Глава 8. Хозяева побережья
— Farewell and adieu unto you Spanish ladies, Farewell and adieu to you ladies of Spain, For itʼs weʼve received orders for to sail for old England, But we hope very soon we shall see you again»*, — лежащий на нарах человек выводил слова старой пиратской песенки неторопливо, с ленцой. В камере царил полумрак, забранное решеткой окошко под потолком почти не давало света. Воняло сыростью, крепким мужским потом и нечистотами — обычные ароматы заштатной тюряги.
— Заткнись, придурок! — буркнул охранник, пнув ржавую решетку.
— Ты это мне? Серьезно? — человек даже приподнялся, чтобы посмотреть на того, кто посмел ему помешать. Он был молод — не больше тридцати, смугл, крепко сбит. Старый шрам перечеркивал скулу наискось. Короткий полубокс, торчащий иглами, по бритым наголо вискам был украшен замысловатыми тату. Легкий акцент выдавал его латиноамериканское происхождение, а весь внешний облик намекал на то, что парень и в прежние времена не слишком-то чтил закон.
— Тебе, тебе… Допрыгаешься. Думаешь, Джек до бесконечности будет терпеть твои выходки и вытаскивать твою задницу из передряг? Какого хрена ты опять устроил?! Надеюсь, тебя уже вздернут… Или продадут куда подальше.
— Ты на полном серьезе велел мне заткнуться, кусок дерьма собачьего? — не меняя интонации, переспросил узник, проигнорировав всю прочие адресованные ему слова.
Охранник вспыхнул, лицо пошло багровыми пятнами. Схватился за дубинку, дернулся к ключам на столе. Похоже, что этот тип со своими выходками сидит у него уже где-то глубоко в печенках. Одним стремительным хищным движением задержанный метнулся к решетке, врезал по ней кулаком и зарычал:
— Иди сюда, сука! Я тебе кишки вырву!
От лени и следа не осталось: ноздри раздулись, янтарно-желтые глаза хищно сузились, на виске бешено запульсировала жилка. Крепкие пальцы впились в решетку, мышцы на раскачанных руках вздулись. Охранник, трясясь от злости, подобрал ключ на связке, рванул к решетке и едва не столкнулся с высоким, плечистым мужчиной в черной форме. Нашивка на груди с оскалившейся собачьей головой на фоне прицела и одна крупная звезда на лычке говорили сами за себя — это был Старший офицер личного отряда Командора.
Охранник сильно стушевался при виде столь высокопоставленной особы. Сам-то он принадлежал к отряду, следящему за порядком в городе, копом был, по-сути, а это далеко не самое почетное подразделение Легиона.
— Открывай, — спокойно велел офицер.
— Но… сэр, этот урод…
— Открывай, — повторил тот, не дослушав. Сердито сопя, легионер отпер решетку и отошел.
— Ты свободен, Тьяго, — произнес офицер. — Передай Джеку личную благодарность Командора и вот это, — он протянул мужчине белый конверт.
— Vale**, — ответил латинос, криво усмехаясь. Потом не спеша забрал со стола свое оружие: пистолет в кобуре, нож, бросил в сторону охранника презрительный взгляд и сплюнул на пол:
— Живи пока. Adios, perra***.
И скрылся в дверном проеме вслед за офицером. Охранник тихо выматерился сквозь зубы и снова пнул ни в чем неповинную, многострадальную решетку. Толку от того, что он делает свою работу, если этим пиратским ублюдкам все бесконечно сходит с рук?!
Роскошная парусная яхта лениво покачивалась на волнах, поставленная на якорь в заливе Тампа Бэй, недалеко от Сент-Питерсберга, одного из крупных городов западной Флориды. Несколько военных катеров с вооруженной охраной болтались рядом — яхта определенно принадлежала какой-то «шишке». На верхней палубе в шезлонге загорала красивая молодая девушка с копной ярко-рыжих волос. Звук работающего двигателя заставил ее приподнять голову и опустить солнцезащитные очки на кончик очаровательного носика: еще один катер пристал к борту яхты. Она не спеша потянулась за туникой и накинула ее на себя. Вероятно, хозяин роскошной посудины не одобрял, когда на его гостью глазеют те, кому не положено.
Вскоре на палубу поднялся Тьяго. Подмигнув девушке, он отправил в рот толстую извивающуюся личинку древесного жука. Девушка брезгливо поморщилась и вернула очки на место.
— Хочешь? — спросил мужчина, выудив очередного червя из банки, которую держал в руке. Помотал угощением в воздухе, глянул вопросительно, приблизившись к рыжей.
— Нет, спасибо, — ответила девушка, — предпочитаю рыбу.
— Зря. Чистый белок, между прочим. Джек у себя?
— Да, конечно.
— Тьяго, опять ты околачиваешься около моей сестры? — недовольно поинтересовался возникший в дверном проеме мужчина. Высокий, мускулистый, с обритой наголо головой и резкими чертами лица, он совершенно не походил на изящную красавицу, лежащую в шезлонге, и был старше нее лет на двадцать.
— Всего-лишь предложил красотке угощение, — отправив личинку в рот, Тьяго снова заговорщически подмигнул девушке и скрылся вслед за своим боссом в надстройке.
В роскошном кабинете, отделанном темным деревом, он бесцеремонно плюхнулся на кожаный диван, выудил из кармана черных тактических штанов сигару, прикурил. Черный Джек наблюдал за своим старпомом с плохо скрываемым раздражением.
— Дже-е-ек… Только не ругайся. Командор передавал личную благодарность. И вот, конверт. Я уже глянул — новый заказ от Легиона и у Вождя есть для тебя отменный товар.
Затянувшись крепким дымом, он выдохнул сизое облако и внимательно посмотрел на босса сквозь рассеивающиеся клубы.
— Скука, Джек… смертная. В последнее время что-то даже наши друзья притихли и не пытаются подмять под себя наш бизнес.
— Скучно тебе? Вали к Вождю и привези мой заказ. И не смей к ней лезть, понял? — с нажимом произнес мужчина. Он слишком хорошо знал своего старпома: когда Тьяго Монтеро было скучно, это не сулило ничего хорошего тем, кто попадался на его пути.
— Че, прям совсем? — протянул тот. — Vale, я быстро. Почти как ветер.
Поднявшись, Тьяго шлепнул конверт на стол и направился к выходу. Походка у него была пружинистая, как у хищного зверя.
— Эй, — окликнул его Черный Джек.
— Что? Да понял я — к Наоми не лезть, товар не лапать.
— Тошниловку свою забери, — мужчина кивнул на банку с личинками, сиротливо забытую на диване.
— А… рыбок покорми.
Тьяго вышел, и его босс недовольно скривился. Старпом совсем отбился от рук… что не удивительно с его-то припадочностью. Башковитый парень, и дело свое знает, но вести себя нормально не умеет и не хочет совершенно. И это создает Джеку определенные проблемы. Пока польза от Тьяго перевешивает… но это пока.
Спустившись в свой катер, Монтеро бросил рулевому:
— Погнали, Санчес.
— Куда, босс? — спокойно поинтересовался худощавый, черный от загара мужичок лет за сорок.
— Б**ть, в Тампу, Санчес! И в темпе. Там одна красотка ждет — не дождется, когда я ее заберу.
Мощный движок взревел, выбивая белую пену, и унес темпераментного пирата к развлечениям, которых он так жаждал. Но на личной пристани Вождя Тьяго ждала не новая игрушка для Черного Джека, а сплошное разочарование. Широко расставив ноги в тяжелых ботинках с высоким голенищем, сцепив пальцы в замок и склонив голову на бок, он выслушал руководителя самой крупной группы охотников за головами и тут же сорвался на крик.
— Это как это, б**ть, сбежала? Да вы совсем оборзели?! Я бросил все свои дела, сжег кучу топлива, наглотался соленых брызг, чтобы услышать, как ты, cabron****, мямлишь, что девка сбежала?! — недоумение на загорелом лице стремительно сменилось яростью. Индеец невозмутимо парировал:
— Мы можем предоставить любую другую, на твой вы…
— Заткнись, б**ть! Я разрешал меня перебивать?! А?! Разрешал?! Сейчас ты отвезешь меня и моих парней туда, где все случилось. И если я собственными глазами не увижу обугленный труп, вы будете рыть землю до тех пор, пока не найдете ее! И только когда я, б*я, скажу, что вы сделали все возможное, чтобы найти заказ Черного Джека, тогда будем говорить о компенсации. Ок?!
— Ага, еще из-за этой суки по зарослям шариться… — пробурчал один из охотников. — Баб что ли мало?
— Че, б*я?! — рявкнул Тьяго, выхватывая пистолет. Ситуация накалялась, Санчес, не сводя глаз с босса, перекинул автомат с плеча на грудь. Напряглись и остальные головорезы с обеих сторон. Не в меру болтливый охотник, наслышанный о норове Монтеро, побледнел, прикусив язык, и мотнул головой — мол, да я что? Я ж ничего, так, мысли вслух.
— Успокойся, Тьяго, — Вождь предостерегающе поднял руку, — опусти оружие. Мы сделаем как ты хочешь. Только потому что я уважаю Джека.
— Нет, — отрезал латинос, — ты сделаешь это, потому что боишься его. И сделаешь все как надо. Иначе Джек с помощью своих милых друзей в Легионе и Совете Плантаторов живо найдет тебе замену, усек? А ты поплывешь сажать рис на плантации к чернож**ым, в гостеприимную Лу.
Желваки прокатились по точеным скулам индейца, но он моментально овладел собой и отвернулся, чтобы отдать своим парням распоряжение насчет машин. Тьяго затолкал пистолет в кобуру и задымил сигарой, нервно проведя рукой по черному ежику волос. Дурной блеск в глазах притух, но было заметно, что он все еще на взводе и готов взорваться от любого косого взгляда или не так сказанного слова.
Скверное настроение не отпускало Монтеро всю дорогу до того места, где беглянка врезалась в дерево, и он продолжал скафнить по поводу и без, впрочем, привычный Санчес не обращал на это особого внимания. Пока босс никого не грохнул — это не проблема. Пусть себе ругается сколько влезет…
Тьяго выпрыгнул из багги еще до того, как водитель затормозил, и ринулся к закопченному остову машины, уткнувшемуся мордой в обгоревшее дерево. Вокруг места происшествия валялось несколько упокоенных зомбаков, впрочем, совсем не так много, как могло быть где-то в другом месте — Легион ежедневно зачищал прилегающую к городу и постам территорию от мертвецов. Сунув голову в окошко, мужчина тщательно осмотрел салон, принюхался, поковырял ножом превратившееся в черное месиво водительское кресло.
— Ни хрена! Ни единой косточки. Хотя бы от башки должно было что-то остаться? — удовлетворенно констатировал он. В этот момент из зарослей за его спиной вывалился зомбак, повел белесыми глазами и с жадным надсадным хрипом рванул к потенциальному обеду. Рванул быстро — питался хорошо, гад.
— Босс! — воскликнул Санчес, хватаясь за оружие. Хлопнул выстрел, но мертвеца пьяно качнуло на очередной кочке, и пуля лишь срезала ему кусок уха, не сбив внутренний навигатор с цели. Он раззявил пасть, собираясь вцепиться в Тьяго. Извернувшись как кошка, тот выскользнул из скрюченных пальцев, врубил длинный нож в гнилой висок по самую рукоятку и тут же выдернул, отпихнув падающий труп ногой, чтобы не запачкаться. А потом с остервенением обрушил толстую подошву на пробитую голову, раз, другой, превращая ее в кашу. Череп не выдержал ударов — хрустнул, из трещин полезли подгнившие мозги. Монтеро грязно выругался и тщательно вытер нож и ботинок об одежду мертвеца.
— Девчонка жива. Ищите. И лучше б вам найти ее живой и здоровой, ОК? — повернувшись, велел он Вождю, закинул сильное, гибкое тело в тачку и напустился на бедолагу Санчеса: — Ты куда смотрел, б*я?! А если б этот у**ок меня укусил?! А? Мечтаешь от меня избавиться? Метишь на мое место, говнюк?
— Сплю и вижу… — буркнул тот, силясь скрыть улыбку.
— Че?!
— Ты сам прекрасно справился, босс, — произнес тот погромче, — не хотелось мешать.
Тьяго вдруг расхохотался, хлопнул помощника по плечу:
— Погнали в Сент-Пи, нам тут ловить нечего. Остальных отошли на катер.
Насилие несомненно помогало этому парню немножечко стравить пар и расслабиться.
Вождь проводил машину взглядом, и когда она скрылась за поворотом — рявкнул на своих людей, подгоняя. Разбившись на пары, они двинулись прочесывать местность. Без ухоженной тачки девка не могла уйти далеко… а у брошенных по трассам давно сдулись шины и сдохли аккумуляторы. Разозлить этого психопата еще полбеды, его собственная тень способна выбесить. А вот с Черным Джеком ссориться работорговцу совсем не хотелось.
Оставив машину на стоянке, парочка хэдхантеров оглядела пустынный пляж и неторопливо стала спускаться к воде. Один из них — старый знакомец, тот самый Вонючка, что обещал Блу отыграться за страдания товарища и продать ее на самые жуткие плантации в Луизиане. Его напарника звали Шустрый Харри, и он был не менее беспринципным и отталкивающим типом.
— Я тебе говорил, это пи***ц, а не баба! Когда взяли ее, она в бронике была, при калаше. Болтливый Зак тебе подтвердит… расскажет, ах-ха-ха, если ему язык от хрипуна пересадят. Сбежала она… подожгла тачку, чтоб со следа сбить, и свалила в свою Алабаму, только ее татуированный зад и видели! — разливался Вонючка.
— Че, прям зад татуированный? Видал я такую цыпу, еще при нормальной жизни в одном баре — места не было на ней живого.
— Ага, на спине полотно, от шеи и… до самого. И титьки что надо! У Вождя аж глаз загорелся, как ее увидел. Мол, спецзаказ для Черного Джека. Эта паскуда Заку язык отхватила, барракуда сухопутная, а босс ее и пальцем тронуть не позволил. В хоромах своих держал, глянец наводил… а она псов его обошла — прикинь! — хрен знает как, и тютю. Чтоб ее хрипуны сожрали…
— Упылила уже, поди… на полпути в Алабаму. Слушай, давай тайник проверим, раз уж все равно сюда занесло?
— Что за черт? Смотри — следы, — перебил коренастый Вонючка своего напарника.
— Хрипун? — отозвался тот, понизив голос и снимая автомат с предохранителя.
— Все хрипуны нынче в Майами… нужен им этот третьесортный пляжец… И хрипуны ноги волочат, а этот прямо шел.
Заткнувшись и ступая так тихо, как только возможно, мужчины разделились и вошли под выбеленный яростным солнцем навес с разных сторон. Неторопливо оглядели пустое помещение с опрокинутыми столиками. А потом Вонючка заглянул за стойку и едва не подпрыгнул от радости. Холодный кружок дула уперся спавшей там девушке в висок, а ботинок придавил к полу руку, даже во сне крепко сжимавшую револьвер.
— Попалась, пташка!
Она проснулась мгновенно. Но было уже поздно. Конечно, она узнала Вонючку, но что можно было в ее положении предпринять против двоих мужиков с автоматами? Пока один держал на мушке, второй спешно связывал руки за спиной — туго, до боли. Довязав, мужчина развернул пленницу к себе и наотмашь ударил по лицу.
— Я же говорил — ты еще пожалеешь! — усмехнулся он. Она смерила его презрительным взглядом и машинально потерлась щекой о плечо, словно хотела стереть след его прикосновения. Шустрый Харри взялся было за рацию, чтобы доложить о поимке беглянки, но дружок остановил его:
— Погоди ты! У меня есть идея получше. Какой нам прибыток от того, что мы вернем эту суку Вождю? Тот заработает плюсик у Черного Джека и его психа-старпома. А нам что? Хрен под нос? За обычное жалованье жизнью рискуем в этих поездках!
— Что предлагаешь? — тут же заинтересовался Харри.
— Вспомни, какой сегодня день!
— Воскресенье, вроде.
— Ну?!
— Ярмарка! — догадался тот. — Но мы же не можем ее тащить на невольничий рынок?
— Мы и не потащим. Передадим боссу, что пляж прочесали — пусто, и теперь двинем на север. А сами назад вернемся, возьмем посудину и подождем на Шелл-Ки, когда Аллигатор назад поплывет. Продадим, получим денежки, никто и не узнает! Двух индюков одним ударом: и подзаработаем маленько, и Вождю свинью подложим. Задолбал он, в последнее время обращается с охотниками как с дерьмом! Даже трех — беднягу Зака порадуем.
— Так-то оно так… Только откуда знаешь, что он точно появится?
— Они ж раз в две недели приплывают, прошлый раз не было. Ну, не появится — попользуем сучку недельку, не беда. Пустых домов по Побережью валом, есть, где передержать.
— Уболтал, — согласился Шустрый Харри, радостно осклабившись. Блу, молча слушавшая, как два мерзавца решают ее судьбу, только скривилась. Вонючка схватил ее за подбородок, приблизился к самому лицу, обдав несвежим дыханием.
— Пока будем ждать, я тебе пару минуток уделю, кусака…
— Не боишься, что у нее и там зубки? — хохотнул Харри, и тут рация на его поясе ожила.
— Сэр, нас катер догоняет. Подают сигнал к остановке, — парнишка-матрос, сверкая белыми зубами на черном как ночь лице, заискивающе посмотрел снизу вверх на громадного черного мужчину, задумчиво глядящего на океан. Не человек, а гора мускулов под покрытой чешуйками (следы какой-то редкой болезни) кожей, с таким свирепым выражением лица, от брови к подбородку рассеченного шрамом, что перед ним заискивал даже хозяин плантаций. Он смерил матросика взглядом и спросил, кто в катере.
— Двое мужчин и женщина, белоснежки.
— Так останови.
Дождавшись, пока их моторная яхта с новой партией рабов сбавит ход, гигант неторопливо вышел на палубу и облокотился о перила, рассматривая швартующийся у борта скоростной катерок. Морды знакомые — одного точно видел в свите Вождя, на рынке.
— Приветствую, Аллигатор, — запел тот, чья рожа показалась знакомой. — Прости, что задерживаем, опоздали на рынок. Не хочется, чтоб товар залеживался…
— Кормить не хочешь — так и скажи, — отрезал черный, проигнорировав приветствие.
В ответ охотник заржал и за шкирку вздернул на ноги сидевшую на дне лодки женщину, связанную по рукам и ногами. Или девушку? Ей легко могло быть как двадцать пять, так и уже за тридцать. Симпатичная… насколько вообще могут быть симпатичными белые телки? Интересно, почему такую в городе не оставили? Жизнь и пахота на плантациях — не сахарок. Впрочем, на ее личико и прошлую жизнь Аллигатору было плевать. Крепость рук, ног и спины — вот что главное в подборе хорошего раба.
— Мелковата… — процедил он сквозь зубы. Впрочем, если она способна рожать — сойдет и такая. Людишки — это тот ресурс, который в новом мире истощается скорее всего. И пусть самовоспроизводство рабсилы — дело долгое и муторное, в конечном итоге оно будет стоить затраченных средств.
Охотник пустился расписывать достоинства товара, но Аллигатор брезгливо поморщился и махнул рукой. Наслушался уже на рынке.
Пока помощники передавали положенную за такой товар плату натурпродуктами и ромом, Аллигатор уже и думать забыл об еще одной купленной живой душе. А она вдруг напомнила о себе неожиданным образом — спеленатая как мумия, крутанулась и сиганула за борт, пока растяпы-продавцы выручку подсчитывали. Далеко в таком виде не уплыла, конечно, хоть и пыталась, но хлопот причинила. Когда ее выволокли на борт, она таким бешеным зеленым взглядом окатила Погонщика рабов из-под прилипших к лицу волос, что мужчине на мгновение показалось, что они не человеческую самку из воды выловили, а хищную русалку.
— Вот такая, живенькая… — оправдался охотник и добавил, — и кусаться любит.
— Отучим, — хмыкнул Аллигатор и пошел в рубку. Смотанный в кольцо бич из бычьей кожи, висевший на поясе, раскрутился и стальной кончик в виде заостренного на конце позвонка залязгял по металлической палубе, высекая искры. Но Погонщик не обратил на это никакого специального внимания.
*старая пиратская песня.
**ладно (исп.).
***сучка (исп.).
****козел (исп.).
