XXIX

Можно долго размышлять над тем, насколько верным было решение установить площадку быстрых путей за пределами города. В подобном расположении есть как плюсы, так и минусы… как, впрочем, и в любом решении вообще. Шайессу, в основном, безразличны как первые, так и вторые, хотя он и не является поклонником долгих… бессмысленных прогулок

— В первый раз на моей памяти ты настолько хорошо читаем, — задумчиво произносит Сойлар. Шайесс пожимает плечами. Разговаривать совершенно не хочется. По многим причинам, хотя основной он бы назвал усталость. От людей. От голосов. От любых, даже от собственного. Только вот его высочеству на это плевать. — Я могу понять, что тебе не нравится прогулка, но она необходима, если ты действительно хочешь оказаться в Нахоше. Тем более, если ты хочешь сохранить моё разрешение на этот визит.

— Вы ведёте себя недостойно вашего положения, ваше пока ещё высочество, — ленивым тоном, на который уходит едва ли не половина оставшихся сил, сообщает Шайесс. Сойлар фыркает. И только. — Мне не нравится прогулка. И общество, в котором я вынужден её совершать. И, если хотите знать — для того, чтобы оказаться в Нахоше — мне не требуется площадка быстрых путей.

— Вот как? — Сойлар с интересом рассматривает его лицо. Шайесс демонстративно морщится. Чем совершенно не впечатляет его высочество. К сожалению. — Не припоминаю за тобой такого умения… Что-то новое?

— Что-то новое, — соглашается Шайесс, выскальзывая из остановившегося экипажа. Рядом с площадкой слишком людно. Слишком для Шайесса. Он замирает как можно дальше от толпы, наблюдая за тем, как люди Майгора по несколько человек встают на площадку и исчезают. — Впрочем, это не особенно интересно. В отличие от…

— В отличие от того, как Майгор переправляет армию в Нахош? Я, конечно, никогда не сомневался в том, что ты слишком потакаешь своим садистическим наклонностям, но хотя бы для приличия ты мог бы изобразить сочувствие по отношению к человеку, за столь короткий срок потерявшего уже троих детей…

— А вы? — переводит взгляд на Сойлара Шайесс. Тот пожимает плечами, удерживая на лице подходящее к ситуации скорбное выражение лица. Шайессу ничего не остаётся кроме как уважительно наклонить голову в восхищении перед чужим талантом. Он на мгновение прикрывает глаза и заставляет себя изобразить нечто нейтральное. — В любом случае это не имеет значения. Ведь в скором времени он потеряет и четвёртого. Ну, я на это надеюсь. Учитывая то, что в Нахоше они мрут один за другим. Одного наследника Майгору вполне достаточно… разве вы считаете иначе? Особенно после…

— Ты не думаешь, что, если откроется правда, последний из сыновей хага Майгора явно не воспылает любовью к Берне?

— Мне не в чем оправдываться. Ни я, ни Ясь, ни кто-либо из Семьи не имеет отношения к наследникам хага Майгора. Они получили ровно то, что сами вызвали к жизни. Что до следующего кандидата в трупы… буду надеяться на провидение. Неужели вы думали, что я подвергну Бэрри даже самой малой опасности? — Шайесс отмечает, что людей стало гораздо меньше. В скором времени в Нахош переправятся все. Значит, пора готовиться к переходу.

Шайесс осторожно подбирает нити, запутывая их в сложное полотно, не прерывая разговора, который коснулся здоровья брата Сойлара. Парня удалось если не вылечить, то хотя бы остановить распространение безумия. Клай что-то там намудрил — целители едва ли не на руках его готовы носить, заявляя, что он совершил настоящий прорыв в магии. Надо будет потом поинтересоваться у дяди, что там к чему… Но вылечить Тьенара не удалось. Для этого, по словам Клая, нужны ещё образцы того вещества, из которого была создана отрава. Того вещества, которое добывают в карьере неподалёку от Нахоша…

— Я желаю тебе… хотя бы вернуться из Нахоша, — проникновенным тоном сообщает Сойлар, намекая на то, что за эту осень ещё никто… н-да… Шайесс картинно поднимает глаза к небу, тут же морщась от капель дождя. Одновременно с этим он оборачивает себя паутиной чар. Сойлар окидывает его взглядом и многозначительно молчит.

— Вы же не думали, что я отправлюсь туда в своём настоящем облике, ваше высочество? — уточняет Шайесс слегка изменившимся голосом. Отмечает, что за то время, которое прошло с лета и Севре, он успел отвыкнуть от него. Придётся привыкать заново. Сойлар качает головой. — В таком случае, позвольте попрощаться.

С этими словами Шайесс отвешивает идеальный придворный поклон, который в его нынешнем облике смотрится на редкость неуместно, и шагает к окончательно уже опустевшей площадке.

Нахош… не изменился совершенно за те десять лет, что Шайесс тут не был. Домики, укутанные снегом, мостики, лесенки, улочки… уютно, красиво… «сладко». Настолько, что сахар вязнет на зубах. Шайесс отходит от площадки быстрого пути, думая, что ритуал — довольно-таки болезненный, надо сказать — в итоге оказался совершенно ненужным. Ну, не совсем, конечно — всё-таки в Шайраше теперь, надо полагать, будет намного проще находиться в любое время года. И в любом состоянии. Но… Шайесс морщится, откидывая мысль подальше. Сворачивает в один переулок, в другой, пока не оказывается на улице, от которой несёт чарами.

На первый взгляд тут всё так же, как и в остальном Нахоше, но, если глянуть глубже… Так, значит, именно здесь произошла стычка между Майгором и той разношёрстной компании, что успела подобраться в Нахоше?.. Шайесс медленно проходится по дороге, впитывая отголоски чар, что осели на брусчатку, укрытую недавно выпавшим снегом.

Как… интересно.

Шайесс не несколько мгновений прикрывает глаза. Сразу же улавливает чары, что призвали люди хага Майгора — те настолько привычны, что не могут вызывать ничего, кроме скуки. А вот все прочие… Из всего остального чётко Шайесс может выделить лишь нотку Шайраша, которую невозможно спутать ни с чем. Это, должно быть, тот самый бродяга, что каким-то образом связан с… «подарком». Хотя, Шайесс готов спорить на что угодно, что это именно тот… кто вытащил ведьму из храмам Сестёр в Севре в самый последний момент. Больше-то и некому. Ну, разве что, она ухитрилась в Шайраше завести ещё одно специфическое знакомство, что маловероятно.

Стоит подумать, что именно сделать с этим человеком. Он, разумеется, в каком-то смысле помог, хотя были способы сохранить дар ведьмы и иными путями, но… Ладно, не важно сейчас.

Прочие же отголоски заставляют задуматься. Наверняка в этой мешанине присутствуют силы, взятые рьеси Таго из Книги, да и без «подарка» не обошлось, только определить Шайесс это сейчас не в состоянии. Как ни жаль.

Он приседает, прикасаясь к брусчатке кончиками пальцев, специально ради этого стащив с руки перчатку. Да. Именно на этом месте убили сына хага Майгора. Шайесс довольно жмурится и едва ли не мурлыкает от удовольствия. Жаль, что не пришлось увидеть это собственными глазами. По словам Яся бедняге вырвали сердце. Тот самый бродяга.

Интересно, что тот почувствовал при этом? Бродяга, а не уже труп, конечно — чувства жертв малоинтересны, если, конечно, в них не поддерживать жизнь специально. Что почувствовал бродяга, сжимая в ладони горячее, сокращающееся сердце? Шайесс даже завидует ему в этот момент.

Нехотя он поднимается на ноги. Недолго рассматривает кончики пальцев, прежде чем надеть перчатку.

Пересекает улицу и выходит на площадь. И едва не сталкивается с хагом Майгором, который отдаёт приказы предпоследнему выжившему сыну… последний сейчас занимается делами лоскута, не отвлекаясь на столь незначительные дела, как местечковая война. На этом моменте Шайесс с трудом удерживается от фырканья. Ну, в самом деле — хаг Майгор притащил в Нахош полторы сотни далеко не самых слабых магов только для того, чтобы разобраться с четырьмя… кто там они будут?.. Парочка исверцев, лесная ведьма из провинциального города и бродяга, живущий в склепе. Ужас, прямо сказать! Ах, да! Была ещё одна девчонка-недоучка из академии — как это Шайесс мог про неё забыть! И вот против них хаг Майгор привёл настоящую армию, которая сама по себе вызывает некоторое количество вопросов. Например — откуда у хага Майгора такое количество магов, обученных убивать, в подчинении? И зачем? Против кого он их собирал? И сколько есть ещё?

Надо думать, его пока ещё высочество тоже уже долгое время задаётся этими вопросами.

Шайесс, поплотнее закутавшись в паутинку, проскальзывает мимо, мысленно желая хагу Майгору вернуться из Нахоша. Просто потому, что его последний сын ещё не готов принять всю власть над лоскутом. Да и так ведь намного интереснее — наблюдать за тем, как старик (а теперь особенно чётко видно, сколько Майгору лет — три смерти его изрядно подкосили) пытается жить дальше, потеряв четверых сыновей. Шайесс надеется, что их будет четверо. Стоит поспособствовать этому в случае чего…

Шайесс оставляет хага Майгора у себя за спиной, направляясь к гостинице, в которой остановился Ясь. И хорошо бы, чтобы брат оказался там…

***

Ястен задерживается на одном из мостиков, бездумно рассматривая скованную льдом воду. Не самое захватывающее зрелище, надо сказать. Но идеально подходит как раз для такого вот времяпрепровождения. Позади периодически кто-то проходит, но Ястен не думает даже обращать на них внимания. Незачем. Достаточно того, что он не ощущает враждебности. Всё прочее — не существенно.

Как ни странно, никто из причудливой компании, что сейчас расположилась в склепе на территории Лиссер-Шатт, не пострадал. Даже эта девушка, которую он сегодня лично сопроводил до дома. Ну, разве что она теперь вздрагивает от каждого шороха, да вчера весь вечер смотрела на Керью с нескрываемым ужасом, пока последней это не надоело, и она не сплела что-то при помощи крючка… Всё же насколько необычный способ чаровать! Но, надо признать, довольно-таки действенный. Ведь это именно благодаря её едва ли не половина чар противников распалась до того, как достигла цели.

Ястен прикидывает, получится ли убедить Шая провести над его подарком парочку экспериментов… пусть подобным в большей степени увлекается дядя, но… Всё-таки безумно интересно, как именно она чарует. Да уж… уже одно это делает девушку ценным приобретением, не говоря уже о…

— Среди местных до сих пор распространено поверье, что вода конкретно этой речушки способна отнимать память, — раздаётся слегка изменённый, но всё равно узнаваемый голос Шая. Ястен чуть скашивает глаза, после чего вновь возвращается к рассматриванию льда. Шай облокачивается на перила, вырезанные их камня. — Правда, вряд ли она сможет это сделать, будучи закованной в лёд, но всё же не стоит рисковать. Как ты считаешь, Ясь?

— Мою память воде не унести. Как и твою, Шай, — пожимает плечами Ястен, лениво спутывая парочку нитей, создавая слабо мерцающих светлячков, которые тут же принимаются танцевать над водой. — Я ожидал тебя несколько позднее… и уж точно не в образе… бродяги.

— Хм… в Нахоше это слово приобретает особое значение…

— Как и в любом другом месте для тех, кто понимает. Тем более, что ты соответствуешь любому из значений.

— Хаг Майгор управился с переброской своих людей быстрее, чем можно было рассчитывать. Что меня, на самом-то деле очень даже радует.

— Мне это чудится, или я слышу в твоих словах скрытый намёк на недовольство его высочеством? — насмешливо интересуется Ястен. Шай несколько нарочито морщится, добавляя парочку собственных светлячков к уже имеющимся.

— Его высочество продолжает прощупывать границы дозволенного, экспериментируя с фамильным даром… — Шай даже не вворачивает шутку про то, что принц всё ещё не коронован, что может говорить о… многом. Ястен бы предположил, что всё дело в том, что именно происходит сейчас в стенах Скального Дома. Всё прочее… не имеет значения. — Это довольно-таки утомительно, надо признать. Кроме того, он отнимает столько времени, а я действительно хочу поскорее увидеть свой подарок!

— С этим придётся немного подождать, — вздыхает Ястен, развеивая светлячков и выпрямляясь. Нет, он ни на мгновение не думает, что брат… но предпочитает в такой момент смотреть ему в глаза. Шай, кажется, даже не моргает. Только внимательно рассматривает его. Ястен подавляет желание передёрнуть плечами. Ощущение… не самое приятное. — Сегодня утром девушка отправилась на встречу с той девчушкой, которая убила первого из сыновей хага Майгора. Насколько я успел понять, она должна была что-то найти для твоего «подарка». Так что сейчас Керья в Дайвеге… Бродяга, к слову, был не очень-то рад отпускать её.

— Могу с ним согласиться, — кивает Шай, чуть отпуская силу, но не до такой степени, чтобы можно было забыть, кто именно сейчас стоит напротив. — Дайвег сейчас не самое подходящее место для прогулок… что именно забыла там твоя спасённая?

— Она учится в академии, — поясняет Ястен, отмечая, что Шай решил показать, что помнит о том, кем именно является Ива. Из вежливости, наверное… которой наедине с братьями никогда не страдал.

— Забавно… — Шай перегибается через перила и что-то пристально рассматривает на глади льда. Ястен и не пытается понять — что. Захочет — расскажет. Тем более, что есть подозрение, что Шай делает это специально для того, чтобы Ястен начал задавать вопросы. — Хорошо. Рано или поздно мой подарок вернётся назад. Так что предлагаю прогуляться до замка и до карьера… Его высочество соизволил пошутить над тем, что из Нахоша до сих пор никто не возвращается. Стоит изменить это.

— То есть, ты хочешь сказать, что мне придётся…

Шай довольно жмурится, развеивая собственных светлячков, напоследок заставляя тех пролететь сквозь лёд. Ястен чуть расслабляется, чувствуя, что гроза прошла стороной.

Спустя несколько часов от быстрым шагом пересекает дворцовую площадь, надеясь, что Клай сейчас находится в башне. Просто потому, что рыскать по всему Кепри в поисках одного конкретного человека нет ни малейшего желания. Как и отправляться на поиски Клая во дворец… Особенно, если вспомнить, что его высочество сейчас экспериментирует с даром.

Ястен толкает дверь и едва ли не вваливается внутрь. Н-да… усталость дерёт своё — по возвращении в Нахош он точно завалится спать до полудня…

И никто ему в этом не помешает!

Удача всё же на его стороне — Ястен чётко ощущает присутствие Клая где-то наверху башни. Ну, разумеется, ему не могло настолько повезти, чтобы воспитанник Семьи нашёлся где-нибудь внизу. Впрочем, не имеет смысла ныть по столь незначительному поводу, как усталость. Поэтому Ястен бодрым шагом поднимается наверх.

Первое, что он видит на верхнем этаже — комнату, превращённую в вариант быстрого пути наподобие того, что соединяет верхний и нижний город в Даэх. Качает головой. Ну, в самом деле — даже Шаю нельзя быть настолько ленивым! Прогулялся бы и собственными ногами, раз уж не желает менять дом на Кладбищенской на башню. Хотя в этом, как раз-таки, Ястен вполне понимает брата. Он и сам бы ни за что на свете не променял дом на… это. Но всё же… ради собственного удобства изменять реальность, создавая то, что по мнению большинства магов невозможно… Это слишком нагло. И плевать, что мнение этого самого большинства ошибочно.

— Доброго вечера, хаг Ястен, — чуть склоняет голову появившийся из проёма дальней комнаты Клай, — я не ожидал, что вы появитесь так скоро.

— Доброго и тебе. Как будто ты не знаешь Шая! — Ястен выуживает коробку с упакованными туда образцами кристаллов, названия которым они так и не дали. Клай приоткрывает крышку и кивает. Закрывает, явно намереваясь исчезнуть в комнате. Ястен идут за ним. — Впрочем, и без этого стоило вернуться в Кепри. Как сказал брат, с младшим принцам всё…

— Плохо. Да. Хотя теперь появляется надежда… Вы задержитесь? — в голосе Клая настолько явно слышится указание на то, что Ястену пора убираться обратно, что тот прикладывает все усилия, чтобы не засмеяться в голос.

— Нет. Не буду тебе мешать, — произносит Ястен, ехидно улыбаясь в ответ на ликование, появившееся на лице Клая. Тот замирает и начинает было говорить что-то, подозрительно похожее на извинения, но Ястен его перебивает. — Не стоит. Через десять дней тебе следует быть в Скальном Доме.

— Хагари Лейш?..

— Сегодня. Прямо сейчас. По прикидкам Шая — до полуночи.

Кайт кивает. Напоследок Ястен просит сообщить остальным воспитанникам, которые — Ястен это знает наверняка — поддерживают друг с другом связь… как будто бы могло быть иначе!.. Выслушав в ответ ожидаемые обещания, Ястен едва ли не бегом спускается вниз и выходит прочь из башни.

Что ж. Больше сейчас в Кепри делать нечего. Да и вообще — теперь этот город является территорией Шая, так что… Ну, а Ястен точно в ближайшие год-два не желает здесь появляться. Теперь же главное — добраться до площадки, не привлекая к себе внимания. Особенно, если это внимание будет исходить от его высочества. Пусть уж с ним общается Шай. В самом-то деле.

Ястен быстрыми движениями спутывает нити и набрасывает на себя. Конечно, вполне возможно, что ему никто и не встретится по пути, но лучше всё же перестраховаться.

В Нахоше Ястен ёжится от холода, которого почти не бывает в Кепри с его дождливой зимой, и прикидывает, где именно сейчас может находиться Шай. Ястен прикрывает глаза, вслушиваясь в звучание нитей, и откровенно удивляется, обнаруживая брата, прогуливающимся по полю между городом и лесов, отгораживающим Могильник.

И что он там забыл?

Ястен некоторое время бездумно смотрит перед собой, потом вздыхает и направляется прочь из города. И даже ухитряется добраться до Шая быстрее, чем рассчитывал. Тот как раз забирает вправо, обходя высокий обрыв, на вершине которого виднеются деревья. Если пройти дальше, то станет видна пустошь, на которую не рискуют заходить местные. Те, которые вообще отваживаются добраться до Лиссер-Шатт. Да и что им тут делать? Тут только высохшие перекрученные стволы деревьев, топкая грязь под ногами вместо земли — вечно живое болото, которое не замерзает даже в самые лютые морозы.

Шай приветственно кивает и продолжает обходить Могильник.

— Занятное место, не правда ли, Ясь?

— Проклятое место, пожимает плечами Ястен. — Похуже подземелий Дайвега будет. Причём, что особенно интересно — без какого-либо влияния Шайраша.

— Не совсем, но это не столь важно, — Шай приседает, зачерпывая пригоршню снега и протирая им лицо. — Врат здесь и правда нет. Зато грань настолько тонка, что… ну недаром же тут живёт бродяга.

— Так он поэтому выбрал столь экстравагантное место для жизни?

Шай пожимает плечами. Выпрямляется и продолжает путь. Туда, где возвышается скала.

— Пока тебя не было, к хагу Майгору прибыл последний сын, что мне, признаться, не по душе. Ему бы сидеть сейчас в поместье в родном лоскуте и носа оттуда не казать. А он… И, насколько я понял, в ближайшее время они собираются уничтожить наших друзей.

— О том, что они находятся в Могильнике, хагу Майгору уже известно, — кивает самому себе Ястен. — И ты…

— Крайне неудачное место, Ясь, — вздыхает Шай, рассматривая скалы. — Для побега остаётся только одна сторона из четырёх. И именно там будут сосредоточены силы хага Майгора.

— Ещё остаётся Шайраш. Сам же сказал про тонкость грани. Наверняка бродяга утащит их туда.

— У последнего сына хага Майгора интересная способность, появление которой для меня загадка, — вздыхает Шай, сплетая что-то в пальцах и направляя на скалу. — полностью перекрывать грань. Можно сказать, он абсолютно противоположен мне в этом.

— Так ты поэтому решил, что он станет..?

— В том числе… Ясь, ему нужно будет помешать, но не убивать. Сам понимаешь. Да и второго сынка хага Майгора ни тебе, ни мне нельзя убивать собственноручно… да и вообще — его высочество натолкнул меня на некоторые размышления — лучше будет сейчас создать видимость того, что мы на их стороне. Поэтому…

— Поэтому ты сейчас сплетаешь… забавно. Надеешься, что бродяга верно поймёт замысел? — склоняет голову к плечу Ястен. Потом присоединяется к Шаю. Он спутывает нити, создавая огромную сеть с проступающим на ней рисунком, значение которого… довольно-таки интересно. — Значит, я буду присматривать за одним братцем, а ты… — Ястен ни капли не удивляется, отмечая кивок. — И подарку своему сбежать позволишь?

— Это будет зависеть от того, как пройдёт наш разговор.

— Есть сомнения?

— Само собой. Всё же она — непростой крови. Да и… ты ведь не думаешь, что она просто так отправилась в Дайвег? Кроме того, я не представляю, что именно ей рассказал бродяга… Жаль, что пока выгоднее сохранить ему жизнь, но…

Ястен кивает. Вместе с Шаем ещё раз обходит Лиссер-Шатт, опутывая тот сложными чарами. И прикидывает, как скоро ему придётся всё же отправится в Исверу, куда, по всей видимости, подадутся близнецы, вырвавшись из ловушки.

***

Первое, что бросается в глаза — стены. Пусть они и достаточно далеко, но… Да и потолок тоже явно не то, что хочется видеть над головой. Да, разумеется, Кери читала о том, что Дайвег — город в скале. Да и Льята рассказывала. Но увиденное собственными глазами совершенно отличается от картин, нарисованных фантазией. И не сказать, что бы это радовало.

И как только местные могут жить… вот так?! Это же совершенно… тесно. Кери морщится, огибая спешащих куда-то людей. Добирается до огромного — во всю стену — окна и долго рассматривает серые скалы с почти незаметным снегом. Скалы, кусочек неба и одинокая… гора? Или что это вообще?.. посреди ущелья, соединённая с обеими сторонами узким мостом. Занятно…

— Это место называется «Остров», — раздаётся позади на удивление знакомый голос. Кери оборачивается и недоверчиво рассматривает Берну Теннери. Хотя, если задуматься, вполне можно было предполагать, что её очень даже возможно здесь встретить. В её-то родном городе. — Это кладбище.

— Хоронить мертвецов в земле, которой у вас явный недостаток, это несколько… расточительно, хагари Берна.

— Так повелось издревле, — пожимает плечами Берна, жестом предлагая следовать за ней. Кери после некоторой заминки соглашается. Всё равно с Ивой они договаривались встретиться ближе к полудню, но Кери так хотелось увидеть Дайвег, что она отправилась едва ли не на рассвете… Впору задуматься, а что, собственно говоря, с ней творится? Кери с трудом может припомнить, чтобы в… Севре она стремилась куда-либо влезть. Этим, как правило, занималась Лья. Или теперь — в отсутствие сестрички — придётся взять на себя и её роль тоже? Это может быть… утомительно. Но уж точно не стоит думать об этом сейчас. — Насколько мне известно, для этого есть серьёзная причина, но… но никто в моей семье не желает мне её открывать. Впрочем, я невежлива. Доброе утро, хагари Керья. Могу я узнать, что привело вас в Дайвег?

— Назначенная встреча с одной моей знакомой, — честно отвечает Кери, не уточняя, кем именно является её знакомая. Не то, чтобы это было тайной, но тем не менее… — Выглядите прекрасно. А как поживает ваш брат?

— Нейл? — уточняет Берна, чуть приоткрывая веер, показывая, что находится в раздумьях. Кери в ответ слегка разворачивает ладонь кверху. Самое время пожалеть об отсутствии веере! И порадоваться, что, несмотря на долгое отсутствие практики, она не забыла о значениях таких вот жестов. — Дома. Ругается с родителями по поводу того, что не может сейчас покинуть родные стены. Или хотя бы закрыться в собственной комнате и не выходить оттуда до… — Берна заминается, словно бы пытаясь подобрать слово. Кери кивает, позволяя фразе остаться незавершённой. — Что до Шая и Яся, то я сейчас совершенно не представляю себе, где они могут находиться. До недавнего времени были в Кепри, а сейчас…

— Хага Ястена я видела в Нахоше, — отвечает Кери, присаживаясь на краешек кресла в своеобразной вынесенной вперёд стеклянной нише. Что ж. Надо признать — вид и впрямь необычный. Но… Кери задыхается от ощущения камня вокруг. Возможно, там — на самом верху скал — дышалось бы легче. — Во всяком случае, вчера вечером он был там.

— О! — Берна вся подается вперёд. — А мне они ни слова не сказали! И это после того, как…

— Как — что? — Кери следит за тем, как медленно падает мелкий снег, вспыхивая в лучах солнца. Ничего нового, конечно, но ей ещё не доводилось смотреть на столь привычное явление в таком… в таких декорациях. — Или это секрет?

— Осенью в академии был очередной набор. И вся моя семья знает, насколько это для меня важно, но… Но Шай увёз меня в Кепри! А когда я вернулась, то…

— То время было упущено, — невольно улыбается Кери. Занятно. Вот такого способа она никогда не испытывала на Льяте. В то время, когда ещё жила в Севре. А ведь, возможно, это бы работало гораздо действеннее запретов… Кери встряхивает головой, выгоняя ненужные воспоминания. Трёт ладонью глаза. — И что же?

— Он успел сбежать до того, как я смогла высказать ему всё, что думаю по этому поводу, — фыркает Берна. — Так, значит, Ясь в Нахоше. И что же он там делает? Знаешь, братья редко рассказывают мне, чем занимаются. Ну… если только я не становлюсь свидетельницей разговора. Скрывать-то от меня они не скрывают, но и специально в дела посвящать не торопятся. В Кепри Ясь был занят поиском Книги, которая попала в руки одной исверки… кстати! Я ей рассказывала про вас.

— Вернее — про мою мать, — кивает Кери, отмечая, что Берна даже не думает смущаться этому факту. Как и тому, что сейчас выдала некоторые планы своих братьев. Что и правильно — не стоит оно того. — Значит, Книга… Исверка — рыжая? Как интересно! Один мой… знакомый тоже заинтересован в Книге. И теперь у меня замечательная возможность понаблюдать, кто же в итоге выиграет…

— А девушку вам не жаль?

— А вам?

Берна пожимает плечами и переводит разговор на Льяту. Не самая приятная тема. Кери предпочла бы вычеркнуть из памяти Севре и всех, кто там остался, но… Предчувствие, что придётся ещё вернуться в родной город — закрыть оборванные пути, попрощаться со всеми… и узнать, чем же руководствовалась хагари Гильетт, отдавая Кери в руки… И почему-то кажется, что возвращение совсем не станет добровольным. И приятным.

Какая это, всё-таки, чушь! Кери не снятся пророческие сны, и к ней не приходят видения.

Никогда.

Кери позволяет себе болтать о пустяках вроде переживаний городской сестрички по поводу платья для свадьбы и прочего. Вот уж о чём не имеет смысла беспокоиться! Хагари Лайгана не позволит дочери выглядеть в столь важный для всего Севре день неподобающе.

Тем временем солнце скинулось настолько, что полоса света просвечивает стеклянный пол ниши прямо перед носками обуви. Кери извиняется перед Берной за то, что вынуждена её оставить — время как раз подходит к… Берна, словно бы очнувшись, охает и благодарит за то, что ей напомнили о времени. Видимо, тоже куда-то спешит.

— И всё-таки, что именно привело вас в Дайвег, хагари Керья? И что произошло с вами после того, как вы исчезли из храма? — вспоминает о вопросе Берна.

Кери морщится. Рассказывать о Шайраше она совершенно точно не станет. Что же до остального…

— В академии учится одна моя знакомая, с которой у меня встреча. Вот и всё. Только… я совершенно не представляю себе, куда мне идти.

Заслышав про знакомую из академии, Берна было загорается пойти вместе с Кери, что совершенно не вписывается в планы, но… Но, к облегчению Кери, Берна почти сразу вспоминает о чём-то и лишь с явным разочарованием в голосе объясняет, куда именно Кери нужно идти. После чего прощается и смешивается с толпой.

Встреча с подругой городской сестрички… забавно, как теперь это прозвище Льяты звучит, всё-таки… Кери не считает её такой уж не… невероятной. Всё-таки это Дайвег. Город, где родилась хагари Лайгана. И где прожила всю свою жизнь Берна. Но само то, что в первое же своё посещение Кери сталкивается с ней… Не так… не то, что должно было бы произойти… Кери кривится от нехорошего предчувствия. Что-то случится и очень скоро. И Кери даже близко не представляет себе, что именно это будет. Но то, что радости грядущее не доставит, Кери ощущает ясно. Ну, да. Самое время вспомнить в очередной раз об отсутствии пророческого дара…

И не забыть о том сне…

Кери замирает, пытаясь понять, куда же ей теперь идти. Забавно то, что в довольно-таки ограниченном пространстве, где попросту невозможно оказаться за пределами границ, так сложно сориентироваться! Кери отходит поближе к стене, рассматривая спешащих по делам людей. На этом уровне города их значительно меньше, чем возле площадки перехода. Что и радует, и нервирует одновременно. Причём последнее — до такой степени, что Кери с трудам сдерживается, чтобы не сплести шнурок. Чтобы не пялились. Но тогда Ива её точно не заметит. А сама она сомневается сейчас, что сумеет найти девчонку. Не тогда, когда толща камня давит на сознание. И не только она.

Ну, да. То, что в Дайвеге сразу три штуки врат — не секрет. Но Кери и представить себе не могла, что это настолько… неприятно. С Лассаем подобного ощущение не возникало никогда.

— Шайли? — Голос доносится совсем не оттуда, откуда Кери его ожидала. Она поворачивает голову в сторону приоткрытой двери и видит Иву в компании белобрысого парня. Оба в бело-синей одежде, по-видимому, обязательной для обучающихся в академии.

— Ива. Я уж думала, что не найду тебя.

Ива приглашающе машет рукой, и Кери заходит внутри, оказываясь в… лавке, торгующей сладостями? Приятно. Она и Ива отходят к дальней стене, пока парень расплачивается с торговкой.

— Так ты сказала, что нашла то, о чём я тебя просила…

— Да. Это… вот, — Ива выуживает из кармана простенькое, переплетённое из, на первый взгляд, обрывков ниток, подобие браслета. Но стоит только присмотреться, как становится видно, что «обрывки ниток» — это чары. Видные всем. Кери пытается прикинуть, как можно сделать видимым то, что существует на совершенно ином уровне мира, и понимает, что воображение ей отказывает. И Кери даже уверена, что никто в Ли-Лай и не подозревает о подобном уровне мастерства. Хотя, конечно, стоит задуматься о том, зачем вообще может быть необходимость в подобном уровне воплощения чар. Кери осторожно укладывает браслет на ладонь, отмечая, насколько он холодный. Даже ледяной. — Его нужно надеть на правую руку с том месте, где… с которого вы хотите получить… память… и…

— И переплести свою собственную магию с одной из нитей браслета, — вмешивается в разговор белобрысый. Причём, даже не подумав представиться. Ну, не то, чтобы Кери нуждалась в знании того, кто этот парень, и почему он здесь и сейчас находится вместе с Ивой — не её это дело. Достаточно и того, что она получила то, что хотела. В самом-то деле! — Но с которой — разбирайтесь сами… хагари.

— Благодарю, — кивает Кери, осторожно прикасаясь к браслету магией. Тот начинает «петь». Иначе то, что происходит, Кери и не знает, как назвать. Пение и есть. И, если она правильно понимает то, как именно звучат нити, то связывать нужно будет ту, что идёт по тому краю, что сейчас находится сверху около того места, где запястье переходит в большой палец…

— Вы сказали, что люди Майгора уде прибыли в Нахош и…

— И даже пытались убить близнецов, — кивает Кери. — Но ничего страшного пока что не произошло. Один из сыновей неведомого мне Майгора убит во время стычки. Хаг Теннери сказал, что это уже третий. Правда, я так и не сумела уловить в его голосе хоть каплю сожаления по этому поводу… Этот Майгор настолько неприятная личность?

— Ну… его дочери, которые учатся вместе со мной, мне лично никогда не казались приятными, — пожимает плечами Ива, от чего Кери сдерживает понимающую улыбку. — Но… Шайли, а что же они сейчас должны чувствовать?! Три их брата мертвы. И один из них — по моей вине.

— Тебе не всё равно, что именно чувствую посторонние тебе люди? — удивляется Кери, прислушиваясь к тому, что прямо в этот момент начинает происходить вокруг. Какая-то дрожь… пока что на уровне магии, конечно, но Кери не сомневается в том, что в скором времени это перейдёт и на уровень, ка котором существуют люди. — Я понимаю, что ты, потеряв не так давно старшую сестру, склонна переживать за всех, у кого схожее горе, но… Эти люди хотели тебя убить. И не только тебя. Так стоит ли?

— Стоит. Если мы хотим называться людьми, — отрезает Ива. — К тому же девочки ни в чём не виноваты!

— Значит, им не повезло родиться в неподходящей семье, — фыркает Кери, никак не реагируя на первую часть фразы. Всё равно на такие слова ничем толком и не ответишь… если не планируешь унизить собеседника, дав понять, что он — идиот, живущий в иллюзорном мире. — Кроме того, если бы не они, то… Что это?!

Пол под ногами ощутимо вздрагивает, от чего Кери едва не роняет браслет. Она покрепче сжимает его в ладони, не обращая внимания на обжигающий холод, и засовывает в карман юбки.

Ива испуганно цепляется за белобрысого и вопросительно смотрит тому в глаза. Парень качает головой. И что же это может значить? Учитывая, что местные начинают обмениваться многозначительными взглядами и вспоминать, как лет тридцать с лишним вся Восточная Стена едва не рухнула. И то, что в последующие годы «происшествия» были значительно слабее. Ну, а нынешнее вполне соответствует им.

Землетрясение?

Нет. Явно не оно. Потому, что одновременно с вздрагивающей поверхностью под ногами Кери ощущает, как что-то выкачивает магию из окружающего мира. И даже пытается присосаться к ней в том числе! Кери выуживает из кармана крючок и, не стесняясь присутствия посторонних, сплетает шнурок, который оборачивает вокруг талии. Попытки отобрать магию тут же прекращаются. Тем более, что Ива и сама вполне успешно избавилась от «вора» Наверное, как-то справился и белобрысый, если выглядит бодро и спокойно.

— Что ж. Наверное, мен пора возвращаться, — произносит Кери, думая о том, что теперь ещё надо как-то найти дорогу до площадки. Ива и её спутник кивают, прежде чем покинуть помещение. Кери же, повинуясь секундному порыву, обращается к торговке: — Не знала, что земля Дайвега подвержена… волнениям.

— Дело не в том, неохотно отвечает торговка, озираясь по сторонам. По-видимому, то, что она сейчас говорит, не в ходит в список тем, которыми делятся с чужаками. Кери аккуратно накидывает на женщину несколько нитей, которые уцелели при… случившемся. Сейчас, к слову, уже почти не чувствуется попыток украсть магию, но Кери подозревает, что ещё ничего не закончилось. — Это связано с правящей семьёй. Никто не знает точно, но по срокам… когда в прошлом такое случалось, то это совпадало со временем рождения наследников.

— Вы хотите сказать, что землетрясение связано с родами? — уточняет Кери. Ну, не то, чтобы она не верила, хотя… Ну, да. О таком не пишут в книгах. Торговка же пожимает плечами, явно не понимая, почему это вдруг разоткровенничалась с чужачкой. — Миетта. Вы. Никогда. Не. Вспомните. Об. Этом. Разговоре. Вы. Никогда. Не. Вспомните. О. Том. Кто. Был. Сегодня. В. Вашей. Лавке. Диис. — Выйти и аккуратно прикрыть за собой двери до того, как женщина придёт в себя.

Вот так. И — нет. Кери нисколько не беспокоит то, что она использовала подобное на совершено непричастном человеке. Тем более, что максимум, что с женщиной случится — головная боль, да и только. Зато нет нужды беспокоиться о… многом.

Кери морщится, пытаясь сообразить, в какую же теперь сторону ей нужно идти.

Определённо, ей решительно не нравится Дайвег!

Кери оказывается в Нахоше уже под вечер. Всё-таки она достаточно поплутала по ярусам, отыскивая площадку. Теперь же она с наслаждением дышит морозным воздухом, с восторгом смотря на такие низкое небо с крупными звёздами. Это не какой-то жалкий клочок, что виден сквозь окна Дайвеге! Бак что теперь она замирает на окраине города, всматриваясь в темноту. Сегодня ночь безлунная… и с каждым мгновением силу набирает мороз. Кери трёт нос, начинающий замерзать, и с неохотой признаёт, что нужно возвращаться в Могильник. Да, разумеется, вполне можно набросить на себя парочку паутинок, но сама мысль о чарах почему-то сейчас вызывает отвращение. Кери склонна винить в этом браслет, потому что не видит иных причин для такого. Что ж. Стоит, наверное, запрятать его куда-нибудь до того момента, пока он не понадобится. Хотя… испытать его, что ли, завтра? Где-нибудь на опушке — подальше и от Лиссер-Шатт, и от Нахоша… Например, у истока той речки, где они впервые встретились с Ивой… Место-то, судя по тому, что Кери успела услышать из разговоров местных, уж точно не пользуется популярностью… Хм…

Скрип снега за спиной заставляет обернуться. И едва не выронить браслет , который она всё это время рассматривала, пытаясь понять, как же именно он сделан.

И борясь с искушением расплести его, конечно же.

Впрочем, сейчас уже не до браслета, который Кери спешно прячет в карман. Гораздо интереснее то, вернее — тот, кто сейчас стоит в паре шагов от неё. Пусть в темноте зимней ночи и не особенно чётко видны черты лица, но Кери ни на мгновение не сомневается в том, кого именно она видит.

— И что же такой бродяга, как ты забыл в Нахоше? Я уж думала, что ты столковался с тварями и теперь ими правишь в их родном мире! — Перед глазами на миг встаёт степь Шайраша и мерещится горький аромат полыни, заставляя слёзы подступить к горлу.

— Ох, красавица, — тянет чернявый, — разве ж можно обменять возможность видеть твои прекрасные глаза на всего лишь какую-то жалкую власть над тварями?!

— И всё же.

— Проездом я. Решил вот вернуться домой, но…

— Но делаешь это каким-то странным путём, — кивает Кери, чувствуя странную лёгкость от общения с этим чернявым бродягой. И это при том, что они, кажется, не вполне хорошо расстались в Севре. Во всяком случае Кери испытывает некоторую неловкость сейчас. Нет! Уж что-что, а извиняться она не станет. Не за что. Но дело не в этом. А в странном ощущении чего-то… Кери морщится, пытаясь изловить крутящееся едва ли не на кончике языка слово, но оно упорно ускользает.

Чернявый очаровательно улыбается, пожимает плечами. Кери прикасается к карману, в котором находится браслет, проверяя, насколько тот надёжно спрятан. Вот уж чего точно не стоит делать, так это показывать собеседнику подобную вещь. Кери ни мгновения не сомневается в том, что тот при случае не упустит возможность прикарманить столь ценную вещь. Ведь не ради же слёз он тогда оказался в Севре!

— А что же ты делаешь в таком городе, как Нахош, красивая? — чернявый чуть забегает вперёд, чтобы иметь возможность смотреть Кери в глаза. Идёт при этом спиной вперёд. Кери прикидывает, как скоро чернявый споткнётся и упадёт. — Не спорю, в городе есть на что посмотреть. Мостики, каждый со своей историей, к примеру… Река, принадлежащая линн… Но об этом не услышишь от посторонних.

— Я здесь с братом, — отвечает Кери, внезапно понимая, что и в самом деле начала уже воспринимать Лио, как брата. Родного. И это уже ни капли не игра. Как… странно. — Он живёт тут неподалёку.

— Вот как?! Познакомишь?

— Зачем? — Кери останавливается, недоумённо всматриваясь в лицо чернявого, которое с трудом удаётся различить в темноте безлунно ночи.

— Хочу поддерживать хорошие отношения с родственниками будущей жены, — как само собой разумеющееся сообщает чернявый.

— Ты спятил, — заключает Кери. Вот только жениха ей сейчас и не хватает! Чтобы умер в кратчайшие сроки. Хотя… вот в этом уже есть смысл. Кери окидывает чернявого, чьё имя она не в состоянии вспомнить, оценивающим взглядом, прикидывая, сколько тот протянет, став её официальным женихом. Вряд ли долго. — Доброй ночи.

— Эй, подожди! — восклицает тот, но Кери и не думает оборачиваться. — Извини. Я не хотел тебя обидеть!

Нет. Не стоит оно того. Ни капли.

Кери выуживает из кармана крючок и быстро вывязывает шнурочек, при помощи которого скрывается от глаз чернявого, который остаётся в поле с расстроенным выражением лица. Сама же Кери торопится в Могильник, пока Лио не отправился сам на её поиски.