Воспоминания

1

Вот прошлое пришло и, пнув под ребра,

Худые лапы к горлу протянуло,

И, сжав его, сощурилось недобро,

И, отпустив, скукожилось сутуло.

Ушедшее в сознанье промелькнуло:

Я промеряю комнату шагами,

Минуты стали лютыми врагами,

И душу будто сквозняком продуло.

Никак не расплатиться мне с долгами

Перед пространств извечною чужбиной.

Известий нет. И вновь хожу кругами.

И разделенность залегла трясиной.

И ни соврать себе, ни обмануться,

И сердцем до тебя не дотянуться.

2

Парк выглядел чужим, пустым, забытым.

Аллеи настороженно дремали.

Цветы, гордясь своим неспешным бытом,

От солнца комплименты принимали.

Повсюду света странные эмали,

В ячейки тени полуднем залиты,

Играющие теплым колоритом,

Причудливый узор образовали.

Я глухо тяготился непрожитым

И вспоминал твое лицо и голос.

Ошейник, из терпения отлитый,

Смирял меня, гасил мой горький голод.

И вдруг я зябко ощутил спиною, 

Как чей-то взгляд охотится за мною.

3

Я обернулся. Человек. Высокий.

Лицо учителя-пенсионера.

С козлиною бородкой. Черноокий.

Штаны с рубашкою уныло серы.

Он тоном записного лицемера

Заговорил: Позвольте обратиться.

Я вам поведаю, что я за птица.

Мне не понравились его манеры.

 – Ах, да. Простите. Я совсем тупица.

Иван Иваныч – вот мое прозванье.

Рассказ мой выглядит, как небылица…

Я резко оборвал его признанья:

– Простите. Я спешу. Моя прогулка

Завершена. – Он рассмеялся гулко.

4

До коликов смеялся незнакомец,

Утер со щек скатившиеся слезы

И подмигнул. Как тут не быть оскоме?

А он мне – с легким привкусом угрозы:

– Что ж, видывал похлеще я курьезы.

Любовь вдали, мечты, пустые речи…

Вы трепетно в грядущем ждете встречи,

И тут с ней что-то на манер лейкоза.

А вам-то и помочь ей вовсе нечем.

Впустую вы утонете в рыданьях.

Ведь правда ж, это так по-человечьи –

На стоны разменять все ожиданья.

Я был взбешен, напуган и растерян,

А визави мой – тверд, в себе уверен.

5

Сказал мой визави с кривой усмешкой:

– Есть правило – из тех, что всем полезны:

Коль дали шанс, хватай его, не мешкай.

А я сей шанс даю вам безвозмездно.

Мир не один. Их много – пропасть, бездна.

Есть тот, в котором вам найдется место.

Есть путь. Пройдете что-то вроде квеста

И – в радость со своею разлюбезной.

Вас ждет великолепная фиеста.

И я вдруг захотел ему поверить.

Выискивал причины для протеста,

Чужинца рвался уличить в афере,

Но все потуги были бестолковы,

И я кивнул, не в силах молвить слова.

6

Взгляд незнакомца сделался колючим.

– В искомый мир вам не попасть отсюда,

Хоть были б вы счастливым и везучим. 

Нужны тут колдовство, кураж и чудо.

Разжиться силой было бы не худо.

Есть дивный сон, в котором все возможно,

Но действовать придется осторожно.

Неверный шаг – и вам грозит остуда.

Войдете в сон с моею подорожной.

В нем оба власть и силу обретете,

Проделав путь пространством многосложным,

Ось сна – заветный камень там найдете.

Сны всех миров он сводит воедино,

Над ними нет иного господина.

7

Тут я вспылил: Да что вы мне про сон?!

Мне б – про реальность, про людей живых.

Презрительно и зло скривился он.

– Сон всех миров реальнее, чем вы.

Он – мимолетней сорванной листвы,

Изменчив, стоек, вечен, словно смерть,

Прозрачна и легка его стальная твердь,

Из снов волшбы – узор его канвы.

Сквозь сон волшбы свершите вы трансферт,

Держась за мной натянутую нить.

Однако вам не обойтись без жертв,

Ведь камень предстоит освободить,

Томится ныне он под властью вражьей.

Вам одолеть придется темных стражей.

8

Воскликнул я: Зачем нам этот камень?

– Он выходов из сна в миры блюститель.

Вас без помех направит прямо в рамень,

Где ждет вас ваша новая обитель.

– Ну хорошо, пусть он – путеводитель.

Но в сны волшбы нам не войти телесно.

Мы при транзите пропадем безвестно.

Иль камень ваш еще и воскреситель?

– Сомненье тут, конечно же, уместно.

И все ж душе не станет плоть чужою.

Душа и тело перейдут совместно,

Точнее – тело следом за душою.

Мой пыл угас. Был новый спор напрасен.

И тихо я проговорил: Согласен.

9

Вдруг у чужинца тоненькая книга

В руке возникла с мелодичным звоном.

– Прекрасно. В чем теперь у нас интрига?

Сказал он сам себе глумливым тоном. –

Сверяйтесь, друг мой, с этим типиконом.

Здесь весь обряд, все правила, все требы.

Какой бы ни разгадывали ребус,

Книжонка эта будет вам законом.

Получите вы силу на потребу,

Но помните, ее овеществляя,

Вы сну волшбы даете землю с небом,

Подруга ваша ими управляет.

К моим ногам небрежно книгу кинув,

Он расточился, вмиг бесследно сгинул.

10

Дрожащею рукой открыл я книгу.

Вязь чуждых букв внезапно стала внятной.

Я, сбросив страха тягостное иго,

Посмел читать, забыв про путь попятный.

Почти пропел призыв девятикратный,

И книжица багрово запылала,

А буквы в ней сочились кровью алой, 

И голос мне откликнулся невнятный.

По строчкам стая тварей танцевала,

И среди них особенно развязной

Была девица с головой марала.

И плоть моя в седых тенях увязла,

Реальность стала плоской, как парсуна,

И засиял над нею полдень лунный…