Глава 2

    Велена нагрянула неожиданно, пьяная самую малость не в стельку, с гномом, одетым как элитный охотник на нечисть, справа и с совой, тоже, кажется, пьяной, слева.

    Осенний фестиваль в честь богини ночи удался на все существующие проценты. Зачем она решила припереться к подруге с таким дивным эскортом, фея не понимала, но в ее спирту мозга было не найдено, а у Марьи в последнее время всегда было весело!

    Открыла ей хмурая ведьма, пропустила во двор странную компанию и грустно уставилась на это зрелище. Пьяной она фею никогда еще не видела, и оттого все происходящее казалось каким-то глупым фарсом.

    — Привет, подруга! Чего это ты… — Марья кивнула, указывая на обнятого гнома. Тот громко икнул и наклонил голову.

    — Мы, ик, с фестиваля пришли! — улыбнулась Велена и протянула Марье перевитую голубенькой ленточкой серую ушастую сову, которая выглядела так, словно сама сейчас начнет икать в тон фее. — Я выиграла специально для тебя новую разработку магов из лиги ученых, — говорила фея достаточно четко, пусть и икала. Гном согласно буркнул, кланяясь перед хозяйкой. Впрочем, лбом о скамью он не стукнулся только благодаря Велене.

    — Вот спасибо! — несколько едко усмехнулась ведьма. В доме были кот, волкодлак, две козы, фамильяр непонятного роду-племени и неудачливый эльф, а еще через неделю обещали привести ту самую белую телочку-альбиноса. Для полного счастья только совы и не хватало.

    — Сова что надо, с ее помощью можно общаться с другим магом, у которого есть такая же сова. Это как магическое зеркало, но передает только голос и стоит куда дешевле! Скоро у всех будет! — уже почти трезво улыбнулась воительница. Сова жалобно посмотрела на Марью — у птицы явно было похмелье.

    — Давай сюда это сокровище… — Марья взяла на руки птицу, не особо понимая, что с нею делать. Если они умудрились споить сову… — Мы еще не угадали, кем является мой фамильяр, а ты уже новую живность привезла…

    Выпавшее из огромного бутона через трое суток нечто опознать не смогли. Выглядел зверек забавно, правда, был маленьким и слабым, самым настоящим новорожденным. Имел он свои положенные четыре лапы, голову и длинный гибкий хвост. При этом понять, что оно такое, женщины не смогли и назвали подросшее чудо-юдо Мормышкой за любовь шастать по горшкам и закоулкам*.

    — Ну, знаешь, я тут тебе от всей души! — усмехнулась фея с деланой обидой и сгрузила своего спутника на скамейке. Сова потихоньку заворковала, уткнувшись ведьме под мышку, и обмякла как поглаженная кошка. — А у тебя как всё? Там твой ушастый, еще не убился? — она с улыбкой покосилась на домик, а потом издала пару пьяных смешков.

    — Честно? Я задралась, — Марья рассеянно провела рукой по тонким перышкам совы. — Спасибо за такой подарок… Просто у меня уже так много зверья… А насчет эльфа, — ведьма поглубже вдохнула, как будто перед прыжком в воду, и на одном дыхании выпалила: — Я уже настолько задралась, что готова передать ему удачу, лишь бы это все прекратилось…

    Фея замерла, резко трезвая и серьезная.

    — Ты уверена? Если да, то… Зачем откладывать? Я как раз еще книжечку подходящую выиграла… — воительница извлекла из-за пазухи пухлую книгу с обложкой в виде картинки, герои которой как бы откровенно намекали на содержимое.

    Марья покосилась на книгу. Она была очень даже в тему, учитывая, что они оба бараны в интимных делах, а эльф еще и способен убиться на ровном месте. В подтверждение ее мыслей из дома послышался грохот — кое-кто уронил казан, благо пустой.

    — Если что, я в твоем распоряжении — ну там помочь к кровати привязать, позу подсказать, свечку подержать… — на эту реплику ведьма только страдальчески вздохнула:

    — Боюсь-таки действительно придется привязывать… Он на ровном месте убивается, об кота спотыкается, посуда уже вся замагичена, так он до котлов добрался… Если не привяжем — убьется раньше, чем получит удачу. И мне что-нибудь сломает… а я не эльф, сразу не заживет.

    Ведьма призывно махнула рукой на дверь. Разбираться с блудным эльфом действительно нужно было сразу, иначе ее дом просто развалится от такого неудачливого обитателя. И так они затянули с этим делом.

    Велена, кивнув, шагнула на крыльцо, с усмешкой оглянулась на гнома, пытающегося погладить охреневшего от такого поворота Вовчика. Пьяному подгорному жителю на баб было откровенно плевать. Он удобно устроил голову на возмущенно рыкнувшем волкодлаке, икнул, обдавая зверя облаком перегара, и благополучно вырубился, богатырски захрапев.

    — Знаешь, после появления этого твоего чуда я вдруг поняла, что у меня-то с удачей все почти даже нормально! — фыркнула она, а затем переступила порог, обозревая открывшийся ее глазам домашний бардак. От вида эльфа, пытающегося снять с головы казанок, она лишь со вздохом закатила глаза и, резко сдернув бедную утварь, еле сдержалась от того, чтобы не надеть казанок на голову уже себе. Но ограничилась лишь тем, что закрыла себе лицо ладонями.

    — Да я это… нечаянно, — Тальвэн понуро опустил взгляд на пол, где и сидел после удачного (по крайней мере, ничего не сломал) падения. В голове немного мутилось и мысли путались.

    — Ой, горе мое… — Марья уже выученным до автоматизма жестом окатила беднягу исцелением, почти не напрягаясь. Это стало уже постоянным ритуалом — эльф где-то убивается, она его лечит. — Короче, горе, давай думать, как тебя расположить так, чтоб ты сам не убился, меня не прибил и ничего не сломал…

    Эльф, не ответив ничего, стал быстро заползать под лавку, на которой обычно спала Велена. Явно решил, что речь о том, как бы его спать уложить так, чтоб на него опять не рухнул стеллаж или Тишка со шкафа на морду не свалился.

    Велена не могла не хихикнуть.

    — Так пациента достанешь ты, Марь, а то на меня еще чего доброго потолок свалится!

    Ведьма хихикнула и потянулась к Тальвэну, вынимая его из-под лавки.

    — Не боись, мы тебя лечить будем, от неудачи. Только ты извини если что, я тут как бы непросвещенная, ты у нас тоже не покоритель дамских сердец, поэтому будем изучать руководство, — она вручила эльфу подаренную книжку. — Думай, как тебя расположить, а то тут что угодно случиться может.

    — Да я-то понимаю, — он предательски покраснел, рассматривая картинки на первых же страницах. — Затем и шел… но теперь как-то… совсем уже.

    Сам он относился к Марье скорее как к гостеприимной и очень терпеливой хозяйке таверны, чем к возможной женщине на одну ночь. До знакомства с искомой ведьмой усталый от неудач эльф был готов прямо на все что угодно, вплоть до продажи души всем чертям. А потом, когда о нем стали заботиться и жить получилось немножечко легче… он ну никак не мог отделаться от ощущения, что просто живет в доме в качестве брата или друга. Как та же Велена, периодически поселяющаяся погостить на недельку-другую.

    Эльф перелистнул еще несколько страниц. Это совсем уже. А это не годится — так можно головой смачно врезаться в быльца кровати. А так… он задумчиво оценил картинку, мысленно просчитал варианты… нет, так на него упадет кусок потолка. Тут к гадалке не ходи.

    Велена задумчиво хмыкнула и, хлопнув себя по лбу, сунула руку в вырез рубашки и, поморщившись от царящей там плоскости, извлекла на свет божий моток не толстой и не узкой веревки, не пеньковой и не колючей.

    — Вот, будем тебя, красавца, связывать, у нас тут такие узелки бывший моряк вязать учил! — она дыхнула на эльфа таким перегаром, что у него подкосились ноги.

    — Может, не стоит? — как-то безнадежно выдохнул он. — Я как-нибудь так попробую… чтоб не испортить ничего.

    Веревка казалась действительно страшной. И дело не в том, что его собиралась связывать пьяная девушка, а другая собиралась чуть ли не насиловать. Дело было в том, что в связи с неудачей веревки могли захлестнуть горло или передавить руку или ногу, а остаться еще и без конечности… это намного хуже, чем просто задохнуться.

    — Мы все сделаем аккуратно, — Марья, до сих пор молча колотившая свои зелья, забрала у феи веревку и временно отложила. Ей самой все казалось дурным фарсом, но если этот фарс поможет изменить или хотя бы ослабить неудачу Тальвэна, то стоит попытаться. Сама ведьма на богов не надеялась и на удачу тоже, решив сделать себе одно из достаточно полезных зелий, коими пренебрег в свое время давний знакомый архимаг Шастани, ставший ныне известным благодаря количеству бастардов в городе и за пределами города. А чтобы уж наверняка ничего не случилось, то взялась искать в своих закромах еще и очень полезную мазь. Беда в том, что после многочисленных падений полки и всего ее содержимого зелья и мази перемешались. Марья не видела необходимости все устанавливать в точном порядке, поскольку пока она не нашла нужное заклинание, полка падала по три раза на дню и обязательно на эльфа. Так что пришлось поискать, зарывшись в свои сокровища.

    — Вот! — наконец извлекла она сильно потрепанную деревянную коробочку из стойкого к влажности дерева, в которой хранились маленькие горшочки с запасом мази. — Очень полезная штука от детей и от всяких нехороших болезней. А то я вам не Шастани, бастардов плодить…

    — Мудрое решение, и это, эльфятина, ты не дрожи так, я тебе не враг! — мягко улыбнулась фея, пытаясь утешить посиневшего с перепугу Тальвена. — Кстати, новости из города: наши студенты перешли на новый курс с высшими баллами, ректора за это чуть не линчевали. А наш Шастани стал знаменит, и в ложу чародеев ему теперь попасть не светит — из-за выводка бастардов его прозвали улучшителем породы! — Велена опять рассмеялась.

    Тальвэн покосился на фею и уже спокойнее проговорил:

    — Что не враг понятно, а вот связать хочешь все равно…

    — Так, давай дуй мыться и бери мазь, — ведьма закусила губу, рассматривая композицию из Велены, нависшей над эльфом, и притихшего Тальвэна. И так боящийся что-то задеть эльф сейчас вообще скрутился в что-то непонятное и трудноразбираемое. — Давай, давай, я тебя не надкушу, мне самой это все не нравится, но как ты хочешь получить удачу?

    Поморщившийся Тавльэн только согласно вздохнул и вышел ополоснуться чисто для того, чтобы бабы не гундели. Попутно облил водой колодец, себя и кота — ручка ведра выскользнула из влажных ладоней. А вернувшись, зашел в дом и постарался как можно тише добраться до спальни.

    Фея, вздохнув, усадила страдальца на кровать, после чего, задумчиво осмотрев веревку в своих руках, хмыкнула.

    — Тебе лучше раздеться. И да, если тебя не связать — ты же себе чего доброго даже прибор сломаешь! — она красноречиво отпустила взгляд и принялась перебирать веревку меж пальцами.

    Марья же, тоже слегка искупавшись — сильно уже не накупаешься, осень медленно, но уверенно вступает в свои права — выпила собственное зелье и взялась намазываться мазью. Отчего-то было дико неловко проводить такую процедуру. Впрочем, состав был очень хорошо подобран — мазь не только уничтожала все ненужное, но и слегка разогревала. Ощущать мягкое, ничуть не раздражающее тепло было достаточно непривычно. Ведьма досадливо натянула штаны обратно. И откуда черти принесли этого эльфа?

    Вернувшись в дом, она застала нервно сдирающего одежду Тальвэна, уже помидорно-красного от пристального взгляда феи.

    — Ой, нашел чего стесняться, поверь мне, все не так ужасно! — улыбнулась Велена, до этого тактично смотревшая бедняге в лицо. — Вообще я тебе сочувствую. Ты, наверное, даже не знаешь, что должно быть на самом деле, каково это пойти на рыбалку и поймать съедобную рыбину, а не башмак, или не загнать крючок под ноготь. — Она сочувственно поморщилась и начала закидывать ему петли на запястье одной руки. Так, чтобы сформировалось подобие плетенного из веревки рукава — крепкого, не скользящего, не давящего, но и не свободного.

    — Не бойся! Марь, иди сюда и хотя бы почеши его за ухом…

    Ведьма прыснула в кулак — вот чесать за ухом эльфов ей еще не доводилось. Впрочем, Тальвэн, прикрывший глаз и боявшийся даже дыхнуть не в ту сторону, особо не пугал.

    — Жалко, что волосы не растут, — посетовала Марья, проводя ладонью по шрамированной голове. Да, неудача так неудача. Она медленно наглаживала бедного парня, впервые рассматривая его в совершенно ином свете.

    И так худой, несмотря на нормальную кормежку, без одежды эльф выглядел еще непригляднее. Тело его тратило все силы на регенерацию, а потому особо радовать женский взгляд было нечем. Привыкшая видеть заросших волосами от пяток по самые уши рыцарей, ведьма несколько тушевалась от отсутствия на теле эльфа волос. Полностью гладкий, мечта любой женщины, он казался каким-то совсем уж беззащитным. А поскольку руки его Велена очень качественно связывала (Марья даже проверила натяжение веревок — палец проходил свободно между веревкой и кожей), то прикрываться ему было нечем. Хотя и похвастаться чем-то особым тоже не получилось бы при всем желании. Эльф обладал обычными для своего роста размерами мужского достоинства, что даже относительно радовало. Как-то не тянуло ведьму мучиться с нечеловеческими габаритами… Да и как-то в принципе эльфы размерами никогда особо и не отличались, что было вполне нормально.

    — Если у меня хотя бы неделю ничего ломаться не будет, волосы вырастут, — немного испуганно проговорил эльф, когда фея, положив ему под голову удобную подушку, зафиксировала его руки и начала вязать те же петли на ногах.

    — Это хорошо… — Марья слегка погладила шрамированную шею, коснулась кончиками пальцев плеч, провела ладонью по руке. Кто кого больше боялся — эльф ее или она эльфа — был тот еще вопрос. Впрочем, на легкую ласку тот реагировал положительно, чуть расслабившись и не пытаясь вырываться. Что от него и требовалось. Не будет дергаться — не будет переломов. На всякий случай она укрепила заклинанием потолок, чтобы уж наверняка ничто ни на кого не упало.

    Сам Тальвэн казался несколько обескураженным происходящим. Такого с ним уж точно не было. Впрочем, если уже быть честным, ничего у него вообще не было. После того, как он отказал богине и получил от нее же вечное проклятие неудачи, с женщинами как-то не складывалось. Оно и понятно, тут бы выжить, не то чтобы еще кого-то кадрить. Да и какой даме нужен мужчина, способный убиться об угол стола на ровном месте?

    Ведьма дождалась окончания связывания, все осмотрела, проверила ножки кровати — не хотелось задавить бедного эльфа, если кровать рухнет (а что будет при смешивании магии, она могла только гадать). И лишь убедившись, что все надежно, как-то растерянно потянулась к завязкам на рубашке.

    — Черт, как же хреново, когда у него первый раз, а у меня второй, — нервно пробубнила она, аккуратно складывая рубашку на сундуке. А потом взялась за баночку с мазью. — Лежи, я тебя намажу. Раз ты сам не решился… Это для твоего же блага. — Сидеть наполовину голой перед парнем было как-то неловко… но с другой стороны, а что еще делать, если парень ну вот совсем не готов?

    Велена же, отстранившись, посмотрела на двух невинных овечек и тяжко вздохнула.

    — Так, у меня есть два варианта: первый проще и приятнее, второй сложнее и смешнее, какой выбираешь? — тяжко вопросила фея, листая свою книжицу и разглядывая самую подходящую позу. Все-то оно… Но эти двое явно были не готовы.

    — Давай что попроще, — поморщилась ведьма. — Я ж не ты, на мостик не встану, спина треснет… — она припомнила, как воительница после сытного обеда выкручивалась и скручивалась в самые разнообразные зигзаги, и слегка поморщилась. Навыдумывают эти люди столько сложностей… Вон целую книгу нарисовали, бумагу дорогую потратили, писца заставили вот такое переписывать — книга-то наверняка не одна…

    Тальвэн испуганно смотрел, как ведьма усаживается рядом и зачерпывает мазь. Он боялся, что сейчас случится все что угодно — обвалится потолок, рухнет кровать, вломятся разбойники… с его удачей возможно было все. Но тем не менее пока не происходило ничего из представленного, зато мягкие и теплые женские руки касались его достаточно приятно. Мазь оказалась с согревающим эффектом, но не жглась, а у ведьмы хватило ума не оттягивать кожу на члене… было ему как-то раз: колючка попала совершенно случайно, в кустах застрял, думал, с ума сойдет от боли. А тут нормально все. Эльф прикрыл глаз, отдаваясь приятным, несколько неуверенным, но все же возбуждающим движениям. Ведьмы, оказывается, бывают и такие — все знают, но ничего не умеют.

    Велена вздохнула и предупредила:

    — Чисто в лечебных целях, — осторожненько наложила легкое успокоительное воздействие на обоих, что сняло сложившуюся нервозность.

    — Так, а теперь расслабьтесь, ничего страшного не происходит. Марь, будь увереннее: расслабься, закрой глаза, это не змея, чтоб у тебя так дрожали руки! — мягко проговорила фея, аккуратненько воздействуя силой сквозь слова, даря уверенность и четкость движений. — Можешь склониться, касаясь своей грудью его, дохни ему на шею, не сахарный, не растает!

    — Главное, чтоб не задавила, — хмыкнула ведьма, выдавливая слабую усмешку. Склониться-то над парнем она склонилась, но вот трогать и без того покалеченную шею не решилась, просто погладила плечи и грудь, слегка прошлась пальцами по застарелым шрамам. Теперь если ее кто-то спросит насчет увечий… что ж, рассказать можно будет многое. А после таких ранений ведь не живут. Ее указательный палец затормозил на шраме, расположившемся в аккурат над сердцем. — И как ты вообще выжил?.. — задумчиво пробормотала она.

    — Как-то, — чуть хрипловато ответил эльф, слегка вздрагивая от воспоминаний. Но тут же затолкал выбрики своей памяти обратно. Не сейчас, не в такой приятный момент.

    Он смотрел на стягивающую штаны ведьму и отмечал у себя странные мысли. Нет, красавицей ее по меркам эльфийского народа не назовешь… Да и хвост же… Рассматривая длинный, с заостренным концом хвост, Тальвэн думал о том, что по-своему ведьма и правда хороша. Даже не как человек… Она не была хрупкой и нежной былинкой на ветру, как многие эльфийки. Ее тело казалось идеалом природной естественности — подтянутое, в меру стройное, без излишков и без недостатков. А небольшая, но вполне упругая грудь смотрелась очень даже ничего… вкупе с темными кругами сосков и тонкими синими прожилками вен на бледной коже. Если лицо, руки и шея у Марьи были относительно загорелыми, то все, что оставалось под одеждой, имело природный белый цвет здоровой кожи…

    Эльф сипло выдохнул, когда обнаженная женщина присела рядом с ним и уже более уверенно провела руками от горла до паха, пока еще только дразня. Хвост же прошелся по его ногам, как-то щекотно задевая колени и ступни.

    — Отлично, смелей, хвостатая, он тебя не съест, а вот если ты его чутка грызанешь, ему может и понравиться, — тихо, но придерживаясь лекторского тона, проговорила фея, решительно направляя процесс.

    Таки кто б знал, как сложно, оказывается, возбудить эльфа!

    Кусать и так забитого Тальвэна Марья не стала, просто ограничившись наметками поцелуев.

    — Отлично, он не хрустальный, потрись об него, как кошка, это легко, ну, а теперь вот как на картинке.

    Марья скосила глаза на рисунок. Задачка предстояла та ещё. Впрочем, кто бы сомневался. На картинке мужчина, конечно, не был привязан и придерживал женщину, но отвяжи эльфа — и тот благополучно что-то себе ещё вывихнет. Потому ведьма полезла устраиваться как-нибудь самостоятельно.

    Увы, та самая пресловутая поза наездницы была чертовски неудобна для женщины, особо широко ноги никогда не расставлявшей. А потому долго так продержаться Марья бы не смогла при всем желании. Впрочем, им тут для картинок не позировать, как-нибудь сойдёт…

    Ведьма отбросила мешающийся хвост и попыталась направить член эльфа в себя. Из-за мази рука соскользнула, ноги дрогнули. Она едва не плюхнулась на эльфа, но удержалась, понимая, что как минимум сломанное ребро ему гарантировано.

    — Черт, если я узнаю, какой озабоченный бог придумал эту дрянь для ведьм с инициацией и удачей, я его самого так привяжу. И брошу, — обиженно пробормотала она, делая вторую попытку. На этот раз повезло больше, впрочем, ощущения от сего действа были не ахти.

    Внутри неприятно защипало, а самой Марье показалось, что поместила она в себя отнюдь не эльфийский орган. С непривычки и не такое покажется.

    Тальвэн чуть дёрнулся, но тут же замер, обмякая. Побоялся спугнуть момент, хотя дико хотел прикоснуться к ведьме, провести рукой по волосам, удержать за бедра. Но увы, ему оставалось только лежать и наблюдать.

    А Велене захотелось нервно захихикать и закрыть лицо руками. Стало и смешно, и стыдно.

    — Слушай, может, тебе там помочь, ну, придержать там, помочь подвигаться? — криво улыбаясь, вопросила она, делая вид, что поднимает чего-то двумя руками и опускает, вверх-вниз.

    — Не, ты меня потом снимешь… А то ноги болят с непривычки, — ведьма умолчала, что не только ноги. Да и следовать движениям, указанным феей, пока не слишком получалось.

    — Девушки, вы просто издеваетесь… — почти простонал эльф, стискивая тонкими пальцами простыню.

    — Лежи тихонько… — буркнула Марья, рассматривая торчащие ребра парня. Вот решится все с удачей, и тогда уж она его откормит до нормальной эльфийской кондиции.

    В конце концов ведьма приловчилась двигаться не вверх-вниз по советам умных людей, а вперед-назад. Так было проще удержаться и нагрузка на ноги меньше, чем при попытках подняться и опуститься. Да и, похоже, самого Тальвэна все устраивало. В целом, ей даже относительно повезло — второй раз проходил намного легче, чем первый.

    Изменения в магическом фоне она засекла не сразу. Поначалу просто решила, что показалось, потом уже более внимательно присмотрелась и отметила резкий скачок силы вокруг их странной пары. А затем было что-то вроде магического выброса. Описать это нормальными словами ведьма вряд ли бы смогла. Скорее, это было что-то вроде ощущения сильного могущества, выплеснувшегося из ее тела и почти моментально растворившегося в теле эльфа. Тот шокированно распахнул глаз и что-то проговорил на своем языке, певуче и с придыханием. И отрубился. Мгновенно и качественно.

    Велена знатоком эльфийского не была, а в список общих фраз эти слова не входили.

    Но снимать ведьму ей таки пришлось.

    — Ты как? Живая? — заботливо вопросила фея, тут же накидывая подруге на плечи простынку.

    — Да я-то живая, — Марья поморщилась. Внутри неприятно саднило, впрочем, это было лучше, чем в первый раз. Да и тут она сама себе была хозяйкой. Ведьма опустила взгляд на свои бедра — крови не было. Ну и отлично, все нормально. Не помрет. — А вот он, похоже, не очень, — кивнула она на эльфа.

    Гигиенические процедуры пришлось проводить на все еще спящем Тальвэне. Теперь нежничать и заморачиваться было не нужно, потому ведьма просто вымыла эльфа теплой водой и тряпицей. Остатки мази и семя следовало убрать, пока все не присохло. Хотя неволосатому эльфу в этом плане очень везет. А вот самой Марье пришлось хорошенько вымыться. Она еще порадовалась, что дело происходит не зимой, поскольку очень холодно было бы бегать за водой.

    — Слушай, он вообще живой? — ведьма поморщилась, прислушиваясь к ноющим ногам, и подошла к эльфу, проверила пульс. Пациент скорее жив, чем мертв, но отчего в отключке, было не совсем ясно.

    — Живой-живой! — усмехнулась Велена, окидывая блаженную моську эльфа насмешливым взглядом. — Просто ему, похоже, слишком понравилось. Он от тебя теперь не отстанет! — фыркнула она, подходя к притаившейся на подоконнике сове и почесала пушистый затылок.

    — Ну раз живой, давай, может, его отвяжем? — сама ведьма такие узлы могла разве что перерезать, но портить чужую веревку было как-то некрасиво. Велена и так тут пережила не самые приятные моменты. Красочно представив, как выглядела со стороны, Марья поморщилась и заметно порозовела. Да уж, теперь она у феи в неоплатном долгу.

    Воительница, похоже, что-то почувствовав, ободряюще хлопнула подругу по плечу.

    — Расслабься! Все хорошо, я рада, что это закончилось, а веревки ты легко можешь развязать магией, — хмыкнула она, спокойно развязывая веревки на быльцах.

    ***

    Проснувшийся Тальвэн нашарил ногой сапоги и удивленно отметил, что не зацепился ни за какую щепку на кровати. Отсутствие привычного зуда от царапины казалось странным. Он взял аккуратно сложенную одежду, отметил, что девушки, хоть и разобрались с «ритуалом» довольно странно, зато отвязали его и укрыли как подобает. А натягивая родимые штаны, эльф впервые понял, что ни в чем не запутался и как-то падать не собирается.

    Он прошелся по комнате, застегивая рубашку. Пуговицы не отрывались. Рукава тоже. Кот спокойно отошел в сторону, не пытаясь влезть под ноги, шкаф и сундук не грозились сбить его с пути и наставить синяков. Получается… подействовало?

    Внезапно Тальвэну пришла в голову горькая мысль. Все, он получил, что хотел, пора уходить. Все же ему удалось добиться своего, пусть и не завоевав женщину, а просто задолбав ее своей невезучестью, но… Уходить не хотелось. Этот дом был единственным, где его приняли. Здесь было уютно, пахло травами и спиртовыми настойками, здесь можно было нормально жить… если бы не его неудачливость. А теперь… кажется, теперь он больше не нужен.

    Эльф нерешительно выглянул из ведьминой спальни, заприметил Марью, спокойно жарившую блины у печи, и Велену, деловито нарезающую салат. Все так мирно и по-домашнему…

    — Это мне что же теперь… уходить? — робко спросил он и тихо проскользнул в комнату. Под ногами прошмыгнул Тишка, но сбить с ног эльфа, вспоминающего лесные навыки, ему уже не удалось.

    — Куда уходить? — Марья грозно взмахнула небольшим половником, которым наливала тесто на сковороду. — Я тебе уйду! Ты отсюда никуда не уйдешь, пока не отремонтируешь все, что сломал. И не поможешь мне подправить дом! — на стол прыгнула Мормышка и утащила ещё горячий блин, перекидывая его между тонкими пальчиками. Фамильяр была в своем репертуаре.

    Губы эльфа сами собой расплылись в довольной улыбке. Пока не сделает ремонт… Что ж, ремонт — дело долгое и хлопотное, может затянуться даже на годы.