Глава 20, вкоторой Лин наконец-то заряжает мобильник, корчит изсебя Кумихо, ипьёт винишко напразнике

Мы удалялись от плато с Жертвенным Камнем бодрой рысью. Не самый удобный способ перемещения, если тебя держат поперёк седла, но я не жаловался, самому хотелось побыстрее убраться от этого зловещего места, что уж говорить о Му Сине!

Не так давно перевалило за полдень. Несколько часов сидения на камне под палящим летним солнцем не прошли даром – есть и, тем более, пить, хотелось невыносимо, однако, мы нигде не остановились, чтобы попить из ручья, а может, на этой дороге ручьёв и не было. Или что более вероятно, Тэ Му Син настолько стремился убраться из этого места, что не обращал ни на что другое внимания. Что ж, я не мог его в этом винить.

Конь перевалил очередную возвышенность и ускорил ход, вниз по дороге, ветер взметнул мой разлапистый венок из крупных маков, неплотно сидящий на голове и почти снёс его прочь, но рука Тэ Му Сина придержала его, бросив поводья.

– Не теряй венок, Лисичка, – сказал он. – Он нам ещё понадобится, – и проверил цветок, заткнутый себе за ухо – на месте ли.

– Да, – сказал я, и натянул венок плотнее на голову. – А зачем?

– Увидишь, – сказал он. – Надеюсь, это получится…

– А куда мы едем? – спросил я.

– В храм Инари. Встретиться с настоятелем.

Я оживился, припомнив слова Тэ Му Сина о том, что настоятель может знать некие устные предания или хоть что-то о способах проникновения сквозь временную аномалию, окружающую разрушенный буддистский храм на скале. Да и посещение храма Инари – интересное событие, почему меня не пускали его посмотреть, за то время пока я здесь?

В это мгновение какой-то знакомый звук заставил меня замереть, остановив сердце, а потом я едва не свалился с коня, пока лихорадочно обшаривал себя и доставал из шёлкового мешочка оживший айфон. Он работал! Он – бл…ь! – работал! Он как ни в чём не бывало пиликал напоминалкой, сообщая, что сейчас два часа дня и пора отправляться в фитнес-центр на тренировку.

Я выключил мелодию и пялился в экран, как баран, пытаясь собрать мысли в кучку.

– Лисичка? – спросил Принц. – Что случилось?

– Ничего, – пробормотал я, лихорадочно тыкая в экран пальцем – сети не было… – Всё… в порядке…

– Что с твоей подвеской? – спросил Тэ Му Син. – Звук был от неё?

– Д-да… – сказал я и уставился на показатели заряда: наполнение батареи было полным. У меня глаза полезли на лоб.

– Лисичка? – спросил Принц и остановил коня. – С тобой всё в порядке? У тебя слёзы текут!

– Да… Это… от счастья. Он снова работает! – я обернулся к Принцу, сияя, как идиот. И, на автомате и рефлексах от прежней жизни, отвёл руку назад и заселфил нас вместе.

– Этот ваш камень, – сказал я, выключая и пряча драгоценный айфон, – он волшебный! Никогда не слышал об излучении, способном пополнять заряд беспроводным путём! Должно быть, это метеорит! Или осколок инопланетного корабля! Или!..

– Хм… ну, я рад, если это тебя радует. Что бы это ни значило… – сказал Тэ Му Син, придерживая меня, чтобы я не свалился на землю от избытка чувств, и двинул коня дальше.

***

Храм Инари оказался массивным строением из серого камня, с широкими ступенями, ведущими к входу из толстых колон. По обе стороны от входа находились грубоватые каменные статуи сидящих лисиц с вырезанными из того же камня накидками на шеях. «Как слюнявчики у младенцев» – невольно подумал я.

Храм находился почти под Скалой Демонов, но с другой стороны от деревни и поместья принца, неудивительно, что я до сих пор этого храма не видел. Запущенное местечко, но со следами былой роскоши: камни во многих местах потрескались, искрошились и поросли мхом и лишайниками, но цветочная резьба на колонах и барельефах стен говорила, что в это место было вложено много сил и стараний, в своё время.

Тэ Му Син остановил коня у подножия лестницы и настороженно оглянулся. Сейчас храм накрывала тень от Скалы, и – ни одного человека в пределах видимости.

Му Син спешился, привязал коня к одному из специальных каменных столбов и снял меня с седла, задержав руки на поясе чуть дольше, чем нужно, снова осмотрелся по сторонам. Потом взял за руку и потянул к лестнице. У меня сжалось сердце, перенимая его тревогу.

– Что-то не так, Ваше Высочество? – спросил я.

– Нет генерала Пака, – сказал он. – А он обещал быть.

– Может, внутри?

– Коня тоже нет.

– Это плохо? – спросил я. – Мы же приехали встретиться с настоятелем?

Тэ Му Син остановился на середине лестницы и повернулся ко мне:

– Кстати, насчёт этого… Надо было поговорить с вами в дороге, госпожа Лин, но придётся сейчас. Это насчёт способа, чтобы оставить вас здесь…

– Да? – спросил я, огорчённый возвращением «госпожи Лин». – Какой способ?

– Есть один ритуал, раз уж вы так предвзято относитесь к браку… Называется он «Разделение душ». Это… сродни братству. Те, кто его проходят, обязуются разделить поровну тяготы, невзгоды и радости, выпавшие в их жизни. Связать судьбу.

– И в чём подвох? – спросил я, глядя, как Его Высочество хмурится и отводит глаза.

– В том, что… Никто не знает, есть ли душа у лисьих духов, так что я поделюсь своей.

– И что это значит? – спросил я, чувствуя, что мне в чём-то брешут, но не в состоянии понять в чём. Точно такое чувство было у меня в прежней жизни, когда мне пытались впарить товары по скидке или навязать ненужный страховой полис.

– Это значит… – Тэ Му Син кашлянул, – что твоя жизнь будет в безопасности и тебя не надо… отправлять на перерождение из этого мира. Но, только до тех пор, пока я жив. Когда… Если я умру, ты снова останешься без защиты.

– Условия выглядят справедливо, – после напряжённых раздумий сказал я. – Или ты планируешь умереть в ближайшее время?

Он покачал головой и хвост чёрных волос плавно качнулся из стороны в сторону.

– Тогда, в чём проблема? – спросил я, глядя на свою руку в его руке, которую Му Син так и не выпустил.

– Сложность в том, что ритуал можно провести, только если будет добровольное согласие. Ты согласишься, Лисичка?

Я быстро глянул в глаза, полные затаённой надежды, и в который раз порадовался, что их больше не закрывает завеса волос, давая считывать эмоции Тэ Му Сина. Да и именование «Лисичкой» меня радовало, говоря о доверительности, в противовес официальному «госпожа Лин».

– Соглашусь, – вздохнув, сказал я. – Ведь альтернативой будет отправиться на перерождение? И, даже не одним куском, как я понимаю…

Му Син не ответил, только крепче сжал мои пальцы и ступил на следующую ступеньку, продолжая подъём.

***

Под сводами храма сладко пахло какими-то благовониями. После улицы я не сразу смог оценить размер помещения, наполненного сумраком и плывущим дымком от курильниц.

Мы остановились посреди гулкого пустого пространства, в тени у противоположной стены едва проглядывали сквозь сладкий дым лепестки огня от нескольких свечей.

– Вы пришли, – донёсся оттуда басовитый голос.

Вот это акустика! – восхитился я. Аж мурашки по коже пошли!

– Вы… не один, Ваше Высочество? – из темноты выдвинулся старик настоятель в белом балахоне ритуальной одежды и остановился, глядя на нас.

– Подожди тут, – сказал Тэ Му Син и отпустил мою руку. – Мне надо поговорить с настоятелем.

– Н-но, как?.. – сказал старик, приподняв брови.

– Приветствую, господин настоятель! – Тэ Му Син шагнул ему навстречу, взял под локоть и увлёк в сторону. – А где генерал Пак?

– Он… Генерал Пак уехал. Искать вас. Вы разминулись. Но, почему вы привели это существо сюда, Ваше Высочество?

– Я подумал, в том, что вы говорили в последнюю встречу, был смысл, господин настоятель.

– М-м?

– Узнать о другом мире. Пополнить знания в теологии… Разве не этого вы хотели?

– Да, но… Разве уже не поздно? Сегодня ведь уже сотый день. Почему вы не отправили это существо на перерождение?

– Госпожа Лин так и не превратилась в человека. Она всё ещё лисий дух. Я… не могу убить её.

Я стоял поодаль, делая вид, что не смотрю на них, и буквально чувствовал, с каким трудом Тэ Му Сину даётся ложь, однако, последняя часть его высказывания прозвучала неожиданно искренне.

– И что вы собираетесь делать? – спросил, нахмурившись, настоятель. – Хотите чтобы я изгнал его?

– Как мы уже выяснили на амулетах, ваших сил недостаточно, чтобы сделать это. Я предлагаю… другой выход.

Тэ Му Син приблизил голову к уху настоятеля и заговорил так тихо, что нельзя было расслышать ни слова. Я топтался на месте и смотрел на горящие вдалеке свечи. Глаза постепенно привыкли к полутьме и на стене, куда едва доставал отблеск огня, я увидел большую старую фреску – сидящая человеческая фигура, непонятно, мужская или женская, ворох цветных шелков и лент, парящих вокруг неё, и, хм… несколько лисьих хвостов? То ли многохвостая лисичка под рукой божества, то ли собственные хвосты от само́й фигуры. Изображение бога Инари? Я оглянулся.

Му Син всё говорил, и настоятель неожиданно поднял на меня пронзительный взгляд, продолжая слушать тихие речи.

– Нет! – услышал я вдруг звучный голос старика настоятеля. – Я не стану этого делать. Это никак не возможно, Ваше Высочество!

– Вы… отказываете сыну императора? – помолчав, спросил Тэ Му Син. – И не боитесь последствий?

– Можете меня убить, Ваше Высочество, но провести обряд вы меня не заставите!

– Но почему, господин настоятель? Почему вы отказываетесь?

– Я… не стану действовать против своей совести!

– О какой совести вы говорите, господин настоятель? В этом обряде нет ничего, что нарушало бы закон или установления веры. Или вы знаете другой способ сдерживать сильного духа? Поведайте мне этот способ!

– Я сказал – нет, и даже не просите! – гремел на весь зал настоятель.

– Вы… просто нашли способ отомстить мне, – сказал Тэ Му Син. – За смерть вашего внука.

Я насторожился и стал слушать внимательнее, бросив поглаживать сквозь шёлк мешочка драгоценный айфон.

– Ваша семья… должна мне, – продолжил Тэ Му Син, глядя в сторону. – Проведите обряд и я, когда предстану перед Небесным Владыкой, скажу, что не держу на Тэ Чжи Чжуна зла. Что я… простил его. Иначе…

– И что вы сделаете, Ваше Высочество? Я старый человек и я не боюсь смерти! Я ничего не боюсь, после того как ваша рука прервала мой род! Вы считаете это местью? Ха! Пусть так и будет! Можете убить меня, но в моей власти сделать так, что и ваш род не продолжится! Я восстановлю справедливость! Вы не достойны снисхождения!

Ну, всё! – подумал я, сжимая кулаки до такой степени, что ногти впились в ладони. Мне стало невыносимо жарко, а ледяная ярость поднялась из глубины души и не давала дышать. Жар требовал убивать прямо сейчас, а лёд подсказывал убивать жестоко и долго.

Точно, всё. Два года психотерапии насмарку – «злой я» вернулся!

Вот же, гадкий старик! Как он смеет оскорблять Тэ Му Сина?!

Баланс! Я должен сохранить баланс!

Я опустил глаза. Дыхание ускорилось, гоня кислород и адреналин по венам.

Вдох-выдох. Вдох-выдох, вдох-выдох-вдох-выдох…

Спокойней, как там говорил терапевт? «Результат – всё, процесс – ничто».

Му Сину зачем-то нужен этот обряд, и я сделаю всё, чтоб он получил то, что хочет!

Я сжал зубы, вспоминая слова терапевта. «Как бы ни была плоха ситуация, человек всегда может контролировать одну вещь – своё дыхание. И вокруг этой точки контроля выстраивать всё остальное. Звуки. Мысли. Намерения. Свои действия».

Вдох. Выдох.

Я с усилием разжал руки. И зубы. Распрямил ладони, касаясь влажными пальцами ткани одежды.

Вдох. Посмотрел на двух мужчин впереди, молодого и старого.

Расслабил плечи. Длительный выдох.

Поднял голову.

Изобразил приветливую улыбку.

И подошёл к ним, настраивая связки на нежный и высокий голос.

– Тэ Му Син, – застенчиво сказал я, взял его двумя пальцами за край рукава и покачал из стороны в сторону, подражая ужимкам девушек из моего времени. – Ты говорил, что недо-о-олго… Мне надоело жда-а-ать…

– П-простите, госпожа Лин… – сказал он, не ожидая, что его руку будут раскачивать туда-сюда, и сбитый с толку. – Мы как раз обсуждаем с господином настоятелем проведение обряда…

– Мы уже обсудили, – сказал настоятель и приосанился во весь свой высокий рост. – Я не стану этого делать!

– Так, – я вопросительно взглянул на Му Сина и перевёл безмятежный взгляд на гордого собой старикана, – этот дедушка тебе больше не нужен? Я очень хочу е-е-есть!

В эту секунду очень кстати заурчал голодный желудок и я, не снимая улыбки, потыкал пальчиком в настоятеля, будто пробуя его на твёрдость, и доверительно добавил:

– И пи-и-ить!

– Хм, – сказал Его Высочество, приподнимая брови.

– Можно?

– Вы!.. – сказал настоятель и сделал маленький шажок назад. – В-вы…

– Он, конечно, старый и жёсткий, – с сомнением сказал я, – но в нём есть кровь предателя Тэ. Владыка Лис сказал убить предателя братца Тэ, и без его души не возвращаться, но здесь прошло слишком много времени и братец Тэ уже умер… Но остались его потомки! Я думаю, ничего, если я съем какого-нибудь другого Тэ, и заберу его душу? Это ведь тоже считается?

– В-в-вы… – бормотал настоятель, пятясь, меленькими шажками. – Нет! Вы н-не можете… Забери лучше его!

– Но я не хочу убивать Тэ Му Сина, – с «наивной» убеждённостью обернулся я к настоятелю. И стал объяснять:

– Он был добр ко мне! Кормил жареной курочкой, – стал загибать пальцы я, – давал молоко, катал на лошадке, водил гулять. Дал мне красивый венок. Я лучше съем тебя.

– У-у-у… Уберите его от меня, Ваше Высочество! Этого монстра! Сделайте что-нибудь!

– Как я могу? – сказал Тэ Му Син, криво улыбаясь и сложив на груди руки. – Вы же сами отказываетесь связать мою душу с госпожой Лин.

– Я не отказываюсь! – тут же возопил настоятель, всё ещё отступая. – Я вас неправильно понял! Н-но… вы уверены, что это сработает? Свидетелей нет, красных одежд нет…

– Вы хотите отложить обряд на другой день? – спросил Тэ Му Син. – Думаю, не стоит так рисковать. За свидетеля сойдёте и вы, красный цвет на нас есть, – он указал на венок из маков на моей голове и на свой цветок в волосах, – а для дополнительной гарантии свяжите нас Нитью Судьбы. Или вы не верите в силу великого артефакта?

Тэ Му Син размотал красный шнурок с правой руки и подал его настоятелю:

– Лучшего применения ему и придумать нельзя.

– Д-да… – сказал настоятель, и, помедлив, с поклоном принял шнурок.

***

Сам обряд прошёл невзрачно и быстро.

Господин настоятель связал наши руки «волшебным шнурком», напевая какие-то молитвы и мантры на незнакомом языке.

В этот момент я напрягся, потому что некоторые созвучия и такты вызывали во мне чувство узнавания, но это прошло слишком быстро – настоятель спешил.

Потом старик взял наши руки и, читая торжественным и нервным голосом какие-то фразы, заставил поклониться вместе с Тэ Му Сином на четыре стороны света.

Разрезал шнурок, оставив на наших запястьях по плетёному браслетику из обёрнутого в несколько витков шнура, завязанного на каждой руке хитрым и красивым узлом.

Развёл нас в стороны, на шаг друг от друга. Что-то спросил на том же непонятном языке.

– Да, – сказал Тэ Му Син. И с тревогой посмотрел на меня.

Старик повернулся и тоже ждал, хмуря густые брови и сдерживая дрожь в руках.

– Да, – повторил я.

– Поклонитесь друг другу, принимая обет, – сказал настоятель.

Мы поклонились.

– Всё! – сказал настоятель и вытер пот.

Тэ Му Син стоял, как пришибленный, видимо, не веря, что всё получилось.

– Теперь мы можем пойти есть курочку? – с преувеличенной надеждой «наивно» спросил я.

– Да… госпожа Лин, – он поднял взгляд, и его отмеченное шрамом лицо озарила недоверчивая улыбка. – Конечно. Теперь моя задача в том, чтобы в любой момент вы были сыты и счастливы. Давайте пойдём домой. Все курочки и молоко в моём доме и во всей деревне будут в вашем распоряжении!

***

Всю дорогу до дома я непрерывно хихикал, наверное, так сказывалось нервное напряжение.

Меня снова взгромоздили в седло, но теперь я сидел там один, как положено, а не боком, и цеплялся за что попало, чтобы не свалиться. Тэ Му Син шёл рядом, держа коня под уздцы. На вопрос можно ли уже снять увядший венок, Его Высочество попросил оставить его ещё ненадолго. И вскоре я понял зачем.

Когда мы вошли в ворота поместья, я увидел во дворе осёдланного коня генерала Пака. Конь стоял, опустив голову, и тяжело дышал, на белой шкуре темнели пятна пота, припорошённые пылью. Из дома слышался громкий голос самого́ генерала и более тихий, матушки Чхвэ.

Конь принца негромко заржал, приветствуя сотоварища, и через несколько секунд на порог высыпали домочадцы: генерал, госпожа Чхвэ, лекарь. Выбежали – и остановились под навесом у дверей, глядя на то, как мы приближаемся.

Как два войска на поле брани, ей-богу, подумал я. Или как переговорщики перед битвой.

В дверях появились и тоже застыли наши служанки.

Господин лекарь Ши выглядел откровенно растерянным, он даже не улыбался и не гладил свою бородёнку. Генерал Пак пучил глаза, распахнув рот. У матушки Чхвэ выпал из рук веер, со стуком упав на доски настила.

– Ой… – сказали служанки.

Тэ-гун остановился, держа коня под узду. Я восседал сверху, переводя взгляд с одного на других. Поправил сползающий набок венок.

– Ваше Высочество! – пришёл в себя генерал. – Где вы были?! Я съездил к Камню, но увидел только помятые цветы! – и уставился на мой венок, а потом на одинарный мак в волосах Тэ Му Сина. И снова потерял дар речи.

– Хм… – сказал господин лекарь Ши.

Матушка Чхвэ продолжала молчать, смотря то на меня, то на Принца. Я тоже взглянул на него, не понимая, чего, он ждёт. Должен же у него быть план, как это всё объяснить? Я бы с удовольствием послушал, а то неудобно уже! И такое впечатление, что я опять чего-то не понимаю…

– Хм, – снова сказал лекарь Ши, – Ваше Высочество… Рад видеть вас в добром здравии. Мои глаза меня подводят, не могли бы вы объяснить мне…

– Какого демона тут происходит?! – взревел генерал Пак. – Ваше Высочество, я же предлагал помочь! Почему вы меня не послушали?!

А матушка Чхвэ всё молчала, продолжая пристально разглядывать нас.

– Если вам трудно было задушить этого демонёнка, сказали бы мне, я мог бы просто зарубить его! Почему вы не позволили помочь вам?!

– Братец, – тихо сказала госпожа Чхвэ, – взгляни на Нить Судьбы на руке Его Высочества.

– Ну? – отозвался он.

– А теперь на запястье госпожи Лин.

– Не… может быть… Это же… великий артефакт! Сокровище империи! Ваше Высочество!

– Генерал Пак, – сказал Принц. – Я приказал вам ждать меня в храме. Почему вы ослушались?

– Я… Я волновался за в… Я… совершил ошибку.

– Хорошо, что вы это поняли, господин генерал, – холодно сказал Тэ Му Син. – Сегодня почему-то все совершают ошибки и пытаются обсуждать принятые мной решения. Вот и господин настоятель возомнил, что вправе спорить со мной.

– Хм, – вклинился в разговор лекарь Ши и сгрёб тонкую бородку в кулак. – Тэ Чжи Гун жив?

– К счастью, он вовремя вспомнил, что спорить с воплощённым Кумихо неразумно и провёл обряд, на проведении которого я настаивал.

– И это?.. – спросила госпожа Чхвэ.

– Обряд Разделения душ. И, – вдруг резко повысил голос Тэ Му Син, – всякий, кто поднимет эту тему или начнёт обсуждать её с госпожой Лин, или между собой, станет моим личным врагом! – он положил ладонь на рукоять меча и, прищурив глаза, уставился на стоя́щих перед нами людей. – Всем понятно?!

В наступившей тишине послышался грохот от вывалившейся из рук И-Мин кружки. Кажется, она разбилась.

– Госпожа Лин, – повернулся ко мне Му Син, – прошу, придержите венок, чтобы он не упал до того, как вы попадёте в дом.

– Л-ладно… – сказал я, хлопая глазами.

– И позвольте, я помогу вам спешиться.

Тэ Му Син обошёл вокруг коня и вытащил мои ступни из стремян и… чёрт, я оказался у него на руках!

– Венок, – напомнил он.

– Да! – сказал я, поспешно удерживая расползающееся прямо под руками увядшее украшение и таращась на внезапно близкое лицо Его Высочества.

Под всеобщее ошарашенное молчание меня пронесли несколько шагов до двери и поставили на ноги уже за порогом.

– Благодарю… – сказал я, и многострадальные маки посыпались на пол. – Ой!

– Ничего, – сказал Тэ Му Син. – Уже можно. Матушка Чхвэ! – он обернулся, поджидая, пока пожилая дама остановится рядом.

– Поздравляю, Ваше Высочество, – сказала она, глядя ему в лицо.

Тэ Му Син поднял руку и достал последний цветок из-за своего уха. Взглянул, чуть поджал губы в едва заметной улыбке и вдруг протянул мак ей.

– Что у нас сегодня на трапезу? – спросил он с теплотой в голосе. – Я едва уговорил госпожу Лин на этот обряд, пообещав ей столько жареных курочек, сколько она захочет. Вы же не допустите, чтобы ваш принц оказался лжецом?

– Ни в коем случае, – сказала госпожа Чхвэ, принимая поникший цветок. – Можете на меня рассчитывать.

И поклонилась.

***

После трапезы я сидел в своей комнатушке и… прятался. Да, прятался, пытаясь осмыслить всё, что произошло за этот длинный и, кажется, судьбоносный, день.

Но – фиг там, осмыслить – я по-прежнему ничего не понимал. А вот другие, кажется, понимали.

Я поднёс к глазам запястье с красным шнурочком и снова увидел в свете масляных ламп как между оплёткой из красных нитей мелькнули звенья тонкой золотой цепочки.

– «Нить Судьбы», – говорил за праздничной трапезой господин лекарь Ши, доверительно наклонившись ко мне и обдавая заметным запахом рисового вина́, – есть величайший артефакт нашей империи! – он воздел палец и некоторое время сидел, покачиваясь от благоговения. – Несколько поколений монахов читали над ним мантры на изгнание духов! Тысячу тысяч раз!

– О! – сказал я. – Да-а-а…

Ну, должен же я был что-то сказать?

Генерал Пак ничего не говорил. Он сидел за низким столом, смотрел в пространство и методично закидывался маленькими, чуть больше напёрстка, чарочками вина́. Госпожа Чхвэ сидела рядом и терпеливо наполняла брату опустевшие ёмкости.

И-Мин нервно терзала струны каягына и мой слух. Я чувствовал себя совершенно разбитым – этот день, который начался для меня ещё прошлой ночью, тянулся и тянулся. А за окном уже снова стояла ночь.

– Простите, можно я пойду отдыхать? – спросил я.

– Конечно, госпожа Лин, – в отличие от генерала Му Син к вину не притрагивался, но оккупировал целый чайничек волшебного отвара лекаря Ши и весь вечер его тянул, между прочими блюдами.

Я вернулся в комнату и, не раздеваясь, уселся на сундуке. Медленно снял парик и стал бездумно выбирать из него сор из подсохших маковых листьев. Состояние было странным, как на вторые сутки без сна и после третьей чашки кофе – зверски устал, но расслабиться невозможно.

Больше всего меня сегодня испугало возвращение моей «злой сущности», я этого совсем не ожидал. Если вспомнить мою прошлую жизнь, первые два раза её проявления закончились очень печально для моих обидчиков, а третий… третий закончился печально для меня – пробуждением в развалинах, полных высохших трупов, с радужной плёнкой у входа.

Чёрт, как голова-то разболелась!

Может быть, не внимай я два года речам о недопустимости мести и возложении её функций на органы правопорядка, доверься я инстинктам и в третий раз, может быть, я и не попал бы сюда? Может – кто знает? – все эти средневековые люди правы и я действительно Кумихо, которому заморочили голову психотерапией и сказками про обязательные социальные навыки?

Я отложил парик и сжал переносицу, пытаясь избавиться от тревожащих мыслей.

Трапеза, накрытая в комнате госпожи Чхвэ по-видимому подошла к концу, я слышал, как удалялись по коридору голоса генерала Пака и лекаря Ши: генерал громко изъявлял желание со мной побеседовать, а лекарь понятливо соглашался, только для начала предлагал отдохнуть, а вот завтра, с новыми силами!..

Ещё топотали быстрые шаги девушек, передвигавшихся от кухни к комнате и обратно, и негромкий голос госпожи Чхвэ.

Когда всё стихло, я услышал тяжёлые шаги Тэ Му Сина. Они остановились за моей дверью, однако, после минуты тишины, проследовали дальше по коридору, к его комнате.

Я выдохнул. И, не давая себе передумать, схватил скатанный в рулон матрас с покрывалом, пронёсся по коридору и постучал в дверь.

– Госпожа Лин? – недоверчиво спросил Его Высочество. – Ч-что вы здесь делаете?

– Исполняю своё обещание. Видеться утром, – пропыхтел я, вскинув матрас повыше и закрываясь этим препятствием, пока продавливал обалдевшего хозяина в комнату.

Пока я раскатывал матрас в самом дальнем углу, Тэ Му Син стоял у открытой двери, в ступоре. Когда же я скинул драгоценный наряд на пол и закопался с головой под покрывало, услышал, как он задвинул дверь и прошёл на своё место.

– Спокойной ночи… госпожа Лин, – сказал он, и свет масляной лампы потух, погрузив комнату в темноту.

– Ага, – сказал я. Потом подтянул поближе скинутую одежду и достал из мешочка айфон. Включил его под одеялом.

Сети не было. Заряд полный.

На последней фотографии была моя идиотски сияющая счастьем физиономия в разлапистых маках, смотрящая в камеру, конское ухо и, на заднем плане, встревоженное лицо Тэ Му Сина повёрнутое ко мне. Алеющий в чёрных волосах цветок был столь яркий, что багровый ожоговый шрам на лице, казалось, поблёк, будто его обработали одним из фотофильтров, специально для селфи.

Я смотрел, пока экран не погас. Вслед за этим погасло и моё сознание.

Длинный-длинный день всё-таки подошёл к концу…

                                                            (постер-иллюстрация от Коматагури Киёко)

Конец первого тома. Продолжение следует.

___________

Краткий пересказ главы от автора:

Настоятель: – Я отказываюсь проводить обряд, Ваше Высочество! И что вы мне сделаете, а? А?

Лин (тыкая настоятеля пальчиком): – Му Син, я такой голодный... Этот дедушка тебе уже не нужен? Можно я его съем?

____________

От автора-2: если рисующие господа читатели изобразят что-либо занятное, это было бы кстати, для авторского вдохновения, остальные могут поставить лайк или же написать отзыв))

Чибики тоже приветствуются!