Глава 11
До вечера временно установилось затишье. Марья сделала еще три амулета и теперь раздумывала, не удавится ли во сне этими шнурочками. Снаружи пока попритихли и не мешали, хотя какие-то переговоры кого-то с кем-то велись, судя по приглушенным голосам, долетающим в открытое окно.
Время от времени, правда, голоса перемежались криками, звуками ударов и громким лязгом.
Уже под вечер в калитку опять постучали и чей-то старушечий голос, выкрикивающий отнюдь не благой мат во все стороны, естественно, привлек внимание.
— Марьюшка, девонька, спасай, совсем житья от охальников этих нет, кур воруют, гады!
Ведьма сморщилась и медленно выглянула в окно, закономерно ничего там не разглядев, кроме вьюнка на заборе. Но голосок бабки был ей знаком.
— Бабушка Килина! И до вас добрались? — она поспешила на выход, походя прикидывая, сколько народу уже собралось за воротами. Выходило, что немало.
Велена, ринувшаяся следом за ведьмой, ошеломленно присвистнула при виде этой дивной процессии. Ибо иначе компанию потрясающих кухонной утварью бабок язык назвать не поворачивался. Попросту слов не было. Пятеро благообразных старушек, одетых в длинные рабочие рубахи и юбки, в платочках и с самыми разнообразными грозными предметами быта выстроились возле забора в аккурат напротив обустраивающих лагерь мужиков. Одна из них очень уверенно сжимала в руках скалку, видимо, пользоваться сим предметом быта не по назначению было для нее не в новинку.
Несколько мужиков угрюмо жгли в сторонке костры. Рядом уже были выставлены палатки, кто-то что-то носил и расставлял. Управлял этим процессом незабвенный главарь разбойничьей недошайки. Зато бабка Килина, руководившая сборищем, была на высоте. Подвязав красный платок, она степенно вышла вперед и провозгласила:
— Я требую, чтобы это безобразие прекратилось! — остальные загомонили, перебивая друг друга. Кто вспоминал об украденной птице, кто увещевал, что сборище мужиков под воротами попросту неприлично, кто уповал на богов, прося их вразумить дурную ведьму.
Марья покачала головой.
— Я этого безобразия не начинала. Они сами сюда приехали, по своей воле. Сами и уедут.
— Да пускай гостят скоко угодно им! — всплеснула руками одна из тёток, что помоложе. — Но рази ж можно вот так внаглую красть?! Мы тут, чай, все люди, за медяшку и десяток яиц продадим, в речке рыб видимо-невидимо! Не пропадут, чай, с голоду! Мы ж и молока продадим и хлебушка — чай, не дикие люди!
— Это верно, — согласилась ведьма и повернулась к собравшимся поглазеть на бабью процессию приключенцам. В этот раз рыцарями тут и не пахло. Приблудились, скорее всего, наемники и какой-то лихой люд, поскольку манер у данных особей не наблюдалось вовсе. — Уважаемые охотники за удачей! Да будет вам известно, что из лесу вы уже все вышли, так что извольте платить за еду! В деревне имеется трактир, у хозяев — еда и вода. Как видите, местные согласны это все вам продать по честной цене. Тем господам, — Марья при этих словах скривилась, но вежливой быть все же пришлось, — которые человеческой речи не понимают и продолжат воровать и бесчинствовать, будет нанесено злостное проклятие. А особо ретивые уйдут на корм лешему и русалкам.
Мужики загомонили. Главарь разбойников радостно потер руки, чуя потеху.
— А ежели кто девок деревенских будет портить… тот пойдет под землю живьем! — добила Марья и обернулась к бабкам. — Довольны?
— Точно!
— Так им, иродам!
— Спасибо тебе, Марьюшка! — загомонили бабы, потрясая своим незамысловатым, но действенным оружием. Велена же приметила, что у некоторых как раз вполне рыцарской наружности мужиков на кострах готовятся пташки.
— Да… И хрен разберет, где разбойники, а где рыцари бляародные, — тяжко вздохнула фея.
— А одно другому не мешает. Кому-то он рыцарь, а деревенским — вор и разбойник, — тихо проговорила ведьма так, чтобы услышала только Велена. А потом уже намного громче добавила: — Если все всё поняли, то давайте разойдемся по-хорошему и будем отдыхать…
Связываться с горе рыцарями ей совсем не улыбалось.
Им, судя по угрюмым рожам, тоже ссориться с ведьмой не хотелось… Некоторые из рыцарей косились на Велену с откровенной ненавистью. Явно уже наслушались россказней от первых пташек. Но лезть не спешили. По мнению воительницы от этих богатырей проблем могло быть намного больше, чем от таких понятливых и башковитых разбойников, некоторые из которых уже принялись снаряжаться в лес, дабы подстрелить на ночь пару рябчиков или поставить силки.
— Ребят, вы как в леc зайдете, попросите вслух разрешения у лешего ради приличий, лады?
Главный согласно кивнул и строго взглянул на своих:
— Поняли? — и, дождавшись утвердительных кивков и согласных реплик, дал добро на поход за жратвой. Не так он себе представлял получение удачи, ну да хоть какая-то удача лучше, чем никакой вовсе.
Марья тем временем не стала задерживаться на пороге, видя решимость некоторых чересчур прытких рыцарей бежать уговаривать ведьму. И спокойно ушла в дом сооружать ужин и собираться спать. Хватит с нее потрясений…
Велена вернулась следом, демонстративно высунув из ножен меч ровно на ладонь и с щелчком вернув обратно. Старая как мир угроза с обещанием моментального отсечения головы.
— Мать, я такими темпами скоро стану твоей телохранительницей! — криво улыбнулась она, переступая порог дома.
— Значит, придется раскошелиться на твои услуги, — шутливо проговорила Марья, наливая в кружки ароматный компот. Настоялся за день, вобрал в себя весь вкус и запах фруктов… Ведьма облизнулась и даже отхлебнула из своей чашки. — Зато у тебя будет официальный повод кучковаться у меня дома и не мучиться с готовкой!
— Ага, у меня уже повод есть… — фыркнула воительница, принюхиваясь к компоту. Да, к домику ведьмы она привыкла намного больше, чем к своему собственному… — И повод сей — женская солидарность. Смешно, правда?
— Ну почему же? — приподняла бровь ведьма и задорно улыбнулась. — Многие события начинались и с меньших предпосылок. А женская солидарность очень хороший повод помогать друг другу и выживать вместе.
Ведьма плюхнулась на лавку и взяла кружку, мерно поколыхала компот, как будто гадала на нем. Увы, красная пахнущая жидкость не дала никаких ответов на самый насущный вопрос — что делать дальше? Обеспечить абсолютно всех кустарными амулетами Марья не могла. Она не железная, да и четырехлистный клевер под каждым кустом не растет. Плюс не все согласятся на такую перспективу. И чудо еще, что ей не вынесли забор вместе с дверью от дома. Многие бы, наверное, так и поступили, не сиди здесь Велена с мечом наготове. Так что единственное, что оставалось сделать Марье — это принять свою долю и в меру своих скромных сил помогать фее в разборках. Ну и кормить и заботиться, конечно же. А заработанные на амулетах деньги они поделят поровну. Половина Велене за идею, половина Марье за работу. Все честно…
— Сходим завтра в лес? — вдруг предложила Валена, ставя на стол локти и опираясь о ладони подбородком. — Нужно ведь на зиму заготавливать провиант, поймаем кабанчика другого на тушенку и жир, лады? Леший не обидится — год вышел благоприятный!
— А давай! — обрадовалась ведьма. Развеяться в лесу показалось ей хорошей идеей. Кабанчика, конечно, будет ловить Велена с Вовчиком, а она, так и быть, пособирает чего-нибудь полезного. Если местные любители ведьм не помешают. — Я охотник паршивый, потому могу помогать только со сбором трав и ягод. И грибов насушу… Кстати, завтра… — ведьма поднялась и зарылась в стопке бумаг на полке, благополучно покрывшуюся пылью, — завтра подходящий день для сбора кисловки — замечательная трава для мающихся животом. Вот и ее соберу.
— Вот и отлично, — Велена кивнула, потираясь подбородком о сложенные на столешнице руки. — Ягоды тоже можно законсервировать на зиму. И насушить, дел хватит на целый день, правильно? — она тихо хмыкнула, сыто жмурясь.
— Значит, решено, тогда я на завтра собираю короб, придется поискать мой дорожный… — ведьма отвлеклась от разбора своих записей. — Что ж, поработаем на зиму, потом себе же спасибо скажем.
Она полезла в погреб за большим коробом. Долго ругалась, разгребая свое добро, сложенное абы как. И наконец-то выпихнула наверх большой плетёный короб, украшенный нарисованными грибами. Увы, определить их вид на рисунке не вышло. Зато пыли на нем хватало.
— Давненько я никуда не выползала за такими объемами, — шмыгнула носом Марья, вылезая из погреба.
Велена шустро перехватила короб, протягивая ведьме руку, дабы та грешным делом не свалилась обратно и не пришлось стругать уже костыли. Завтрашний день обещал быть не таким уж и дерьмовым, и омрачать его не хотелось.
— Спасибо! — весело усмехнулась Марья, приняв помощь. — Я, конечно, не настолько неуклюжа, чтоб убиться в собственном доме, но все равно спасибо.
Она внимательно всмотрелась в серьезное лицо феи, пытаясь понять, действительно ли подруга считает ее настолько неуклюжей. Но ни малейшей издёвки во взгляде Велены не нашла, равно как и превосходства или презрения. И это отчего-то обрадовало.
— Да нет, прости, это меня заносит… — Велена виновато потупилась, смущённо отстраняясь. — Просто люди мне все больше кажутся крайне хрупкими созданиями, — фея с тихим смешком пожала плечами. — Наверное то, что произошло тогда, действительно сделало меня сильнее.
— Да все нормально, не переживай так, — Марья закивала на слова феи. — Как мне тяжело привыкнуть к большей магии, так и тебе трудно привыкать к большей силе.
— Ага, нам обеим достался тогда от природы подарочек! — криво усмехнулась воительница. — Кстати, знаешь, что забавно… Разбойники готовы идти на контакт и уступки при первом же должном разговоре и даже готовы тратить на провизию деньги, сотрудничая с сельскими. А рыцари, все из себя такие на подвигах, крутят носами и фыркают на все попытки наладить контакт. Меня вот откровенно хотят заколоть как опасную нечисть!
Ведьма пытливо взглянула на Велену. Да уж, нечисть та еще! По сравнению с феей большинство рыцарей как раз являлись нечистью — немытые, небритые и кто знает, чем больные. А многие еще и без зубов.
— Это все потому, что разбойники в большинстве своем становятся таковыми не от хорошей жизни. У многих отобрали дома и дворы за долги, некоторые проигрались, некоторые обанкротились… много всяких проблем бывает. А куда еще податься мужику, стоящему на пороге старости? В наемники уже не возьмут, батрачить на хозяина здоровья не хватает, путешествовать некуда и не за что, а стоять с протянутой рукой на паперти… — Марья тяжело выдохнула и уселась на лавку, —…не каждый сможет. Я бы не смогла. Лучше сразу утопиться или повеситься, чем идти побираться. Стыдно. Вот и идут грабить…
Она отхлебнула уже остывшего компота и с наслаждением вытянула ноги, покрутила стопами в стареньких легких домашних тапках, рассматривая ляпистый узор на штанинах. Ну, какая ткань была у торговца подешевле, такую и купила, из нее же и пошила. А что пестрые да странные… ведьме положено быть странной. А потом женщина продолжила, не глядя на Велену, будто рассказывала невидимому собеседнику:
— Рыцари же в большинстве случаев — это чьи-то младшие сыновья. Баронов, графов, маркизов… их же бастарды, которых, как обычно, не счесть… ну, может, еще купеческие дети, дослужившиеся до такого звания через оруженосца… Они не слишком биты жизнью, подвигов совершать у нас просто негде и не на ком. Помилуйте, уже ни драконов не осталось нигде, кроме сказок, ни чудовищ, ни диких людоедов… Все выбили, уничтожили, стерли с лица земли. Вот и цепляются теперь рыцари к мелким сошкам — ведьмам, знахаркам, магам, не состоящим в гильдиях, и прочим… Сама знаешь, на безрыбье и рак рыба. Подвиги мельчают, приключения становятся обыденностью, магия превращается в ремесло, доступное если не талантливому, так упорному… Да ты и так знаешь за эту жизнь. Вот и едут искать удачи эти граждане, не знающие отказа. А тут вот так поворачивается. Они ведь привыкли брать сразу все, чего пожелают. И не думают, что за взятое нужно платить.
— Да уж, — Велена со вздохом скривилась. — А самое смешное, представь себе, в том, что работы для подвигов ведь полно. В каждом городе и даже посёлке всегда может найти работу человек, владеющий клинком, — вздохнула она. — У меня ведь всегда были контракты. А этим, похоже, проще красть у селян, чем пойти и зарезать группу топляков, которая досаждает соседней деревне. Но такой подвиг им не по вкусу.
— Конечно, что лучше — сидеть здесь на попе ровно, поедая курицу, отобранную у беспомощных селян, или же драться с топляками, которые, о боги! способны и человека убить. И рыцаря в полной амуниции в болото утащить, — согласно скривилась Марья. Похоже, с топляками придется разбираться как раз Велене или им совместно.
Фея, перехватив этот взгляд, лишь вздохнула.
— Ага, это так. И да, топляков придётся бить мне. Платят немного, но, согласись, дожидаться, пока они сожрут много народа и стоимость заказа удвоится… — Велена молча и красноречиво покачала головой. — Хотя многие приключенцы так делают. И рыцари тоже.
— Правильно, чужая голова не своя, если и сожрали, так не болит, — едко заметила Марья. — Знаешь, давай спать. Завтра, я так понимаю, рано вставать, чесать в лес, целый день там валандаться… И эти ж… идиоты попрутся за мной… Эх, печально… Так что лучше бы нам выспаться и утром собираться на свежую голову. — Ведьма зевнула и почесала голову. Пора бы помыть… но лучше как раз с самого утра.
