Жало задумчиво потарабанил пальцами протеза по приборной панели, рассматривая серебрящуюся на экране нежилую планету, выбранную для последней охоты. Он примерно представлял, что ждет его впереди, но отказывался в это верить. Изгой, калека, слишком старый, чтобы поддерживать имидж клана. Слишком неудачливый, чтобы мирно доживать свой век, слишком неуживчивый, чтобы стать чьим-то наставником или помощником. Одиночка. Такие, как он, долго и не живут… Удивительно, что он вообще протянул столько лет.
Жало на жизнь никогда не жаловался. И дело было не в том, что все яутжа с детства приучались к терпению и выносливости, а скорее в его паршивом упертом характере. Вот и сейчас он поставил себе цель. И теперь все зависело от обстоятельств, его воинских умений и от проклятого протеза. Пару раз этот кусок металла уже подвел его, едва не угробив. Теперь оставалось лишь надеяться на удачу. Жало не привык сдаваться просто так. Ему не хотелось залезать в какую-нибудь нору и жалеть себя до смерти. Это удел слабаков и хлюпиков — жалость к себе. Он же воин, пусть воин странный и понимающий Кодекс по-своему. В некоторой интерпретации, не противоречащей правилам.
Выбранная им планета была почти сплошь покрыта океаном, лишь редкие островки суши кое-где попадались, выделяясь скалистыми уступами над серебристо-синей гладью воды. Здесь царил водный мир, и Жало хотел добыть себе в качестве трофея одного из самых опасных обитателей глубин — хищную рыбу майну. Майны водились только на этой планете, чей номер он не утруждал себя запомнить, а называл про себя просто — Вода. Вода и Вода, какая уже ей разница. Все равно особой фантазии на названия у него не было и быть не могло.
Майна представляла собой гигантскую рыбину с длинным вытянутым, будто сплюснутым хвостом и шикарной пастью, полной острых, как иглы клыков. Питалась она преимущественно рыбой поменьше, но не брезговала сожрать и охочих до ее поимки яутжа. Этих рыбин ловили только редкостные счастливчики — больно уж дичь была необычной, да и не настолько престижной, как те же жесткачи с их матками. Здесь основным препятствием была водная стихия, глубина, давление и множество технических вопросов, от которых в большей мере зависела жизнь яутжа, нежели сама рыбина. Хотя эти твари отличались таким же упорством, как и Жало. Если они начинали преследовать добычу, то не отступались до конца. Так что еще не известно, кто на кого будет охотится.
Майну он выбрал не случайно. Во-первых, это довольно сложная дичь, которую не так-то легко добыть. Во-вторых, за ним не потащится толпа восторженных юнцов, готовых сложить голову ради трофея. Не их это битва. Не тот престиж, не те трофеи. В-третьих, никто не посмел его останавливать. Все в клане Рассветной Зари знали, что Жало единоличник, а потому не стали бы нарываться с помощью. Да и не было тех, кто желал бы ему помочь.
Яутжа отправился экипироваться в последний бой. В целом, он все рассчитал верно. Если он добудет майну, то от него ненадолго отстанут со своим презрением и перестанут вспоминать две прошлые неудачи. Если погибнет — невелика беда, таких как он тут много. И новые наплодятся скоро. И всяко лучше будет погибнуть в бою, чем быть не в удел в клане и постоянно чувствовать себя лишним. Ненужным. Не способным на нормальный бой, не то, чтобы на подвиг. Юнцы жаждут подвигов, славы, трофеев, женщин и денег. А он жаждет… сам не знает чего. Наверное, покоя и наконец-то определенности в жизни.
Жало почесал свою поредевшую гриву с парой жалких значков отличия и достал акваланг. Нырять так нырять. Баллоны с воздухом, сделанные из специального металла, должны были выдержать мощный удар хвостом, а специальная маска для подводного боя и плавания помогала как дышать без проблем, так и ориентироваться под водой. Из-за того, что в воде невозможно использовать маскировку, яутжа решил просто — или он убьет майну или она его. Иного не дано. Тут не до долгих игр в прятки и не до расшаркиваний с дичью.
Закончив экипироваться, он в который раз с сомнением посмотрел на свой протез. Проверил подвижность искусственной кисти и тяжко вздохнул. Подобрал копье и пошел в капсулу, надеясь, что все закончится быстро. Жало терпеть не мог всех этих многочасовых подготовок, долгих расчетов и всяких премудростей. Может потому-то он никак и не продвинулся по службе, раз был такой прямой, несгибаемый и упертый.
Капсула мягко опустилась на скалистое плато, находящееся на одном из островков. Жало проверил состав воздуха — дышать без маски не рекомендовалось, так что ему пришлось сначала надеть обычную, с фильтрами, а подводную прикрепить к поясу. До воды следовало еще добраться, а топить капсулу было не в привычках яутжа. Вдруг кому-то другому она или ее содержимое поможет, если он уже не вернется. А если вернется, то надо же как-то попасть на свой челнок…
Он запер капсулу на случай, если на суше уже появилась какая-то живность (что вряд ли, но вдруг?) и стал медленно спускаться к воде, на ходу еще раз проверяя и перепроверяя свое имущество. Жало активировал нательную сеть под защитным костюмом, чтобы не замерзнуть. Вода не отличалась теплым климатом, а уж океаны ее были чересчур холодны для яутжа. Может еще и это было причиной редкой охоты здесь. Кому захочется мерзнуть в море или в океане, когда множество дичи есть на суше да еще и в теплом климате?
На скале не росло ничего, кроме редких островков мха. Жало спускался осторожно — не хватало еще позорно свалиться и сломать ноги. Вот уж действительно тогда это будет последняя охота и самая постыдная смерть — от голода и боли с переломами и без возможности вернуться на свой челнок. Пусть плохонький, пусть выделенный, как говорится, какой не жалко было, но все же его собственный.
Когда он приблизился к воде, то на мгновение задумался, сканируя местность на предмет угроз. Но ничего живого вокруг не было. Скалы, море, мелкие заросли коричневатого мха и пустота. Именно здесь Жало ощутил, что такое одиночество. Настоящее, полное и всецело поглощающее душу. И ему оно понравилось. Здесь никто ни с кем его не сравнивал. Не указывал ему, что делать. Не требовал выполнять приказы. Он волен выбрать сам свою судьбу, а не плыть по течению. Он сам решит, когда сделать первый шаг.
Жало не был трусом. Уж в чем-чем, а в трусости его никто никогда не мог упрекнуть. Яутжа окинул задумчивым взглядом окрестности, еще раз просчитал все варианты исходной битвы, сменил маску, подсоединил ее к аквалангу и шагнул в прохладную воду.
Плавать он умел и любил. Вот только не в ледяной воде, кажущейся прохладной благодаря подогреву, а в теплых термальных источниках и озерах. А еще лучше бы в большом бассейне… но увы, приходилось пользоваться тем, что есть. Океан был глубок и спокоен. На Воде редко бывали шторма благодаря отдаленному расположению ее маленького спутника. Так, огрызок какого-то астероида, схваченный гравитационным полем планеты. Даже на спутник не тянул…
Жало нырнул, как только позволила глубина. Вот под толщей воды уже появилась жизнь. Плавали стайки рыбок причудливой формы, какие-то длинные, вытянутые водоросли, интересной формы камни, кораллы, высокие тонкие губки, ловящие проплывающих рыб… и хищные создания. Впрочем, всем им далеко было до майны. Майна — хорошая дичь, но ее нужно еще найти. И нужно знать, где искать.
Жало взглянул на индикатор количества воздуха, удовлетворенно хмыкнул в сжатые жвала и поплыл вперед, разыскивая место обитания майны.
Искомая майна нашлась довольно быстро, стоило недалеко от одного провала вылить в воду небольшое количество чрезвычайно привлекательной для нее приманки — перемолотой рыбы с кровью. Хищная тварь решила, что в море кто-то ранен и появилась буквально через несколько минут, как только Жало спрятал флакончик.
Эта майна была великолепной — длинная, крупная, в меру толстая, сразу видно, что взрослая особь. Жало не смог на первый взгляд определить, самка это или самец, для этого такую рыбину потрошить нужно. Но в данный момент это было совершенно не важно, поскольку рыба почуяла добычу и устремилась к нему, развевая широкую синюю пасть, усеянную острыми игольчатыми зубами.
Жало увернулся и активировал копье, удлинив его до максимума. Нужно попробовать убить ее на расстоянии. Гибкий хвост едва не сбил его и заставил перевернуться в воде вверх тормашками. Яутжа мысленно ухмыльнулся и сам атаковал. Копье скользнуло по бронированной шкуре и нацелилось на самое уязвимое место майны — жабры. Но рыба тоже была не промах и уклонилась, получив лишь царапину. Синяя густая кровь наполнила воду, изрядно ухудшая видимость. Майна обошла вокруг Жала, демонстрируя ему внушительный набор зубов, а после попыталась поднырнуть снизу, вызвав восхищение своего противника. Да, эта рыбина была достойным трофеем и не менее достойным охотником.
Привлеченные кровью майны показались хищные рыбки поменьше. Они пока не спешили вмешиваться в чужую схватку, лишь ожидали, кем из двух бойцов можно будет подзакусить, когда все закончится. Жало развернул копье, пытаясь поразить майну прямо в открытую пасть. И это ему почти удалось…
Проклятый протез заел в самый ответственный момент. Жало хотел было перехватить копье левой рукой, которой так и не смог переучиться владеть в свои годы, но майна расценила его попытку по своему и толкнула яутжа боком, от чего протез разжался и копье стало медленно падать в неведомую глубину. Никто и никогда еще не измерял глубины океанов Воды.
Жало увернулся от очередного укуса майны и горько подумал о том, что это его действительно последняя охота. Не смотря на достаточный запас кислорода без копья он не сможет одолеть такую тушу — рыбина была длиной с три роста яутжа, если не больше. Примерно семь метров, если считать с хвостом. Лезвия в наручах вряд ли смогут достать до ее жизненно важных органов. Но попытаться стоило.
Левой рукой Жало владел хуже, хотя и старался переучиться после потери правой. Впрочем, он не оставался беспомощным, что и продемонстрировал, вогнав лезвие рыбине прямо в желтый глаз с круглым, будто застывшим зрачком. Майна взбесилась, задергалась, пытаясь избавиться от ранившей ее железки, Жало едва сумел не вывихнуть руку, вовремя выдернув лезвие и отплыв подальше. Синеватая кровь еще больше заполнила воду. Впрочем, вскоре к ней примешалась и зеленая — грубая чешуя майны, похожая на наждачку, пропорола защитный костюм и содрала кожу на руке и на боку.
Яутжа поджал жвала, стараясь экономить воздух. Рука болела и теперь поразить ею взбешенную рыбину нечего было и думать. Наверное все же немного вывихнул — отдаленно подумал он, стараясь подняться поближе к поверхности — быть может удастся выкроить несколько минут на перерыв. Годы уже не те, чтобы долго драться. Хоть с рыбой, хоть с каким другим противником.
Но майна решила иначе. Наполовину ослепленная и взбешенная рыба нырнула на глубину, а после резким толчком выпрыгнула на поверхность, выбивая дух у Жала. Тот чуть не задохнулся от ее прыжка и удара об воду — сила удара была такова, что его самого едва не расплющило. Будь он чуть ближе к майне и мог бы уже быть контужен. Синеватая зубастая пасть неслась прямо на него.
Последним, что увидел Жало, пытающийся поразить майну, была окровавленная рыбья морда, с разгону заглатывающая его уставшее тело. Яутжа успел отщелкнуть наруч, чтобы тот застрял в глотке у рыбы. Ничья, решил было он, поскольку вырваться из частокола острых клыков уже не смог.
Охота на майну действительно стала последней.