Глава 15. Тумань. Часом ранее

Когда в дверь кабинета постучали, Святозар нис Куц поднял голову от исписанной цифрами тетради и приказал:

- Войдите.

Голос, и без того не отличающийся звонкостью, прозвучал ещё более хрипло, чем обычно. Святозар налил себе в стакан воды и глянул на большие настенные часы-солнце, висящие напротив его стола, над дверью. Да, что-то он засиделся за расчетами. А ведь обещал Люде вернуться к обеду. Она опять обидится.

Дверь медленно отворилась, впуская в комнату секретаря и неизвестного мужчину. Незнакомец был высок, худощав, одет в неброскую, но явно недешевую одежду, одной рукой он держал элегантную трость, на которую, впрочем, не опирался, а второй коснулся широкополой шляпы, тень которой скрывала верхнюю часть лица. Видимо, этот жест означал приветствие. Святозар, рассмотревший лишь завитые по последней моде усы и округлый подбородок гостя, перевел недовольный взгляд на секретаря.

- Чиновник из столицы, - пояснил тот. - От столичного интенданта, насколько я понял.

- Добрый день, присаживайтесь, - пригласил нис Куц гостя занять стул напротив. - Ты можешь идти, Алий.

Секретарь споро исчез, практически испарился. Незнакомец, проигноривав стул, отошел к шкафу, заполненному стопками договоров и расчетных книг. Опустил голову, рассматривая поставленные в ряд статуэтки Девяти.

- Рад с вами встретиться лично, нис Куц.

- А я не очень, - честно признался Святозар. - После стольких лет сотрудничества, раз - и вы прерываете договор без объяснения причин. Так дела не ведут.

Гость не торопился показывать лицо.

- О, к принятию данного решения я не имею отношения, поверьте! - мягко возразил он, все так же пряча взгляд в тени шляпы. Несмотря на широкие поля, тьма, что скрывалась под ними, вполне могла быть не обычной тенью, а магической завесой. Факт, в большей степени настораживающий, чем впечатляющий. - Это самовольное распоряжение нового интенданта. Могу вам сообщить, что он уже снят с должности, может, вас это порадует.

Длинные речи нис Куц не любил: чем больше сказано слов, тем меньше в них конкретики.

- Может представитесь?

- Это ни к чему. - Гость взял одну из статуэток и повертел в руках. - Я здесь как частное лицо. Но тем не менее уполномочен сделать вам предложение.

- Какое?

В комнате было как всегда неуютно: Святозар никогда не следил за камином, и постоянно забывал то закрыть, то открыть окно. Поэтому в основном в кабинете было либо очень жарко, либо очень холодно. Его это нисколько не беспокоило, по крайней мере до тех пор, пока в дверях не появлялась Люда с очередной нравоучительной лекцией. А вот гости всегда жаловались. Кроме таинственного незнакомца в шляпе, неторопливо изучающего статуэтку Милосердия. Хотя с него уже должен был градом литься пот.

- Воды?

- Нет, благодарю.

Святозару почудилось, что гость усмехнулся, с ходу разгадав его попытку заставить приблизиться посетителя к столу. Можно было просто встать и самому подойти к странному человеку в шляпе, это был бы самый простой вариант, но нис Куц решил не торопиться. Если это какая-то игра, то он по крайней мере должен понять суть затеи.

- Вы говорили о предложении.

- Да. В столице сумятица, происходят перестановки в армии и даже кое-где в министерствах, что, естественно, приводит к столкновению различных интересов. Я бы попросил вас, любезный, держаться от этого подальше.

Подобная просьба выглядела весьма глупо. Святозар жил, ел, спал с мыслями о своем предприятии, ему не было никакого дела до меряний титулами и наградами столичных нарциссов. У него там имелся небольшой дом, который он почти не посещал, да пара покупателей - вот и все, что связывало его со Стольградом.

- Вряд ли я могу иметь к этому какое-то отношение.

- Разумно. Надеюсь, ваша дальновидность так же подсказывает вам, что, если кто-то будет интересоваться вашими партнерами, вы не станете потакать подобному праздному любопытству.

- Какими партнерами?

- Любыми.

- Не думал, что торговля мясомолочной продукцией и шерстью является противозаконной, - заметил Святозар. Гость бесшумно вернул статуэтку на полку.

- Ну что вы, любезный! В вашей честности никто не сомневается. И никто не предлагает вам врать, допустим, службе порядка. Но вы же не будете раскрывать мелочи заключенных вами договоров, если кто-то посторонний, действующий из побуждений сомнительного свойства, станет расспрашивать вас о вашей деятельности и людях, с нею связанных?

Святозару очень захотелось встать. Но он был почти на сто процентов уверен, что до двери гость доберется гораздо раньше, чем он сам до гостя.

- И о ком же речь?

- Какая разница, любезный? Вас просят просто не влезать в чужие разборки, никоим образом не касающиеся ни вашего производства, ни вашей семьи. К тому же, смею надеяться, новый столичный интендант вскоре возобновит договор, заключенный с вами сидом Грош.

- Зачем?

- Что, простите?

Кажется, Святозару удалось удивить таинственного гостя.

- Зачем гарнизону посторонний поставщик?

Мужчина наконец отошёл от шкафа, но приближаться к столу не торопился. Около минуты он молчал, а потом совершенно неожиданно рассмеялся.

- Ох, любезный, ну вы скажите! Наверно, мясо такого качества нужно, чтобы кормить офицеров?

- Наверно.

- Что ж, - незнакомец опять коснулся шляпы пальцами, затянутыми в черную перчатку. - Ждите добрую весточку из столицы. А мне пора.

Неторопливо, но необычайно быстро незнакомец оказался у двери. Святозар встал. Как мальчишка кинулся следом, но, когда он выглянул в соседнюю комнату, там уже никого не было. Кроме секретаря, конечно.

- Где гость?

- Вышел, - удивленно захлопал глазами Алий. - Догнать?

- Нет.

Нис Куц вернулся в кабинет, подошёл к окну, толкнул створку, впуская в комнату свежий воздух. Через несколько секунд открылась входная дверь так называемого Дома Управления, находящаяся ровно под его кабинетом, и гость неторопливо покинул здание. Беспечно помахивая тростью, неизвестный прогулочным шагом направился в сторону выхода с территории предприятия.

- Алий!

Секретарь тут же материализовался на пороге комнаты. Нанятый совсем недавно, он еще не полностью разобрался в делах, но некомпетентность в некоторых вопросах молодой человек компенсировал рвением, с которым исполнял любое приказание.

- Начальника охраны немедленно.

Секретарь исчез. Гость скрылся за поворотом. Святозар потянулся закрыть окно, но услышал крик. Даже визг.

- Оранжерея горит!

Горит???

Оранжерея???

Людмила сегодня (впрочем, как и всегда в это время года) звала его отобедать с ней в "зелёной" гостиной. То есть в отдельной комнате оранжереи.

Он развернулся спиной к окну и побежал. Забыв накинуть на рубашку жилет и сюртук. Перепрыгивая ступени вдруг показавшейся бесконечной лестницы. Горло сдавило, лёгкие разрывал на части горячий летний воздух, но это неважно, главное - ноги. Лишь бы они несли его вперёд!

У оранжереи собралась толпа. Огонь ещё не охватил всего здания и языки пламени показались лишь в двух окнах. И у двери. У демоновой двери!!!

Женский визг...

Не останавливаясь ни на секунду, Святозар бросился к объятому пламенем зданию.

Люда!

- Свят!!!

Люда!

- Я здесь!!!

У самой двери его окатили с подъехавшей телеги холодной водой. И он наконец услышал:

- Свят, стой!!!

И остановился. Мир перед глазами плыл, каждый вдох давался с болью. И без того периодически подводившие его лёгкие, казалось, решили вовсе оставить его без воздуха. Ну же! Дай посмотреть на себя, дай удостовериться, Люда!

Сестра повисла на нем через секунду, показавшуюся ему вечностью.

- Дурак! - она отстранилась, ударила его в грудь своим до смешного маленьким кулачком, и он наконец смог выдохнуть. - Губы синие! Взгляд бешеный! Куда летел? Знаешь же, что тебе нельзя после болезни бегать.

Отец, какая разница? Эта боль такой пустяк!

Он обнял ее дрожащими руками. Вдох-выдох. Воздух царапает горло, словно острый нож, но это что-то совсем неважное, постороннее. Главное, что перед глазами проясняется, и он наконец может увидеть ее обеспокоенное лицо.

- Т...в пря-д...ке?

Людмила как и всегда поняла его с полуслова. Сурово сдвинула брови.

- Я - да! А вот ты выглядишь хуже батюшки, когда тот лежал на смертном одре!

Святозар улыбнулся. Это она так показывает, что совсем-совсем не переживает. Дурная привычка - поминать отца без дела. Но тогда, пять лет назад, когда одна мысль о случившемся вызывала ее слезы, она выбрала почему-то именно постоянное упоминание о нем, как способ примириться с болью.

- Опять полез, не подумав! А говоришь: "Я все просчитываю!" Тоже мне, великий математик!

Мимо суетились люди. Скрипели колеса телег, лилась вода, яростно шипел огонь, словно почуял свою скорую кончину.

- Пойдем в дом.

- Х-ршо.

Дышалось легче, только горло ещё подводило. Святозар протянул руку, Людмила ее приняла, и они направились к Дому Управления неспешным шагом. Словно прогуливались по Музыкальной Набережной в Стольграде. Позади начальник охраны руководил тушением уже почти сдавшегося пожара. Молодец, быстро сработал. Но все равно пусть потом зайдет объяснится.

Дорога обратно вышла более долгой и более болезненной. Но к моменту возвращения в кабинет боль в груди улеглась, а голос вернулся.

- Алий, прикажи подать обед в кабинет, - распорядилась Люда находу, и секретарь исчез из комнаты ещё до того, как сестра успела закрыть дверь.

- Плохо?

Ее голос на мгновение дрогнул и Святозар обнял ее, бережно и крепко, как раньше, когда она ещё казалась ему несмышленой девчонкой. Люда возмущённо зафыркала, но выпутаться из его объятий не спешила.

- Эй, задушишь!

- Я испугался.

Она замерла, коснулась его волос ладонью.

- Ну что ты! Я же не дурочка! И дверей в оранжерее полно! А я быстро бегаю, ты знаешь. И огня не боюсь. Да и вообще, меня там и не было в тот момент - я к тебе шла. Журить, что ты опять пропустил обед.

Что ж, больше он его не пропустит. Никогда.

- Ты бы больше за свой сундук беспокоился, чем за меня, - попыталась Люда отвлечь брата от плохих мыслей. - У меня и ноги есть, и голова на плечах, а вот у твоих бумажек нет!

Демоны с ним, с сундуком этим! Хотя...

Святозар отступил назад, давая сестре возможность вдохнуть полной грудью. Не стоило так сильно ее сжимать в объятиях, она вон какая хрупкая. А он должен о ней заботиться, а не делать ей больно!

- Извини.

Людмила улыбнулась.

- Ну, по крайней мере я теперь знаю, что с тобой все в порядке. А то стоял синий, я думала, ты там же и упадешь.

- Не упаду.

Словно демонстрируя свои возможности, он твердым шагом дошел до стола, сел на свое обычное место. Сестра подошла к нему, налила в бокал вина, протянула.

- Пей.

Он взял, выпил алую жидкость залпом, горло обожгло, но тут же стало легче. Людмила села напротив, с интересом пробежала глазами по разбросанным на столе бумагам.

- О! Новый договор? Ты не рассказывал!

Ее стремление вникать в дела предприятия Святозару не нравилось. Она молодая девушка на выданье - должна интересоваться платьями, зонтиками и кандидатами на ее руку, а не сухими столбиками цифр! В конце концов именно ради этого он и работает почти круглосуточно!

- Ты ездила к портнихе?

Люда обиженно надулась.

- Нет.

- Съезди. Будет прием у вен Фарта. Тебе нужно платье. Возьми Томаша.

Сестра вспомнила обезображенное лицо начальника охраны и невольно поморщилась.

- Давай лучше кого-то из его людей. А то твой Пес всех продавцов распугает. Я же правильно поняла, что ты отсылаешь меня тратить деньги?

- Да.

- О! На перчатки! И я зайду в ювелирную лавку! И новые туфельки к платью закажу! И аламейский веер - они сейчас входят в моду! Сколько я могу потратить?

- Сколько хочешь.

Люда изобразила благодарную улыбку. Брат почему-то считал ее особой изнеженной и недалёкой. Наверно, в его понимании, так и должна выглядеть счастливая женщина - окруженная кучей коробок с покупками и толпой поклонников. Людмиле же хотелось хоть чем-то помочь Святу, посидеть вместе с ним за бумагами, узнать, кто, зачем приходил, о чем они договорились. Просто стать частью его цифирного мира. Но мир этот был сугубо мужской, и брат упорно закрывался в нем один на один с грудой бумаг, ответственности и горой нерешённых вопросов. Люде предназначалось веселиться, тратить заработанные ночными бдениями над счетами и газетами деньги, проводить время в праздности и лени. Это чрезвычайно бесило девушку, но достучаться до брата она не могла. Матушка отдыхала на водах, перебираясь из одного "целительного" места в другое, а они, запертые вдвоем в этом жутком месте, где люди ходили в крови целыми днями, были одновременно близки и далеки друг от друга.

Людмила как всегда обиделась на брата, и, как всегда, эту обиду проглотила. Он не виноват, просто в его понимании женское счастье выглядит именно так.

- Я съезжу. Когда определюсь с фасоном. И без Томаша, хорошо?

- Да.

Он кивнул, довольный ее согласием. В дверь постучали. Два тяжёлых удара. Сразу понятно, что это Пёс.

Люда, у которой вид этого мужчины вызывал дрожь, отошла к окну - полюбоваться на летнюю природу. Свят хрипло разрешил:

- Входи.

Топ-топ. Шаги тяжёлые, словно идёт медведь. Но на самом деле Пёс был не бородатым амбалом на вроде тех, что рубили на бойне мясные туши, а жилистым мужчиной среднего роста с длинными волосами ниже лопаток, за которыми он при выходе в город частично пытался скрыть свое уродство. На территории предприятия он собирал их в низкий хвост, распугивая со своего пути не только потенциальных врагов, но и всех рабочих. Доярки вообще жаловались, что от его вида у коров молоко скисает. Вечно хмурый, ещё более неразговорчивый, чем сам нис Куц, он с успехом руководил охраной вверенной ему территории. Предотвратил несколько краж, два пожара и даже одно покушение на Свята (уволенный рабочий решил поквитаться с начальником весьма кардинальным методом). Собственно, так он и занял место подле брата Людмилы: спасая людей. Сначала странный человек в потрёпанной шляпе, с лицом, замотанным платком до самых глаз, нанялся простым рабочим практически за еду, затем, когда взбесившийся бык чуть не убил пастуха, Пёс его спас: отобрал пистолет у охранника и убил животное с первого выстрела. Тогда Святозар обратил внимание на рабочего, расспросил его о прошлом. Выяснилось, что мужчина служил в армии, потом был уволен "по состоянию здоровья". И - все. О семье, друзьях, прошлом он не говорил, о войне распространялся не особо охотно. Участвовал в Южной войне с тижийцами, потом в стычке с восточным соседом Серземелья - Аламеей. Работал то тут, то там. Поначалу Свят отнёсся к уродцу с подозрением, даже видел в нем шпиона, специально подосланного недоброжелателями (как минимум один, некий Витольд дон Хват, у их семьи точно есть), потом переменил отношение. То ли потому что тот не убил его, когда они случайно столкнулись поздно вечером за деревней на пустыре, то ли потому что потом назвавшийся Томашем (просто Томашем, без фамилии, что само по себе странно!) не вредил производству, а помогал. Увидит неисправность - поправит сам или начальству доложит. А когда заклинило систему охлаждения (тогда Свят стал использовать новую, с селитрой) и произошло возгорание, быстро организовал тушение. Предприимчивость и способность быстро реагировать на случившееся удивили Святозар, и он сначала приблизил к себе мужчину без лица, а потом и вовсе сделал его начальником охраны. А вместо фамилии тот получил прозвище Пёс.

И теперь Пёс, страшный и молчаливый, стоял перед своим хозяином, ожидая очередных приказаний. Людмила не смотрела на него, но помнила каждый миллиметр обезображенного лица. Словно с мужчины заживо содрали кожу, а потом ещё и прижгли образовавшуюся рану. Нет, если она и поедет в город, то только без Томаша!

- Нис Куц. Ниса Куц.

Людмила промолчала. Святозар нахмурил брови, показывая степень своего неудовольствия действиями работника.

- У меня был сегодня человек с тростью. Почему пропустили?

- Охраннику на воротах предъявили бумагу, с которой обычно прибывали за товаром люди от столичного интенданта. Он подумал, что ничего не поменялось, и впустил гостя.

- И выпустил?

- Да.

- Именно в это время у нас начался пожар.

Томаш скурпулезно уточнил:

- Формально возгорание произошло после того, как неизвестный покинул территорию, я сверил данные. Но в мире существуют возможности отсрочить начало реакции. Химические и магические.

- Хорошо, - Свят налил себе ещё вина. - Подумай, как впредь избежать подобных недоразумений. Мне не нравится, что все начинает повторяться.

"Начинает повторяться". Да, давно, когда производством ещё руководил отец, им уже устраивали поджоги. И вот - опять.

Хват никак не успокоится? Другой злодей нашелся?

- Оранжерею уже осматривают, но полагаю, лучше вызвать специалиста из столицы.

- Найди. Вызови. Счёт я выпишу, какой скажешь. Как сейф?

- Мастер не солгал: действительно не загорелся. Мы перенесли его пока в беседку, двое охраняют.

- Хорошо. Сундук, - Свят усмехнулся на этом слове, и Людмила зарделась (ну не знает она этих новомодных словечек, и что?), - сюда несите. Место не трогать, пусть столичный чародей смотрит. И охрану на воротах поменяй.

Пёс кивнул, но уходить не торопился. Значит, есть ещё что-то важное. Свят глотнул вина. Хотелось тишины, а приходилось говорить все больше и больше.

- Что?

- Рабочие парня поймали, говорят, мол, он поджёг. Кто он неизвестно, но явно чужак.

Святозар посмотрел на вздрогнувшую Людмилу.

- Люда, иди ужинать в столовую. С Алием. Томаш, дай ей на всякий случай человека в сопровождение.

- Я... - начала было возмущаться девушка, но Свят ее перебил:

- Нет. - И тут же, словно она больше не стоила ни одного слова, вернулся к разговору с начальником охраны: - Парня сюда.

Когда Людмила вышла следом за Томашем, не попрощавшись, Святозар облегчённо выдохнул. Пусть обижается. Главное, чтобы она этих дел не касалась. Если она от Пса шарахается, то на свежеизбитого юношу ей точно смотреть не стоит.

Он успел поправить рубашку, надеть жилет и сюртук прежде чем в дверь опять постучали, а затем Томаш завел в комнату парня с окровавленной головой и связанными руками. Святозар опять отпил вина. Его ждал новый виток игры словами.

Он посмотрел на висящий на поясе Томаша нож.

А может, не только словами.