льята часто моргает, пытаясь осознать услышанное. — Мне пришлось самому озаботиться этим вопросом.
Что?! Папа хочет сказать, что нашёл ей жениха? Льята мотает головой, отказываясь верить в услышанное. Он не мог…
— Я не считала её достаточно взрослой для замужества. Но речь не о Льяте. Семья жениха моей подруги поставила условие, что невеста должна быть лишена способностей к магии. Нет, они не из тех, кто ненавидит магов или что-то в этом роде. Но они обладают специфическими способностями, и, как мне намного позже объясняли, это не позволило бы моей подруге выносить и родить ребёнка, — матушка замолкает, а Льята надеется, что никто не решит пройти по коридору в ближайшее время. Так хочется знать, что же матушка скажет дальше. — Магии её лишили. И вроде бы всё хорошо, но… я видела её после этого лишь единственный раз — потом они уехали к семье мужа на юг… Из неё словно всю жизнь вынули. И такое ты хочешь сделать с собственной дочерью?!
— Это лучше, чем… ты ведь слышала, что именно потребовали представители высшего света? Даже не стали ждать утра — заявились сегодня, чтобы не дать нам возможности что-то предпринять… И, я не сомневаюсь, прочие горожане их поддержат! А значит, придётся разорвать договорённости с Ли-Лай… Нам не пережить зиму без помощи колдунов. Круг слишком далеко — тех магов, что у меня в подчинении, попросту не хвати. Особенно этой зимой… Печаль рано зацвела, Ганна. Слишком рано. Лассай откроется со дня на день, и я сомневаюсь, что он закроется, как положено. А это значит, что зима будет совсем без снега. И очень холодной. Вымерзнет всё — в следующем году нас ждёт голод. Кроме того, открытые врата означают, что с той стороны стоит ждать много гостей, понимаешь? Намного больше, чем всегда. Помимо тварей здесь появится много такого, чего… Ганна, если Ли-Лай не придёт на помощь — а они не станут этого делать, если мы не сумеем сохранить текущий порядок — Севре и окрестные деревни попросту вымрут в течение пары лет.
— Ли-Лай не могут сами утихомирить наших аристократов? — недоверчиво спрашивает матушка. Льята прижимает руку к губам, стараясь не издать ни звука. — И откуда ты знаешь, что будет именно так? Подобное уже бывало?
— Бывало. Мне тогда было лет десять. Страшный год. Не хочется вспоминать. И я не хочу, чтобы подобное повторилось. Тем более, если мы останемся без помощи Ли-Лай. — Раздаются шаги. Льята готовится сбежать в любой момент, но шаги не приближаются к двери. — Колдуны Ли-Лай не могут находиться в Севре. Город убивает их. Здесь могла жить Тисс, которая, насколько я знаю, была в конфликте с силой леса. Здесь живёт моя дочь — моя кровь даёт ей такую возможность. Шианн может находиться в городе ограниченное время, благодаря кровной же связи с Керьей. Всё. Больше никто из колдунов в Севре не появится. Все проблемы Севре должны решиться жителями Севре. Если мы не в состоянии этого сделать, то не имеем права на помощь Ли-Лай. Таковы правила. И довольно об этом. Пойми, чтобы успокоить наших аристократов (хотя бы на время — до осени), нужно сделать вид, что мы готовы уступить их требованиям. Они хотят наказания для колдунов? Что ж. У нас есть ведьма для такого случая. Лучше пожертвовать одной жизнью… тем более, что убивать Керью никто не станет — достаточно прилюдно лишить её магии. Народ примет это. Так что аристократия не сможет воспользоваться настроениями людей. Лучше пожертвовать Керьей, чем знать, что большинство из жителей Севре не встретит новую весну.
— Это отвратительно, Вир. Не проще избавиться от тех семей, что мутят воду? От аристократов?
— И это говоришь мне ты? — папа невесело смеётся. — С аристократией я разберусь. Позже. И они никогда этого не забудут, обещаю. Но мне нужно время, которого сейчас попросту нет. И я сильно сомневаюсь, что простые горожане сейчас встанут на нашу сторону. Дене уже открыто поддерживает Таго и прочие семьи пришлых. Да и торговцы вроде Трейн в последнее время стремятся подобраться поближе к главе Севре. Меня, конечно, защищает статус, но всегда найдётся более сговорчивый маг. Думаешь, мои подчинённые сумеют побороть искушение, если им предложат занять моё место в обмен на лояльность?.. Всё, что у меня есть, это Сайл и колдуны Ли-Лай.
Повисает молчание. Шорох ткани. Шаги. По счастью — не к двери. Видимо, папа просто прохаживается по комнате.
— Но как же она может так…
— Шианн… Такая уж она есть. Да и, я думаю, Шианн просто передаёт решение Гильетт. Не более.
— И всё же… Керья не заслуживает подобного.
— Но у нас нет выбора. Так что мы просто сделаем так, как предложила Шианн. И будем надеяться, что Керья поймёт. Всё. Хватит об этом. Что касается Льяты…
На этот раз шаги явно приближаются. Льята отшатывается от двери и торопливо удаляется по коридору. В голове одновременно мешанина мыслей и абсолютная пустота. Льята пересекает гостиную и направляется на поиски Берны. Кери не станет даже слушать, что бы Льята сейчас не сказала. Тем более, что они только что расстались. Другие подруги недоступны, да и Льята совсем не хочет их видеть после того, как они поддержали слова Рийси. Та, разумеется, просто ошибается — она запуталась, вот и всё. Но Шани и Силь… они ведь не могли не понимать, что всё сказанное — неправда! Почему же они… А в одиночестве сейчас Льята просто сойдёт с ума. Значит… Значит, остаётся Берна.