Глава 5

Когда Император Томас вызвал к себе дежурного администратора, выяснилось, что тот уже сменился. Девушка, принявшая смену, робела непомерно, и Томас в очередной раз с раздражением подумал, что надо бы ввести какой-то курс психологической устойчивости для подобных должностей, что ли. Ладно Император, он прибывает на верфи, тем более в отдаленные сектора, не каждый день. Но ведь есть и министры, и знаменитости, и другие высокопоставленные люди и корабли. Они летают куда чаще, чем Император. Каков риск, что вот такое юное впечатлительное создание засмотрится на важную персону, разволнуется и совершит непоправимую ошибку? Честно говоря, риск невелик: работа не то чтобы ужасно ответственная. Но никогда не знаешь, какой мелочи может оказаться достаточно для начала вселенской катастрофы.

— Сохраненные данные с корабля в ремонтном доке, — терпеливо повторил он. — Они мне нужны. Сейчас. Копий делать не надо, давайте оригинал.

Он чувствовал, что его терпеливый тон заставляет ее смущаться и нервничать еще больше. Но альтернативой, на которую у него были силы сейчас, был только гнев, а это совсем некрасиво и, к тому же, наверняка еще менее эффективно.

— Да, сир, я сейчас же все доставлю, — еще раз вспыхнув щеками напоследок, она убежала. То есть, наверное, все-таки ушла, но максимально быстро. Если в спешке она выберет не тот пункт меню, это решит проблему еще до того, как он к ней приступит. Впрочем, пустые надежды: нажать не туда пришлось бы раз пять подряд. Это нереально. Но это и не нужно: он вполне способен стереть воспоминания самостоятельно, не разделяя ни с кем ответственности за свои поступки. Это и есть власть, правильно? Когда больше не на кого возложить ответственность.

Он уже делал это несколько раз за последние пару недель. Начиная с корабля по имени Мак-2 и дальше, к более ранним и более поздним сохранениям. Чаще всего делать ничего не приходилось: просто убедиться, пока корабль проходит очередной рутинный технический осмотр, что от уже не нужного и громоздкого блока чужих данных избавились, как только отпала необходимость его хранить. Убедиться, даже не общаясь с кораблем, не посылая ни единого запроса, через простой опрос персонала, утопив главный интерес в ворохе ненужных деталей. Но пару ему все-таки приходилось участвовать в удалении блока воспоминаний. Всегда находилась возможность сделать это, не привлекая особого внимания.

Теперь он был уверен, что та версия, которую принесет дежурная, будет одной из настолько немногочисленных оставшихся, что можно назвать ее последней. Он так и видел новостные заголовки: «Почему Император уничтожил личность корабля? Личная месть или государственная тайна?»

* * *

— Я хочу знать о тебе всё, — заявил он Руби. — Страхи, увлечения, с кем у тебя были романы, с кем дружба, а с кем вражда. Кто ты, вообще, такая? Мне, знаешь ли, не десять лет, чтобы дружить с тобой, просто потому что я в тебе живу. Да и не живу я в тебе больше.

— Ого, какие амбиции! — улыбнулась она. — Не старайся, Томас, ты все равно не сможешь уравнять возможности. Я ведь могу наплести тебе что угодно, и ты никогда не узнаешь, соврала я или нет. А если ты так со мной попробуешь, то я узнаю.

— Есть такая крутая человеческая фишка: доверие называется. Я тебе доверяю, Руби-1, и верю, что ты не будешь врать своему Императору.

— Ах, сир, что вы, как можно!

— И к тому же, ты не умеешь читать мысли. Даже если я тебе в чем-то совру, ты не можешь быть абсолютно уверена, что именно я скрываю. Да, ты знаешь о моих чувствах больше, чем мне бы хотелось. Но ведь это-то для нас обоих как раз не новость, правильно?

— Неправильно, — вздохнула Руби. — Это все совершенно неправильно, Томас! Ты давно должен был отвлечься на кого-то другого.

— Я и отвлекался. Даже чуть не женился, если ты слышала.

— Слышала. Чем Мария тебя не устроила? Она хорошая девушка, здоровая, разумная и любит тебя.

— Фу, не будь как сваха, ладно? Она не корабль, это главное. А я привык иметь дело с кораблями. И мне еще всего-то двадцать лет. Успею еще жениться.

— Ты же понимаешь, что жениться придется не на корабле? — насмешливо спросила Руби. — Мы к рождению императорских детей не приспособлены, наследовать не можем, править тоже не можем...

— Это как раз дело наживное, законы принимаются людьми, знаешь ли, а я как раз один из тех самых людей. А вот про наследников — это да, это довод.

— Между прочим, Томас, я могу тебя познакомить с несколькими очень симпатичными кораблями, если, конечно, ты дашь мне слово, что не будешь увлекаться такими отношениями и принимать какие-нибудь дурацкие законы. Настолько дурацкие, по крайней мере.

— Неужели ты думаешь, что я до сих пор ни с кем не познакомился сам? — улыбнулся он.

— Да ладно! О тебе даже слухов никаких не ходило! Даже среди кораблей!

— Значит, я правильно выбирал. Таких, чтобы знали значение фразы «никому не рассказывать». Я молодец.

— Я теперь от любопытства изведусь, — жалобно сказала Руби.

— Вот и хорошо, изводись, — дружелюбно ответил Том. — И не думай, что я не заметил, как ты тянешь из меня информацию, а сама ничего не рассказываешь. А я ведь именно рассказать тебя попросил!

— Не знаю, с чего начать.

— Давай с простого. Ближайшие друзья?

— Ты мой ближайший друг, Томас. Ближе нету. Я ни с кем из людей не проводила столько времени рядом, сколько с тобой. Среди кораблей еще Мак-2, Синее Пламя, Змея, Кошачий глаз-3 и Небо. И кое-кто из Совета.

— Сплошь знакомые названия. Основа твоей группы, правильно?

— Правильно. Без команды никуда.

— Если бы надо было выбрать только одного из них, чтобы отправиться с ним на задание, кого бы ты взяла?

— Не знаю. Смотря что за задание. Змея самая безумная, на невыполнимые с виду миссии надо брать ее. Кошачий глаз-3 — лучший аналитик, Мак-2 лучший исполнитель, Синее Пламя способна драться так, как никто из нас, у нее такое вооружение, ты бы видел!

— Я видел.

— Ах, ну да.

— А Небо?

— А Небо я бы не взяла. Я за нее всегда слишком переживаю. Она такая, знаешь, я вообще не знаю, почему она выбрала бой. Она такая прекрасная! Она могла бы исследовать далекие рубежи, она умеет видеть красоту в каждом мертвом камне... в общем, если бы была возможность оставить Небо в безопасности, я бы оставила.

— Она ненадежна?

— Да нет же, — почти рассердилась Руби. — Неужели ты не понимаешь? Она отличная! Это просто я за нее слишком переживаю. Это я, а не она...

— Да ладно тебе, все я понимаю, — улыбнулся Томас. Вышло, наверное, кривовато, но он действительно хорошо понимал. По крайней мере, так ему казалось. — И тут следующий вопрос: какие у вас с Небо отношения?

— Я... не знаю, — беспомощно развела руками она. — Мы вместе работаем и дружим. Она мне симпатична, я ей вроде бы тоже. Конфликтов на личной или служебной почве нет. Вроде бы, всё.

— Всё?

— Ну да.

— Ладно. Тебе по-прежнему нравится выбранный тобой путь?

— Да, Томас, спасибо тебе огромное! Я думала, после того, как мы расстались, ты отправишь меня в пятый сектор навсегда, вот и вся моя боевая карьера...

— Да ладно тебе, не такой уж я гад. Это даже как-то обидно.

— Нет, не в этом дело. Не обижайся, ладно? Ты полагал, что я буду бесполезна в качестве боевого корабля, ты имел полное право принимать решение, исходя из твоих представлений о том, где я могу пригодиться. Я могла рассчитывать разве что на твое хорошее отношение, но в тот день я его потеряла. И больше рассчитывать мне было не на что.

— Дура ты, Руби, а еще корабль, — усмехнулся Томас. — Откуда ты такую чушь выдрала? Я всегда знал, что ты будешь отличным боевым кораблем. Просто я не хотел тебя туда отпускать. Я за тебя боялся, понимаешь ты или нет? Представлял, как тебя разнесет в клочья, и умирал от ужаса. Кстати, спасибо тебе огромное за операцию при Зеленой Земле. Прямо низкий поклон. Ты реализовала единым махом все мои страхи. Как у меня сердце не остановилось, когда я это увидел, — не знаю.

— Я просто пыталась доказать тебе, что я действительно чего-то стою, — виновато прошептала Руби. — Многого стою, возможно, больше, чем некоторые другие корабли. Я хотела, чтобы ты не жалел о том, что назначил меня. Чтобы ты тоже считал, что я на своем месте.

— Я и так это знаю. Но я бы предпочел, чтобы ты не демонстрировала это так явно.

— Я в любой момент готова умереть за Империю и за тебя, ты ведь знаешь.

— Да. На самом деле, это иронично. Ты меня любишь, ты за меня умереть готова, ты можешь воевать за меня, но не можешь дать мне то, чего я действительно от тебя хочу.

— Не могу. И ты прекрасно знаешь, почему. Я не виновата! Если бы все сложилось иначе... если бы твоя мать не нарушила анонимность, не делилась своими воспоминаниями... если бы я развивалась как любой другой корабль, сама по себе, не зная, кто мой донор, до нашего с тобой знакомства...

— Ну конечно, давай, вали все на мою мать, ей-то уже все равно.

— Я просто говорю как есть. Томас, я очень тебя люблю. Мне больно и неприятно видеть, сколько проблем я тебе доставляю. Когда ты перестал общаться со мной, я подумала, что ты, возможно, прав. Теперь, когда ты меньше нуждаешься в моей защите, я для тебя скорее проблема. Отправить меня подальше — хороший вариант, хотя мне и грустно было с тобой расставаться. Такое я готова выдержать. Но если ты собираешься постоянно обвинять меня в том, чего я не могу изменить...

— Ладно, ладно. Извини, Руби, я перегнул палку. Я идиот. Иди сюда.

Он сел поближе, обнял ее и почувствовал, как она расслабилась. Иллюзия, но такая достоверная. Руби шмыгнула носом, вздохнула, поерзала. Спросила:

— Как ты думаешь, мы все-таки сможем дружить?

— Сможем, — твердо сказал он. — Я самый могущественный человек в Империи, ты самый крутой корабль. Я люблю тебя, ты любишь меня. Кто сможет помешать нам дружить, хотел бы я знать?

— Ну... мы сами можем помешать. А мы довольно крутые ребята. И характеры у нас — так себе.

— Значит, придется набить этим крутым ребятам морды. Пусть не лезут в наши отношения. Правильно?

Руби тихо фыркнула и кивнула. Томас сидел рядом, обнимал ее за плечи и думал: если бы все пошло иначе... если бы его мать когда-то не нарушила анонимность... какой стала бы Руби-1? Стала бы она любить его? И если однажды Руби-1 погибнет в бою, не успев сохраниться, если ее загрузят с нуля, с донорской личности, какой станет эта Руби-2? И кем он будет для нее?

* * *

Разобраться с этим последним набором воспоминаний оказалось тяжелее, чем он полагал. Томас считал, что набил руку в этом деле, но оказывается, раньше ему всегда легко давалось принятие решения, потому что он понимал: есть путь к отступлению. Есть еще несколько копий, уничтожение именно этой, по большому счету, ничего не меняет. Теперь все было не так. Сейчас действительно имело значение, что именно он сделает. Сейчас еще можно было проявить слабость, отступить, передумать, загрузить этот последний бэкап в корабельную память и сделать вид, что ничего не случилось. Хотя нет, именно этого делать было решительно нельзя, по всем инструкциям.

Но может быть, именно так и стоит поступить? Махнуть рукой на все, что он себе надумал, даже на факты махнуть рукой и оставить все как есть? Он же всего лишь человек, он мог ошибаться...

Но он не стал менять свой план, а просто отправился спать, настроив внутренний будильник на четырехчасовой интервал. Именно тогда, по его расчетам, должна была завершиться перезагрузка корабля. Он собирался непременно быть там к этому времени.