Я смотрел на Юльку и не узнавал человека. Еще пару часов назад она была всем довольна и, казалось, счастлива, а теперь… А, да что тут говорить…
Взял я, как говорится, неделю отпуска. Лето, жара, хочется немного побалдеть на солнышке… Ну, понятно, надеюсь? Заранее перешерстил кучу сайтов, отыскал подходящую гостиницу, в соседнем городе, конечно, ну да туда час ехать в автобусе. Ради такого дела можно и потерпеть. Забронировал номер на двоих, попросил с видом на озеро… там озеро такое красивое, огромное, Кострово озеро называется. Судя по вики, назвали его так из-за заката. Как только разгорается закат, тут же озеро становится кроваво-алым, красивым, будто костер… Многие приезжают, фотографируются, все дела…
Ну и вот, в день Х я предупредил Юльку, мол, бери отгул и поехали, чего киснуть в бетонной коробке? Она засияла вся как медяк начищенный, тут же подружкам раззвонила, так и так, едем немножко отдохнуть в гостиницу на берегу Кострового острова, все такое… Подружки обзавидовались. Я счастлив — в кои-то веки смог угодить довольно привередливой девушке. Я ведь её француженкой за норов зову…
Приехали мы, значит, стали заселяться. Юлька молчит. Ну, думаю, рада и довольна. Зашли в номер — вечер, Кострово озеро светится алыми сполохами, вид из окна обалденный. Тут, значится, приносят заказанный ужин на двоих, свечи, романтик такой… Юлька молчит, только пальцами сумочку перебирает. Уж не знаю, что ей не угодило, но смолчала она… А потом я, дурак эдакий, не видя сути проблемы, просто взял да и предложил ей закончить весь романтик в горизонтальном положении. Казалось бы — естественное продолжение вечера… И тут понеслось.
— Я на этих паршивых подушках лежать не буду! — взъелась Юлька, тыкая пальцем с длинным ногтем в самые обыкновенные подушки на кровати. Ну наволочки синие, с рисунком звездного неба. Я кошусь на подушку — и что с нею не так? — Им сто лет уже, древние, как дерьмо мамонта! — ее голос сорвался на взвизг.
— Да нормальные подушки, ты чего, Юль? У нас дома точно такие же, — я даже потыкал кулаком подушку. Ну вот тебе и на, не угодил даме сердца. Теперь прошу на выход под холодный душ, унимать последствия романтики…
— Да какие они нормальные?! — крикнула она. Кругленькое личико искривилось в мерзкой гримасе. — Ты вообще куда меня привез? Влад, ты обещал мне нормальную, приличную гостиницу… А привез в этот… этот… клоповник! — она буквально выплюнула эту фразу мне в лицо, брызжа слюной. И я впервые взглянул на Юльку по-новому.
Ни кожи, ни рожи, а что-то из себя представляет. Худая, ребра торчком, вечно на своих диетах, дома жрать нечего… Волосы, подрезанные вчера до короткого каре и покрашенные в темно-каштановый цвет… Вот если б она мне стоимость этого мероприятия не озвучила и не заставила ожидать два часа в холле парикмахерской, я бы в жизни не заметил, что этот чертов оттенок волос изменился…
А характер-то… далеко не подарочек. Два года её терпел. Все друзья пальцем у виска крутили, мол, Владюха, а какого, собственно, хрена ты с нею носишься? И ответа на этот вопрос нет.
— Я думала, мы отдыхать будем! Здесь будет спа-салон, массаж, бассейн! А тут, мать его, одно сраное, вонючее озеро! И подушки галимые! — одна из подушек полетела мне в голову, я её перехватил и швырнул обратно Юле, надеясь погасить конфликт и перейти хотя бы к шуточной потасовке. Но куда там…
— Юль, ну если у тебя эти дни, то так и скажи. Не надо визжать на весь этаж, — попытался успокоить я ее, но, кажется, сделал еще хуже.
— Нет у меня никаких дней! Это ты мудак! Я тут планировала…
— Планировала она! — не выдержав, сорвался я. — Не зарабатываю я на твои планы! У тебя запросы, как у жены президента!
В ответ мне в голову полетел зеленый китайский будильник. Я-то увернулся, стол — нет, и будильник разбился, жалобно тренькнув. Ну и что прикажешь делать с этой бабой неугомонной? Действительно, сколько можно терпеть этот идиотизм? Я глубоко вдохнул и вдруг припомнил все Юлькины претензии… ну и почему я должен это все оплачивать? Взяла и пересрала мне отпуск, стерва такая.
— Так, значит? — я смерил её долговязую фигуру брезгливым взглядом. И на это я когда-то повелся? Ни сисек, ни задницы нормальной… Да уж… — Отлично. Тогда я собираю вещи и ухожу. Номер забронирован на три дня. Можешь посидеть, подумать…
— Ну и катись! — в меня полетел розовый тапочек. — Вали, вали! Чтоб духу твоего больше никогда здесь не было! Глаза бы мои тебя не видели!
Юля швырнула в меня какое-то свое платье из не распакованного чемодана.
— Накупил всякого дерьма! На, забирай. И эту дрянь забирай тоже! — она с размаху швырнула в меня серебряной брошкой, которая больно стукнула в плечо.
— Просто прекрасно, — я подхватил свой еще даже не раскрытый чемодан и хлопнул дверью, на секунду останавливаясь в коридоре перевести дух. Ну и вздорная же стерва! Сделал, называется, романтик на свою голову…
Я вызвал лифт, спустился на первый этаж гостиницы и подошел к ресепшену.
— Прошу прощения… в общем, с девушкой не задалось, я из пятьдесят седьмого номера съезжаю, на счет нее не знаю… — посвящать скучающего парнишку, листающего каталог автомобилей, в свои проблемы не хотелось.
Но паренек вдруг привстал и подмигнул:
— Очередная падкая на деньги бабенка? Понимаю, — он улыбнулся фирменной улыбкой дьявола и склонился ко мне, обдавая терпким запахом одеколона. Женщине бы понравилось, но мне нестерпимо захотелось чихнуть. — Знаешь, парень, я могу тебе кое-чего посоветовать, — очередное подмигивание карим глазом. Я невольно отодвинулся.
— Извините, я нормальной ориентации!
— Да нет, ты не так понял, — хихикнул паренек, и я решил, что ему где-то лет восемнадцать от силы. Больно молодой и несерьезный, да и кто к клиенту на «ты» обращается? Я ведь его вижу первый раз в жизни. — Короче, слушай. Пойдешь на улицу Сергеевскую, там рынок. И вот, в самых задних рядах можешь отыскать такой… киоск. Заполнишь там заявку и выберешь любую на свой вкус…
— Эх, прости, приятель, я проститутками не интересуюсь! — махаю руками. — Не хватало себе еще какой-нибудь сифилис подхватить за час сомнительного удовольствия.
— Да нет же! — на лице парня так и читалось: «вот тупой клиент попался». — Там нормальные, обычные женщины, которые ищут нормальных обычных мужчин. Но без всяких соплей, любовь-моркови. Ты мне — я тебе. Не складывается у них, не складывается у тебя, авось какая и глянется…
— Хм… — я задумчиво потер подбородок и подумал, что не мешало бы побриться… В автобусе не было возможности, а в номере некогда. — Ну тогда пойду, посмотрю. Говоришь, Сергеевская улица?
— Ага, — кивнул парнишка и расплылся в уже натуральной приятной улыбке.
— Ну спасибо, — хмыкнул я и потащил свой чемодан.
Для начала было бы не плохо нормально перекусить и заночевать в месте попроще, а потому я оставил на время рассказ парня без внимания.
***
На следующий день, выспавшись, побрившись и даже погладив рубашку, я все же решил проверить правоту слов незнакомого парнишки. В конце концов, я ничего не теряю, прогуляюсь по городу, посмотрю местные достопримечательности. Чем рынок плох? Ничем.
И если парень наврал… тоже не страшно. Может там действительно обыкновенные проститутки, ну посмотрю на девушек легкого поведения, тоже мне проблема… Чего я там не видел? А может там вообще ничего нет. Просто рынок, продают и покупают всякое… разное.
До рынка я доехал на трамвае, потолкался немного с торгашками, прущими огромные баулы и на ходу рекламирующими свои товары, и вырулил на вполне приличную площадь. С одной стороны разбегались ряды с одеждой, обувью и прочим добром. С другой — продуктовые ряды. А мне, значит, вглубь надо. Ну я и пошел.
В глубине рынок являл собой скопище народа, непрестанно что-то ищущего. Зазывала к себе торговка шаурмой, визгливо рекламировала самые лучшие трусики какая-то деваха, аналог Юльки, ток чутка пониже, что-то бубнил у ларька обмена валют лысоватый дядька за пятьдесят.
Я проходил мимо, смотрел, наблюдал и ничего не понимал… Пока не вышел в совершенно иной ряд. В этом ряду стояли женщины за пустыми прилавками, и я сразу даже не понял, почему товара-то нет…
Оглянувшись, заприметил пропущенный сразу обещанный киоск и повернул к нему. А там у меня попросили паспорт, переписали данные и даже вернули без проблем. Только усталая тетенька долго сверяла мою юношескую фотку с той рожей, которая имелась сейчас. Ну не виноват я, что мне на заводе три года назад прилетела стружка в лицо и остался не очень красивый шрам. А так — морда как морда, бывают и пострашнее…
— Ваши предпочтения? — хмуро спросила тетка, возвращая паспорт. И тут я подвис.
— В каком смысле? — смотрю на нее ангельским взором идиота.
— Ну раз вы новенький, объясню… Здесь вы сможете подобрать девушку для отношений. Надолго, — хмыкнула она. — Срок отношений решите сами. Все честно — она с вами потому, что у вас есть, например, жилье или еще по какой причине, вы с нею потому, что она, например, готовит хорошо. Так вот, какие ваши предпочтения?
И тут я окончательно завис. Да какие могут быть эти предпочтения… Ну девушка… если приготовит что, буду рад… Если уберется в квартире — вообще отлично. Для стирки машинка есть, утюгом возюкать и сам умею… Торт не испеку, но пожарить картошки — святое дело…
— Ну… — неуверенно протянул я. — Готовила чтобы… желательно. Я посменно на работе, сильно не готовлю. На поговорить еще быть может. А там уже как пойдет… не знаю.
Почему-то стоять и вот так признаваться чужому человеку в своих предпочтениях было стыдно. Я отчего-то опустил взгляд и прошелся глазами по своим новеньким ботинкам — купил специально для отдыха. Кто ж знал, что Юлька так окрысится…
— Ладно, хозяйственные справа. Там… разные. Постельные тигрицы слева, если что… — тетка вздохнула и черкнула в каком-то журнале пометку.
Я ради интереса посмотрел налево… Ну что сказать, девицы как девицы, половина похожа на плохие копии одной известной певицы, вторая половина действительно будто с панели. Вздохнув, я пошел направо. Хозяйственные, значит…
Приглянулась мне невысокая, рыженькая, чуть полноватая девушка. Быть может, потому, что была полной противоположностью Юльки. Одетая в ярко-алое кричащее платье, явно с чужого плеча, девушка неловко переминалась за прилавком, будто ей было жутко стыдно стоять там. На секунду я представил, каково было бы мне стоять целый день среди приценивающихся девиц и чуть не провалился под землю от стыда. Должно быть она жутко стеснялась, но уже и не надеялась завести хоть какие отношения…
— Привет… — я подошел к ней и посмотрел на кругленькое милое лицо в обрамлении прикольных золотисто-рыжих кудряшек. — Готовить умеешь?
— Привет, — пискнула девушка и обхватила себя руками за плечи. — Умею, но не все, — она слегка покраснела, будто говорила о чем-то неприличном.
— Все готовить умеет только бог, — хмыкнул я. — Думаю, с борщом справишься?
— Конечно! — возмутилась она и, кажется, слегка обиделась за провокационный вопрос.
— Прекрасно… Зарплата моя в три девятьсот устроит?
— О-о! Полностью, — ее глаза округлились, будто я сказал не три девятьсот, а три миллиона девятьсот. Что ж, не избалована и это хорошо.
— Работаю я три на три, — для чего-то отчитался я. — три дня с утра, три выходных, потом три ночи и так далее. На заводе электротехники.
— А я два на два, — потупилась девушка, чуть ковырнув пальчиком без маникюра прилавок. — Продавщица я… так что всегда с утра… а сегодня выходная…
— А у меня отпуск на эту неделю. Только я живу в другом городе, устроит? — я назвал город, девушка чуть смущенно сказала, что узнает на работе, сможет ли перевестись в мой город в филиал ее магазина.
— Отлично. Владимир, — я подал ей руку, и она слегка сжала ее своей сухой пухленькой ладошкой.
— Лена, — тихий голосок зазвенел у меня в ушах.
— Хорошо, Лена. Ну как, тебя все устраивает?
— Да… — она грустно покосилась под прилавок, но смолчала.
— Тогда пойдем, заберем твои вещи и поедем ко мне обживаться. Приставать не буду, — зачем-то предупредил я. Да и не больно-то и хотелось не пойми с кем
— А у меня все здесь… — девушка нырнула под прилавок и достала оттуда чемодан на колесиках, почти точную копию моего. — С утра ушла… впопыхах… Бывший уже побил… — она неловко отвернула ворот платья и показала синяки на шее и плече. — Я и ушла.
Мне стало ее жаль. Так жаль, что захотелось приобнять и наговорить каких-то успокоительных глупостей. Но для этого слишком рано. Я почти не знаю ее, без понятия, что эта Лена представляет из себя. И если она по характеру похожа на Юльку, то не удивительно, что бывший ее побил.
У киоска Лена поставила свою подпись на каких-то документах, тетка предупредила меня, что я теперь в ответе за девушку и вернулась к разгадыванию отложенного кроссворда. А я шел обратно в гостиницу и думал, до чего же докатился наш мир, раз женщины уже готовы предоставить себя как товар, поскольку не могут создать нормальную семью и найти хорошего мужчину.
Всю дорогу Лена молчала, за что ей был уже огромный плюс. Она не тарахтела, как Юлька, и не спрашивала, куда мы идем. Я помог ей запихнуть чемодан в трамвай и заплатил за двоих. Сумма смехотворная, но девушка вспыхнула, будто я оплатил ей номер люкс.
— Я все верну… — зашептала она мне в плечо, цепляясь за поручень тарахтящего трамвая. Сбоку зашебуршала тетка с баулом, большим, чем я сам.
— Успокойся, — буркнул я и посмотрел в окно на мелькающие дома. — Сейчас приедем, я соберу свои вещи и поедем домой. Покажу тебе свое хозяйство нехитрое…
— Спасибо, — Лена кое-как повернулась и смогла посмотреть на меня. В уголках больших, светло-зеленых глаз застыли слезинки.
— Да не за что… Я вот вчера с девушкой разругался. Точнее ругалась она, а я… вдруг понял, что она мне никто, просто чужая какая-то тетка, требующая денег и внимания…
— А мой… пил, козел, — всхлипнула девушка и замолчала до конца пути.
***
Впервые по возвращении домой с работы меня встретил запах горячих пирогов. А еще супа, жареной картошки и чего-то мясного.
— Садись, покушай горяченького, — Лена все же перевелась работать в аналог своего колбасного магазина у нас. И вполне неплохо так совмещала домашние дела с работой. А смотрела сейчас на меня довольно странно. Будто воспитательница в детском саду…
— Спасибо. А что это пахнет так… — я неопределенно махнул рукой и потянул носом.
— Мясной рулет, — улыбнулась Лена и вытащила из духовки свой шедевр. Я сглотнул слюну — Юлька такого не готовила никогда. Чаще всего просто нарезала салаты и заказывала суши…
— Вот это да! А ты прибеднялась!
Лена зарумянилась и вышла якобы за консервацией. А я радостно налег на картошку, отрезал кусок рулета и, кажется, понял. Рыночные отношения — ты мне, я тебе — очень даже ничего так. И никто ничего друг другу не должен, кроме заранее оговоренного…