Я захлопнула тетрадку с пометками и поднялась вслед за остальными будущими студентами. Невольно словила на себе недовольные и брезгливые взгляды. Еще бы, мне удалось попасть по государственной программе в довольно престижную академию… чего они вообще изучают-то? Ай, ладно, в первый день занятий расскажут всенепременно. Вот и эта добродушная усталая тетка, наверняка преподавательница, почти все рассказала, кроме основного — чему именно нас будут учить. Рассказала о правилах поведения, о дисциплине, о взаимоотношениях, о недопустимости драк и провокаций, за что следует исключение. Ага-ага…

    Судя по рожам местных богатеньких красоток и красавцев, эти правила они вертели на… ну да, на том самом органе. А судя по тому, как меня невежливо выпихнули в дверь, едва не разбив мне лоб, то веселая учеба будет, не сомневаюсь…

    На всякий случай отхожу подальше от богатеев с их тараканами в головах и достаю бутерброд. Путь мне предстоит неблизкий, следует немного подкрепиться. Снова ловлю ненавидящие взгляды будущих одногруппников. Да и хрен с вами, богатеи. Я ем бутер, и мне плевать на вас всех с высокой колокольни.

    Богатеи постепенно распределяются по своим дорогим машинам и уезжают в ту самую академию… С чего бы, интересно, место сбора будущих студентов устроили в каком-то офисе, а не в самой академии? Да и уж точно в местной общаге богатенькие буратино жить не будут, эти товарищи сами себе даже макарон не сварят. Ишь маникюры, причесочки, стрижки, одеты с иголочки. Ну и что я тут забыла среди этих лощеных задавак обеих полов? Что парни, что девушки почти ничем, кроме наличия или отсутствия сисек не отличаются. Да, у вон того рыжего задаваки тоже есть маникюр, пусть и ногти накрашены прозрачным лаком. Я-то вижу, нормальные ногти так не блестят… Ой, весело мне будет учиться, но против матери не попрешь. Она-то считает поступление в академию наивысшим благом. Мое мнение как обычно никого не заинтересовало.

    Доев бутерброд с колбасой-варенкой, стряхиваю с рук крошки, закидываю сумку на плечо и чиргикаю пешочком по пути в свою альма матер. Дорогу я знаю, точнее, знаю. Я чувствую, куда мне следует идти и иду. Сначала по жилому центру города, мимо высоток с офисами и всякими конторами, потом мимо спальных районов с достаточно комфортабельными домами… Идти легко и просто, спокойно, надежно… до тех пор, пока на моем пути не вырастает мост.

    Мосты я не люблю. Нет, не так. Я ненавижу мосты всеми фибрами души. А тут мост двойной. Нижняя часть — для пешеходов и автомобилей, вполне так себе кажущаяся надежной. Верхняя — для поездов. Я задрала голову и едва не упала — там, высоко, почти под самыми серыми облаками, шелестел скоростной поезд. Он мигал яркими желтыми огнями окон, шумел, тарахтел по проложенным на мосту рельсам…

    Мне живо представилось, как сейчас подогнется под весом этой махины опора и все это великолепие: поезд, опоры, обломки моста… пошелестит мне на голову. Иррациональный страх заставил меня опустить взгляд и сжаться в комок. Нет. Я туда не пойду, ни за какие деньги.

    Ступеньки, ведущие вниз, под мост, отыскались довольно быстро. Шаткие, заросшие мхом, немного скользкие от близости воды… но это все равно было намного лучше, чем идти по страшному опасному мосту. Позади почувствовалось чужое присутствие. Вампир. Мужчина. Не нападет. Я знала это точно так же, как знала, что у меня по пять пальцев на руках. Он не нападает, он просто спускается со мной вниз, к пересохшей заболоченной реке… Может, ему тоже туда надо, может, банально хочет в кустах отлить…

    Задумавшись, я поскальзываюсь и едва не ныряю в ближайшую болотистую лужу. Это достаточно опасно — здесь лужи имеют свойство возникать в самых разных местах, и глубина их может быть мне по щиколотку, а может… и по пояс. Можно вообще нырнуть с головой…

    Все эти панические мысли пролетают в голове за доли секунды, пока я лечу мордой в лужу. И не долетаю. Мой капюшон держит вампир. Так легко и просто, будто не пятидесятикиллограмовую девушку удерживает на весу, а не дотягивающего до кила щенка…

    — Осторожно, здесь очень опасно, — говорит очевидные вещи он. А я разворачиваюсь и смотрю на его спокойное лицо, на черные, чуть вьющиеся отросшие волосы, на странную, слишком теплую для нынешней погоды синюю дутую куртку… и пытаюсь понять, зачем он помог.

    — Спасибо, — встаю на ноги и ощущаю, как его пальцы неохотно разжимают капюшон. Вампир отворачивается, опуская взгляд.

    — Не за что. Будь осторожнее… Там впереди большая вода… — он указывает на огромную уже даже не лужу, нет, скорее заболоченное море, перекрывающее путь к тому берегу. — И чего ты по мосту не пошла, так ведь надежнее?

    — Нет, — отчаянно мотаю головой, придерживая съезжающую по плечу сумку. — Я мостов боюсь…

    Снова поднимаю голову. Теперь оба моста так высоко, что кажется, если упадешь с верхнего, то до земли просто не долетишь, сотрешься об воздух. Горло перехватывает паника, и я судорожно сглатываю, боясь опозориться перед чужим незнакомым вампиром.

    — Давай проведу, — он протягивает руку будто для пожатия, но ладонью вверх.

    — Я с незнакомцами не хожу, тем более под мостами, — запоздалая тревога проскакивает где-то в мыслях. А вдруг этот товарищ тут специально девушек на мосту караулит? Мало ли, все питаются по-разному. А тут добыча сама под мост полезла. Никто не увидит, никто не услышит…

    — Так в чем проблема? — усмехается парень, так и не убирая протянутой руки. — Я — Лотэр.

    — А я — Колли, — наконец пожимаю его руку. Как ни странно, ладонь теплая, живая, ни капельки не похожая на ладонь живого мертвеца. Пожрал он уже, что ли?

    — Пойдем, расскажешь пока, куда направляешься.

    Мы с трудом преодолели заболоченную речку и кое-как добрались до ступеней на противоположном берегу. Эти ступеньки были в еще более ужасном состоянии, чем предыдущие. Мокрые, скользкие, слишком высокие для человека… Приходилось задирать ноги и цепляться за ступени руками. Позади тихонько бурчал Лотэр, что-то о том, как юным девушкам следует опасаться малознакомых вампиров. Я в отвечала, мол, это вампирам следует опасаться юных девушек под мостами, ибо хрен знает, для чего девицы туда забираются. Может, они траву для приворотного зелья собирают?

    Шутить было легко. Шутки как-то незаметно отдаляли страх и боязнь высоты. Я как могла старалась не оборачиваться, но непонятный шорох почти на самом верху, где-то в кустах, едва не стал причиной моего падения.

    — Осторожно! — зашипел вампир и подпихнул меня под зад обеими руками, буквально-таки выталкивая наружу. — Слышишь?

    — Да, — я поморщилась и вытерла грязные руки о траву. Где-то в сумке завалялись салфетки, но сейчас не до них.

    Лотэр поднялся, раздвинул кусты и тихонько отодвинулся назад, а после и вовсе отступил.

    — Смотри, — прошептал он одними губами.

    Я взглянула в прогалинку и невольно отшатнулась. Здоровенный волосатый детина в клеенчатом переднике методично разрезал на самодельном алтаре барана. О том, что жертва блеяла еще несколько минут назад, свидетельствовали большие, заокругленные рога и окровавленная мутно-желтая шерсть.

    — Язычник… — прошептала я, медленно задвигая ветки. Нас здесь нет, вообще нет и не было никогда… Ему померещилось, показалось, птица закопошилась… Натолкнуться на язычника в момент ритуала — самое худшее, что может быть. Истово верующий в что-то свое может решить, что боги ниспослали ему лучшую жертву и уж тогда… Вампир, конечно, уйдет. Быть может, еще успеет закусить самим язычником, если он голоден. Но я-то не уйду. Не убегу, уставшая после тяжелого спуска и подъема, не брошу свою набитую тетрадями «на всякий случай» сумку, не… Да много этих «не».

    — Пойдем. Тебе, кстати, куда, Колли? — Лотэр уже стоит на мосту, а я все никак не могу очнуться от зрелища разделываемого барана. Да и шагнуть на страшный, опасный, непредсказуемый мост… тоже страшно.

    — В академию… может, слышал, там, на другой стороне… — я неопределенно махаю рукой.

    — Проведу, — кивает вампир. И с чего он такой добренький выискался? — Ты, кстати, печенку любишь?

    Он достает из-за спины здоровый кусок сочащийся кровью печени и смачно откусывает.

    — Я? Нет, спасибо, я больше жаренную или там тушенную люблю… — невольно отворачиваюсь от вампирьей трапезы.

    — Да не смотри так, это я у язычника спер, пока ты зеньками лупала, — добродушно отмахивается Лотэр и вытирает рот и руки белоснежным платком, вытащенным из кармана. Окровавленная тряпица небрежно улетает в кусты. — Девственниц на всех не хватает, приходится питаться баранами…

    — Увы-увы, — подхватываю шутливый тон я. И кого благодарить за отсутствие девственности? Бывшего парня-неудачника или судьбинушку-изобретательницу? Тогда жалела, сейчас — радуюсь. Уже не такая вкусная для кровососов, оказывается.

    Я, наконец, ступаю на мост и невольно хватаюсь за руку вампира. Страшно. Этот страх никуда не девается, но для меня опасный мост с грохочущим сверху поездом намного страшнее стоящего рядом кровопийцы. Если б хотел сожрать — сожрал бы под мостом. А раз не сожрал, то грешно не воспользоваться помощью. Лотэр не убирает руку, спокойно дает мне вцепиться в рукав своей мощной куртки, позволяет сжимать пальцы до хруста и по пути забалтывает всякой хренью.

    — Ты знаешь, когда построили эту академию? — спрашивает он, ведя меня прямо возле страшных высоких мостовых опор.

    — Нет, — отвечаю дрожащим голосом — наверху грохочет уже третий поезд. Как же страшно должно быть ехать там, вверху, сидеть в железной банке и знать, что эта банка на бешеной скорости летит и на высоте… Я попыталась задрать голову и примерно оценить высоту еще раз, но вампир легко прижал ладонью мой затылок и все усилия поднять голову окончились прахом.

    — Не смотри, не стоит. Видишь? Мы уже почти прошли этот страшный мост. Теперь нам налево, а мост идет направо…

    Действительно, мост идет направо, пересекая огромный овраг, находящийся почти сразу за высохшей рекой. Возможно, когда-то это было ее второе русло, быть может, рядом текла другая река, но сейчас это обычный сухой овраг. Нам же следовало идти налево.

    Сойдя с истончившегося на твердой земле моста, мы оказались на большой проселочной дороге, ведущей в новому микрорайону. Тут были построены пяти-, семи- и девятиэтажные дома, окрашенные в разные цвета, практически все они буквально утопали в зелени деревьев. Смотрелось это изумительно.

    Идя вперед, все так же не выпуская локтя вампира (вцепилась, будто жена в заначку), я отмечала все более высокие дома, красивые небольшие сады, уютные беседки, вымощенные плиткой узкие дорожки… Этот район казался источником благолепия и красоты. Казался бы… если бы не церковь.

    Поплохело мне внезапно. Дойдя до поворота нашей дороги, я разом будто лишилась всех сил. Было такое чувство, будто вампир походя присосался и выпил втихаря всю кровь… Но нет. Кровь на месте, зато силы таяли, исчезая с каждым шагом. Я судорожно вцепилась в руку Лотэра уже обеими руками. Вот оно.

    — Что случилось? — вампир на церковь не реагировал, не замечая ее в упор. Да, это синенькое здание с миленьким голубым куполом и высоким шпилем-антенной практически утонуло в зеленом саду… но как можно не чувствовать этого?

    — Церковь, — хриплю я и киваю головой вправо на это страшное и неприятное здание. — Мне всегда плохо возле церквей.

    — Тогда пойдем быстрее, — он уже почти тащил меня волоком, а я смотрела на небесно-голубой купол и поражалась сама с себя. Как может быть плохо от такой красоты? Ну как? Что делают священники с церквями, что мне так хреново?

    Знание, свалившееся прямо в голову, подсказало, что там. Я думала, хуже уже не будет.

    — Не смотри туда, — отворачиваю голову вампира от церкви. — Там — зло еще большее, чем ты можешь себе представить. Там телекинетики. Они прячутся от людей под видом священников. Они пьют силу прихожан и… таких, как я… Потом же могут делать… всякие странные вещи…

    Облегчение наступило буквально сразу, как только мы отошли на приличное расстояние от церкви. Я смогла, наконец, вдохнуть воздух и выпустила замученный рукав Лотэровой куртки. Вампир, как ни странно, не спешил уходить.

    — Скоро дойдем, вон видишь — здание? — палец парня указал на довольно высокое золотящееся в лучах солнца здание. — Это и есть твоя академия. Между прочим, она основана тысячу двести лет назад, еще когда образование было в новинку… Ну это так… Для общей информации.

    Он пожал плечами и спокойно подал руку, будто водил меня так уже целую вечность.

    — Неужели ты такой старый? — изумляюсь я. По внешнему виду и не скажешь. Неопределенный возраст вампиров был у всех на слуху. Да и бегает он, конечно, среди белого дня вполне спокойно, значит за стольник уже перевалил. Не юнец и не птенец…

    — Ну что ты! — рассмеялся Лотэр и подмигнул. — Я еще в самом расцвете сил. А вообще книжки надо умные читать или в интернете поискать на худой конец, куда же ты, глупышка, поступила учиться.

    — Не до того было. Я читала всякие странности об академии, но мать так вцепилась в нее, будто священник в мою силу, — вздыхаю и грустно шаркаю ногой по песчаной дороге.

    — Ладно, я подумаю, что можно сделать.

    Мы дошли. Даже не верится! Академия предстала предо мной во всей красе. Стены, выкрашенные золоченой краской, высокие окна с деревянными рамами, ажурная лепнина над входом, изображающая какие-то древние подвиги давно забытых героев. И массивная, толстая, деревянная, темно-коричневая с вишневым оттенком дверь. Я на миг останавливаюсь, ощущая что-то непонятное и неведомое, а потом, презрев вопли своей интуиции, распахиваю эту дверь настежь.

    Вонь ударила в нос, буквально сшибая с ног. На каменном полу валялись и сидели девушки и женщины со вспоротыми животами. Они все были живы, несмотря на разложенные по полу собственные кишки. Вываленная наружу требуха воняла, женщины стонали, хватались за животы, несколько беременных держались за вываливающиеся из разрезов мешковатые матки. Вой, визг, боль резанули по нервам так, будто я тоже там была. Сидела на полу, собирала внутренности…

    Где-то вдалеке звучал глухой рокот, напоминающий смех. Девушки выли, рокот смеялся, внутренности воняли. У кого-то ослабли руки, и одна из девчонок уронила содержимое своего живота на пол…

    Я молчала. Не могла ни кричать, ни заплакать, ни даже вздохнуть. Даже тошноты не было. Только паника, бьющаяся птицей в душе. Усилием воли втягиваю в легкие воздух. Вдох-выыыдооохххх… Все, все закончилось. С грохотом захлопываю дверь, и видение отступает, медленно, неохотно отпуская парализованный паникой мозг. Зрение проясняется, и я могу видеть брезгливо скривленное лицо вампира.

    — Ты тоже это видел? — мои руки дрожат, не хватает сил даже нормально стоять. Лотэр спокойно подает руку и позволяет опереться на себя.

    — Да. И мне это не нравится, — слова звучат рублено, голос вампира похож на скрип наждачной бумаги по стене. — Ты туда не пойдешь!

    — Я должна… — выдыхаю и вдруг понимаю, что ничего еще не закончилось, мой персональный кошмар все продолжается и продолжается…

    — Тогда я пойду с тобой, — пожимает плечами Лотэр и распахивает куртку. — Как думаешь, студента по переводу они возьмут в кратчайшие сроки?

    — Если он отличник, то, скорее всего, возьмут… — задумчиво смотрю на плотно запертую входную дверь. Вахтеров там нет, иначе уже кто-то бы вышел отогнать взашей хулиганов, хлопающих входными дверьми.

    — Тогда буду отличником, — усмехается Лотэр и вынимает из почти незаметного потайного кармана табель. — Остальное выпишу завтра, сегодня уже все равно все закрыто…

    Я подняла взгляд на заходящее солнце и вздохнула. Неужели я пролазила почти целый день в компании вампира? Неужели это все произошло со мной за несчастный день? Вздыхаю и говорю:

    — Мне нужно в общагу заселиться… желательно до темноты.

    — Без проблем, я с тобой, — Лотэр подхватывает меня под руку и ведет в обход здания академии. — Общага вон там. Я постараюсь выбить комнату получше и чтобы… нам разрешили жить вдвоем.

    — Что?! — я едва не села на землю. — С какого такого перепуга?

    Лотэр взглянул на меня, пристально посмотрел в лицо, что-то там все же увидел и спокойно прикрыл серые глаза.

    — Хорошо, я тебе все скажу. Наша встреча не случайна. Я… ждал тебя у моста. Да, не смотри так, я знал, что ты будешь идти пешком. Извини, — вампир развел руками и как-то обезоруживающе улыбнулся, мельком показав клыки. — Такие дела… я должен был… ладно, это не важно… Важно вот это.

    Он приподнял темно-серую футболку, скрывающуюся до сих пор под синей дутой курткой, и показал выступившую на животе и груди черную татуировку. Замысловатые линии переплетались, образуя непонятный, но достаточно симметричный узор. Я невольно коснулась его живота — прохладный. А руки — теплые. Как же так?

    — Можешь отойти за кустики и посмотреть свой живот, — милостиво разрешил Лотэр, заправляя одежду. — Нам друг от друга никуда не деться, так что смирись. Жить все равно придется вместе. Ну или в двух соседних комнатах, что тоже неплохо.

    — Что это значит? — я не стесняясь вампира задрала собственную ветровку и кофту. На моем животе красовался такой же узор из линий, только отзеркаливающий узор на вампире.

    — Ну… ты меня побьешь, — хмыкнул он и рывком расправил мою одежду. — Пошли быстрей, истинная, нам еще заселяться и завтра бумажки выправлять, барахло перевозить.

    — Истинная? — я тихо схватилась за голову и поковыляла уставшими ногами за ускорившимся Лотэром. За что мне это? И вот, значит, откуда взялись усиление чуйки, всякие ощущения, знания, видения… Вот как выходит…

    Значит, добренький вампир караулил на мосту не жертву, а пару. Значит, меня потянуло к черту на кулички не случайно, значит все это было… что? С чего бы мне быть истинной парой существа, живущего хрен знает сколько лет?

    — Дай не бойся, я не буду к тебе приставать. Если сама не захочешь, — ухмыльнулся Лотэр и, походя отобрав мою сумку, закинул ее себе на плечо.

    Я же ковыляла за ним и понимала — обучение в этой таинственной и загадочной академии будет еще веселее, чем мне казалось раньше.