25. День пятый. Самодиагностика и самолечение
- Давай начнем с малого, - сказала я Лене. - Ты на днях увидела на мне... что-то, что тебе хотелось убрать. Помнишь такое?
Вопрос, конечно, странный, а что делать, в нашей ситуации приходится удостоверяться во всём. Мне с недавних пор стало казаться, что и Лена, и ее отец стали лучше запоминать разные вещи, касающиеся и магии, и меня как олицетворения этой магии в доме: например, Швецов-старший в первый вечер вообще умудрился забыть о моем присутствии, а сейчас, вроде, помнит, не удивляется и даже не теряет нить наших с ним разговоров, то есть, помнит, что я говорила раньше. Не всё, но очень многое. Теоретически, в этом эффекте тоже надо бы покопаться, возможно, это как-нибудь поможет разобраться с заклинанием в принципе... Тут я остановила внезапный галоп своих мыслей, потому что у меня, вообще-то, урок.
- Я помню, - сказала Лена.
- Ну, тогда сегодня у тебя есть возможность это сделать. Мы с тобой разбирали разные варианты лечения, и тут должен подойти второй. Помнишь, как он делается?
Лена помнила. Лена вообще отлично запоминала такие вещи.
- Значит, теперь делаешь мне диагностику, чтобы освежить в памяти, что там такое и где оно находится. Потом убираешь. Не так, как ты пыталась сделать в первый день, а так, как я тебя потом учила. Потом делаешь диагностику еще раз, чтобы сравнить ощущения. Задача понятна?
Лена кивнула, я протянула ей руку. Диагностика пошла почти мгновенно — Лена здорово наловчилась за эти дни, хоть чем-то я могу гордиться. А дальше наступила длинная пауза.
- Ну что? - спросила я.
- А где оно? - спросила Лена, не на шутку меня озадачив.
- Что, неужели не видишь? Давай, пробуй ещё раз.
И мы попробовали ещё раз, и ещё. Проклятия либо не было совсем, либо Лена его не видела. Я сама не знала, какой вариант представлялся мне более странным. У неё что-то случилось с магическим зрением? Или, например, Васька, зараза, решил причинить мне добро и нанести пользу тогда, когда его никто об этом не просил? Да нет, он бы уж как-нибудь это транслировал, не сдержался бы. А что тогда?
Я подумала немного и решила, раз уж тему урока я всё равно потеряла, заняться сразу тем, что у нас и было самым актуальным. Заодно и проверить, как у Лены с диагностикой, её это проблема или проклятие куда-то делось.
- Ладно, с этим я попозже разберусь, перепроверю сама. А теперь давай попробуем основы самодиагностики. Жестовая часть там вся примерно та же, но зеркальная. Составь формулу для самой себя, попробуй.
Лена попробовала, даже не запнувшись на выборе между магом и не магом. Я это обсуждать не стала, но запомнила.
- Жесты правильные. А теперь применяй к себе, - сказала я и на всякий случай достала из кармана флакон с успокоительным. Если уж Лена так остро реагировала на моё, безобидное, в сущности, проклятие, каково ей будет увидеть вот такое? По-хорошему, ее бы как-то морально подготовить, но как к такому подготовишь?! Да и потом, может быть, она и не увидит ничего. Лично я диагностику на себе так толком и не освоила, мне через гадание всё понять проще. Но Лене я об этом, разумеется, говорить не собиралась.
Пауза снова затягивалась. Лена стояла с закрытыми глазами и всматривалась вглубь себя. Значит, всё у неё в порядке со зрением: если бы она ничего не увидела, вряд ли стала бы таращиться так долго. Наконец она открыла глаза и посмотрела на меня с таким лицом, будто я её кровный враг.
- Что это за гадость?!
- Я надеялась, что это ты мне скажешь, в рамках занятия. Что это, для чего оно и как работает. А я послушаю твой ответ, а потом дополню.
- Вы это повесили на меня только для того, чтобы было чем со мной заниматься?
Интересно, вот эта обостренная параноечка — тоже результат колдовства Норы Штерн или просто что-то семейное? Она тоже странные вещи подозревает, судя по навешенному на ее собственного супруга комплекту чар и приказов.
- Нет, конечно, не я.
- А кто тогда?! - с нажимом спросила Лена. Нажим у нее оказался такой, что, не будь я ведьмой, тут же и раскололась бы. Да я и так не против была «расколоться», а толку-то.
- А вот так людей допрашивать тебя тоже мама научила?
- Отвечайте, вы или нет?
- Отвечу. Как только мы с тобой эту штуку снимем. Я, кстати, не знаю, как её снимать, так что это может оказаться долгий процесс. И мне нужно твоё содействие. Как минимум, ответ на вопрос, что ты там видишь.
- Как не знаете? - упавшим голосом переспросила Лена.
- Вот так. Не знаю. Но очень хочу узнать. Ты будешь помогать себя спасать — или мне всё делать в одиночку?
- Почему вы не можете просто сказать мне, что происходит? - она неожиданно перешла почти на крик.
- Да потому что ты всё равно ничего не запомнишь! - рявкнула я. Похоже, недооценила я Ленин нажим. Рано расслабилась, вот и сказала лишнего. И ведь почти никаких вспомогательных средств у девочки, эх, чтоб я так жила и так колдовала!
В дверь постучали.
- Да? - подала голос я, поскольку Лена молчала.
- У вас всё в порядке? - спросил Швецов, приоткрыв дверь.
- Лена, у нас всё в порядке? - я переадресовала вопрос. Пусть сама отцу объясняет, чего она орёт. А я на это посмотрю.
- Да, - неуверенно сказала Лена.
- Точно? - переспросил Швецов.
- Точно-точно, пап, всё нормально.
- Ладно.
Он закрыл дверь, мы снова остались вдвоем. Лена молчала, я тоже. Во-первых, потому что не собиралась ей помогать (то есть так-то да, а в этом разговоре нет). А во-вторых, потому что не знала, на какой стадии разговора мы находимся после моих слов. Вдруг она опять что-то забыла.
- Инна, извините, а какой был вопрос? - наконец спросила она. Ну, ёлки.
- Самодиагностика, Лена, - нежно напомнила я. - Анализ увиденного: что у тебя там есть, зачем, как работает. Если вдруг есть идеи, то ещё и как снять.
Лена попыталась изобразить удивление, но вышло так себе. То есть, она если и забыла, то не всё. Возможно, просто пыталась замять свой наезд на меня. Ну, и я тоже решила не акцентировать на нем внимание. Было-было и прошло. Всё у нас в порядке, как мы только что сообщили Швецову.
- Это какая-то редкостная гадость, хотя и лучше, чем у папы, - сказала Лена и осеклась. Ну да, я тоже умею спрашивать с нажимом, а ты думала, ты одна такая, Швецова?
- И в чем разница? - подхватила я. Лена замялась, я еще немного нажала. - Я примерно видела то, что у него. Я не уверена, что с этим можно что-то сделать, но в любом случае, прежде, чем пытаться, сначала надо разобраться с твоими проблемами. Так что там?
- Папина штука — съедает. Хотя нет, не так. У него там много всего. И у меня там много всего. Но есть похожие куски. И вот эти похожие - они что-то делают с головой, что-то неприятное. Врут и заставляют что-то делать или думать. Всё остальное у нас разное.
Я испытала позорное облегчение при мысли, что Лене не придется объяснять тяжесть состояния Швецова. И не менее позорную зависть к кое-чьим талантам. Она правда это видит при самодиагностике? Вот прямо так детально?
- Ты видишь, как оно сделано и к чему крепится?
- Ну, да, примерно.
- А сможешь, например, отделить или оторвать?
Лена надолго замолчала, снова уйдя в себя. Это хорошо. Если она оценивала шансы, значит, было, что оценивать. Это была, конечно, совершенно новая для меня концепция: вдруг все наши приготовления лишние? Вдруг хватит просто Лениной силушки дурной? Её у неё ой как много, даже после вчерашнего истощения уже и следов-то не видно. А если ещё и собаченек позвать...
- Мне кажется, нет. Оно там так сплетено... - Лена переплела пальцы, пытаясь показать, как именно. Я кивнула, потому что узел этот узнала. У Швецова-старшего тоже такой был, и мне он тоже показался самым паршивым. Его я дольше всего пыталась изобразить, когда зарисовывала для мамы это безобразие.
- А другие узлы, попроще, видишь? Можешь хотя бы их как-то подрезать? У меня есть несколько идей, как это сделать, но чем меньше надо будет убирать сложными путями, тем нам обеим лучше, - Лена снова задумалась. - Ну, попробовать-то ты можешь.
- Почему я? - вдруг надулась она. - Из нас двоих вы типа взрослая и что-то умеете, а я вообще не понимаю ничего. Почему я должна этим заниматься, а не вы нас с папой спасать?
Потому что спасение утопающих — дело рук самих утопающих, если их топит Нора Штерн.
- Дай-ка руку. Дай-дай, я тебя продиагностирую, чтобы точно тебе пальцем ткнуть, куда смотреть, - я всё-таки заполучила Ленину холодную лапку и уставилась на неё магически. - Ага. Потому что, если ты посмотришь внимательно, ты увидишь там тоненькую такую противную сигнальную нить, она пронизывает весь контур. Чувствуешь? Уши, руки, сердце как основные точки, но вообще оно везде. Знаешь, что эта нитка значит? Что... - я осеклась, поняв, что вряд ли смогу объяснить Лене, кто ее проклял, и не сорвать занятие, - что, с учетом кучи недомолвок, которые я смогу объяснить, когда мы эту штуку как-то победим, я ничего там делать не могу. Меня просто не пустит. А ты можешь.
- Вы врёте, - уверенно сказала Лена, вырывая у меня свою руку. Ну, я что, я добрая. Я отпустила.
- Это почему же я вру?
- Потому что эта нить — это про личность. Личность того, кто эту гадость сплёл. Что-то вроде пароля на системе, да?
Да что ж она умная-то такая, а.
- Ну, да, допустим.
- Но ведь не я его туда ставила. Тогда почему меня он пропустит?
«Да почём ты знаешь, ты или не ты, у тебя провалы в памяти сплошь и рядом», - хотела сказать я, но не сказала.
- Разумеется, это была не ты. Но это, знаешь, не столько цифровой пароль, сколько генетический. Читала в фантастике про всякие приборы, которые кровь анализируют, чтобы решить, имеет герой право ими распоряжаться или нет? Ну, вот, примерно оно.
- Опять не получается, - возразила Лена.
- Почему на этот раз?
- Потому что тогда выходит, что это кто-то из моих родных. Но у меня только мама и папа. А папа этого сделать не мог.
А маму мы пропустим и даже этого не заметим, круто. Индеец Зоркий Глаз одобряет.
- Логично, - покривила душой я. - Но есть нюанс. Это все известные тебе родственники. А могут ведь быть какие-нибудь двоюродные-троюродные или даже еще чуть более дальние, про которых тебе просто не рассказывали. Откуда ты знаешь? Никто не может с уверенностью сказать, сколько у него родственников.
- Но если я их не знаю, то они меня тоже не знают!
- Не факт, - лаконично отрезала я. Нагнетать так нагнетать. А что еще остаётся? Не про маму же ей рассказывать. Мало того что это длинный и трудный разговор, так Лена же мне в рабочем состоянии нужна. - Ну что, пробовать-то будешь? Или так и будешь спорить о том, в чём я действительно разбираюсь лучше тебя?
- Могли бы научить тогда, - пробурчала Лена.
- Сможем это снять — научу. Всё в твоих руках. Можем пытаться, можем не пытаться. Ну?
- Ну, давайте, я попробую, - обреченно сказала она.
- Здорово. Тогда дай руку, я посмотрю, что тебе удастся сделать.
Лена сделала очень сложное лицо, но руку дала. И я ушла в магическое зрение, как раз вовремя, чтобы увидеть, как рвётся первый, самый простой узелок большого и сложного магического плетения.
