XXVI

Лекки перепроверяет вещи, по одной складывая их в сумку. Не так уж и много — только самое необходимое. Уж точно никаких там бальных платьев и бессмыслицы. Лишь пара немарких юбок, две нижние рубахи и вязаная кофта, которую Лекки натягивает на себя взамен традиционной исверской накидки. Да, конечно, в Майгоре едва ли не все — маги. И вряд ли им так уж нужно смотреть, как именно она будет выглядеть внешне, но уж точно не стоит привлекать к себе лишнего внимания. Пусть даже шансы столкнуться с ними не так уж и велики… наверное.

На звук приоткрывшейся двери Лекки даже не поворачивает голову. Да и глаза не скашивает — ни к чему. То, что это близнецы, она слышала ещё с самой лестницы. Лекки дожидается, пока дверь закроется, и шаги остановятся рядом с единственным стулом. И только после этого поворачивается. Интересно! Стул занял Кайт, а сестра предпочла прислониться к стене, не выказывая при этом ни малейшей брезгливости. Хотя это можно понять — сама Лекки излечилась от подобного уже к третьему постоялому двору.

— Вы всё же отстояли право остаться в Нахоше? — уточняет Лекки. Ну, да. Близнецы именно так и решили, не сговариваясь. Спор на повышенных тонах между ними и дядей Кьяттом было слышно даже здесь при том, что находились они в тот момент на улице. — Это глупо.

— У меня на этот счёт иное мнение, — пожимает плечами Кайт. Кайа лишь кивает. Что-то она на редкость молчалива сегодня. Лекки ловит её взгляд и выгибает бровь.

— Сбежать? — презрительно переспрашивает Кайа, демонстративно не смотря на Кайта. Что-то не успели поделить? Или Кайа дуется на Кайта за то, что тот просил дядю увезти её отсюда? — В Исверу. За море. Туда, где майгорские выродки нас не достанут… хотя, тут есть сомнения. Всё же — маги… Ты предлагаешь мне это сделать? После того, что они сотворили с Кайтом? После того, как сучка Йо послала за моей головой тех людей? Ты понимаешь, что предлагаешь мне сбежать?!

— Меня не приплетай, — тихо вставляет Кайт. — По своим долгам я спрошу сам.

Кайа кивает. Отлепляется от стены, пересекая комнату. Подходит к окну и всматривается в улицу за ним, опершись на подоконник ладонями. На её поясе Лекки видит сумку. Наверняка с Книгой! Сестра же теперь, по-видимому, с ней вообще не расстаётся. Лекки перехватывает неприязненный взгляд Кайта, направленный на эту же сумку. Криво улыбается. Нет, Лекки не считает, что вся магия — зло. Совсем нет. Но конкретно эта Книга… Кажется, Кайт пытался её уничтожить… Точно. Дайл говорил нечто такое.

— Я останусь в любом случае, Лекки, — подаёт голос Кайа, всё также что-то изучая по ту сторону окна. — Я не могу им этого так просто спустить. Только не вздумай говорить, что оно того не стоит — если бы я тогда не использовала рисунок из Книги, — Кайа неосознанным движением прикасается к сумке, — вряд ли бы всё обошлось настолько мирно.

— Этого теперь никто не узнает, — ровно произносит Лекки, отмечая, как морщится Кайт при малейшем намёке на Книгу. — Но не надо говорить об этой… вещи, прошу тебя. Понимаю, что ты ею очарована, но… Если бы папа не принёс её в дом, то был бы сейчас жив. Ты это понимаешь?

— Только это не спасло бы меня от одной злобной… дряни, решившей во что бы то ни стало отомстить… Что? Ты не собираешься её защищать, Кайт?! В самом деле?!

— Прекрати, — Кайт морщится, от чего лицо перекашивается в жуткой гримасе. Откидывается на спинку скрипнувшего стула и проводит по лицу ладонью. Лекки невольно вздрагивает, всё ещё не привыкнув к тому, как теперь выглядит брат. — С ней я разберусь сам. Может, не сейчас, но… но она заплатит за то, что сделала.

— С каких это пор ты стал таким… понимающим? Это клеймление на тебя так подействовало? — Кайа разворачивается и окидывает того изучающим взглядом, сложив руки на груди. — У тебя наконец-то появился мозг? Кроме того мне тоже есть, что с неё спрашивать.

Кайт фыркает. Потом елейным тоном сообщает, что время, проведённое им на каторге, способствовало размышлениям. Кайа болезненно кривится, прикусывает губу. Молчит. Лекки возвращается к сумке. Аккуратно складывает оставшиеся вещи и затягивает шнурок. Теперь осталось только дождаться дядю.

— Но я так и не поняла — как именно вы собираетесь добираться до Исверы? Хаг Теннери… — Кайа чуть кривится… почти незаметно, на самом-то деле, но Лекки успевает это уловить. И порадоваться тому, что не только ей их спутник кажется подозрительным. Пусть за всё то время, что они провели вместе, хаг Теннери не сделал ничего, что могло бы хоть как-то… — Он сказал вчера, что пути закрыты…

— Это…

— Лио согласился провести нас через ту сторону, — доносится тихий голос со стороны открывшейся двери. Настолько тихий, что расслышать его способны только исверцы. Лекки поднимает взгляд, чувствуя при этом, как ноги становятся ватными. Она неловко присаживается на кровать, радуясь, что не хлопнулась позорно на пол. Близнецы же смотрят на дядю с одинаковым выражением недоверия и страха на лице. И Лекки их прекрасно понимает. Та сторона… пусть ни Кепри, ни поместье дяди в Исвере не находилось в достаточной близости от врат, но… но этого и не нужно. для того, чтобы знать, что та сторона — это смерть. Как же Лио… — Не надо делать таких лиц. Лио — бродяга. Для него обычное дело ходить по сторонам мира. Да, бродяги практически никогда не берут на ту сторону попутчиков, но… На этот раз бродяга предложил свои услуги сам.

— И ничего не попросил взамен? — уточняет Кайт, быстрее сестры справившийся с потрясением.

Дядя уклончиво пожимает плечами и предлагает Лекки поторопиться. О том, что и Кайт, и Кайа предпочитают остаться на севере Мессета, он не говорит ни слова.

Внизу их поджидают Лио, его сестра и хаг Теннери. Лекки отходит а пару шагов, наблюдая несколько со стороны за тем, как дядя прощается с хагом Теннери, который желает удачного пути. Причём Лекки кажется, что последний прекрасно понимает, как именно они собираются возвращаться в Исверу. И не выказывает по этому поводу ни малейшего удивления. Как будто бы для него нет ничего необычного в том, чтобы оказаться на той стороне ради сокращения пути. Тем временем дядя коротко прощается с близнецами, напоминая тем, что в Исвере их всегда будут ждать, и делает Лекки знак следовать за ним. Она подхватывает сумку и торопится к выходу, краем глаза отмечая, как Дайл, на прощание пожав руку Кайту и что-то ему передав, торопится следом. Лио и его сестра идут чуть впереди. Лекки оборачивается и видит, как Кайа что-то говорит Кайту, который вздыхает с мученическим видом.

Оказавшись на улице, Лекки торопится поплотнее закутаться в платок. Она гадает, как именно они окажутся на той стороне. Для этого что нужно? Какое-то особенное место? Наверное — Могильник. Не просто же так Лио и его сестра проживают именно там…

Но — нет. Лио сворачивает в первый же попавшийся переулок и предлагает им всем подойти ближе. Сестре же говорит, что та должна вернуться домой, а когда та немного наигранно — на взгляд Лекки — ноет, что тоже хочет оказаться на той стороне, ласково уговаривает дождаться весны. Сестра вздыхает, просит по возможности вернуться до наступления ночи и уходит прочь. Лио же предлагает всем им взяться за руки, а дальше...

А дальше, как будто и не происходит ничего. Просто в одно мгновение слегка плывёт перед глазами, а ноздри заполняет горький и свежий запах полыни, в который вплетается дым, и… Лекки не верит глазам.

Степь. Кругом, сколько охватывает взгляд, стелется степь с травой едва ли не в рос человека… ну, во всяком случае, Лекки эта трава скроет с головой. Слева чуть позади потрескивает костёр, обложенный грубыми камнями. И всё. Синее небо, море травы, огонь. Вот и всё, что есть вокруг. И это та сторона?!

— Это место очень неоднородно, — как-то нехотя произносит Лио в ответ на вопрос Дайла. Лио стоит рядом, прикрыв глаза. На губах — счастливая улыбка человека, который получил то, чего долгое время безумно жаждал. — Путь до выхода в Исверу займёт несколько часов. Предлагаю не мешкать — каждый миг здесь для вас…

— Грозит гибелью? — уточняет Дайл, кончиками пальцев припасаясь к ножу на поясе. Одному из двух парных, как помнит Лекки. Но второго почему-то нет.

— Возможно, — пожимает плечами Лио, бросая в пламя скрученный снопик травы. — Или безумием. Или тем, что вы не сможете жить без запаха полыни. Тут зависит от того, насколько сильна ваша воля.

— Поясните.

— Эти места отравляют любого, кто в них попадает, рьес Кьятт. Своим воздухом, своими водами… одним своим существованием. Но несколько часов не станут для случайных пришельцев гибельными, если не совершать определённых действий. — Лио с некоторым сожалением — Лекки ясно это видит — отходит от огня и, слегка замешкавшись, делает первый шаг в море травы. — Не ешьте и не пейте ничего в пределах этих мест. Хотя, конечно, именно здесь вы и не найдёте ничего… а, нет. Есть ручьи… Так вот. Воздержитесь. Идеально для вас было бы и не дышать, на на такое вряд ли кто-то способен.

— А монстры? — решается подать голос Лекки. — Разве нет опасности, что…

— Конкретно в этой области если и встречаются опасные существа, то только случайно. Большинство из них не любят степь, а те, что живут здесь, предпочитают ночь… ну, за исключением одного вида, но эти гуляют вообще везде, где им вздумается, и предугадать их появление… Я вот точно не возьмусь. Впрочем, сейчас они должны по большей части находиться в другом месте. В любом случае самое лучшее для вас — поскорее вернуться на вашу сторону мира.

Дядя кивает и предлагает в таком случае поторопиться…

…Когда, спустя несколько часов, все четверо оказываются рядом с приятно шелестящими листвой деревьями, окружающими пруд, Лекки понимает, что всё, что она видела на той стороне, как будто сразу же покрывается дымкой. Отдельными вспышками — степь. Трава, через которую приходится идти наугад, доверившись проводнику, журчание близких ручьёв, разжигающих жажду… всё. Картинки не желают складываться в единый узор. Лекки стаскивает тёплые сапоги, игнорируя присутствие посторонних мужчин, а их тут, между прочим аж двое — Лио, торопливо прощающийся со всеми перед тем, как вновь проваливаться на ту сторону, и Дайл. Пусть он и уже не первый год как личный слуга Кайта… странно, что он так легко оставил своего друга в снегах Нахоша, кстати… и фактически рос вместе с ним, но это не делает его членом семьи. Но сейчас Лекки немного не до того. Слишком жарко! Даже при том что большую часть тёплых вещей она стянула с себя ещё на той стороне… Но этого мало. Так что уж лучше она пойдёт босиком!

Лекки зачерпывает горстью воду из пруда и протирает лицо. Потом осматривается. Если она правильно понимает, то это…

Пруд Покоя, что расположен в северо-восточной части Эхтома — столице Исверы.

***

Мало кому известно, что под самым потолком одного из главных залов дворца располагается что-то вроде кругового балкончика. Шайесс считает его одним из самых полезных придумок… не считая различных тайных ходов, разумеется. Но до тех добраться не так-то и просто. Это было бы сложно сделать даже Бэрри или Нейлу, пусть в их жилах и течёт королевская кровь. Нет — нужно позволение подлинной королевской крови! А уж его получить вряд ли выйдет… пока что, во всяком случае.

— Всё же твоя привычка наблюдать за окружающими из тени не может считаться благой, — его почти величество облокачивается на низкие перила балкончика, опасно перегибаясь вперёд. Шайесс прикрывает глаза и уговаривает свою кровь не считать момент удачным. Да, разумеется, изломанное тело принца безумно красиво выглядело бы там, на мозаичном полу зала, но… за и реакция собравшихся внизу была бы превосходной… но, увы, это невозможно. По множеству причин, особенности королевской крови среди которых далеко не на первом месте. Шайесс повторяет позу Сойлара, рассматривая Йо, беседующую с королевой и её дочерями. По сути — довольно-таки скучное зрелище, хотя, конечно, некоторые бы с ним не согласились. Всё же получать сведенья практически из первых рук — бесценная возможность. Но то, что его буквально притянуло сюда, на этот балкончик… наводит на размышления. — Само то, что ты сейчас следишь за королевой страны…

— Не является чем-то из ряда вон выходящим, ваше высочество, — Шайесс довольно улыбается, краем глаза уловив, как кривится лицо Сойлара. Прелесть какая, всё-таки. — Особенно, если вспомнить, что именно вы дали мне позволение бывать здесь.

— Могу забрать назад, — предлагает Сойлар, перегибаясь так, что тёмные волосы полностью закрывают лицо. — Даже не буду спрашивать, что именно ты забыл тут в такой ранний час.

— Я искал вас, ваше… высочество, — Шайесс отмечает, что Йо вполне естественно смотрится в обществе королевской семьи. Конечно, тут играет роль то, что она едва ли не с младенческого возраста находилась рядом с королевой — сначала рядом с матерью, а потом в роли фрейлины — в этом Майгор рассчитал правильно, но… Определённо Йо и дальше будет входить в свиту королевы. Нынешней или будущей — не имеет значения. Так что стоит всё же избавить её от такого неудобного родственника, как её отец… жаль только что пока это невозможно — сам же определил его, как того, кого пока что нужно оставить в живых. Стоит уделить этому вопросу больше времени. — Видите ли, я считаю, что мне стоит отправиться в Нахош.

— Поверь, ещё один сын хага Майгора умрёт как-нибудь и без твоего вмешательства, Шайесс, — хмыкает Сойлар. — Но почему тебе пришло в голову искать меня именно здесь?

— В этом я совершенно и не сомневаюсь. Учитывая, что в Нахоше сейчас обнаружились близнецы Тэлэ… Но нет. Дело не в смерти ещё одного его сына. То есть, не только в ней. Ястен приготовил мне подарок на День Имени. Поверьте — это не то, что можно спокойно отложить до лучших времён.

— Он не может его доставить сюда? — Сойлар скользит по лицу Шайесса изучающим взглядом. Шайесс пожимает плечами. О, он был бы совершенно точно не против, если бы Ясь доставил «подарок» в дом на Кладбищенской. Но сомневается, что это будет возможно. Учитывая наличие бродяги. Интерес которого к ведьме тоже стоит прояснить. — Ты в любом случае не сможешь попасть туда раньше, чем путь станет доступен.

Разумеется! Шайесс это прекрасно знает. Как и то, что если бы не Лейш, то какой-то там недоступный быстрый путь не стал бы для него препятствием. В конце концов, он вполне способен связать обе стороны мира, стереть грань, что не так давно и проделал… правда, в гораздо меньшем масштабе… и с не самыми приятными для себя последствиями, которые, повтори он это сейчас, не выйдет загасить даже реками крови. Именно поэтому он и не стал, к слову, даже пытаться. Достаточно оказалось представить, чем это может обернуться. Так что в тот вечер, узнав о «подарке», он тихо и мирно сидел перед камином и до покрасневших и слезящихся глаз высматривал видения в огне. Переход же в Шайраш полностью вполне может обернуться катастрофой такого масштаба, что… Как бы этого ни хотелось в глубине души, Шайесс прекрасно понимает, что не стоит дразнить Шайн. И собственную кровь. Пусть и до безумия хочется — горечь полыни в эти дни как никогда манит к себе.

— Я подожду, — пожимает плечами Шайесс. Собирается продолжить — объяснить хотя бы доя создания видимости, что то, что нужно ему в Нахоше не имеет отношения к… но обрывает сам себя.

Это… неожиданно. Если не сказать больше.

Двери в зал открываются, впуская двух девушек, похожих друг на друга как две капли воды. И — несколько в меньшей степени — на старшую сестру. Так Майгор решил подобраться к королевской семье через младших дочерей? И он в самом деле считает, что это ему спустят с рук?! Шайесс готов пересмотреть решение не трогать пока что хага Майгора прямо сейчас. Всё же было бы проще убрать его… И получить головную боль от вычисления того, кто из аристократов примерит на себя его роль… И как лоскут Майгор переживёт преждевременную смену хозяина, разумеется. Нет, Шайесс в общем и целом не имеет ничего против подобного поворота событий, но актёра он предпочитает выбрать сам. Ну, или доверить выбор отцу. Который сейчас уж точно не в том состоянии, чтобы впутываться в столичные дрязги. Ему и Круга хватает. Это — если умолчать о Лейш. Что же до лоскута… выстоит, конечно, но оно того не стоит. Не сейчас.

— Не надо молчать с таким осуждением, — весело рекомендует Сойлар. — Подданным не пристало осуждать повелителя!

— Даже если он этого заслуживает? — Шайесс поворачивается к Сойлару и рассматривает того. Принц вовсе не выглядит весёлым. Значит… тоже не особенно и рад тому, что… Шайесс глубоко вдыхает, задерживая дыхание настолько, насколько способен. Отстранённо отмечает, как сердце замедляется. Выждав десять ударов, он вновь переводит взгляд на щебечущих о чём-то сестриц Йо и принцесс. О, прекрасно! Кажется, принцессы вполне довольны компанией… И насколько это плохо, хотелось бы знать…

Как жаль, что в Семье нет женщин подходящего возраста… Ни для принцесс, ни для королевы. Разве что сделать ставку на будущую жену Сойлара. Которому, к слову, давно пора жениться.

— Я был занят похоронами и принятием дел, — вздыхает Сойлар, тоже присоединяясь к наблюдению. Вполголоса сетует на то, что дамы, собравшиеся в зале, не говорят ничего толкового. — За это время матушка отослала всех своих фрейлин, исключая Йо, ссылаясь на то, что среди них могут оказаться те, кто так или иначе связан с убийцами. И набрать новых. Их, разумеется, проверили… люди Чэнне — так что можешь не волноваться за тщательность проверки, но… Сёстры! Почему я, рассказывая тебе это, чувствую себя так, словно оправдываюсь?!

— Потому, что вы допускаете возможность подобного варианта развития наших взаимоотношений, — пожимает плечами Шайесс, не позволяя себе ни на мгновение исказить выражение лица, хотя злорадная улыбка так и просится! Впрочем, мысль о почти короле, который отчитывается перед ним, Шайессу вполне себе нравится… главное — не увлекаться подобными фантазиями, а то, наложенные на силу крови Теннери и усиленные кровью принца, они могут завести в такие дали, что даже Шайн ужаснётся… Шайесс на мгновение замирает, пытаясь представить себе хотя бы удивлённую владычицу Шайраша… не выходит совершенно. Он встряхивает головой, заставляя себя вернуться к разговору. — Но это не то, что следует позволять себе, ваше всё ещё высочество. Я — не тот, перед кем вам стоит оправдываться. Кроме того — если передо мной и пытаются оправдываться, то делают это совершенно не так.

— О, я даже не хочу себе представлять, как именно это может происходить! — преувеличенно весело хмыкает Сойлар. Шайесс только и может, что согласиться с ним. В самом деле — не стоит это представлять… Хотя… Шайесс представит с удовольствием. — Десять из десяти на твоём месте постарались бы сделать всё…

— Чтобы расположить вас в себе, — кивает Шайесс, машинально отмечая, как правая близняшка Майгор озирается, стараясь, впрочем, делать это незаметно для остальных. Чувствует присутствие? Что-то интересное… правда, пока непонятно — в какую именно сторону. — Мне начать говорить, что я не пытаюсь сделать ничего подобного?

Сойлар фыркает и качает головой. 

Тем временем аудиенция у королевы подходит к концу. Шайесс уже без интереса смотрит, как близняшки приседают в совершенно одинаковых реверансах и покидают зал вместе с Йо. Что ж. Значит, и Шайессу больше здесь нечего делать. То, что заставило его оказаться на этом балкончике, закончилось. Шайесс неспешно направляется в сторону низенькой двери, борясь с искушением проигнорировать слова Сойлара. Хочется. Очень. Но делать этого не стоит. Всё же даже в хамстве уже почти королю должны быть предела. Поэтому Шайесс разворачивается и в самых вежливых выражениях просит позволения покинуть его высочество. Тот смеривает его недоверчивым взглядом, после чего позволяет уйти.

Шайесс спускается по винтовой лестнице, пересекает портретную галерею… почти пересекает, когда один из портретов приковывает к себе. Шайесс скользит взглядом по плотно сжатым пухлым губам, по почти хищным чертам лица, по фигуре, в каждом изгибе которой отпечатан непростой характер. Привычка повелевать. То, чего совершенно не чувствуется в нынешнем поколении королевской семьи… По сути, это сошло на нет ещё в предыдущем поколении. Шайесс окидывает женщину, запечатлённую на холсте, взглядом в последний раз и кивает собственным мыслям. Да. И в самом деле. Хагари Гильетт из поселения Ли-Лай, потерянная принцесса, в молодости и в самом деле была невероятной красавицей. Даже её дочь всего лишь бледная копия по сравнению с ней.

Шайесс позволяет себе отвесить полный придворный поклон портрету этой женщины. Пусть она и не узнает о таком проявлении восхищения, конечно.

— Если это проявление верноподданнических чувств, то стоило бы делать нечто подобное там, где есть хоть какой-то шанс быть замеченным сплетниками, — хаг Чэнне отлепляется от колонны и приближается к Шайессу, который едва ли не сплёвывает от досады. Настолько привык к тому, что в Мессете нет больше подобных ему… не считая членов Семьи, конечно… что, проверив помещение на отсутствие обычных людей, совершенно выпустил из внимания… — Добрый день, хаг Теннери.

— Это всего лишь знак восхищения, — частично приоткрывает правду Шайесс. — Неожиданно видеть вас здесь, хаг Чэнне.

— Так бывает, в самом деле, — пожимает плечами хаг Чэнне, приноравливаясь к шагу Шайесса. — Знаете ведь, как именно это происходит? Проснулся утром с пониманием, что мне обязательно надо быть здесь. Так вы и правда собираетесь отправиться в Нахош?

— Подслушивание при помощи теней — не самый надёжный способ, — сообщает Шайесс мирно. Угрозы он не чувствует совершенно. Более того — сама мысль о сродстве добавляет иррациональной расположенности к хагу Чэнне. Впрочем, Шайесс отдаёт себе отчёт, что от приязни не останется и следа, если их интересы столкнутся. Поэтому даже в мыслях не допускает упоминания Книги и ведьмы. — Собираюсь. Забрать подарок, оставленный братом для меня. Только то, что сейчас происходит с быстрыми путями, спутывает все карты, — Шайесс отвечает на чьё-то приветствие, перекидывается парой слов с совершенно незнакомым ему придворным, привычно играя роль дружелюбного аристократа.

— С каких пор подобная мелочь стала препятствием для… Слуги? — хаг Чэнне выделяет последнее слово так, что Шайесс вынужден всмотреться в него получше. То, что мелькает на самой грани зрения, заставляет его едва ли не отшатнуться. Разве такое…

— Моя Семья всегда придерживалась правила не проводить полного посвящения. Хагари Шайн не отпустит Слугу.

— Отпустит. Если заручиться поддержкой одного… одной личности.

— От которой проблем возникает столько, что…

— Мы считаем таковые естественной платой за могущество, — пожимает плечами хаг Чэнне.

Шайесс кивает, признавая долю правды в этих словах. Прощается с хагом Чэнне, который совершено спокойно уходит прочь. Ну, да. Конечно. Шайесс ясно чувствует, как нить, что не позволяла оборвать разговор, оборвалась…

Всё это, конечно, мило. Но кто именно с ним играет. Уж не та ли личность, что…

***

Почему-то она никогда ещё не видела Нахоша на рассвете. Даже странно. Прожив в окрестностях города всю жизнь, Ива никогда не попадала на его улицы на рассвете. Даже в нынешний приезд оказалась в Нахоше уже тогда, когда солнце успело подняться. И это — несмотря на то, что уже поздняя осень — зима практически!

Почему-то об этом подумалось именно сейчас. Даже странно как-то. Ива замирает, впитывая в себя образы тронутых розовыми отблесками рассветного солнца снежных шапок на крышах домов. Красиво… Ива даже не хочет уходить, пусть и понимает умом, что следовало бы — один из братьев того, кого она убила… Ива хмурится, пытаясь вспомнить… ну, да. Убила. Случайно. И… неважно. Почему-то по этому поводу она не чувствует вообще ничего. Воспоминание успело потускнеть и затереться, так что теперь Ива может извлечь только отдельные образы, почти несвязанные между собой… странно, что так скоро. Впрочем, неважно. В самом деле. Важно то, что один — а может и больше — из братьев погибшего сейчас в городе. И он наверняка хочет найти убийцу. И крайне глупо вот так разгуливать по городу. Хотя… Сейчас ещё совсем раннее утро — может быть, этот самый брат ещё не покидал своего ночлега? Может же такое быть?

Ива в последний раз пробегает взглядом по искрящимся от солнца снежным крышам и с сожалением сворачивает в переулок. Путь до гостиницы, где остановились её спасители, не настолько длинный чтобы заблудиться, пусть Ива и не так уж и хорошо ориентируется в улочках Нахоша. Она уверенно сворачивает один раз, потом ещё и ещё. Выходит на узкую улочку и озадаченно оглядывается. Сделала лишний поворот? А, нет! Вон же знакомый мостик чуть поодаль. Так вот в чём дело! Она вышла к чёрному ходу! Так даже лучше.

Ива осторожно приоткрывает дверь и проскальзывает внутрь. Чуть морщится от смеси не самых приятных запахов — перегретый жир, чад, какие-то травы и алкоголь… вот только последний немного выбивается из мешанины запахов, привычных с детства, когда она постоянно ходила хвостиком за мамой и проводила едва ли не целые дни на кухне замка… Совсем не то, о чём бы хотелось сейчас вспоминать.

Жаль, что всё равно придётся…

Ива покидает кухню, незамеченная никем. Поднимается на второй этаж и застывает, отказываясь верить в то, что видит: комнаты, что занимали хагари Лекки, хаг Кьятт их слуга — пусты. Они… уехали? Как же это…

Ива сползает по стене на пол, потерянно смотря прямо перед собой. И что же теперь делать? Она так рассчитывала на то, что…

Ну, не идти же в Могильник!

Пусть Лио и вылечил её аж два раза подряд, но это не значит, что Ива готова добровольно отправиться на кладбище! Кто знает, чем это может обернуться?

— Разве вы не должны были вернуться к вашей семье? — Ива едва ли не подпрыгивает на месте, что, верно, выглядит довольно комично. Она поднимает голову и видит спутника хагенн Тэлэ. Хаг Ястен Теннери, кажется… Ива кое-как поднимается, опираясь на предложенную руку. И машинально перебирает шнурки на рукавах, не зная, что ответить. — Я так понимаю, встреча прошла не в том ключе, в каком вам представлялась?

— Что-то вроде того, — кивает Ива, мысленно благодаря хага Теннери за то, что ей самой не пришлось подбирать слова. Не в том ключе… более, чем не в том. Мама просто выставила её за порог, напоследок высказав всё, что, по её мнению, Иве следовало знать. Даже не сказала, что стало с телом Лилии… Ива сжимает руку, едва не обрывая при этом шнуровку. И тут же ругает себя за подобное. Мало её Лирна говорила про то, что надо учиться держать себя в руках! — И я… я пришла, чтобы…

— К сожалению, рьес Кьятт и рьеси Лекки ещё вчера отправились в Исверу, — правильно истолковывает её заминку хаг Теннери.

— И что же не теперь делать? — Хотя, понятно — что. Идти в Могильник. Через заснеженное поле и лес. Потому что Лио, который, пусть и с неприятными эффектами, но способен перенести из одного места в другое в мгновение ока.

Что бы ни хотел ответить хаг Теннери, он замолкает, едва начав говорить, когда в коридоре появляется Шайли… или Кери… Ива на мгновение задумывается и приходит к выводу, что она имени одинаково не подходят так называемой сестре Лио. Впрочем, «Кери» лично Иве нравится меньше, так что… Шайли окидывает коридор взглядом, замирает, увидев Иву и хага Теннери. Рассматривает молча, рассеянно прокручивая между пальцами крючок.

— Доброе утро, — наконец произносит она, подходя ближе. — Встреча с родственниками не задалась?

— Иногда я думаю, что лучше было бы оказаться сиротой, — почему-то вырывается у Ивы. Она вздыхает, ловя себя на мысли, что так, возможно, и правда было бы проще.

— О, я тебя очень даже понимаю! — кивает Шайли, прислоняясь к стене коридора. — Но… это не то, что в наших силах изменить. Если, конечно, ты не собираешься самостоятельно перевести родню в категорию мертвецов, — Шайли хмыкает, потом встряхивает головой. — Ладно, это неважно. Но… ты и правда считаешь, что тебе бы лучше жилось на улице? При всём моём неоднозначном отношении к собственной родне…

— К Лио?

— Нет. Не к нему. У меня, знаешь ли, множество разнообразных родственников, с которыми я совершенно не желаю поддерживать отношения… даже при условии, что неплохо к некоторым из них отношусь.

— Вы… хм… поступаете глупо, хагари Керья, — вздыхает хаг Теннери. Он всё это время не отрывает взгляда от мелькающего между пальцами Кери крючка. Как будто бы в этом есть нечто необычное. Ива прищуривается, переключаясь на взгляд, которому её научили линн, и видит, как вокруг кистей рук Шайли медленно вращается облако магии. Не нити, а именно облако, не оформившееся ни ко что. И только возле рабочей части крючка это облако превращается в подобие нити… так это она, оказывается, ворожит при помощи крючка?! И такое возможно… Ива отводит взгляд, надеясь, что никто не успел заметить… ничего. — Семья — это те, кто поддержит вас, несмотря ни на что. Это — единственные люди, которым можно доверять без малейшего колебания.

— Значит, вам невероятно повезло с семьёй, хаг Теннери, — пожимает плечами Шайли. — Мне повезло несколько меньше… Наверное. Не знаю. Пока что не знаю, как именно оценивать такое явление мира, как моя кровная семья.

— Всё настолько плохо? — хаг Ястен предлагает Шайли руку. Та, кивнув, принимает жест. Иве только и остаётся, как следовать за странной парочкой вниз — на первый этаж гостиницы.

— Всё настолько неоднозначно. Впрочем, я совершенно не желаю обсуждать с вами тонкости моих взаимоотношений с собственной роднёй. Уж простите за грубость… Ива, если твой посещение семьи закончилось не так, как бы тебе того хотелось, то почему ты отправилась именно сюда?

— А надо было сразу на кладбище?! — Ива спотыкается о подол юбки и едва ли не летит вниз головой по лестнице, но, к счастью, Хаг Теннери успевает её удержать.

— На кладбище ты всегда успеешь, — замечает Шайли, предусмотрительно отступив к перилам, чтобы, в случае чего, её не зацепило. — Я не о том. Неужели у тебя больше нет ни одного места, где ты могла бы провести то время, пока не станут доступны быстрые пути? — Шайли произносит это с совершенно странным выражением. Бывает равнодушный интерес? На взгляд Ивы эти слова совершенно противоположны, но именно таки интонации и выражение лица сейчас у Шайли. Как будто бы её немного любопытно, что именно Ива собирается делать, но в то же время ей до жути безразлична судьба собеседницы. И она правда ждёт, что после такого у кого-либо будет желание отвечать?!

Ива молчит, как и оба её собеседника. Только похоже, что от этого молчания неудобство испытывает только сама Ива. Хаг Ястен скользит взглядом по потолку зала, изредка косясь на крючок в руках Шайли. Сама же Шайли и вовсе прикрыла глаза и вообще непонятно, чего ждёт. Ответа?

— Нет, — наконец решается ответить Ива, совершено не понимая, для его она это делает. В тот же момент хаг Теннери переводит взгляд на Шайли, которая чуть приоткрывает глаза. При этом по его губам пробегает быстрая улыбка, значения которой Ива совершенно не понимает. Что-то… странное. — Сейчас зима. Река спит. Так что…

— Так что у тебя сейчас путь только в Могильник, — хмыкает Шайли, вызывая желание придушить её. — Поскольку Тэлэ, исключая близнецов, конечно, покинули Нахош вчера. Ну, а близнецам абсолютно плевать на всех вокруг, если это не мешает или не помогает их планам мести… Не знала, что в Исвере распространены традиции мстить врагам. Это же такая дикость!

— Не распространены, — вклинивается в монолог хаг Теннери. — Это отличительная особенность конкретно близнецов, я полагаю.

— Как скучно! Уж лучше бы это было народной традицией… в декорациях Нахоша это могло бы выглядеть довольно мило, не находите?

Хаг Теннери пожимает плечами и явно давит улыбку. Ива в этом просто уверена!

— А… Лио может перенести меня в Дайвег? — решается Ива. Если Лио откажется, то… то Ива попросту не знает, что ей делать дальше.

— Он тут, — Шайли неопределённо кивает в сторону предполагаемого местонахождения Лио. Во всяком случае Ива понимает этот жест именно так. И гордится тем, что вспомнила такое слово, как «местонахождение», которое до того слышала только пару раз от Лирны. — Отвести?

— Лио не позволяет вам самой появляться в городе?

— Слишком беспокоится, — пожимает плечами Шайли. — Прошу меня простит, хаг Теннери, но разговора не выйдет. Сами видите.

— Я подожду.

Хаг Теннери чуть наклоняет голову, изображая что-то вроде кивка, и поднимается вверх по лестнице. Шайли пожимает плечами и манит Иву за собой. Ива молчит точно так же, как и сама Шайли. В молчании они пересекают пустой по случаю раннего утра зал и выходят наружу. Ива зажмуривается от слепящего солнца, успевшего за время, что она провела внутри, подняться достаточно высоко. Ива отводит взгляд, но снег отражает лучи солнца, так что разница особо и нет. Спустя пару мгновений внезапно становится как будто бы мрачнее — при том, что и солнце, и снег остались прежними. Ива переводит взгляд на Шайли, которая, как будто бы что-то оборачивает вокруг совей головы. Чары? Ива пытается посмотреть, но ничего не выходит.

— Не пытайся. Шнурочек для того и сплетён, чтобы закрывать взгляд. Но это солнце меня просто убивает! Вот впору вспоминать пасмурные зимы Севре с благодарностью! Там подобных дней бывает от силы три-четыре за сезон!.. И всё это время я обычно проводила… неважно, впрочем. Ива. Если ты намерена оказаться прямо сейчас в Дайвеге, то… разумеется я тебе в любом случае помогу… то сделай кое-что для меня.

— Так в этом всё дело? — Ива даже испытывает некоторое облегчение от сказанного. Шайли всего-то хочет получить какую-то выгоду! Что ж. Если благодаря ей Ива окажется в академии, то почему бы и нет? — И что же ты хочешь?

— Так получилось, что летом убили моего жениха… прежде, чем ты начнёшь сочувствовать, скажу, что это мелочь. Но. Я очень хочу знать, по чьей именно вине это произошло. Видишь ли, я не считаю, что кто-то может безнаказанно забирать то, что принадлежит мне.

— А как же твои рассуждения о мести?

— А что с ними не так? — Шайли рассеянно прокручивает крючок между пальцами. — Это не месть. Просто я желаю забрать плату с убийцы за содеянное. В равном размере. Вот и всё.

— Я не умею…

— Я знаю, что в академии есть то ли чары, то ли предмет, при помощи которого можно открыть тайное. Поищи, прошу тебя. Даже если ты ничего не найдёшь — это тоже будет результатом. Но — попробуй найти.