Альтернативная история Криса и Риаха

Что было бы, если бы… если бы Крис не напился до чертиков и поступил так, как поступает нормальный ведьмак — а именно захотел уничтожить нежить? Если бы Риах был несколько более сумасшедшим, и захотел не просто поиграться, а убить? А после за долю мгновения просто изменил свое решение, пожелав заполучить себе нового птенца?  

    Таверна «Дева-ива» славилась весьма паршивым контингентом, но в данном случае Крису на это было глубоко наплевать. Ему хотелось отдохнуть и согреться, поскольку он устал, продрог под дождем и был голоден, как собака. Нет, как целая стая собак.

    Он вошел, хлопнув скрипучей дверью, заказал еды и эля у толстого бородатого трактирщика, похожего на престарелого разбойника, и упал за самый дальний столик на узкую лавку, хотя стулья здесь были бы уместнее. Впрочем, поднять тяжелую дубовую лавку, чтобы огреть ею кого-то по спине, простые выпивохи не могли, чего и добивался опытный трактирщик.

    Он отряхнул длинные мокрые рыжие волосы, слипшиеся в неопрятные сосульки и связанные в хвост, и отогнал мысль о том, что можно было бы снять комнату, заказать туда бадью с горячей водой и наконец-то вымыться после длительного блуждания в лесу и уничтожения стаи крысодлаков. Проклятые твари… Эти ублюдки прогрызли его любимую куртку, едва самого не загрызли, а еще за них не заплатили. Точнее, заплатили за упыря, на которого грешили деревенские, не учитывая, что стая крысодлаков в разы опаснее. Да и если честно, полученных денег даже за упыря было мало. И на порядочную комнату и бочку с водой их можно было потратить, но тогда у него не останется на дорогу обратно. А впереди его ждал еще один наверняка неприятный заказ…

    Мысли сбились, когда перед ним появилась тарелка с рагу и каким-то мясом, хорошо, если не крысодлака. Трактирщик сам принес еду, но это ничего не означало. Вполне вероятно, что подавальщицы сейчас обслуживали клиентов «в частном порядке» в комнатах, подрабатывая еще и шлюхами. Ведьмак поморщился, но принялся за еду. Следующим на столе появился эль в большой пузатой кружке, такой же противный, как и морда трактирщика, но зато позволяющий согреться после путешествия по холодному лесу под дождем.

    Мокрые волосы мерзко лезли в тарелку, но убирать их ведьмак даже и не думал, проблемы у него были другие. Ему нужны ингредиенты, а в идеале готовые зелья, новая куртка и наверняка новые штаны, поскольку эти подрали крысодлаки. Денег у него кот наплакал и даже меньше. Полученные царапины и укусы следовало обработать, но ему уже на это было плевать. Не сдохнет. Если сразу не сдох, то и от царапин не сдохнет. Ведьмачье тело крепко. Он молча ел и пил, не глядя на посетителей в зале, те отвечали полной взаимностью, еще пока не дойдя до нужной кондиции, чтобы начать задирать ведьмака.

    Риах вошел в таверну тихо, проскользнул тенью, желая укрыться от дождя. Для видимости заказал пива, хотя пить подобное дерьмо вампир не мог и не собирался. Голода он не чувствовал… пока не чувствовал. Зато хотел согреться, поскольку даже вампиру не улыбалось бродить по дорогам мокрым, с прилипшей к телу одеждой. Люди хотя бы были теплыми и на них все быстрее высыхало, а он так мог ходить и пару дней, если было довольно влажно.

    Он уселся в самый дальний темный угол и наконец-то сбросил мокрый тяжелый плащ, развесил его на спинке стула, чтобы хоть немного просох. Проклятый дождь лил с самого утра, то поливая, как из ведра, то переходя на мелкую морось. Принюхавшись к пиву, Риах скривился и оглядел зал. Народ тихо, но основательно накачивался. Собственно, чего он еще мог ожидать от подобного места? Очередная таверна, построенная еще при деде нынешнего короля, выживающая за счет разбойников, редких путешественников и местных сельских алкашей, ежедневно приносящих трактирщику выручку из проданного на ближайшем рынке или в городе выращенного на огородах добра.

    Он недовольно морщился от смрада немытых тел, вони дешевого пива и пойла, по недоразумению названного элем, от запаха мокрой кожи, исходящего от собственного плаща и плащей других путешественников. Тонкий нюх вампира откровенно страдал в подобных местах, но выбор был невелик: или дышать свежим воздухом и мокнуть на улице, или сидеть в тепле и вони.

    Несколько уже хорошо поддатых поселян о чем-то спорили, быть может, и на деньги, поскольку их голоса стали в разы громче, а между словами то и дело проскакивал мат. Парочка мутных типов, похожих на наемных убийц, тихо переговаривалась в противоположном углу, еще трое не менее мутных вошли в зал и столкнулись с двумя выходящими уже изрядно набравшимися гражданами. Между ними завязалась сначала словесная перепалка, а после и потасовка. Кто-то кого-то пнул под колено, кто-то кому-то врезал по морде. Старая добрая драка в таверне…

    Вампир недовольно скривился и сплюнул под стол набранное в рот пиво. Мерзость. Мысль о том, что это многие еще и глотают вызвала у него тошноту. Хотелось обычной чистой крови, но где ж такую возьмешь? У выпивох в крови было больше спирта, чем собственно крови, подавальщицы могут не появиться еще долго, а укусить трактирщика никак не получится, больно уж он заметная персона. Конечно, с голодухи можно выпить кого угодно, хоть и ближайшего пьяницу, прилегшего мордой на стол, да так и уснувшего, но вот беда — вампир сегодня брезговал. Пока у него была возможность выбирать, он выбирал.

    Он обвел взглядом зал, замечая, что драка постепенно набирала обороты, и внезапно заметил непонятного рыжего мужика, евшего так, будто три дня еды не видел. И это, вероятно, было не сравнение, а правда. Он не был настолько пьян, как остальные, в драку не лез, вел себя тихо и…

    Риах мысленно чертыхнулся, заметив желтые глаза мужика. Ведьмак! Только у них да еще у оборотней такие желтые глаза. Но псиной здесь не пахло, а лежащий на коленях рыжего меч, драная куртка и в целом задерганный вид ясно давали понять, что таки ведьмак и таки в сильно дурном настроении.

    Безумие всколыхнулось в голове, тревожа его мысли чужими голосами. Голосами тех, кто уже давно умер. Тех, кого, возможно, никогда и не было в мире живых. Вампиру захотелось узнать, какова кровь ведьмака на вкус, поскольку он еще никогда ничего подобного не делал. Он еще не охотился на охотника. В его душе забурлил азарт, предвкушение и появился голод. Интересно, кровь ведьмака лучше или хуже, чем у людей? Отличается от обычной крови, как кровь ребенка отличается от крови взрослого?

    Безумие призывало взять и попробовать, но остатки осторожности нашептывали быть бдительным. Ведьмаки созданы специально для охоты на нежить, они заточены под нее, буквально кровью и потом вытесаны из обычных людей. И у ведьмака было серебро. То самое жгучее, болезненное, ненавистное серебро, почти единственное, что могло причинить ему вред. Если он просчитается, то его голову ведьмак срубит серебряным мечом и… в этом случае уже ничто не поможет.

    Азарт пополам с предвкушением заставил вампира встряхнуться. Ведьмак, похоже, не желающий попасть в разгоревшуюся драку, потихоньку выскользнул наружу, забрав свое барахло и оставив недопитую кружку и абсолютно чистую, почти вылизанную миску. А вот Риаху пришлось уже не так просто, поскольку прорываться к двери нужно было через дерущихся. Походя он сломал парочку рук и выбил кому-то зубы, но это его уже не интересовало. Он получил желаемое — вышел наружу, чтобы найти ведьмака.

    Крис почуял нежить и остановился в стороне от таверны, прислушиваясь к своим ощущениям. По нервам будто заскользил холодок, все набирая силу, дрожь прошлась по спине, перекинулась на ноги и осталась холодными камешками в пальцах. Где-то рядом было что-то невероятно сильное, что-то древнее и злобное… что-то такое, что следовало уничтожить. Очень сильная и очень злая нежить. Он собрался с духом, понимая, что после боя с крысодлаками остался без зелий и с ранами, что весьма так уменьшало шансы на выживание. Но следовало узнать, что именно пряталось в темноте. Моросящий дождь наконец прекратился, но воздух все еще был влажным, земля под ногами слегка скользила, и ведьмак отошел в сторону деревьев, чтобы не влезать в дорожную грязь. Забираться в чащу он не планировал, но лучше было прижаться спиной к дереву, чем опасаться нападения со всех сторон.

    Давящее чувство не отпускало, и ведьмак постарался разглядеть, что или кто преследует его. В темноте Крис видел, но вот разобрать что-то, прячущееся в тенях, само являющееся тенью, сливающееся с ней да еще и без лунного света было довольно сложно.

    — Кто ты? Что тебе нужно? — наконец выкрикнул он, устав от этой неопределенности. Выдернутый из ножен меч оттягивал руку — сказывалась усталость и раны.

    Риаху нравилось преследовать ведьмака. Это была его добыча, его цель, возможно, первая интересная цель за долгие годы. Безумие пело в крови, заставляя его порой терять осторожность, но он пока не спешил нападать, оценивал возможности этого странного рыжего, его способности и выдержку. Ему впервые было любопытно, ему было радостно от того, что в жизни хоть что-то изменилось, появился хоть какой-то смысл в этом безумном повторении бытия. Все эти таверны, драки, лица, какие-то одинаковые трактирщики, безликие подавальщицы, пропойцы, шлюхи. Все эти селяне и горожане, такие обычные, такие предсказуемые, такие скучные… Это так надоело ему за прожитые столетия, что теперь он даже был рад попавшемуся ведьмаку. Раньше, когда Риах был слабым молодым вампиром, он обходил ведьмаков десятой дорогой. Потом слишком долго путешествовал по миру в поисках приключений, пока безумие не перешло всякие границы. А теперь… теперь он окончательно сошел с ума, желая заполучить себе кровь охотника, кровь того, кто запросто мог его уничтожить.

    — Мне нужна твоя кровь, — достаточно тихо, но и вполне четко произнес он, выходя из теней. Заканчивая игру и начиная охоту.

    — Так просто ты ее не получишь! — Крис перехватил меч, настороженно глядя на обманчиво медленно идущего к нему вампира. Тот двигался с неуловимой грацией, буквально перетекал, танцевал в тенях, сливаясь с ними благодаря своему черному плащу.

    — Это хорошо, что все будет не слишком просто, — голос вампира казался мягким, слишком мягким и неправильным для этой ситуации. Он обволакивал, убаюкивал, подчинял волю, заглушал страх…

    Ведьмак мотнул головой, отгоняя наваждение, а после первым бросился в атаку, подловив вампира в прыжке. Тот отскочил от меча, чье серебристое лезвие казалось жалом огромной змеи. Риаху нравилась эта игра, и он играл, получая странное, почти ненормальное удовольствие в том, чтобы обманными действиями вымотать ведьмака, загонять его, подловить. Он не вынимал свой кинжал из ножен, считая, что должен победить честно. И старался победить почти не используя никаких уловок. Все честно — или он, или его.

    Весь бой не продлился дольше получаса, но Крису показалось, что прошла целая вечность. Он устал и совершал ошибки, чем воспользовался вампир, полоснув его когтями по запястью. Впрочем, он сам пару раз срезал с того кусочки плаща, что не могло не радовать. Будь Крис сильнее, то он мог бы рассчитывать на победу. Будь у него зелья. Будь он не ранен и не уставший после предыдущего боя. Будь он… какая разница? Они вертелись вокруг друг друга, нанося удары и отскакивая, стараясь не попасть под когти и убийственное серебро. Со стороны это могло показаться каким-то танцем, но на самом деле было битвой за жизнь. Разгоряченный близкой победой вампир с горящими алыми глазами и сражающийся за свою жизнь ведьмак с не менее яркими желтыми глазами. Наверное, их можно было принять за призраков, вышедших с тонкого плана или же за каких-то странных чудовищ в темноте. Но дерущимся в таверне не было никакого дела до драки за ее пределами в темноте, почти что в лесу.

    Наконец Крис извернулся, избегая острых когтей, и смог вогнать в грудину вампира меч. Он сам себе удивился, поскольку даже не слишком размахнулся, скорее воспользовался мечом как копьем. Ведьмак пораженно уставился на свои руки, сжимающие рукоять меча, погруженного в чужую грудь, и понял, что что-то не так. Вампир не кричал, не корчился от боли и ужаса, не сгорал и не осыпался пеплом. Вместо этого он ухмыльнулся и придвинулся еще ближе, буквально насаживаясь на острый клинок, хотя Крис знал, что серебро должно быть смертельно, что такая рана в груди ужасно болит и достает до сердца. В самом деле, не может же у вампира быть два сердца, как у демонов?

    Риах улыбался. Безумие не давало ощутить боль в полной мере, оно заглушало ее и баюкало. Он был так близко и одновременно так далеко от своей жертвы. И он не собирался сдаваться. Что такое какой-то там меч, когда рядом была вкусная, ароматная, свежая кровь? Чистая, без зелий, без алкоголя, без наркотиков. Настоящая… дурманящая…

    Он обхватил лицо ведьмака когтистыми руками и тихо прошептал:

    — Нужно было целить чуть-чуть левее, — его дыхание обдал щеку и ухо Криса, от чего у того мороз прошелся по коже. В сердце он не попал. А это означало конец…

    Когти прочертили невидимый узор на его лице, а после ощутимо воткнулись в плечи. Если бы не драная куртка, если бы у него был плащ… Ведьмак потянул меч, надеясь вытащить его из раны, но развернуться и отодвинуться от вампира у него не получилось. Только чужая кровь потекла по его рукам. Враг все-таки был серьезно ранен.

    А после магия застила ему разум. Крис с удивлением понял, что сам повернул голову, подставляя шею под чужие клыки. Столь близкое чужое дыхание холодком проходилось по коже, а ощутимый укус сменился чем-то непонятно-приятным, странным, невообразимым. С каждым глотком вампира жизнь покидала тело ведьмака, но тот был не в силах этому сопротивляться. Он лишь по наитию сжимал рукоять меча, будто надеялся, что сможет его вытащить и таки завершить дело.

    Риах напился вкусной теплой крови и прислонил полумертвого ведьмака к стволу дерева. А после разжал его ладони, отошел и рывком вытащил меч, бросил на землю, зажимая рану рукой. Вот теперь боль его настигла в полной мере, заставив ощутить все прелести глубокой раны. В груди что-то захрипело, но тело уже начало бороться, стараясь зарастить рану и вытолкнуть жгущиеся частички серебра…

    — А ты хорош, очень хорош. Было бы жаль убивать тебя так сразу, — безумие слегка отступило, как всегда после утоления голода. Оно всегда отступало, но с каждым разом все слабее, а периоды просветления случались все реже и реже.

    Риах вздохнул и присел рядом с ведьмаком. Он смотрел на рыжего и понимал, что тот весьма так молод. Что у него вся жизнь была впереди, а он — монстр — взял и ее разрушил. И ведь, что самое смешное, он же мог ее и спасти.

    — Давненько я не заводил птенцов, — пробормотал он и прокусил собственное запястье, после чего приложил руку к губам парня. Тот еле дышал и уже был на грани смерти. Он потерял слишком много крови… — Я еще пожалею об этом… Ты все равно уйдешь. Они все уходят. Рано или поздно.

    Кровь неохотно капала в рот ведьмака, преображая его тело. Такого еще никто не делал. Еще никто и никогда в мире. Но Риах уже давно слишком сошел с ума, чтобы задумываться об этом. Безумие поглотило его разум, и ему хотелось хоть что-то оставить после себя. Хотя бы такого птенца. Пусть он его завтра убьет… Риах поддастся. Он сам подставит голову, если поймет, что зашел очень далеко. С каждым днем он все отчетливее понимал, что его конец близок. Сумасшедшие вампиры долго не живут, а он и так подзадержался на этом свете. Аж на целых пятьсот лет. Так что ведьмак будет прав, если убьет его. Но не сейчас.

    Когда его тело сочло, что крови хватит для обращения, рана закрылась. Намного быстрее, чем та, которая болезненно ныла в груди. А ведьмак ведь таки мог его убить, если бы целил лучше… Но думать об этом Риах не стал. Он похлопал ведьмака по щекам, прислушался к ускорившемуся пульсу и дыханию и решил, что тот вполне может пережить обращение.

    — Поспи, дорогой, завтра у нас будет тяжелый разговор, — вздохнул вампир и покачал головой, а после уселся рядом с бессознательным ведьмаком и слегка задремал. Безумие снова пело свою старую песню, выло на разные голоса, вот только они стали чуточку тише. Самую малость, но Риах ее уловил, и в его сердце забрезжила надежда.