Глава 12

Ронху ввели последней. Она держалась гордо, задирала подбородок, и даже губы от боли в рассеченном ронде не дрожали. А может, крылатые умели с ней справляться. На ярость опальных советников раны не повлияли, как Райна заметила. Но в отличие от Шэду и большинства остальных, в словах и движениях Ронхи не сквозили ни гордость, ни возмущение. Ни раскаяние.

Невинно опущенные ресницы, вид попранного достоинства и жалости к палачам и капелька всепрощения — у Ронхи ловко получилось все это выразить. И не знай все так хорошо главу совета, пожалуй, и купились бы.

Чернокрылая опустилась на колени прежде, чем ее к тому принудили, и обратила на Элвин умоляющий взор.

— В чем я провинилась перед тобой, моя королева?

Райна стиснула кулаки:

— Она врет!

Канник тронул девушку за плечо:

— Тише, давай досмотрим все-таки.

Элвин ровно перечислила обвинения. Должно быть, устала уже повторять одно и то же.

— Я признаю себя виновной, — дерзко сказала Ронха. — Но прошу учесть, что все, сделанное мной, творилось во благо Реморы. Королевству необходима свежая кровь. Вливания от прочих замков Севера недостаточны, чтобы компенсировать наши потери. Мы ведем, — чернокрылая сверкнула глазами, — страшную войну против тьмы. И бросили все на алтарь ради борьбы с ней. Светлым Воином клянусь, все ошибки, совершенные мною — не ради выгоды и собственного возвышения. А продиктованы жестокой необходимостью.

— Не ошибки. Преступления.

— Пусть так, — согласилась Ронха покорно. — А ты еще слишком юна и неопытна, королева. Возможно, ты оценишь мою правоту со временем. Если успеешь… — прошипела она так тихо, что слышали Элвин и немногие, находящиеся рядом.

— Не угрожай мне.

— Что ты! — глаза Ронхи были чисты и ясны. — Это просто вывод из происшедшего. Вчера ты попрала законы благородного ведения войны, возвеличила рабов до равных. Сегодня — уничтожаешь сильнейших, благороднейших сынов и дочерей королевства, его цвет. Задумайся: что тебя ждет после такого?

Элвин пошевелила лопатками, точно они нестерпимо чесались.

— Есть ли кто-то, кто скажет в ее защиту?

Ильм наклонился к королеве:

— Элвин, пожалуйста...

Взял в руки ее запястье.

— Она была моей первой. Ради ночи ритуала помилуй ее.

Королева высвободила руку.

— Милый мальчик. Трогательный — и полезный, — прожурчала Ронха с колен.

— Почему? — выдохнул Ильм.

— Потому что я беременна от тебя, дурашка.

В зале стало тихо. Ильм побледнел.

— Приведите того, кто в эту ночь был с Ронхой, — разбила стеклянную тишину королева. Дама Сель шагнула к Ронхе, грубо бросила:

— Ступай на стол! — и указала рукой для верности.

— Я все еще глава совета, — прошипела чернокрылая, — чтобы кто-то смел мне указывать.

— Которого нет. На стол ложись. Я сказала!

Райна оттянула Канника к стене, за спины:

— Это возможно?

— Возможно… да. Он был с ней, мы сами видели… м-м… доказательство. И она могла понести в эту ночь. И ты, кстати, тоже.

Райна чуть не сползла по стене. Она знала, что смешанные союзы могут давать потомство, но знала отстраненно, осколком памяти Сиург, а не своей собственной. И даже подумать не могла, что с ней возможно такое!

— Это можно проверить?! Что-то видно вот так сразу?

— Сель опытная травница и лекарь. И магичка не из последних. Она сумеет. И даже определит, кто отец.

Казалось, тем, что он сам уже отец, аптекарь вовсе не встревожился. Может, просто шутил?.. Райна давила в себе испуг. Страх казался кислым, противным, скользким, как червяк. Придется как-то выкручиваться, просить Элвин. А если от плода избавиться не получится — бежать накануне родов. Райна лихорадочно прислушивалась к себе, но страх глушил все. Ну почему, почему она не выпила зелье, мешающее зачатию? Ведь могла! Дура непроходимая…

Быть кухонной девкой казалось лучше в сравнении с тем, что Райну ждет.

А Ронха послушно растянулась на мраморном  столе, под руками дамы Сель, утонув в облаке черных перьев с серебряной каймой, приняв одну из таких соблазнительных поз, что даже ненавидящие ее мужчины задышали громче. Рядом стояли потерянный Ильм и краснеющий юноша с голубыми крыльями.

Дама Сель поводила руками и над ними и ночному возлюбленному Ронхи позволила уйти. Громко объявила:

— Ронха не врет. Она действительно зачала от избранника королевы!

Канник выругался:

— Выкрутилась, змея!

— И что теперь будет?

— Жизнь матери для нас священна. Придется ждать, пока она родит. Придется следить за ней, следить как следует.

Элвин встала:

— Закон однозначен. Ронха, ты остаешься жить, пока не разрешишься от бремени. При этом ты лишаешься всех привилегий, имущества, званий и даров. И становишься рабыней Ильма со всем из этого вытекающим. Он отныне твой хозяин и тюремщик и сам станет решать, где тебя держать и как с тобой обходиться, исключая телесные наказания и смерть. Я сказала.

И чем сильней все клокотало у королевы внутри, тем холоднее делался ее тон.

Ильм пошатнулся, точно в него попали из арбалета. Преклонил колено:

— Я повинуюсь, моя королева.

А сам все смотрел Элвин в глаза, дожидаясь знака, хоть какого-то чувства. Глаза Ильма были широко распахнуты, руки — готовы потянуться и взять королеву за плечи.

— Я благодарю тебя.

Она опустила ресницы.

«И все? — подумала Райна. — И это все?! Может, она холодна потому, что вокруг люди? Бедный, бедный Ильм…»

— Моя королева, — Сель сделала то, на что не решился ее птенец — положила Элвин руку на плечо. — Я должна осмотреть и вас. Если ритуал принес плоды, вам придется назвать другого караульного.

— Я знаю закон, — отозвалась Элвин раздраженно. И шагнула к столу, с которого помогли сойти Ронхе.

— Не здесь…

Королева пожала плечами:

— Какая разница? Все равно я не беременна.

В этот раз дама Сель водила руками особенно тщательно и долго и наконец произнесла, кривясь:

— Королева не понесла. Приговор остается в силе. Дайте ножницы.

Она отрезала у Ронхи прядь волос, сожгла в огоньке, зажженном на ладони, и размешала в кубке с вином. Поднесла вино Ильму:

— Пей.

— Старая стерва! — выплюнула Ронха, не стесняясь.

Дама Сель ухмыльнулась:

— А ты думала?

— Это она молодец, — улыбнулся аптекарь. — Закон о рабстве без обряда ничего не значит. А теперь Ронхе не так-то просто будет выкрутиться.

Меньше всего Райну сейчас беспокоили беды бывшей главы бывшего коронного совета. Со своими бы разобраться. Бедный Ильм… И надо отыскать в городе повитуху, толковую ведьму, способную определить, непраздна ли она. И при этом чтобы та не опознала в Райне скрежета. А еще лучше добраться до запасов канниковой аптеки  или самой набрать трав, изгоняющих нежеланный плод.

За метаниями и суетой Райна не заметила, как минул еще один день. А наглотавшись зелий, забилась в опочивальню Элвин, пустую, тихую, в которой не угадывалось следов вчерашнего празднества. Служанки вычистили и проветрили покой, вымыли полы, перестелили постель. Вынесли жаровни, а засохшие цветы заменили свежими. Но их аромат, сияние мрамора в золотистых лучах закатного солнца вызывали в Райне только тошноту и приступы головной боли.

Когда пришла Элвин, девушка-скрежет попыталась укрыться в гардеробной, но выдала себя шумом и уселась, привалившись спиной к косяку двери, обхватывая руками колени. На королеву она старалась не смотреть.

— Устала?

Райна промолчала.

— Мы все сегодня устали. Завтра тела казненных советников выставят на площади. А я покажу, что могу не только наказывать, но и награждать тех, кто мне верен.

— Ильма ты наградила… уже, — буркнула Райна себе в колени. — Зачем ты с ним так? Ты для него все!

— Но он для меня не все. Я согласилась на этот ритуал, предала память Орма — чтобы отомстить коронному совету. В мой спальне в ту ночь мог оказаться любой: Канник, советник Грёз, даже тот мальчик с голубыми крыльями, с которым была Ронха. Ильм просто оказался лучше остальных. И охранять он будет не только Ронху, но и свое собственное дитя.

— Как ты ловко все вывернула: белое — черное, а черное — белое, — Райна вытерла мокрые глаза. — Ронха может тобой гордиться. И знаешь, — она поднялась, перебирая по косяку руками, точно боясь, что если отпустит — тут же упадет. — Не нужна мне твоя награда. Если она будет такой.

— Такой не будет. Обещаю.

Райна искоса посмотрела на Элвин.

— Никакой не нужно. Только скажи… почему ты с Ильмом так. Только правду.

Королева расстегнула массивную пряжку пояса и бросила кожаную полосу на постель.

— Может быть, меня пугает, что он из Карма. И дама Сель станет управлять мной через него.

— Он не такой!

Элвин обернулась и посмотрела на Райну с новым интересом:

— Мне кажется, или ты пьяна?

— Правду скажи. Пожалуйста.

Не отвечая, королева вздернула Райну на ноги и затолкала под фонтанчик головой. Девушка-скрежет пыхтела. Фыркала и даже царапалась, но от холодного душа ее это не спасло. Выпустив Райну наконец, Элвин кинула ей хрусткое от крахмала полотенце и магией стала залечивать царапины на руках. Беззаботная и веселая, как ни странно.

Черноволосая терла волосы и лицо. Голова у нее болеть перестала.

— А может быть, я боюсь, — сказала бескрылая вдруг.

 Райна застыла, выглядывая одним глазом из-под полотенца.

— Что Ильм окажется слишком близко. И меня постигнет судьба всех королев. Стать чревом Реморы, жирной плодящейся тварью, не вылезающей из беременностей. Понуждающей к совокуплению других. И так никогда и не переломить тьму, ползущую из-за Стены.

— Ты просто его не любишь.

Одна Райна отступила, прикрываясь полотенцем, точно могла им заслониться от жгучей ненависти, прорвавшейся в словах Элвин. А вторая, внутри нее, продолжала сопротивляться и лезть туда, куда вовсе не следует. А стоило бы замолчать. Если Райна, конечно, хочет исполнить приказы Сиург и продолжать шпионить, а не быть изгнанной с позором или даже убитой. С другой стороны, если Элвин направить по дороге, обычной для королев, может, она станет для зимней ведьмы Сиург скучной и неопасной?

Только не с Ильмом, нет!

— Любишь — не любишь... Лучше скажи, чего бы ты хотела, Райна.

— Остаться с тобой!

— Это ты получишь. А еще?

В наполовину опустевшем медальоне качнулась целительница тьма. Девушка-скрежет прикрыла грудь полотенцем, словно королева могла ощутить это тугое движение внутри мятого металла.

— Я хочу ненадолго вернуться домой.

Полные губы Райны задрожали, глаза наполнились слезами. Она сама не ожидала, что выйдет сыграть так непринужденно чувства, которых нет. Но Элвин не заподозрила фальши.

— Хорошо. Я отправлю с тобой отряд.