XII
Если хорошенько присмотреться, то можно увидеть крохотные листочки на деревьях, что растут на той стороне дороги. Но это — если присмотреться. Берна не особенно этого хочет. Ни к чему. Она и так знает, что не пройдёт и десяти дней, как деревья оденутся в листву. И здесь, наконец-то, перестанет быть настолько тоскливо.
Хотя — казалось бы! — по сравнению с Дайвегом здесь даже зимой достаточно ярких красок, но… Но всё же Кепри это не Дайвег, как бы банально это ни звучало.
Берна прикрывает створку окна и отходит к камину. То, что в скором времени станет тепло настолько, что не будет нужды разжигать камин, не может не радовать. Хотя, конечно, здесь он в большей степени является элементом уюта, а не необходимостью. Но тем не менее мысль о том, что в скором времени в Кепри придёт настоящее лето, отзывается в душе приятным теплом.
Берна опускается в кресло, отметив, что Ру успел забраться под потолок и зависнуть там в своё удовольствие. Как бы не пришлось потом выманивать его оттуда…
Она пожимает плечами и прикидывает, кого из братьев стоит просить о помощи, но решает отложить это на более поздний срок. Сейчас же… Берна сжимает в ладони заключённый в тонкую серебряную клеточку кристалл и представляет себе Льяту, с которой не говорила, вероятно с конца зимы.
Некоторое время кристалл остаётся холодным, и Берна уже успевает подумать, что, наверное, придётся отложить беседу на более поздний срок, когда тот всё же начинает теплеть.
«— Берна? — голос подруги сильно искажается, что нисколько не удивляет — почему-то Лья продолжает использовать довольно-таки старый кристалл вместо того, чтобы… — Ты представляешь? Я только вчера думала о том, что давно не говорила с тобой!»
«— Здравствуй, Лья, — улыбается Берна, поудобнее устраиваясь в кресле. Она скидывает туфли и вытягивает ноги вперёд, чуть съезжая вниз. Так можно наблюдать за Ру и не бояться при этом вывихнуть шею. — И почему тогда не позвала?»
В ответ раздаётся невнятное бурчание, после которого Лья всё же сознаётся, что ей просто было немного лень. Что довольно-таки интересно — раньше Льята никогда не вела себя подобным образом. Но Берне совершенно не хочется давить на подругу и заставлять ту рассказывать. Тем более, что вполне можно выпытать всё постепенно. Чем Берна и намерена сейчас заняться. Тем более, что больше нынешним вечером делать совершенно нечего — на время, пока Кепри переходит от зимы в полноценное лето, останавливается вся светская жизнь.
«— Как там у вас в Севре? Помню, ты рассказывала, что снег всё же лёг…»
«— Лёг. — Берна едва ли не видит, как Льята сейчас кивает. Так, что светлые локоны, не убранные в причёску, падают на глаза. — После того, как Орен вернулся из Лиссер-Шатт. Подозреваю, что это именно он что-то сделал, чтобы врата окончательно закрылись. Только вот мне, как ты понимаешь, так никто и не торопится сообщать такие подробности.»
«— И тебя это раздражает, — понимающе произносит Берна, наблюдая за тем, как Ру перебирается в дальний угол после того, как вечернее солнце заползает в комнату. Потом думает, что её бы тоже такое раздражало, будь она на месте Льяты… а потом вспоминает, что ей самой тоже никто не торопится что-либо рассказывать, если только она сама не прикладывает усилий, чтобы узнать. И от души сочувствует Льяте. — А в остальном? Ты рассказывала, как встретила сестру… больше не..?»
«— Нет. С осени ничего о ней не слышала. — Льята вздыхает. Интересно, что именно она сейчас делает? Учитывая, что свадьба у неё уже должна была состояться… Берна морщится, понимая, что забыла поздравить Льяту. Это будет уместно сейчас или же нет? — И, насколько мне известно, ни Орен, ни Мира тоже не получали о ней известий. Что меня даже не удивляет. Вот — ни капли! Всё же Кери всегда была той ещё эгоисткой. Как ни неприятно мне это признавать.»
«— Тебя сильно это расстраивает?» — уточняет Берна, жалея, что её дар не способен растягиваться на такие расстояния. Пусть даже после того, как ей позволили его развивать, всё стало несколько… интереснее. В ответ Берна слышит невнятное бурчание, которое не может отнести ни к одному варианту ответа. И спешит хоть немного переменить тему, спрашивая про свадьбу.
«— Да. Состоялась. Можешь меня поздравить — теперь я являюсь женой главы города.»
Берна давит желание задать миллион вопросов и о самой церемонии, и о том, как теперь проходит день Льяты и о… Берна прижимает ладони к щекам, чувствуя, как те горят… да. И о брачной ночи. Пусть Клэр, ещё когда Берне исполнилось пятнадцать, довольно подробно рассказала обо всём, что, по её мнению, должна знать Берна, да и Лейш всегда можно было уговорить на рассказ о том, что, как считала мама, не стоит знать незамужней девушке… особенно если учесть, что у народа Лейш в отличие от жителей Мессета никогда не было подобных предубеждений… Но тем не менее. Но Берна заставляет себя промолчать. Хотя бы потому, что либо Льята смутится и дальнейший разговор уйдёт в совсем не то русло, либо поймёт, что Берна спрашивает с определённой целью.
Перед глазами тут же возникает лицо Йеррета, с которым они в последнее время можно сказать сдружились. Хотя это не совсем верно, но Берна считает невероятным достижением то, что ей удалось хоть немного расшевелить Йеррета. Хотя этого всё ещё мало для того, чтобы… Но, если учесть, что тот пригласил её в Майгор… Берна кривится, представив, что ей придётся там ежедневно видеть рожу Йо… А ведь это станет повседневностью, когда Берна сделает то, что от ней хочет Семья.
«— Но это не особенно интересно, — врывается в размышления Берны голос Льяты. Берна выпрямляется в кресле, нашаривая ногой обувь и одновременно ища, куда там успел перебраться Ру. — Я правильно поняла, что сейчас ты в Кепри? Наверное, у тебя намного интереснее, чем в Севре. Временами я серьёзно думаю, что сойду с ума от этих бесконечных чаепитий, визитов и прочего!»
«— Здесь всё то же самое, — вздыхает Берна, обнаружив Ру в самом дальнем углу комнаты. В том самом углу, из которого достать самостоятельно мышь не выйдет ни при каких условиях. Придётся ждать Шая или Яся. И надеяться, что за это время Ру не уползёт туда, куда ему не положено. А именно — в часть дома, которую занимают братья. — Сейчас в столице затишье. Зимний сезон завершился. В этом году особенно ярко — коронацией! — И теперь к кузену нужно обращаться «ваше высочество»… Может, он сделает исключение для Берны? — А теперь до одаривания Нарт по местным традициям нельзя жить светской жизнью. Все заперлись в стенах своих особняков и ожидают одаривания. Только это не отменяет частных визитов, которые, несмотря на их добровольность, являются обязательными, если ты не хочешь вылететь из круга общения… То ещё зрелище, знаешь ли.»
«— Они, как и наши аристократы стремятся всем показать, что их дары — самые роскошные? — уточняет Льята. Берна фыркает. В точку! Именно этим они все и занимаются! Видимо, только в Дайвеге никому и в голову не приходит хвастаться перед прочими своим достатком… Или они просто не решаются? — Ох, я как представлю, что в этом году именно мне с Араном открывать церемонию… не по себе становится, особенно, если… — Льята не договаривает, но Берна предполагает, что дело может быть в беременности. Это бы объяснило внезапную лень подруги. Да и вообще это же является логичным продолжением того, что она вышла замуж. Берна, пересиливая себя — всё же в Семье эта тема не из тех, о которой допустимо говорить — задаёт вопрос напрямую. Льята некоторое время мнётся, но потом всё же отвечает: — Да. И Это в том числе. Пусть срок и небольшой, но всё равно как-то это… Не знаю. Мама говорит, что всё так, как и должно быть, а мне не по себе. Ой, не хочу об этом совершенно! Так, значит, у вас затишье? А потом?»
«— А потом грядёт летний сезон, который плавно перетечёт в осенний и зимний, — пожимает плечами Берна. — Тут ничего интересного и нет. Разве что откроет сезон свадьба Йо… что заставляет меня желать уехать куда-нибудь отсюда подальше.»
Через кристалл доносится смех Льяты, который Берна с удовольствием подхватывает.
Отсмеявшись, Льята извиняется и торопливо прощается. Берна даже не пытается угадать, что именно отвлекло подругу. И только когда кристалл остывает, Берна понимает, что так и не узнала, как обстоят дела у колдунов. Не то, чтобы она всерьёз интересовалась именно жизнь лесной общины, но почему-то кажется, что это могло бы быть полезным. Впрочем, это не так уж и спешно. Ещё будет время узнать. Если не забывать разговаривать с Льятой почаще, само собой.
— Ты уверена, что Ру там стоит находиться? — задумчивый голос за спиной заставляет вздрогнуть и обернуться. Шай рассматривает целеустремлённо ползущего в сторону как раз-таки той половины особняка, что занимают братья, Ру.
— Нет, но я ничего не могу с этим сделать, — сообщает Берна после того, как стукает брата по макушке сложенным веером. Чтобы не подкрадывался в следующий раз. Для этого пришлось встать на носочки и вытянуться. — Он улетел от меня до того, как я сообразила, что… так что — достань его мне!
Шай демонстративно потирает макушку, потом прищёлкивает пальцами, от чего Ру, неестественно стянутый невидимыми путами, практически падает в подставленные ладони Берны. Шай улыбается и отходит к камину. Но не торопится занимать кресло.
Останавливается возле самого камина и задумчиво рассматривает полку. Берна, придерживая норовящего выпутаться из рук Ру, подходит ближе.
— Я сейчас разговаривала с Льятой… — Шай заинтересованно приподнимает брови. — Нет, ничего важного. Хотя я так и забыла спросить про Ли-Лай…
— Если бы там было что-то важное, твоя подруга бы сама тебе рассказала. — Шай аккуратно укладывает на полку что-то, завёрнутое в ткань и отходит к креслу. Берна рассматривает свёрток, но дотронуться мешает и опасение — мало ли что брат может вот так вот запросто принести в дом! — и Ру, всё настойчивее пытающийся выбраться на волю.
— Это только в том случае, если её посвятят в подробности, — вздыхает Берна. — Хотя она упомянула, что врата, по всей видимости, закрылись окончательно. И, вероятно, это сделал брат Керьи.
Шай кивает, после чего откидывается на спинку кресла и, как ни странно, прикрывает глаза. Берна пару мгновений рассматривает это, потом вздыхает и отправляется к себе. Надо запереть Ру в клетке на ночь, чтобы тот не надумал сбежать куда-нибудь.
***
Кери с любопытством осматривается. Широкие мостовые, каменные дома, много людей, хотя, по сравнению с ярусами Дайвега это не так сильно бросается в глаза. Вероятно потому, что здесь нет ограничения в виде стен и потолка… Она прислоняется к ажурной решётке мостика и всматривается в воду, по которой идёт лёгкая рябь.
Если сравнивать Кепри с остальными городами, в которых довелось побывать… Кери предпочтёт Нахош. Он как-то уютнее, что ли. Все эти его мостики, лесенки и какая-то сказочность… Могильник, опять-таки. Следом идёт Бринн, пусть тот и находится слишком близко к Севре, про который вспоминать не хочется вовсе. Ввиду чего родной город просто вынесен за скобки. В конце того небольшого списка, что Кери составляет сейчас в голове, будет Дайвег — пусть академия и вызывает невероятный интерес, равно как и обучающиеся там отдельные личности. Ну, а Эхтом и Кепри пока что делят место предпоследнее.
Хотя, разумеется, ни один город не сравнится с Руинами в Шайраше…
Кери прижмуривается, вспоминая запах полыни и чувствует, что уже сейчас начинает скучать по башне, несмотря на то, что покинула её всего лишь пару часов тому назад. Хотя Лио предупреждал, что так оно теперь и будет. Ну, что ж. В любом случае Кери не планирует покидать Руины надолго. Сейчас она погуляет по улицам Кепри, скажем, до полудня, а потом вернётся — наблюдать, как Лио, закопавшийся в свитки, игнорирует всё и вся. Ведь наверняка опять забудет поесть… Как обычно.
Кери отходит от перил и пересекает речку, идя строго посередине моста. В Нахоше, помнится, говорили, что тому, кто идёт по краю моста, грозит десять лет неудач. Ну, не то, чтобы Кери верила в подобные приметы, но, если это никак не усложняет жизнь, то почему бы и нет? Да и забавно…
Оказавшись на берегу, Кери вертит головой, определяя, куда же ей сейчас хочется пойти. Но как же, всё-таки, тут хорошо! Высокое небо над головой, тепло и солнечно. И ивы, склонившиеся над водой, только-только окутавшиеся в полупрозрачную зелень молодых листочков… Кери ловит себя на том, что широко улыбается. Надо же! Она и подумать не могла, что настолько соскучилась по всему этому. При том, что Шайраш…
…Признайся хоть самой себе, ведьма, что скучаешь по Севре…
Кери встряхивает головой, отгоняя ставший таким настойчивым внутренний голос. Это сейчас не то, о чём хочется задумываться. Она убирает за ухо прядь, выбившуюся из причёски. И машинально отмечает, что у тех дам, что попадаются на глаза, волосы по большей части подкрашены в какие-то цвета. Наверное, в те, что сейчас в моде. В прошлом году, если вспомнить Берну, в моде был персиковый оттенок… а сейчас? Лимонный, светло-сиреневый, розоватый. Ну, и какие-то тёмные оттенки русого, но тут и не скажешь точно — родной это цвет или нет. А фасоны… Кери осматривается, отметив, что успела забрести в какой-то местный парк… фасоны у прогуливающихся дам значительно отличаются от того, что носили подружки Льяты… хотя, конечно, сравнивать глушь вроде Севре и Кепри — бессмысленно.
Кери сворачивает на ту дорожку, которая выглядит менее популярной. Сталкиваться с горожанами сверх необходимого нет никакого желания. И впору начинать жалеть, что с самого начала не связала что-нибудь, чтобы отводить глаза посторонним. Но теперь… не хочется совершенно. Да и поди найди сейчас место, где можно это проделать, не привлекая в себе внимания!
Она уходит вглубь парка, наслаждаясь постепенно окутывающей её тишиной. И прикидывает, сколько времени сможет продержаться вне Шайраша. Забавно, что в Дайвеге тоска по полыни не возникала настолько быстро. Вероятно причина в том, что там расположены врата. Ну, предположение ничем не хуже любого другого. Надо будет спросить у Лио. Оторвать от свитков и книг и заставить рассказать. И обязательно рассказать про то, что она увидела в Кепри… Кери мечтательно улыбается, предвкушая этот момент. Всё-таки сейчас, когда Лио всё ещё не в состоянии уйти из Шайраша куда-либо, кроме остова своего дома, так весело дразнить его подобными вещами…
Кери фыркает, представив себе, какое лицо будет у Лио, когда она расскажет ему… ну, хотя бы, про вот этот вот парк. Жаль только, что тот опять предложит ей прогуляться в Исверу — навестить близнецов… По делу, само собой!.. Не хочется. Вот совершенно не хочется.
И Кери прекрасно понимает, что сделать это нужно, но при одной только мысли о том, что придётся разговаривать с Кайтом… или, что гораздо хуже — Кайей, её едва ли не выворачивает. И что с того, что в последний раз они неплохо общались? Это совсем не означает, что Кери мечтает эту встречу повторить! Даже при том, что и сама она прекрасно понимает, что… ну, как минимум, для планов Лио близнецы необходимы. Да и тот разговор с Кукольником нет-нет, да и всплывает в памяти. Чем таким, интересно, исверцы привлекли его внимание? И ведь не спросишь — с того раза Кукольник больше ни разу не появлялся возле Руин. А искать его по всему Шайрашу — это даже Лио не осилит.
Но в любом случае Кери совершено не горит желанием сейчас появляться в Исвере, где, насколько она помнит, сейчас, конечно, красиво, но жарко. Хотя там всегда жарко. А Кери до сих пор не забыла прошлое лето в Севре. Нет уж. Не сейчас. Тем более, что вряд ли близнецы куда-то собираются уезжать из Исверы. К чему бы им это? Кери замирает на половине шага, срывая крупный цветок. Увы, тот совершенно не пахнет… Пусть у бедняг и не всё ладно в семье, но… Так что эти двое вполне способны некоторое время обойтись без творения Лио. Так будет даже лучше на взгляд Кери — по крайней мере так можно будет не переживать о том, что близнецы куда-то пропадут.
Да. Именно так и стоит сказать, когда Лио опять начнёт говорить, что ей нужно отправиться в Исверу. Наверное. Хотя, быть может, она ещё и передумает. Но в любом случае сейчас она совершенно точно не хочет трепать себе нервы общением с рыжей исверкой, считающей её… Кери не знает точно — кем, но вряд ли кем-то приятным. Особенно если учесть, что эта самая исверка общалась с Таго.
Кери озирается. Парк успел закончиться. И теперь она стоит на берегу пруда. Причём с этим самым прудом что-то… не так. Ну, хотя бы то, что, если верить собственным ощущениям, этот пруд находится настолько далеко от парка, что…
И как, хочется знать, она вообще сюда попала?
Кери присаживается у воды, думая, что за это время юбка впитает воду и потом… не важно. Она опускает руку в воду, прикрывает глаза. Чем-то пруд похож на Лай-Ри. Хотя пруд более доброжелателен. Что не может не радовать, само собой.
Кери поднимается, рассматривая узкий мостик, соединяющий берег и небольшой островок посередине пруда. И беседку, которая, вероятно, летом выглядит потрясающе. Сейчас плети дикого винограда — Кери не уверена, но, вроде бы, на страницах книг они выглядели именно так — ещё не распустили листья, так что беседка видна полностью. Но, вероятно, потом, скрытая зеленью почти полностью, она представляет из себя невероятное место. Кери даже жалеет сейчас, что не оказалась в этом месте летом. Хотя… почему бы не вернуться сюда позже?
После недолгого размышления Кери ступает на мостик. Тот ожидаемо поскрипывает под ногами и покачивается. Неуловимо, но… Разумеется, он не рухнет прямо тут — Кери ясно видит чары, опутывающие и его, и беседку. И отмечает, что теперь такое получается и вовсе без каких-либо усилий. Ступив на берег островка, Кери обходит беседку вокруг, чтобы рассмотреть со всех сторон. В Севре таких не было и вовсе — почему-то. Хотя — чему тут удивляться? Где бы в Севре, интересно знать, можно было бы вообще поставить хоть одну такую беседку? В парке? Кери морщится, вспоминая то, что в Севре считалось парком. Нет, лично для неё тот был даже в чём-то приятным — особенно та часть, что скрывает Сломанную Башню, разумеется — но если сейчас сравнить с тем, что она увидела в Кепри… Кери прикасается к стене беседки там, где нет плетей вьюнка… или винограда… занятно, а если посадить тут семена кукшкиного вьюна?.. Кери жмурится, стараясь подавить нервный смех. Не стоило вспоминать эту травку и вовсе. Ни её, ни то, что случилось…
Как будто бы возможно такое забыть!
Кери входит в беседку и удивлённо замирает, рассматривая находящегося внутри мужчину.
Почему она не почувствовала, что тут кто-то есть?!
— Всё-таки его брат был абсолютно прав! — со странной улыбкой произносит мужчина, окинув её взглядом. — Прекрасные девушки появляются именно там, где их меньше всего ожидаешь…
— За прекрасную, конечно, благодарю, но… — Кери прислоняется к стене беседки, прокручивая между пальцами так и не выброшенный цветок и стараясь на всякий случай переместить кристалл поближе. Вряд ли получится что-то сделать крючком — всё-же даже после всего, что показал Лио, это занятие требует времени. Что до прочих вариантов… почему-то кажется, что этого человека не возьмут эти самые иные варианты. Особенно если учесть, что она не так уж и часто их практиковала… Надо будет заняться этим по возвращении. И отложить прогулки до тех времён, пока…
…Лио будет счастлив услышать об этом. Определённо…
Мужчина мягко улыбается, от чего в уголках светлых глаз образуются лучики, и садится на скамейку достаточно далеко, чтобы можно было чувствовать себя в безопасности… Только вот для мага… или для колдуна… это вообще не значит ровным счётом ничего. Уж Кери-то это известно. Она опускает плечи, стараясь выглядеть так же безобидно. И сжимает в руке кристалл. Несильно пока что.
— Я не ожидала, что здесь может кто-то быть, — произносит Кери.
— Я не ожидал, что кто-то может вот так запросто попасть в это место, — в тон ей отвечает мужчина, поправляя кружево на манжете. Демонстративно. И это вполне может быть отвлекающим манёвром. Кери следит за его руками — ухоженными и узкими. И за нитями вокруг мужчины. Пусть последнее и грозит к вечеру обернуться сильной головной болью. — Хотя мог, конечно, вспомнить осень… но, по словам хага Ястена то был единичный случай.
— Вы знаете этого человека? — Слова вырываются раньше, чем Кери успевает подумать. О! Теперь она готова на что угодно, чтобы повернуть время вспять! Потому что мужчина пристально смотрит на неё. Потом медленно кивает. И, если судить по взгляду, Кери не остаётся ничего, кроме как отвечать. — Я имела счастье… — довольно сомнительное счастье, конечно, но это уточнять необязательно, само собой, — общаться с ним. Осенью.
— В Нахоше. — Мужчина утверждает. Кери неохотно кивает. И сразу же предупреждает, что не скажет по этому поводу ни единого слова. Как ни странно, собеседника это вполне устраивает. Он откидывается на решётчатую спинку скамьи, от чего небрежная шнуровка на вороте рубахи расходится, открывая вид на неровный шрам чуть ниже ключиц, и пробегается по фигуре Кери взглядом. Ну, да. Ей прекрасно известно, что выглядит она сейчас по меркам «приличных людей» совершенно неприемлемо. Заношенная юбка с заплатками и кофта выцветшая до белого. Сапоги, совершенно не сочетающиеся с… хотя… это как посмотреть. Ну, и что с того? Она и вовсе не планирует нравиться кому-либо! Тем более какому-то аристократу из Кепри. Пусть тот и привлекателен… Кери борется с непривычным для себя желанием сложить руки на груди в защитном жесте. Она покрепче сжимает кристалл. Так, что тот начинает покалывать кожу. — Я не представился. Прошу простить мне эту оплошность. Сойлар.
— Шайли, — кивает Кери, решив, что имя, данное её Лио, сейчас подойдёт гораздо лучше. Мужчина же удивлённо приподнимает брови. Что-то не так? Она едва ли не копирует его жест, но Сойлар жестом показывает, что это не имеет значения. Ну, ладно.
Прикинув, сколько времени она сможет пробыть тут. прежде, чем тоска по Шайрашу заставит её позабыть обо всём на свете, Кери присаживается на скамью напротив, положив цветок на колени и стараясь не думать о том, что по традициям Севре это едва ли не прямой призыв к флирту. Вряд ли Сойлар знаком с такими глупостями.
***
На этом ярусе Ива в последний раз была вероятно как раз прошлой весной. Она заставляет себя вспомнить, потом кивает сама себе. Так и есть. Прошлой весной. Как раз тогда, когда Ёнь поссорилась с Лирной, и Иве пришлось их срочно мирить.
Тогда ещё неподалёку была открыта замечательная лавочка с украшениями, в которой даже Ива могла подобрать себе что-то, что не сильно облегчало карман, но вместе с тем выглядело вполне пристойно… Остаётся только горячо «благодарить» Кэо за то, что для своего… гм… «визита» он со своими друзьями выбрал именно её! Теперь на месте лавочки, хозяин которой после этого предпочёл перебраться куда-то подальше от Дайвега, находится магазинчик редких книг. Тоже вещь полезная, но Ива с тоской вспоминает колечки и серьги, что продавались там!
Она переводит взгляд на подруг и радуется тому, что сейчас не нужно выворачивать мозги наизнанку, пытаясь придумать слова, которые услышат две достаточно упрямые девушки. Ива осторожно сдувает излишек пудры с заварного пирожного, прежде чем надкусить. При этом она посматривает на о чём-то перешёптывающихся подружек. И вот это совершенно не добавляет спокойствия. Вот — ни капли! Если вспомнить, как все они (втроём, вообще-то, но сейчас речь не о том) любят различные шуточки, то подобное пугает. Ива совершенно точно не желает стать объектом розыгрыша. Так что это надо в срочном порядке пресечь. Она торопливо проглатывает кусок и пристально смотрит на подружек.
— И что это такое вы замышляете? — Ива надеется, что получилось достаточно грозно. Ёнь и Лирна одновременно отсаживаются друг от друга и так же одновременно берутся за чашки. И Ива точно знает, что выглядит это всё как угодно, но только не так, словно бы они не при чём. — Говорите!
— Это не то, что ты подумала, Ивушка, — Лирна отламывает ложечкой кусочек пирожного. — Мы обсуждали коронацию.
Коронацию? Ива моргает, пытаясь понять, о чём речь. Ах, да! Точно же! Коронация. Дней десять назад прошла коронация принца Сойлара. Но…
— Уже десять дней прошло. Вам не кажется, что всё, что можно было обсудить по этому поводу…
— Да что ты! — обе подружки смотрят на неё с долей превосходства. Ива фыркает и откусывает ещё кусочек. Всё-таки здесь готовят потрясающе вкусные пирожные. Жаль, что ни времени, ни денег на постоянные походы в это место попросту нет… А с теми исследованиями, в которые в последние дни с головой ушёл Кэо, времени нет даже для учёбы… Ива заставляет на время выкинуть своего странного приятеля из головы. Получается это плохо — даже сейчас, с подругами, она не может отделаться от того, чтобы перестать вычислять, чем именно может сейчас заниматься Кэо. — Ты хоть представляешь себе, что это такое?!
— Да и вообще, — добавляет Ёнь, — следующая коронация, быть может, вообще состоится не при нашей жизни… пусть Сёстры пошлют его величеству долгие годы, — добавляет она.
— То есть, мне сейчас стоит жалеть о том, что я не присутствовала на столь значимом событии? — уточняет Ива. И не только ей. Ещё и большей части живущих в Мессете людей. Она рассматривает опустевшую тарелочку с традиционным для Дайвега рисунком волн. Что всегда вызывало непонимание — почему в Дайвеге, выросшем в скале, с таким трепетом относятся к воде? Где вообще в Дайвеге вода? Волны? Ива не замечает, что произносит последнее вслух.
— За Северным углом, — пожимает плечами Лирна, отправляя в рот кусочек пирожного и жмурясь от удовольствия. — Там, говорят, у самой земли есть проход к морю. Только туда позволено приходить лишь членам правящей семьи.
— Это не там, где по легенде канатоходец…
— Именно, — кивает Лирна в ответ на реплику Ёнь. — Даже представить жутко, как он сумел перейти с одной Стены на другую! При тех ветрах, что дуют там постоянно. Меня б кто так любил!
Ива пожимает плечами. Она сейчас совершенно не хочет разбираться, насколько Лирна серьёзна в своей последней фразе. Обычно она над таким только шутит, но… но сейчас её глаза какие-то… слишком серьёзные. Но об этом Иве думать совершенно не хочется. Тем более тогда, когда Ёнь, как и всегда, успела поверить всем словам Лирны и теперь с жаром доказывает ей, что считать такое любовью — глупость полнейшая. Лирна, что бы изначально не державшая в уме, сейчас уже вовсю дразнит Ёнь, в своей обычной манере расписывая то, какой сказкой будет жизнь с… Ива усмехается и переводит взгляд на скалы, которые с выступающего балкончика видны особенно хорошо. Бросает взгляд на Северный Угол. Так, значит, за ним находится море? И туда нельзя никому, кроме… И что же такого в том море?
Тем временем подруги доспорились уже до того, что Ива срочно вмешивается, чтобы те не поссорились всерьёз. Потому что она по-прежнему не желает их мирить потом.
— А знаешь, Ивушка, — произносит Ёнь, наскоро переплетая косу, пока Лирна небрежным жестом отдаёт деньги хозяйке лавочки, — говорят, что в Нахоше случилось чуть ли не восстание в конце осени.
— Правда? — Ива выпаливает это так быстро, что лишь усилием воли удерживает себя от того, чтобы сейчас зажать рот рукой. И этим выдать себя окончательно. Она сжимает руки в кулаки, ощущая, как ногти вдавливаются в кожу. — Я… я ушла оттуда, когда поссорилась с семьёй. И до сих пор не знаю, что там…
— Насколько я слышала, ничего особенно страшного там не произошло, — успокаивающе проговаривает Лирна, подходя к ним. Втроём они покидают заведение и направляются к площадке перехода. Солнце уже успело покинуть зенит и теперь медленно ползёт к Западной Стене. И не то, чтобы это было так уж важно, но негласное правило академии — возвращаться за три часа до заката. — Хотя у хага Майгора там погибли трое сыновей, и ещё один получил серьёзные травмы. Так что теперь и он и сам хаг Майгор находятся на лечении в родовых землях.
Ёнь, заслышав это, засыпает подругу сотней вопросов, на которые Лирна отвечает с явным удовольствием. Видимо, услышав эти новости в Кепри, она прям-таки мечтала поделиться ими хоть с кем-то. Ива делает вид, что слушает это всё она исключительно из-за семьи… И старается не кривиться от воспоминаний о том, как мама выставила её за порог. Это сейчас… неважно. Не нужно. До лета — не меньше — Ива в любом случае не сумеет покинуть академию. Да, если уж совсем честно, она и не жаждет этого. Сама мысль о том, чтобы вернуться домой и посмотреть в глаза маме… Ива заставляет себя прислушаться к тому, что рассказывает Лирна.
Так, значит, Шайли и прочие сумели сбежать в последний момент? Интересно. Почему Шайли не рассказала ей об этом? Почему обошлась лишь общими фразами?
— …Он так и сказал: «они ускользнули от нас, как тени»! Представляете?! — Лирна замолкает, дожидаясь, пока Ёнь и Ива пройдут через двери академии.
— И что же — их теперь ищут? — Ёнь прижимается к Иве вплотную, чтобы дать идущим навстречу девушкам дорогу.
Лирна пожимает плечами. Ищут, конечно, но до сих пор не сумели обнаружить ни единого намёка. Зато вот с хагом Майгором явно не всё чисто — наверняка ранения и прочее не более, чем предлог, чтобы отослать его из столицы. Ива едва не кивает на эти слова. Если вспомнить то, как те двое что-то замышляли с хагом Когго, то… да и то место, откуда забрали брата Лекки тоже не просто так взялось.
Поднявшись по лестнице, они втроём останавливаются возле первого балкончика. Лирна торопится в библиотеку, при упоминании которой Ива до сих пор покрывается мурашками, Ёнь явно планирует потратить вечер на поедание пирожных, прихваченных из кондитерской лавочки, и тренировку чар, что они изучали вчера. Ива же понимает, что не хочет ни первого, ни второго.
Попрощавшись с подругами она облокачивается на перила балкончика и начинает рассматривать немногочисленных будущих магов, прогуливающихся около фонтана. Стоило бы, наверное, спуститься в тот коридор, что несколько дней назад отыскал Кэо, но без него идти боязно — почему-то там точно так же давит на плечи темнотой, как и в дома… А Кэо исчез ещё со вчерашнего вечера. Ива даже немного боится узнать, чем обернётся его отлучка. Особенно если учесть, что пропал не он один — вместе с ним ушли и его немногие друзья.
Остаётся надеяться, что всё обойдётся парочкой пусть и злых, но всё же шуток над горожанами. Потому что Ива подозревает, что это именно Кэо и его друзья причастны к ограблению ещё одной ювелирной лавки на том ярусе, где она и подруги сегодня гуляла. Той, что находится на два ниже яруса, где расположена академия.
И она не хочет об этом думать. Как и о том, что невольно рассказала Шайли, когда та пришла в библиотеку. Потому, что при этом не хочет обрывать общение с Кэо, сути которого так до сих пор и не поняла. Ладно бы она влюбилась — тогда это хоть как-то можно было бы объяснить хотя бы самой себе… Ну, либо допустить, что влюбился Кэо, причин которого она не понимает тем более. Но ведь нет! Ни она, ни Кэо… да это же даже представлять смешно!
Ива фыркает, отталкивается от перил и идёт в сторону старых залов. Сейчас там, скорее всего, пусто. Так что никто не помешает — всё же разбираться в чарах лучше там, где никто не помешает, а комната в общежитии это явно не такое место. Совсем не такое.
