III

Дайвег. Скальный дом.

Солнце освещает самый верх Восточной стены. Ястен сквозь ветви розового куста видит, как искрятся снежные шапки на вершине скалы. Вечер. На редкость солнечный.

— Ты смотришь на снег с такой тоской, что я даже не могу предположить, о чём же ты в этот момент думаешь, Ясь, — Шай кончиками пальцев левой руки прикасается к ещё нераспустившемуся бутону. Правая рука затянута в перчатку и опутана чарами так, что простому человеку ни за что не догадаться, что та искалечена.

— А о чём я, по-твоему, могу думать? — уточняет Ястен, аккуратно убирая отмершие листики на кусте. И думает, что увидь их с братом сейчас кто-то из посторонних, шок бы был обеспечен. Посторонним, само собой. Но возиться с цветами мамы доставляет удовольствие, так что Ястен ни за что бы не лишил себя подобного времяпрепровождения. — Ладно, я принял то, что Исвера в ближайшее время для меня недоступна, пусть это и было нелегко… и даже смирился с невозможностью возобновить путешествие… знаешь, во скольких местах я ещё не бывал?.. но возвращаться в Кепри? Зачем?

— Кто-то же должен сопровождать Бэрри, — пожимает плечами Шай, перегибаясь через лавочку, чтобы дотянуться до лейки. — Клай сейчас слишком занят изучением месторождения кристаллов, так что половину времени проводит в Нахоше, а остальные воспитанники стоят не настолько близко к Семье, чтобы можно было доверить им жизнь нашей сестры. Пусть я и уверен, что ни один из них и в мыслях не допустит возможности причинить ей вред.

— То есть, ты в Кепри не возвращаешься? — Ястен откладывает садовые ножницы и внимательно рассматривает брата. Тот невозмутимо поливает розовый куст, словно бы ничего необычного не произошло. — Но разве может хранитель одного из сердец Мессета надолго покидать его столицу?

Шай пожимает плечами, переходя к следующему кусту. Внимательно рассматривает побеги, прежде чем начать отмечать некоторые их них. Ах, да! Этот куст оказался довольно необычным. Шай ещё до церемонии наречения Лайара говорил, что собирается размножить этот сорт.

— Может. Почему нет? Появились дела в академии — пришло время навестить мою будущую жену. А то я не уверен, что это получится сделать в установленный правилами срок.

Разве ей уже достаточно лет, чтобы?.. Ястен хмурится, пытаясь вспомнить, что из себя представляет невеста брата, но сразу бросает это безнадёжное дело. Да и ни к чему это — можно подумать, личность невесты имеет значение. Если это, разумеется, не «подарок». Кроме того, надо полагать, визит к невесте — не более, чем предлог для посещения академии.

— Хочешь узнать, кто именно передал твоему «подарку» браслет?

— Твоё описание девчушки слишком общее. Я так и не сумел вычислить, кто это может быть, — вздыхает Шай, выпрямляясь. Осторожно касается лепестков отцветающей розы. — Даже при том, что магов, родившихся среди слуг, не так уж и много среди обучающихся. Только вот все они на первый взгляд абсолютно не при чём! И стоило бы именно тебе отправиться со мной, но ты, в отличие от меня и Нейла, вообще не имеешь к академии никакого отношения… хм… ты и к высшему свету Кепри не имеешь никакого отношения, если не считать, конечно, твоего общения с пока ещё принцем… Как так получилось, Ясь?

— Ты и брата с собой тащишь? — откладывает в сторону обрезанные засохшие веточки Ястен. Последний вопрос Шая он игнорирует. — И он согласился?!

Ответить Шай не успевает — дверь в оранжерею открывается, впуская Бэрри в окружении подросших щенков и Нейла, идущего с таким видом, словно сама необходимость находиться рядом с собаками причиняет ему страдания. Хотя, возможно, что так оно и есть. Всё же Нейл с трудом принимает соседство с любыми животными.

Щенки тут же принимаются лезть во все углы. Ястен едва успевает накинуть паутинки на цветы, чтобы любопытная живность не испортила ничего. Бэрри приветливо улыбается, занимая несколько неуместное в Дайвеге плетёное кресло, привезённое Ястеном из одного из южных городов, стоящее рядом с одним из кустов. Нейл же прислоняется к стене рядом с окном, рассматривая пейзаж, который не особенно изменился за всё то время, что они провели в стенах дома. Разгар зимы… пусть где-нибудь на юге уже вовсю и вступает в права весна. Ястен бросает взгляд на вершину Восточной, отмечая, что солнце уже опустилось слишком низко, чтобы окрашивать её своими лучами. Впрочем, ещё достаточно светло.

— Объясни мне, Шай, как понимать то, что ты намереваешься посетить академию? И почему я должен тебя сопровождать?! — Нейл складывает руки на груди, но головы не поворачивает, продолжая рассматривать скалы. Ястен удерживает себя от смешка — разумеется, Нейл и не думал копировать Шая, но получилось забавно.

— Ты всё ещё дуешься за то, что произошло летом? — мягко интересуется Шай, заканчивая поливать последний розовый куст. — Тебе не кажется, что это несколько…

— А тебе не кажется, что у меня есть для этого основания?

Ястен негромко фыркает, переглядываясь с Бэрри. Подхватывает под живот ближайшего щенка и, не обращая внимания на попытки того прокусить ему пальцы, принимается почёсывать спинку. Щенок махает лапами и пытается извернуться, чтобы всё же дотянуться до таких заманчивых пальцев. Шай аккуратно собирает садовые инструменты и относит их в шкаф, находящийся в дальней части оранжереи. Потом возвращается, занимает свободное кресло, подобрав с пола ещё одного щенка, и откидывается на спинку, скользя взглядом по потолку. Ястен борется с желанием повторить его жест. Хочется, конечно, но стоит только посмотреть на то, каким взглядом одаривает брата Бэрри, что…

— Тебе бы стоило высказывать своё недовольство касательно летних событий Толаре, — спокойно предлагает Шай. Ястен хмурится, вспоминая, при чём тут мать Бэрри и Нейла. Всё же в том, что касается приключений братьев и сестры в Севре, он особо не разбирается. Нейл презрительно фыркает. — В конце концов, моё имя нигде не было упомянуто. Разрешение конфликта в Севре записано на твой счёт…

— Как будто бы это меняет то, что в реальности я мало что смог сделать!

— У тебя ещё будет такая возможность. И не одна, — пожимает плечами Шай, не отрывая взгляда от потолка. На котором — Ястен наверняка это знает! — не спрятано ни одного рисунка. В отличие комнаты в доме на Кладбищенской или потолка гостиной здесь. — Особенно теперь, когда дед…

Повисает молчание. То, что дед явно не доживёт до весны, не вызывает сомнений. Разумеется, никаких проблем с тем, как будут распределены роли членов Семьи, нет - всё обговорено ещё несколько лет назад. Но то, как два настолько различных события уместятся в одну только зиму, заставляет то ли смеяться, то ли размышлять о нездоровом чувстве юмора у Сестёр… или стоит переадресовать это Шайн?.. Подумать только: встретить нового члена Семьи и попрощаться со старейшим!

— До коронации ты свои дела решишь? — обрывает тишину Ястен. Возможно, что и не стоило возвращаться к этой теме, но молчать о грядущей смерти второго главы Семьи нет никакого желания. Тем более, когда Бэрри явно намеревается всерьёз расстроиться по этому поводу. — Или проигнорируешь и её?

— О, ну что ты, Ясь! — качает головой Шай, позволяя щенку стащить с руки перчатку. Обезображенная ладонь вызывает судорожный вдох со стороны Бэрри, но и только. Сестрёнка всё же умеет держать себя в руках, что не может не радовать. — Как я могу пропустить такое событие! Я полагаю, что мои дела не займут больше пары-тройки дней.

— В таком случае…

— От Кепри ты всё равно не отвертишься, — ласково произносит Шай, довольно жмурясь. Ястен переглядывается с Бэрри и качает головой. Сестрёнке сейчас явно хочется запустить в Шая чем-нибудь тяжёлым, но толку-то с того!

— Предполагалось, что я сразу отправлюсь в Майгор…

— В самом деле? Когда?

Хм… Ястен задумывается. Когда? Но разве… Нет. Тогда не было произнесено ни слова насчёт того, что он выезжает именно в Майгор. Ястен вздыхает и посылает Шаю предупреждающий взгляд. Тот состраивает извиняющееся выражение лица. Причём, насколько Ястен вообще его знает, вполне себе искреннее.

— Ты ведь не хочешь сказать, что способен оставить нашу сестру одну в столице?

— Там же будет кузен, — недоумённо хлопает глазами Бэрри, спуская щенка на пол. Тот сразу же принимается грызть ножку стола, но никто, кроме Нейла, не видит в этом ничего возмутительного. Младший брат же смеривает щенка тяжёлым взглядом, после чего переключает внимание на стремительно сгущающиеся сумерки. — И Клай.

— Клай сейчас слишком занят, — поясняет Шай во второй раз за вечер. — А Сойлар… у него перед коронацией будет слишком много дел, чтобы уделить время тебе. Кроме того… Разве ты не хотела затащить Яся на какой-нибудь приём?

— Шай. Ты осознаёшь, чего тебе это будет стоить? — спокойно интересуется Ястен, отбирая у щенка свой шейный платок. Шай на пару мгновений отвлекается от разглядывания потолка и кивает. Ястен вздыхает. — Хорошо. И как долго?

— До коронации — точно. Потом, я надеюсь, Бэрри сумеет добиться приглашения в Майгор.

Бэрри прикусывает губу, но не выглядит при этом расстроенной. Что радует, конечно. Всё же были опасения, что сестрёнка может не принять выбранный для неё Семьёй сценарий. Нейл отрывается от рассматривания уже нечётко видных в сгущающихся сумерках скал и всматривается в лицо Бэрри. Вздыхает, качает головой.

— Она ещё слишком юна…

— Бэрри уже несколько лет, как вошла в брачный возраст, — ровно возражает Ястен, сдерживаясь, чтобы не скатиться в разъяснение таких очевидных вещей в то время, как Шай только демонстративно вздыхает, аккуратно натягивая на покалеченную руку перчатку. Зачем, спрашивается, снимал? — Наоборот — мы сильно задержали её замужество. Ещё немного — и это уже станет неприличным.

— Всё в порядке, Нейл, — спокойно произносит Бэрри. — Я с самого детства знала, что это то, что меня ждёт. Что этим я могу принести пользу Семье. Тем более, раз уж мне так и не позволили учиться в академии…

Ястен вместе с Шаем и Нейлом демонстративно стонут. На что Бэрри довольно улыбается. Вновь повисает молчание. Ястен прикрывает глаза, позволяя себе побыть счастливым от того, что может находиться рядом с любимыми людьми. Сюда бы ещё маму, Толару, Лейш и отца…

— О! — прерывает тишину Нейл. — Сегодня они рано.

— Уже полезли? — удивляется Шай. — С чего бы это вдруг?

— Ну, в последнее время такое случается часто, — пожимает плечами Нейл, отвечая вполне мирно, словно бы и не было той враждебности, что сквозила в его словах в самом начале разговора. — Маги теряются в догадках, пытаясь найти причину возросшей активности, но пока что ни до чего не додумались…

Он рефлекторно отшатывается от окна, когда там возникает приплюснутая морда с оскаленными клыками. Бэрри вскрикивает, вжимаясь в кресло. Шай продолжает скользить взглядом по потолку и поглаживать притихшего щенка, словно бы его и вовсе это всё не касается. Ястен со вздохом поднимается из кресла, походит к окну и задёргивает тяжёлые шторы, игнорируя монстра. Тем более, что тот из числа едва ли не самых слабых, что населяют подземные ярусы Дайвега.

После этого Ястен подбирает щенков и направляется к выходу из оранжереи, советуя братьям и Бэрри сделать то же самое. Перед тем, как отправиться к себе, он заносит щенков в выделенную им клетку в зверинца сестрёнки. И думает, что стоит постараться заснуть, чтобы не клевать завтра носом, ведь ясно, что отправляться придётся с самого утра — иначе бы не случилось таких вот посиделок, пусть их никто и не планировал заранее.

***

Кайа с любопытством вертит головой, стараясь рассмотреть всё вокруг. Не то, чтобы она и в самом деле была заинтересована в том, что представляет из себя Эхтом, но готова признать, что всё не настолько плохо, как она думала. Во всяком случае город мало чем уступает Кепри. Разве что ярких цветов почти нет, если не считать попадающиеся то тут, то там вечнозелёные деревья. Она позволяет себе остановиться посередине одного из соединяющих верхние этажи башенок мостика, и задумчиво смотрит вниз. Краем глаза отмечает, что слуги, всё же выделенные дядей после долгого спора на тему приемлемости её прогулки по Эхтому, замерли чуть поодаль, ожидая, когда она продолжит путь. Как и полагается хорошим слугам.

Кайа проводит пальцами по перилам. Вздыхает. И сама понять не может, зачем же вдруг решила отправиться в город, который во все прежние визиты на родину старательно игнорировала. Но вот вдруг захотелось. Тем более, что Лекки и Кайт куда-то запропастились с самого утра, а Книга пока не желает показывать ничего нового. Впрочем, это не самое грустное. Всё равно Кайа пока предпочитает разбираться с тем, что есть на данный момент. Например — со странными снами, которые теперь приходят к ней едва ли не каждую ночь с тех пор, как она пришла в себя. Камень, сверкающий багровыми гранями, темнота… Кайе хотелось бы знать, что всё это может значить…

Она вздыхает и уже собирается продолжить путь, как на площадке на несколько этажей ниже мостика видит ярко-красные волосы и замирает. Брат. В Эхтоме. В компании Лекки и… Дайла. И что они тут делают?

Она коротко интересуется, как можно добраться до той площадки самым быстрым путём, после чего берёт такой темп, что назвать его приличным можно только с натяжкой.

Кайт с некоторым недоумением наблюдает за тем, как общаются Дайл и Лекки. Или он чего-то не понимает, или… Впрочем, кажется, никто против подобного и не думает возражать. Прошло уже полтора десятка дней с тех пор, как Кайа пришла в себя. За это время жизнь в Солнечных Часах вернулась к тому размеренному течению, что преобладало до того самого момента, как они двое оказались посреди сада, мгновенно переместившись из склепа в Нахоше. Кайт даже понять тогда не сумел, как всё это произошло — и перемещение через быстрые пути, и путешествие с Лио оставляли отпечаток… невозможно было бы сказать, что их не было. А здесь же… просто в один миг они стояли в склепе, а в следующий — уже на траве посреди поместья. Кайт боится признаться даже самому себе, что до сих пор не может поверить в реальность происходящего. И только бесчисленные часы, проведённые рядом с сознанием пребывающей неведомо где сестрой, заставляют принять реальность случившегося.

Сейчас он идёт чуть позади Лекки, о чём-то увлечённо спорящей с Дайлом. И даже не пытается вникнуть в суть спора. Он полагает, что в этом случае ему придётся занять ту или иную позицию, а к этому он совершенно не готов.

Зачем он вообще согласился их сопровождать? Кайт и сам не в состоянии этого понять. Вероятно, не сумел противостоять обаянию Лекки… Да и…

— Кайт! — Голос позади заставляет вздрогнуть и обернуться. Кайа?!

— Что ты…

— Это мой вопрос, — категорично заявляет Кайа, давая знак слугам чуть отойти.

— Вот ещё! Тебе не полагается прогуливаться за пределами дома без сопровождения!

Кайа пренебрежительно фыркает в ответ на это, одновременно что-то отвечая Лекки и даже улыбаясь Дайлу, чего она раньше не делала никогда. Даже в Кепри, когда ещё всё были живы, Кайа предпочитала его игнорировать. Разве что вежливо кивая в ответ на его приветствия. И что же теперь изменилось?

Кайа с некоторым удовольствием наблюдает за растерянностью брата, уточняя у Лекки, почему они отправились на прогулку и не поставили её в известность.

— Так ты в последнее время предпочитаешь уединение, — пожимает плечами Лекки, стараясь приноровиться к медленному шагу Кайи. Вот и правильно, а то носится, как не пойми кто… Кайа чуть морщит нос, предпочитая забыть о том, как она едва ли не вприпрыжку (хорошо, что они не встретили на своём пути никого) бежала к этой площадке. Не было этого! И уж точно Лекки не стоит знать о том… о том, чего не было. Но куда это Лекки так торопится? — И общество Книги.

— Ты хочешь об этом говорить здесь? — Кайа давит желание сказать что-нибудь резкое. Не место, до и стоит ли тратить силы на попытки убедить сестру? Особенно без уверенности, что попытки будут удачными…

— И всё же, — возвращается в разговор задумавшийся о чём-то брат, — почему ты решила, что можешь покидать дом без сопровождения? Это не Кепри, где на подобное могут закрыть глаза при определённых обстоятельствах.

— Я помню, — кривится Кайа, сожалея, что вокруг нет ни одной скамьи. И о том, что они начали этот разговор посреди площадки, которая, конечно, достаточно просторна, но людей всё же хватает. Это, по-видимому, понимает и Лекки, которая, вздохнув предлагает уйти куда-нибудь подальше от посторонних глаз. Кайа идёт на пару шагов позади Лекки и… Дайла. Что довольно абсурдно, если вспомнить, что тот по-прежнему является слугой и именно его место позади… Впрочем, судя по всему, с Дайлом что-то не так. И, как минимум, дядя в курсе и одобряет это. Значит, не имеет смысла сейчас хоть что-то говорить по этому поводу. Хотя бы потому, что это впоследствии может привлечь к Кайе повышенное внимание со стороны дяди и мамы, а его и так слишком много… Кайа на мгновение задумывается, с каких пор она начала мыслить так, но ничего толком не может вспомнить. Кажется, будто бы это всегда было так, но если бы это было правдой, то не было бы той безобразной сцены с Йо на балконе… значит… — Но я так привыкла в Нахоше быть сама по себе, что мне сейчас сложно перестроиться… кроме того — дядя Кьятт выделил мне слуг, — Кайа заставляет себя наивно похлопать глазами и улыбнуться. И думает, что было бы идеально ещё и покраснеть, но не представляет себе, как это можно провернуть… Опять эти рассуждения! Она бросает короткий взгляд на собеседников и отмечает, что Кайт ей верит. Но вот Лекки, да и Дайл смотрят с насмешкой. Ну, и ладно. Не для них это было сделано! Сейчас, по крайней мере. Кайа старается дышать ровно и не поддаваться желанию сорваться под их понимающими взглядами. Все вместе они пересекают площадь перед воротами города — Кайа даже не заметила за разговором, когда они успели пройти такое расстояние — и выходят на пустынную дорогу… Ах, да! Время же приближается к полудню. То-то всех как ветром сдуло. Забавные, всё же, у местных предрассудки… И как только можно верить, что…

Додумать Кайа не успевает, когда её грубо хватают за руку и отшвыривают прочь с дороги. Она падает в песок и кое-как переворачивается, попутно думая, что платье, вероятно, придёт в негодность от такого обращения.

Кайт только и успевает, что оттащить того, кто напал на Кайу, когда понимает, что вокруг собралось не меньше двух десятков вооружённых людей. Он встаёт так, чтобы Кайа осталась позади него, поудобнее перехватывает кинжал. И, жалея, что не взял что-то посущественнее — всё же здесь, в Исвере не так спокойно, как в Мессете — отмечает, как Дайл задвинул за спину Лекки, перехватывает его взгляд и кивает. После чего переключает внимание на напавших.

Те начинают действовать все разом. Молча. Кайт чудом уклоняется от выпада одного, блокирует удар второго… Едва не наступает на Кайу. Та кое-как поднимается на ноги и, судя по немного остекленевшему взгляду, готовится применить что-то из своих штучек, вычитанных в Книге. Кайт почти сразу возвращает внимание к противникам — вовремя! Атака одного из них едва не увенчалась успехом. Кайт с некоторым трудом уходит от удара и приседает, метя врагу под колено. И даже достаёт его — нога того подгибается, и он валится на своего товарища. Последний из-за этого пропускает атаку Дайла.

Кайт поднимается, перехватывая руку очередного врага. Неудачно — тот выскальзывает из захвата и наносит удар. Кайт шипит от боли в раненной руке. Враг вторично заносит руку, но падает. Из его глаз текут кровавые слёзы. Кайа! Кайт обещает себе обязательно поблагодарить её позже. Сейчас же он сосредотачивается на следующем противнике.

Кайа морщится от боли, ударяющей в виски, но продолжает прокручивать в сознании рисунок. В конце концов, это всё, что она сейчас может сделать. Ну, ещё убежать, но — бросить брата и Лекки?! Ни за что. Она смотрит, как брат всаживает кинжал в живот какого-то бандита, отшвыривает того в сторону и едва уворачивается от другого врага. Дайл в это же время отбивается сразу от трёх. Кайа кивает себе и перенаправляет силу рисунка на одного из противников слуги брата. Кайт всё же сейчас и сам в состоянии справиться, а вот Дайл… учитывая то, что за его спиной Лекки… Которая спокойным тоном отдаёт приказы слугам, что изначально сопровождали Кайу. Кайа едва слышно цокает, поражаясь тому, какой стала сестра.

Что ж. Раз так, то… Кайа вызывает перед внутренним зрением другой рисунок — его она использовала в Могильнике, но так и не видела тогда, как именно он работает — всё, что ей тогда было доступно, так это нити Лио, что позволяли отмечать, где находятся враги, но не более того. Кайа выдыхает, готовясь к боли. Та не заставляет себя ждать — прокатывается обжигающей волной, оседая в лёгких. Кайа закашливается, радуясь, что боль уже не настолько ослепляющая, как в первый раз. Сейчас она вызывает только кашель, а не удушье вперемешку с рвотой, как тогда. Ну, а кашель — это не так уж и страшно.

Кайа дожидается момента, когда боль начинает отступать и подвешивает рисунок над головами пяти бандитов, насевших на Кайта…

Головы напавших взрываются, обдавая брызгами и Кайта, и прислугу, и нескольких врагов. Последние замирают, чем спешит воспользоваться Дайл, перерезая одному горло и ударом по затылку вырубая двух других. И замирает в упавшей на мир тишине.

Кайа оглядывается и понимает, что бандиты закончились.

Кайт не торопится убирать кинжал за пояс, оттирая его от крови куском накидки, которая всё равно теперь ни на что не годна, и думает, что стоило бы ещё оттереть лицо от крови и… прочего. Дайл тоже не спешит ослаблять внимание, проверяя, всё ли в порядке с Лекки. Кайт переводит взгляд на Кайу, но та, морщась и потирая виски, сообщает, что с ней всё хорошо.

— И часто тут такое бывает? — интересуется Кайт в то время, как слуги бегом отправляются в город за подмогой. Поздновато на взгляд Кайта. Но, быть может, они просто растерялись? Кто знает…

— Нет. Буквально в первый раз, — вздыхает Дайл, перешагивая через труп. — Во всяком случае я не слышал о подобных нападениях.

Вот как…

— И что теперь?

— Дождёмся прихода стражи. Потом отправимся в Солнечные Часы, — пожимает плечами Дайл, оттирая лезвие короткого меча от крови.

Вот так просто?

Раздаётся стон. Кайт поворачивает голову и понимает, что минимум трое бандитов ещё живы. Что ж. И такое бывает. Стража разберётся, что с ними делать… Дайл хмурится и шагает к ним, доставая узкий кинжал из-за пояса. Меч он, не глядя, возвращает в ножны.

— Ты что?..

— Рьес Кайт, — вздыхает Дайл, — глупо оставлять их в живых.

— Пусть с ними разбираются стражники! — вступает в разговор Кайа, заставляя Кайта улыбнуться от того, как всё же они одинаково мыслят иногда… реже, чем раньше, к сожалению. Лекки же молчит. Серьёзно рассматривает врагов. И Кайт не представляет себе, о чём сейчас думает младшая сестрёнка.

Дайл качает головой. Просит прощения у Кайта и Кайи. А потом в пару быстрых движений перерезает горло всем троим раненным. Кайт делает шаг к нему, но замирает на половине движения — лицо Дайла безмятежно, когда он рассматривает заляпанное кровью лезвие. Бандиты хрипят и дёргаются в предсмертных конвульсиях. Кровь толчками выплёскивается на и так уже окрашенный в красное песок из раскрытых ран чуть ниже кадыка.

— Ещё раз прошу простить мне мои действия, рьес Кайт, но я не могу позволить чтобы всевозможная шваль угрожала вам и вашим сестрам. Так что я предпочту взять на себя грех, но не допустить того, чтобы те, кто может причинить вам вред, ходили под этим солнцем.

С этими словами Дайл наскоро оттирает кинжал от крови и убирает за пояс. Кайт пытается найти хоть какие-то слова, наблюдая, как от ворот города отделяется несколько человек, что спешат к их компании.

***

Ты, вроде бы настаивала, что нам необходимо встретиться с близнецами.

И продолжаю так считать. Хотя бы из-за Кукольника. Да и ты согласился, что это необходимо. Но это не означает, что я дрожу от предвкушения встречи.

Кери морщит нос и думает, что, по-видимому, прошлого лета Севре было недостаточно, раз она вновь вынуждена терпеть жару. Она окидывает взглядом очередную попавшуюся на глаза статую, украшающую вход на мост. Да… Статуи тут и правда далеко не везде. Но их хватает, чтобы можно было посчитать именно так. Наверное, тот, кто писал про Исверу, был так поражён ими, что несколько преувеличил количество. Впрочем, не это самое плохое.

Белое. Тут всё белое, не считая высаженных кое-где растений. Настолько, что аж глазам больно от отражающегося от белого камня мостовых и стен солнца.

Кроме того я хочу поскорее вернуться в Руины.

Тебе плохо, Шайли?— Лио разворачивается к ней всем телом, окидывая взглядом. Кери пожимает плечами. Не сказать, что именно плохо, но как-то… не так. — Так я и думал.

Этого уже не изменить. Так что всё, что мы можем…

Попытаться уменьшить последствия насколько это будет возможно. Да, я это знаю, как никто. Но теперь-то ты понимаешь?

Да. Но теперь… теперь это уже не имеет смысла. Да и… Скажешь, что это плохо?

Лио пожимает плечами, сосредотачиваясь на дороге впереди.

В любом случае мы и так отложили визит на сколько это было возможно. — Кери думает, что стоило отправляться сюда ещё тогда — прямо от Лиственного Дома. И не тратить время на возвращение в Руины… не пришлось бы теперь…

Здесь слишком людно на взгляд Кери. И шумно. За осень, проведённую в Лиссер-Шатт, и всё время, что они с Лио прожили в Шайраше, Кери совершенно отвыкла от большого количества людей. Да и, пожалуй, никогда и не привыкала. Даже в той, прошлой жизни в Севре, Кери не может припомнить времени, когда она была бы окружена людьми. Так что толпа горожан исверской столицы… раздражает. Кери выуживает из кармана юбки крючок и начинает вертеть его между пальцами.

Ты знаешь, где их искать?

Да. За пределами города.

Это радует.

Они медленно спускаются по ступеням, стараясь не задеть прохожих. И потому, что здесь, по словам Лио, это могут счесть оскорблением, и потому, что Кери передёргивает при одной мысли о том, чтобы позволить какому-то постороннему человеку дотронуться до неё. Путь ведёт их через нижнюю площадь, выделенную властями под рынок, сейчас наполненный людьми, громко обсуждающими сплетни, торгующимися, ругающимися… Кери морщится от особенно громких возгласов горожан и мешанины запахов, от которых становится плохо даже ей (стоит поинтересоваться у близнецов, как это переносят исверцы), вспоминая, как всегда старалась обходить стороной рынок Севре… И едва удерживает себя от того, чтобы начать вспоминать ещё и все известные ей ругательства. Слишком часто в память стал возвращаться город, в котором стоит дом её отца. Слишком часто. И Кери не сильно удивится, если это окажется чем-то большим, нежели просто воспоминания.

Не хотелось бы, конечно.

Ворота закрываются за их спинами с глухим стуком, отрезая гомон толпы. Кери вдыхает горячий воздух, наслаждаясь тишиной. Несколько мгновений стоит, прикрыв глаза, и вслушивается в начинающие проступать звуки, теперь не заглушаемые людским говором — шорох песка, писк мышей где-то у самого основания городской стены, шелест сухих стеблей… Кери медленно приоткрывает глаза — слепящее солнце определённо всё портит.

Наверное, ночью тут должно быть гораздо приятней.

Так оно и есть. Только по местным обычаям никто из добропорядочных жителей не покидает домов после заката.

Что-то это мне до боли напоминает…

Кери перешагивает через высохшее сейчас русло ручья… или мелкой речушки, отмечая, что, по-видимому, сезон дождей был не слишком удачным — если она, конечно, правильно помнит то, что читала про Исверу ещё в доме отца — раз мелкие ручьи уже успели иссохнуть.

Да, похоже, — соглашается Лио, на ходу срывая несколько травинок и заплетая их в кольцо, перемежая с нитями чар. Какой-то вариант плетёнки, отводящей глаза. Их много. И Кери точно знает, что ей известны далеко не все. И даже из тех, что она успела изучить, далеко не все ей даются… — Но истоки разные.

Ну, здесь же есть врата… На побережье, если я не путаю.

А ещё здесь есть Пустыня едва ли не за воротами дома. Говорят, сотни лет назад оттуда и правда могло прийти… всякое. Только вот теперь это не более чем суеверия. В отличие от Севре, где опасность, как ты и сама знаешь, реальна. Впрочем, местные бандиты пользуются страхами горожан по полной.

Кери кивает.

Дорогу до поместья, в котором живут сейчас близнецы Тэлэ, они преодолевают даже быстрее, чем изначально предполагал Лио. Кери заподозрила бы его в особых бродяжьих штучках, если бы не знала наверняка, что их тут и в помине нет. Наверное, просто она отвлеклась и не заметила, как пролетело время. Да. Вероятно, в этом всё дело.

Внутрь поместья их, как ни странно, пускают даже без вопросов. И без чар со стороны Кери или Лио. Брат — Кери отмечает, что уже даже не тянет мысленно усмехаться тому, что вот так вот называет его братом — только чуть качает головой, но без слов — хоть обычных, хоть мысленных — следует за слугой, молчаливо сопровождающим их к отдельно стоящему флигелю белого цвета. Ну, касательно цвета Кери и не сомневалась ни капли — если уж исверцы так его обожают, то… А вот то, что Тэлэ живут за пределами основного дома, может говорить о многом. Как-то на ум сразу приходит её собственная комната на вершине башни… Кери даже становится любопытно, какой из промелькнувших в голове вариантов может оказаться верным.

— Кери?! — Кайт удивлённо хлопает глазами, застыв в зале перед входной дверью.

— А что тебя удивляет? — Кери старается принять самый невинный вид, какой способна изобразить. Просто, чтобы настроить рыжего на определённый лад. — Я же говорила, что безумно хочу посмотреть на Исверу… О! Статуи…

— Не говори мне про статуи… — вздыхает Кайт, опускаясь в плетёное кресло и кивая на парочку соседних.

— Ну, почему… Это интересно! И вообще — я никогда не видела столько статуй! У меня дома их не было даже в храме Сестёр. А тут… Они великолепны! Кстати, я знала, что у вас любят светлые тоны, но как-то не смогла предположить, что весь город будет белым… Как вы тогда добрались?

— Относительно нормально, — после заминки отвечает Кайт. Кери довольно жмурится, понимая, что тот просто не успел вовремя сориентироваться в том потоке слов, что она на него вылила… Как и большинство собеседников, впрочем. — Были… проблемы. С Кайей.

— Но сейчас они решены? — Лио осторожно снимает со столика небольшую статуэтку из хрусталя и вертит в руках. Та отбрасывает радужных зайчиков, когда на неё попадают лучи солнца через не до конца задёрнутые тяжелые шторы. Кери невольно вспоминает, как мачеха выверяла количество складок и то, насколько должны шторы перекрывать окна… Интересно, здесь этим тоже занимаются? — Не хотелось бы думать, что с твоей сестрой произошло что-то серьёзное.

— С ней или с Книгой? — ехидно уточняет Кайт, откидываясь на спинку кресла, демонстрируя безмятежность.

И что же он пытается за этим скрыть?

Сама попробуй выяснить. Если уж тебе так любопытно.

Можно подумать, тебе это неинтересно.

— Поскольку они по-прежнему нераздельны, то с ними обеими, — прямо отвечает Лио. И собирается сказать что-то ещё, но ему мешают вошедшие Кайа, её младшая сестра, слуга, которого Кери помнит с Нахоша, и женщина, являющаяся, вероятно, матерью близнецов.

Кайт коротко представляет их друг другу, в паре слов поясняя, кто такие Лио и Кери своей матери — Кери мысленно отмечает, что не ошиблась — и зачем пришли. И куда уйдут — Кери ни мгновения не сомневается, что к моменту, когда солнце начнёт клониться к закату, их вежливо выпроводят. По словам Лио здесь не только не покидают жилище после заката, но и не принимают не связанных кровно людей под крышей дома в ночное время суток. Н-да… В Севре как-то более доброжелательно относятся к гостям… Что ж. Они с Лио вполне могут вернуться в Шайраш. Тем более, что Кери это скорее даже радует.

Но интересно, что стоит за таким подходом к гостям. Впрочем, это можно выяснить и позже. Пока же стоит поддерживать разговор и надеяться, что получится вызнать что-то важное. Например — понять, почему Кукольник желал, чтобы они с Лио обязательно вновь переплели дороги с близнецами. Ну, в самом деле — использовать Книгу (пусть даже и не отбирая ту у девчонки) вполне можно было бы и без дружеского расположения со стороны этой самой девчонки. Так почему…

Кери что-то отвечает на вопросы матери близнецов, чьё имя она благополучно забыла сразу же после того, как то было названо. Впрочем, никто ведь не ожидает, что она станет обращаться к кому-то здесь по имени? Учитывая то, кем её, вероятно, видят живущие здесь, это вполне впишется в образ.

С близнецами явно что-то не то.

Лио почти незаметно кивает. Впрочем, долго гадать не приходится — разговор сам сворачивает на нужную тему. Нападение бандитов. По мнению Кери — это не то, над чем стоит настолько сильно задумываться. Пусть даже слуге и пришлось добивать выживших. Но это явно не…

Вот уж не подумала бы, что эти двое способны так переживать! Особенно после того, что было в Могильнике.

Лио пожимает плечами и прощается с семьёй Тэлэ. До того, как те начнут выставлять их за порог — солнце уже успело перевалить за полдень. Так что самое время покинуть поместье.

Прощание укладывается в несколько фраз. Кери отмечает, что младшая сестра близнецов и слуга явно этому рады. Реакцию матери она увидеть не успевает. Что до самих близнецов, то те по-прежнему заняты собственными переживаниями, пусть и пытаются создавать видимость внимания.

Стоит их навестить потом ещё раз.

Тебя бросает в крайности. — Лио обнимает Кери за плечи и шагает за грань. Кери с наслаждением вдыхает горечь полыни и расплывается в блаженной улыбке. И видит такую же у Лио.

Мне стало интересно…

Кери спрыгивает с камней, разложенных вокруг костра и подходит к самому краю выступа. Всматривается в раскинувшуюся ниже степь.

Ты не находишь, что то, как сильно они переживают из-за такого пустяка, довольно-таки забавно?

Лио фыркает и принимается обустраивать ночлег. Кери наблюдает за тем, как названый брат наполняет котелок водой из колодца, мимоходом сообщая, что в следующий раз нужно будет оставить тут запас круп — тот, что хранился для таких вот путешественников… интересно, а они вообще есть? И, если да, то кто это может быть?.. — подходит к концу. Кери кивает, отходя от края, и начинает расстилать одеяла с западной стороны костра. Как она успела заметить, это едва ли не самое удобное место на стоянках.

И чего ты молчишь?

Развлекайся — разве я против? Но у нас есть дела и помимо близнецов. Надо найти… много чего. Кроме того — разве ты не хочешь навестить Иву… и… Шайли, лукавишь. Ты не меньше будешь переживать, если тебе придётся оборвать чью-то жизнь за пределами боя. Да и в бою…

Да, ты прав. Занятно, что мои… что хагари Шианн и хагари Гильетт обошли этот урок. Впрочем, по-видимому, родственники близнецов допустили ту же ошибку. Что до Ивы, то — не слишком ли близко от Теннери? По твоим словам мы им не соперники. Стоит ли так рисковать?

Что мешает тебе спрятаться? Как раз и потренируешься. Плюс — неужели тебе не хочется сунуть нос в библиотеку академии?

Издеваешься. — Кери подносит ложку ко рту. Вокруг стремительно темнеет, и скоро костёр вспыхнет, заливая огнём небо и степь. Так что надо успеть поужинать до этого момента. Как-то совершенно не хочется смешивать еду и восторг от разлитого в воздухе огня, который так ласково обнимает… — Хочется. И суну. Если уж ты считаешь, что мне можно там появиться.

Лио пожимает плечами. И едва успевает бросить ложку в опустевший котелок — раздаётся звонкий звук от удара металла о металл — когда костёр начинает рассыпать искры, увеличиваясь вдвое. Кери вскакивает на ноги и прижимается к Лио, по-прежнему сжимая в руке ложку. Лио обхватывает её за плечи. В молчании они смотрят, как пламя выстреливает столбом в небо, разливаясь потоком, смешиваясь с такими же волнами, растекающимися от других костров, рассыпанных по Шайрашу. Огонь опускается к земле, обнимая их двоих ласковой тёплой дымкой. Кери вдыхает горячий — но не идущий ни в какое сравнение с ничтожным жаром Исверского полдня — воздух, до невозможности пропитанный полынью и дымом, и думает, что, пожалуй, ни близнецы, ни Теннери, ни библиотека академии и близко не стоят по значимости с тем, что сейчас происходит здесь, посреди степи Шайраша.