II

Мессет. Порт Иллши. Последние дни лета.

Кайт кривится от бьющего в нос запаха рыбы, стараясь, чтобы это осталось незамеченным. Отец вряд ли одобрит подобное поведение. Всё-таки в порту они не ради развлечения. И уж точно наследник Тэлэ не станет корчить рожу из-за всего лишь запаха! Кайт старается не замедлять шаг, хотя ноги сами отказываются передвигаться. Всё же намного лучше остаться здесь — у самого начала портовой зоны города, чем идти к складам, где рыбной вонью пропитано всё…

— Кайт! Поторапливайся! — окрик отца. Кайт заставляет себя ускорить шаг, чтобы нагнать отца и сопровождающих, уже успевших отойти достаточно далеко от ворот.

Он бывал здесь не так уж и часто — всего-то пару раз с начала года. Последний раз был ещё в конце весны, и за прошедшее время в порту ничего не поменялось. Те же суда, те же грузчики вперемешку с матросами. Склады, товары… рыба. Много рыбы. Ею здесь всё пропахло. Настолько, что Кайт с тех пор, как стал сопровождать отца в его поездках, не может на рыбу даже смотреть. Запах, осевший на стенах складов, на булыжнике под ногами, на коже рабочих вызывает рвотные позывы. Особенно для исверца, гораздо тоньше улавливающего любые запахи… И как отец это вообще выдерживает?!

Кайт сворачивает к складу, принадлежащему семье Тэлэ, следом за остальными. Точнее — к складам, ведь в Иллши в собственности семьи Тэлэ их едва ли не треть. Ещё треть числится за семьёй Майгор, а остальные занимают мелкие торговцы, насколько Кайт помнит. Он входит под крышу одного из складов, минуя Дайла, который чуть замешкался, пропуская Кайта вперёд себя. Кайт кратко улыбается, про себя думая, что друг мог и не делать этого. В конце концов, подобное совсем необязательно. Во всяком случае — здесь, на складе. Дверь за ними закрывается, отсекая звуки порта… ещё бы и запахи отсекала… Кайт проходит мимо уставленных рядами ящиков с товарами, поднимается по лестнице на второй этаж, досадуя, что пока отвлекался на ерунду, отец успел уйти так далеко. Плохо. Так ведь и на выговор можно напороться!.. Не хотелось бы.

Кайт заходит в кабинет, оставляя Дайла в коридоре — слуге, даже если он друг, нельзя присутствовать при таких разговорах. Пусть Дайл и посвящен во многие тонкости торгового дела, но… Кабинет ожидаемо не изменился с прошлого посещения. Деревянные стены без какой-либо отделки, стол, пара стульев, полки, заполненные папками и несколькими книгами — всё, как и всегда. Внутри трое человек, считая самого Кайта. Третий — рьес Дээ. Управляющий отца в Иллши. Беловолосый и смуглый, как все выходцы из южных провинций Исверы. И как только его занесло в Мессет?

Отец сидит за массивным столом и медленно переворачивает страницы толстой книги, время от времени делая пометки. Кайт подходит к нему, отмечая, как поскрипывают половицы под ногами, и встаёт за правым плечом, всматриваясь в написанное. Не сказать, чтобы он испытывал какое-то удовольствие от изучения счетов и прочего, но именно к нему в будущем перейдёт дело отца. Так что приходится быть в курсе. Хорошо ещё, что отец пока не настаивает на том, чтобы Кайт… хотя ещё год-два и всё изменится. Отец одобрительно кивает Кайту, продолжая вчитываться в записи. Насколько Кайт понимает, это отчёт о доходах за летний сезон. Но какой-то он…

— Что можешь сказать?

— Тут что-то не так, — осторожно произносит Кайт. Цифры слишком… — Если судить по записям, мы потеряли едва ли не треть доходов. Но при этом рьес Дээ, как я слышал, утверждает…

— О, да! — кивает отец, захлопывая книгу. Переводит взгляд на побледневшего управляющего. — Вам есть что ответить, рьес Дээ?

— Это… это недоразумение! Я…

— Вы, — соглашается отец. Встаёт из-за стола. Отходит к узкому окну и всматривается в видимое оттуда море. Наверное. Кайт не знает, на что конкретно смотрит отец, но из окна видно только море и маленький уголок порта. На что там ещё смотреть? — Подумать только! А я ведь полагал, что от соотечественников можно не ждать предательства! Зря, как видно. Что ж. Это моя ошибка. Вы уволены, рьес Дээ. У вас сутки на то, чтобы передать дела рьесу Ноэ.

Управляющий с трудом кивает и выходит из кабинета — прямая спина и минимум жестов. Кайт вопросительно смотрит на отца, который даже не думает к нему оборачиваться. Так что взгляд растрачен зря.

— Ещё зимой начал его подозревать. Но не было никаких доказательств. — Отец возвращается к столу и вытаскивает из верхнего ящика книгу, как две капли похожую на ту, что до сих пор лежит на столе. Небрежно кидает её Кайту. Тот машинально ловит. Открывает и всматривается в записи. Намного более красивые, чем те, что он недавно видел. — Я не стал никого предупреждать о сегодняшней поездке. Даже слуг в нашем доме. Так что Дээ не узнал о предстоящем визите. И его сообщники ему не помогли. А они у него есть! Впрочем, и до них я доберусь. Со временем. Так вот. Дээ ничего не знал о проверке. И не успел припрятать настоящую книгу. Всё же не зря я решился купить услуги королевского мага. Пусть и…

— Почему же Дээ не уничтожил настоящую книгу? — Кайт качает головой, перелистывая страницы с ровными столбиками цифр. Если верить им — дела идут просто прекрасно. И как только отец решился пойти к… магам? Да сама мысль о подобной мерзости…

— Потому, что раз уж я решил обращаться к королевским магам, то нанял самого лучшего! Дороговато, конечно, но оно того стоит. Дээ ничего не мог сделать с книгой. И не мог не вести верные записи — маг мне это гарантировал. Как видишь, он не солгал. Только вот из-за особенностей нашей крови мы не в состоянии отличить подделку от оригинала. К сожалению, такая магия привязывается к крови, как мне объяснили… — вздыхает отец, усаживаясь за стол. — Потому-то Дээ и водил меня за нос ещё полгода.

Кайт понимающе кивает. Да. На исверскую кровь не ложатся чары. Ну, большинство, во всяком случае. Что говорит о чистоте исверцев по сравнению с теми же жителями Мессета, не так ли? Исверца нельзя зачаровать… хотя и лечить при помощи чар не получится, конечно. Жаль только что другие виды чар, не направленные напрямую на кровь, сознание и так далее, всё-таки работают. Кайт вздыхает, отбрасывая подальше неприязнь к магам — не до неё сейчас — и идёт вдоль единственной стены, свободной от полок, возле которой стоят небольшие сундучки, оплетённые канатами. Непростыми, как понимает Кайт, улавливая запах полыни и шиповника. Не чары, конечно. Намного лучше.

— Что в них? И почему они здесь?

— Дээ явно планировал прибрать их к рукам, — отзывается отец, вновь углубляясь в записи. — Не знаю, что там. Если интересно — можешь посмотреть. Там ещё должны быть описания содержимого — я видел что-то подобное. Только потом, пожалуйста, займись теми записями, что лежат слева на столе.

Кайт давит недовольную гримасу и осторожно открывает первый из сундуков. Внутри видит тусклое ручное зеркало в тяжёлой оправе, кажущейся едва ли не каменной. Глупости, конечно — кому сейчас придёт в голову обрамлять зеркало в камень? Ручное. По всей поверхности оправы выбиты символы. По виду похожи на те, что использовали в Мессете во времена его основания, если Кайт правильно помнит то, что рассказывал нанятый учитель. Кайт осторожно приподнимает зеркало и тут же роняет его назад. Слишком тяжёлое. Кто вообще такое станет… Какая женщина его поднять сумеет? Кайт прикрывает крышку, перетягивает сундучок канатами и переходит к следующему.

На бархатной подушечке покоится диадема из чёрного металла. С чёрными же камнями. Один зубец обломан и лежит рядом. Диадема не внушает никакого желания к ней прикасаться. Так что Кайт запирает сундук и старается забыть об увиденном. Остаётся ещё один сундук. Может, там найдётся что-то более интересное?

Книга? Кайт смотрит на книгу в тёмно-коричневой потрескавшейся обложке, перетянутую витым шнуром и лежащую на только развёрнутой им бархатной ткани. Книга как книга. Явно непростая — кто станет так упаковывать ерунду? Кайт пытается открыть её, но не выходит. Точно непростая! Не… неприятная. Кайт морщится от ощущения липких нитей, проскальзывающих под кожу там, где руки прикасаются к обложке. Даже через ткань. Кайт заворачивает её обратно и кладёт в сундук, но пока не закрывает его, продолжая всматриваться в завёрнутый в ткань прямоугольник. Хочется немедля пойти к берегу и утопить эту мерзость в воде. Кайт кривится от отвращения, не понимая, чем оно вызвано. Что это за книга?

— Довольно редкая книга, — раздаётся голос отца, который отвлёкся от записей. — Не знаю даже — радоваться тому, что Дээ не успел прибрать её к рукам, или огорчаться… Эту книгу, насколько я успел узнать, привёз один из немногих, что уцелели на Костях Лорра. По легенде, она принадлежала самому Лорру.

— Он разве существовал? — И сколько тогда этой книге лет?! Кайт с удвоенным отвращением рассматривает книгу. Стараясь действовать незаметно, он вынимает из ножен «шёлковый» кинжал, отбрасывает верхний слой ткани и с силой проводит лезвием по обложке. Ничего. Совсем. На книге ни следа. Кайт прячет кинжал, укрывает книгу тканью и прикрывает крышку. Отходит от сундука подальше. На всякий случай.

Отец пожимает плечами, никак не комментируя действия Кайта. И ничего не отвечая. Не знает? Или считает разговор ненужным? Впрочем, неважно. Кайт подтаскивает к столу скрипучий стул и берёт первый из документов. Нужно всё же заняться бумагами.

Он погружается в записи, краем уха улавливая разговор отца с пришедшим новым управляющим. Это не отвлекает. Не так, как мысли, крутящиеся вокруг лежащей в сундуке книги. Неужели, и правда?..

— Ну, что ж. В таком случае, до нескорой, я надеюсь, встречи, рьес Ноэ, — проговаривает отец, вставая из-за стола. Кайт поднимает голову от последнего документа, с удивлением отмечая, что за окнами успело стемнеть. Он занимает место справа от отца, и едва не спотыкается, услышав последнее указание отца. — Ах, да. Отправьте сундуки, стоящие возле стены, в Кепри.

Рьес Ноэ кивает. Это последнее, что замечает Кайт перед тем, как покинуть кабинет управляющего на складе семьи Тэлэ.

На следующий день Кайт неторопливым шагом идёт по узким, если сравнивать с Кепри, улочкам Иллши. И радуется тому, что сам город расположен на достаточном расстоянии от порта — отвратительная рыбная вонь до него не долетает. Разве что в те дни, когда ветер дует со стороны моря, что случается крайне редко по словам местных — королевский маг хорошо выполняет свою работу. Насколько Кайт помнит рассказы всё знающей Лекки, местные аристократы ещё и доплачивают магу, чтобы тот перенаправлял ветер, дующий с моря, в сторону от города. И Кайт даже их понимает — кому захочется вдыхать запахи порта?!

Морякам, разве что.

Впрочем, это никак не влияет на то, что маги…

Кайт замирает возле входа в парк, который так даже называть неудобно — по сравнению с парками Кепри этот вызывает брезгливую жалость. Но он достаточно уединён в утренние часы. И тут хватает скрытых от посторонних глаз уголков, что позволяет признать его право на существование. Позади раздаются торопливые шаги.

— Опаздываешь, Дайл, — отмечает Кайт. Слуга виновато улыбается.

Кайт заходит в парк и идёт быстрым шагом к одному из таких укромных уголков. С трёх сторон его прикрывают разросшиеся кустарники и деревья, с четвёртой — беседка, оплетённая плющом. Здесь сыро из-за недавнего дождя и мрачно — деревья перекрывают солнце. Ах, да! Ещё и полчища насекомых — куда ж без них? Унылое и мрачное место, на которое никто даже не думает потратить силы, чтобы привести в приемлемый вид. Наверное, всё и так всех устраивает. Ну… Кайт точно не против — ведь в таком виде оно совершенно не пользуется популярностью. Что прекрасно.

— Здесь, — решает он, сбрасывая плащ. Поднимает меч. Дайл повторяет его движения, замирая напротив Кайта. — Нападай.

Дайл чуть склоняет голову и делает первый шаг, чуть пригибаясь. Кайт отшагивает назад, уворачиваясь от удара. Слишком быстрого для обычных людей. Даже для исверцев.

Время сливается в мгновение, как всегда бывает, когда Кайт прикасается к мечу. К сожалению, поездка почти не оставила места и времени для тренировок. Так что сейчас в первый раз за десять дней Кайт наслаждается своим любимым танцем.

Шаг. Поворот. Поймать меч противника своим. Отбросить назад. Жаль, тот устоял. Отклониться назад, уходя от рубящего удара. Ударом навершия в живот заставить противника согнуться. Выбить меч из руки.

Кайт улыбается, протягивая Дайлу руку. Слуга отвечает на улыбку. Поднимается с мокрой от ночного дождя травы, подбирая оружие. Встряхивает головой, отбрасывая налипшие на лицо тёмные пряди.

— Вот это — настоящее, Дайл, — восхищённо произносит Кайт, усаживаясь на каменную скамейку. — А не какие-то там «чары».

— Чары достанут вас задолго до того, как вы успеете обнажить меч, рьес Кайт, — серьёзно отвечает Дайл, садясь рядом.

— Да знаю я! — фыркает Кайт. — Подлое это дело, Дайл… Магия. Ведь недаром же мы избавлены от подобной мерзости. Не думаю, что будь магия благословением, её лишили бы целый народ.

— Я не знаю, что вам на это ответить, рьес Кайт, — осторожно произносит Дайл.

Кайт пожимает плечами и ничего не говорит. Что тут, в самом деле, можно ответить? Он смотрит на старые деревья, на пробивающиеся сквозь листву солнечные лучи…

— Знаешь, Дайл, отец велел забрать домой те находки что Дээ планировал приберечь для себя.

— Это не удивительно. Странно было бы, если б рьес Кьярр поступил иначе. Я слышал, что там нечто уникальное.

— Ещё какое, — соглашается Кайт, передёргиваясь от воспоминания о книге. О поднимается, подхватывает плащ. — Среди этих находок присутствует книга. Книга Лорра. Та самая, которая — по легенде — способна любому дать власть над чарами. Даже исверцам… Дайл, как отец может даже подумать о том, чтобы привезти в дом подобную мерзость?!

— Возможно, рьес Кьярр планирует её выгодно продать? — предполагает Дайл, следуя за Кайтом, который сворачивает в более популярную часть парка. — Или, может быть, хочет найти способ её уничтожить, ведь само её существование оскорбляет всех исверцев…

— Или просто планирует добавить её в свою коллекцию диковинок, — ворчливо вздыхает Кайт. — «Шёлк» оказался бессилен против неё… как и говорилось в «Уроках…». Я, знаешь ли…

— Вы попытались..? Рьес Кайт, вам не стоит так рисковать собой! — восклицает Дайл, заметно побледнев. — Вы не знаете, что может таить в себе Книга. Никто из живущих этого не знает. Она вполне могла убить вас.

— Я попытался, — продолжает Кайт, не обращая внимания на слова слуги. — У меня ничего не вышло. На Книге не осталось ни царапинки. Вообще. Мерзость.

Они покидают парк. Пересекают оживлённую улицу. В молчании доходят до гостиницы, в которой остановились… отец по-прежнему не желает приобретать в Иллши дом, объясняя это тем, что не собирается тратиться на то, необходимость в чём возникает всего лишь пару раз в году.

— Рьес Кайт, — нарушает молчание Дайл, поднимаясь следом за ним по лестнице, — пообещайте, что не станете больше рисковать и пытаться уничтожить Книгу. Подумайте о…

— Я подумаю, — соглашается Кайт. Обязательно. Обязательно подумает о том, как избавить мир от этой мерзости.

***

Кепри. Дом Тэлэ.

— Приличные девушки из хороших семей не устраивают истерик. Не показывают окружающим свои истинные эмоции. И уж точно не бьют антикварные вазы только из-за того, что молодой человек, по которому они сохнут, обручился с другой… Тем более, что означенный молодой человек вообще ничего этим особам не обещал. Он даже не в курсе того, что эти самые особы по нему сохнут! Кроме того… — Лекки обрывает фразу, уворачиваясь от хрустальной фигурки, запущенной в её сторону сестрой. Благодарит свою прекрасную реакцию. Хоть не надо будет думать о том, как маскировать синяк. В лучшем случае. — Ты долго ещё собираешься буйствовать? А то скоро должна мама вернуться. Или ты и при ней рискнёшь продолжить?

— Прямо сейчас и закончу! — едва ли не рычит Кайа, продолжая по одной швырять в стену свою коллекцию хрустальных куколок. Потом выдыхает и опускается в плетёное кресло. Закрывает лицо руками и сидит так, не шевелясь. Причёска окончательно рассыпается, закрывая лицо.

Лекки решается подойти к сестре поближе. Кажется, Кайа больше не собирается крушить комнату. Это замечательно, конечно, но теперь нужно привести её… комнату, в смысле, хотя сестре тоже не помешает… в пристойный вид. Пока и в самом деле мама не вернулась. Лекки открывает дверь и зовёт прислугу. Сама же вытаскивает сестру из кресла и тащит в гардеробную. Надо сменить платье, поправить причёску, спрятать следы от слёз, и так далее.

— Какое платье хочешь?

— Белое. Я в трауре, — мрачно заявляет Кайа, отбрасывая с лица спутанные рыжие, практически красные волосы.

— В белом ты ужасно смотришься, — возражает Лекки. — Кроме того ты не можешь носить траур только потому, что твой возлюбленный собирается жениться на другой. Даже если это Йошша Майгор. Тебя не поймут.

— Охряное.

Лекки достаёт подходящее платье и помогает сестре переодеться. Звать служанку не стоит — она обязательно расскажет обо всём маме, а этого хотелось бы избежать. Хотя, конечно, о разнесённой комнате та узнает. Но, по крайней мере, это не так серьёзно, как то, что Кайа позволила себе непристойно выглядеть. В конце концов, мама и сама не раз громила комнаты, когда ссорилась с папой. Должна понять. Так же Лекки приходится помочь с причёской. По счастью, они успевают вовремя. Даже скрыть покрасневшие глаза и веснушки, с которыми сестра нещадно борется… безуспешно… К приходу матери в комнате царит идеальный порядок. Даже куколки на месте. Хорошо, что их давным-давно зачаровали! Пусть, например, Кайт и кривится от такого. Но это совсем не означает, что надо игнорировать подобное. Наоборот! Лекки даже успевает переговорить со слугами, чтобы те не торопились рассказывать о произошедшем, если их не спросят напрямую. Может и обойдётся.

Кайа и Лекки, обменявшись приветствием с мамой, окинувшей их странным взглядом, отправляются вниз, к пришедшим гостям. Гостями оказываются подружки Кайи, от чего Лекки морщится, но не может выдумать повода, чтобы избавить себя от их общества. Подружки такие же безнадёжно влюблённые в самого завидного жениха в столице… после наследника престола, разумеется, но кто из подружек Кайи хоть на мгновение осмелится представить себя рядом с принцем?! Не то у них положение. Ох! Сейчас ведь начнётся обсуждение последних сплетен. Например, прогулка Кэллара Чейра и Йошши в дворцовом парке. Мало того, что эти двое прогуливались под ручку — вполне нормальное поведение для жениха и невесты, на взгляд Лекки — так ещё и в парке, прилегающем к дворцу, что говорит… о многом. Из-за этой прогулки, кстати, Кайа и расколотила вазы и прочее. Хорошо ещё, что не додумалась вцепиться в волосы Йошше, когда увидела их вместе. Вот это был бы самый настоящий скандал!

Лекки думает, что стоило, наверное, поубедительнее проситься в Иллши с папой и Кайтом. Тогда бы не пришлось выслушивать эти глупые разговоры… тогда бы Кайа точно совершила что-нибудь, что нормальному человеку и в голову не придёт. И некому было бы её остановить! Ну, не маме же, в самом-то деле. И это — старшая сестра! Лекки тяжко вздыхает, утаскивая из вазочки ажурное печенье и принимается скучать. Потому, что делать больше нечего. Она не вслушивается в то, что обсуждают Кайа и её подружки — ни к чему.

К счастью, пытка скоро прекращается — на лестнице показываются папа и брат. Разговор мгновенно прерывается. Кайа, Лекки и мама поднимаются, чтобы поприветствовать главу дома. Подружки сестры строят глазки Кайту, который их откровенно игнорирует. В отличие от личного слуги брата, с удовольствием рассматривающего девушек. Лекки перехватывает его взгляд и осуждающе качает головой. Слуга брата подмигивает, после чего возвращается к своему занятию. Лекки с некоторым усилием удерживается от смешка.

Подружки сестры торопливо прощаются и покидают дом. С явным сожалением — Лекки прекрасно это видит — но остаться они не могут. Пусть по меркам Кепри в этом и нет ничего неприличного, но для исверцев присутствие незамужних девушек в доме в то время, когда там находятся посторонние для них мужчины — недопустимо. Даже если бы с ними были старшие женщины. Да одно то, как рассматривал их сейчас слуга брата, уже оскорбление! Хорошо, что они ничего не заметили… или — в силу наивности — не сумели растолковать этот взгляд. Леки рада тому, что они ушли.

А ещё тому, что папа вернулся.

Ведь после ужина можно будет как следует расспросить его о том, что он на этот раз привёз из Иллши. Папа никогда не возвращается из поездок с пустыми руками. И это значит, что можно будет порыться в привезённых товарах и, возможно, найти что-нибудь необычное. И упросить папу подарить ей это. Главное — опередить сестру, которая уже явно позабыла про любовь всей своей жизни и теперь планирует поскорее спуститься на склад. Ну, уж нет! Лекки ни за что не позволит Кайе это сделать! Лекки вздрагивает, столкнувшись взглядом с Кайей. Сестра смотрит ей прямо в глаза и чуть приподнимает верхнюю губу. То ли улыбка, то ли оскал — так с ходу и не понять. Лекки скалится в ответ.

Всё это — за спиной папы. Иначе можно и наказание получить за неподобающее поведение. Кайт, проходя мимо, чуть слышно хмыкает, вызывая желание сделать ему какую-нибудь гадость. Особенно потому, что он-то уже наверняка успел порыться в товарах ещё в Иллши.

Лекки торопливо выходит из гостиной и поднимается в свою комнату. К сожалению, сейчас на склад попасть не получится — он будет заперт до самого вечера. Пока папа не откроет его, позволяя «тайно» в него проникнуть. Как и всегда. Лекки замирает перед дверью, замечая, как сестра просачивается в комнату Кайта. Неприлично для всех, кроме близнецов. Нет, Лекки не завидует. Ни капли. Правда.

Лекки закрывает дверь и садится на пол около окна. Нужно проверить припрятанную в тайнике коллекцию ключей — вдруг за прошедшие сутки что-то изменилось?.. Тьора из семьи, живущей на дальнем конце площади, уверяет, что если собрать сто десять ключей — появится сто одиннадцатый. Ключ от всех дверей.

Нет. Пока не появился.

После того, как все разошлись спать, Лекки осторожно спускается по лестнице, следя за тем, чтобы ни одна ступенька её не выдала. Лекки чуть касается стены самыми кончиками пальцев. В этом нет необходимости даже при том, что спускается она почти в полной темноте… для коренных жителей Мессета — полной, если быть точной… но хочется почувствовать прохладу камня под пальцами. Знать, что всё вокруг реально. В такое время, когда вечер перетекает в ночь, Лекки всегда начинает сомневаться в том, что мир вокруг вообще существует. Она минует последние ступеньки и приоткрывает дверь в подвал. Та, конечно же уже открыта — ведь таковы правила игры! Лекки осторожно прикрывает дверь за собой и замирает, не в состоянии подобрать слова — сестра опять успела раньше!

Как?!

— О, ты уже пришла! — удивляется Кайа. — Я ждала тебя немного попозже.

— Как тебе удаётся всегда приходить раньше меня?! Я ведь…

— Ну… — сестра принимает загадочный вид. Лекки фыркает и начинает рассматривать предметы, что разложены на полках склада. Кайа занимается тем же самым.

Ближайшие к выходу полки изучать не имеет смысла - здесь хранятся обычные специи, ткани всех видов и «шёлк». То, что идёт на продажу. Ну, разумеется, не вполне обычные специи и прочее — редкие. Такие, что не у каждого торговца купишь. И не для каждого покупателя. Но это всё равно неинтересно. Так что Лекки сразу переключается на дальние ряды. Туда, куда ни за что не пустят постороннего человека. Туда даже слуги из дома не все могут заходить. Сестра это знает ничуть не хуже, поэтому тоже торопится добраться до самого интересного.

— Смотри, Лекки! — указывает Кайа на стоящие в дальнем углу сундуки. — Что-то интересное.

— Да. Папа ведь сказал, что привёз настоящее сокровище. — И запретил к нему прикасаться, вообще-то. Сказал, что они ни в коем случае не должны приближаться к сундукам… Но он ведь не узнает, правда? Лекки осторожно подходит поближе. Кайа оглядывается на невидимую за стеллажами дверь и тоже шагает вперёд.

Сестра приоткрывает стоящий ближе всего к стене сундук и тут же разочарованно закрывает обратно.

— Специи. Редкие.

Лекки выбирает сундук, стоящий к ней ближе всего. Открывает. Зеркало?! В камне. С письменами по ободу. Лекки проводит по ним пальцами, смотрит на собственное веснушчатое отражение, потом оборачивается к сестре.

— Смотри!

— О! Зеркало. Заберёшь себе?

— Нет. Оно слишком тяжёлое, — качает головой Лекки, аккуратно укладывая находку обратно в сундук, что не так уж и просто — каменная оправа настолько оттягивает руку, что приходится прилагать массу усилий, чтобы не уронить зеркало. А вдруг разобьётся? — Зачем вообще оправлять ручное зеркало в камень? И, кстати, почему это ты так спокойно реагируешь? Словно бы и не удивлена.

— Кайт рассказал, что находится в сундуках, — отвечает Кайа, приоткрывая крышку следующего. — Он же был в Иллши.

— Вот же… — разочарованно тянет Лекки. Как это она успела забыть, что братец уже всё это видел? Она открывает следующий сундук и с отвращением смотрит на какие-то редкие специи. Зачем их так много? Уже второй сундук!

— Лекки, мне идёт? — Лекки оборачивается не слова сестры и видит ту с чёрной диадемой в рыжих волосах. Одного зубца не хватает. Лекки морщит нос. — Не твой стиль. Извини, но ты выглядишь в ней, как пародия на героинь неприличных рассказов, которые сейчас популярны на среди дам постарше.

— Откуда ты о таком знаешь?! — Кайа краснеет и стаскивает диадему с головы. Засовывает в сундук и с грохотом захлопывает его. Вскрикивает и засовывает палец в рот. Ударилась?

— Мне уже пятнадцать! Лет сто назад я была бы уже замужем и с парой детей.

— Но сейчас не сто лет назад, — возражает Кайа неразборчиво из-за пальца, который она продолжает посасывать. — Где ты услышала… такое? — Она подходит к последнему неоткрытому сундуку. Смотрит на него, но не открывает. Лекки подходит к ней. Сундук совсем последний. Сестра не откроет его в одиночку. Ни за что. Лекки не позволит.

— На балу, — отвечает Лекки, кладя руку на крышку. Кайа делает то же самое. Лекки принюхивается и чувствует, что пальцы сестры в крови. Это она о сундук поранилась? Как? — Было очень скучно, и я вышла на балкон. А там как раз находилась парочка тех дам, что… ну, я понимаю, что они уже замужем и всё такое, но… Я спряталась до того, как они успели меня заметить, потому что не хотела ничьего общества. Вот и…

— Это как нельзя лучше подтверждает, что аристократия Мессета — развращённая и… Как вообще можно такое... Наверняка эти дамы дружат с Йошшей. Уверена в этом! — Кайа встряхивает головой и тянет крышку сундука вверх. Лекки торопится присоединиться. Кайа не удерживает равновесие, падая вперёд. Чтобы не удариться — выставляет перед собой руку. И всё-таки падает, касаясь до сих пор кровоточащей рукой того, что находится в сундуке. Лекки зажмуривается, но ничего не происходит. Сестра кое-как поднимается и вытаскивает предмет. — Ну вот! Даже сейчас эта Йошша портит мне жизнь… Книга?! Ах, да! Кайт упоминал, что среди находок была книга. И едва ли не шипел по этому поводу. Почему-то он был сильно недоволен тем, что папа привёз её сюда.

— Правда? А почему?

— Он не сказал, — отвечает Кайа, освобождая книгу от опутавших её верёвок, открывает. Перелистывает несколько страниц и разочарованно закрывает. — Ерунда какая-то. Не стоит внимания.

— Дай посмотреть, — говорит Лекки, протягивая руку вперёд. Сестра пожимает плечами и передаёт книгу ей. Лекки перелистывает абсолютно пустые страницы. Как это так? Ничего? Зачем же тогда нужно было… что это за книга? Волшебная? Да, скорее всего именно так. Жаль, узнать получше не получится — тут маг нужен. Лекки со вздохом передаёт книгу обратно Кайе, которая принимается оборачивать её верёвкой, чтобы ни у кого не возникло мысли о том, что к книге прикасались. Хотя — Лекки уверена — папу это не обманет. Но… возможно, он не скоро это заметит? Он ведь только вернулся домой и вряд ли прямо сейчас станет что-то делать с… Лекки очень на это надеется. — Эх… я ждала чего-то более…

— Каменное зеркало вполне себе интересно.

— Только оно, — соглашается Лекки, отходя от сундуков.

Нужно возвращаться к себе. Больше тут всё равно нечего делать. Сестра осторожно опускает книгу в сундук. Закрывает крышку. Разворачивается к Лекки. Кивает в ответ на вопросительный взгляд Лекки (Лекки надеется, что это выглядит именно так). Но при этом почему-то не торопится покидать склад. Идёт медленно, приостанавливаясь на каждом шагу. Что-то не так? Кайа качает головой в ответ на вопрос.

— Всё в порядке. Просто показалось.

Ну, и хорошо. Лекки поднимается по ступенькам, предвкушая то, как сейчас доберётся до комнаты, запрёт дверь и проспит до самого завтрашнего обеда. Кайа осторожно закрывает дверь и поднимается следом. Молча. Добравшись до жилого этажа, она желает Лекки хорошей ночи и скрывается да дверью своей комнаты. Лекки входит к себе, запирает дверь и зажмуривается, довольная и одновременно разочарованная походом на склад. Вроде бы всё получилось, как и должно, но то, что они с сестрой там нашли… могло бы быть и получше. Эх…

Лекки вздыхает и, стащив с себя одежду, забирается в кровать.

***

Дайвег. Скальный дом.

Ястен выдыхает, когда покидает кабинет отца. Да, разговор вышел не таким тяжёлым, как ему представлялось, но присутствие дяди изрядно потрепало нервы. Всё-таки общение аж с двумя главами Круга не бывает лёгким. Даже, если это родственники. Тем более, что в Семье прекрасно умеют разграничивать дела и личные отношения. Надо думать, на ужине дядя будет вести себя более… Ястен хмыкает, мысленно удивляясь, когда это он успел стать неженкой, раз настолько остро реагирует на подобное. Это с таким-то братом, как Шай! Видимо. полугодичное отсутствие в Дайвеге сказывается.

Ястен сбегает по лестнице и сворачивает на кухню. До ужина ещё очень долго, так что стоит перехватить что-нибудь.

— О, Ясь, ты уже приехал! Почему сразу не зашёл? — Ястен невольно улыбается, видя, как мама и тётя Толара, перепачканные мукой с головы до ног, колдуют над миской. Опять не могут решить, какой именно пирог будет на столе. Кухарка стоит рядом с выражением безграничного терпения на лице. Ястен посылает ей сочувственный взгляд.

— Отец требовал, чтобы я отчитался о поездке сразу по прибытии, — отвечает Ястен, целуя маму в подставленную щёку.

— Он мог бы и подумать, что его сын только-только приехал! Есть хочешь?

Ястен кивает, никак не комментируя слова мамы. Потому, что тогда она скажет, что нельзя критиковать отца. С чем он, в принципе, согласен. Так что не стоит даже мысленно сосредотачиваться на словах мамы. Тем более, что перед Ястеном появляется тарелка с жарким. Так что уже не до… не до чего.

— Кого я вижу! Ясь! — раздаётся радостный голос, едва только Ястен отправляет в рот первую ложку с едой. Специально ведь выжидал момент, тварь. — Так сегодня и правда собирается вся наша семья.

— Шай? — Ястен с трудом проглатывает пищу и откладывает ложку — разговаривать с братом лучше не отвлекаясь при этом ни на что. Особенно на пищу. А то мало ли… — Когда ты приехал?

— Пару часов назад, — отвечает Шай, целуя маму в щёку. Толаре кивает приветственно. Та чуть склоняет голову и возвращается к миске с тестом. Мама присоединяется к ней. Впрочем, обе они прислушиваются к разговору. — Слышал, ты побывал на Костях?

— Да, — кивает Ястен. Вздыхает, понимая, что таким ответом брат не удовлетворится. Достаточно видеть, как блестят слишком светлые глаза, чтобы понять. — Книга уплыла у меня из-под носа… в буквальном смысле слова. Проклятые перевёртыши!

— Исверцы? — Шай убирает упавшие на глаза волосы. — Что забыли исверцы на Костях? Они никогда не интересовались островами.

— Откуда мне знать? — пожимает плечами Ястен. Торопливо доедает, прежде чем продолжить. — Я не особо вникал в то, что происходит в Исвере, знаешь ли. Этим вопросом всегда занималась тётя… Впрочем я даже немного благодарен исверцам. Они ведь не только у меня увели Книгу. Ещё и у людей Майгора.

— Вот как… — Шай отлепляется от косяка и выходит из кухни. Ястен, кивнув на прощание маме и Толаре, следует за ним. Идёт рядом, даже не думая заговаривать. Иначе брат будет играть в молчанку, пока не выведет его из себя. Как всегда. Так что лучше помолчать, пока Шаю не надоест. Они успевают подняться по лестнице и свернуть в сторону оранжереи. Ах, да! Надо же навестить розы! И как только Ястен мог об этом забыть… — В таком случае тебе действительно повезло, Ясь. Окажись Книга у майгорцев, ты не смог бы отследить её дальнейший путь…

— Именно, — соглашается Ястен. Само собой! Только это его и примиряет с временной… она и правда всего лишь временная!.. потерей трофея. — Сейчас Книга где-то в Кепри. И я уже получил разрешение отца отправиться туда. — Правда, не в одиночку. Почему-то отец настаивает на том, что Ястен должен взять с собой кого-то из Семьи. Но… кого? По всему выходит, что…

— Помощь нужна? — О! Так он в курсе. Ястен только кивает и, чтобы поддержать разговор, прежде чем они доберутся до оранжереи, интересуется, где всё это время пропадал Шай. — В Исвере. Официально. — А неофициально где? Брат качает головой и толкает дверь в оранжерею.

Тут же на его шее повисает сестрёнка.

— Шай! Я так скучала! — сообщает она.

— Не верю, Бэрри, — пропевает Шай, мгновенно перевоплощаясь в самый мягкий из своих образов. Он растрёпывает причёску Бэрри, от чего та мило шипит. Ястен с трудом удерживается от того, чтобы не расплыться в улыбке. Мимоходом отмечает, что сестрёнка загорела. Ах, да! Она же провела лето у подруги в Севре. Интересно, как ей этот провинциальный городишко? — Ты, по слухам, хорошо провела время в Севре. Где ж там скучать?

— По слухам? — хмурится сестрёнка. Так, значит… — Но разве ты не…

— Я — не. — Разумеется. Ястен хмыкает. — Только что вернулся из Исверы.

Судя по всему, Бэрри ожидала другого ответа. И что, интересно, Шай делал в Севре? Надо потом будет порасспросить сестрёнку. И Нейла, который смотрит на Шая несколько… недружелюбно. Опять что-то не поделили.

— И куда теперь отправишься? Ты ведь не собираешься здесь задерживаться, правда? — Точно. Вон, как смотрит. Явно надеется, что Шай избавит его от своего общества. Ястен переносит вес на левую ногу, продолжая оставаться незамеченным всеми, кроме Шая. Но тот, кажется, не возражает. Пожимает плечами и отходит к чёрным розам. Поглаживает их листья, объясняя попутно, что ни за что не уедет до Дня Имени мамы. Само собой.

— Так что до осени я не дам тебе заскучать в одиночестве, — продолжает он, от чего Нейла перекашивает. — О, можешь не радоваться так явно! Я знаю, что ты безумно рад меня видеть… Как добрались? Слышал, в Севре существа с той стороны вышли погулять…

Что-то… странное во фразе. Что-то, что понятно только этим двоим, по-видимому. Так. И у кого же вызнавать подробности?

— Прекрасно добрались, — скалится Нейл, вертя между пальцами сорванный листик. Ястен морщится от такого обращения с цветами. Можно подумать, больше нечем руки занять! — Кое-кто попридержал тварей, пока мы не добрались до Бринн.

— Стоит поблагодарить этого доброго человека за подобную услугу, — мурлычет Шай. Сцепятся или нет? Оранжерея не самое подходящее для подобных вещей место. Пожалуй, стоит вмешаться, пока они не покалечили мамины розы. Но Ястен не успевает. Его опережает сестрёнка. Бэрри подходит к Шаю и жалобно на него смотрит. Шай вздыхает и чуть склоняет голову. Ястен хмыкает. Впрочем, стоит порадоваться, что Шай не настроен на дуэль. Любую — хоть обычную, хоть магическую. — Хотя я не настаиваю. В любом случае осенью я отправляюсь в Кепри по делам… Бэрри, не хочешь поехать со мной?

— Конечно, хочу!

Значит, помимо Шая в Кепри поедет ещё и сестрёнка. Ястен пожимает плечами, думая, что это не так уж и плохо, если подумать. Кроме того, в Дайвеге ей сейчас будет совершенно нечего делать. Не тогда, когда в академии начинается набор… Главное, чтобы сестрёнка не поняла причину… Шай мило улыбается и шагает в сторону двери, предлагая Бэрри руку. Сестрёнка принимает услугу и выходит вместе с братом. Тихонько хихикает, так же, как и Ястен уловив раздражённый вздох Нейла. Шай широко улыбается, переглянувшись с Бэрри. Ястен выдыхает и выходит на свет. Сестрёнка взвизгивает и повисает теперь уже на его шее.

— Ясь! И ты приехал!

— Ага, — подтверждает он, аккуратно ставя Бэрри на пол. Кивает Нейлу. — Что, Бэрри, а по мне ты не скучала?

— Ты подслушивал?! — Бэрри дёргает его за волосы, заставляя зажмуриться от боли.

— Я не хотел мешать, — Ястен старается придать своему лицу как можно более невинное выражение. Похоже, получается. Во всяком случае, сестрёнка перестаёт выдирать ему волосы.

— Ясь, не забудь потом поздороваться с розами, — еле слышно шепчет проходящий мимо Шай. Ястен кивает. Обязательно. Он помнит.

Вчетвером они пересекают коридор и спускаются в гостиную. Нейлор идёт справа от Ястена, поскольку так он находится дальше всего от Шая. Тот отвечает на какие-то вопросы Бэрри и, кажется, совсем не обращает внимания на Нейла… Кажется. Когда Ястен перехватывает взгляд Шая, тот едва заметно улыбается. Ястен удерживает себя от того, чтобы закатить глаза. И вот этому человеку — признанному наследнику главы Семьи — уже тридцать с лишним лет?!