Finished
Series: Книга мёртвых, book #3
— Где тебя носит?! — прорычал Джек, едва Тьяго ступил на верхнюю палубу его яхты. — Разве я не велел оставаться в Сент-Пи?
Сегодня шезлонг рыжеволосой красотки был пуст, но испанца это не огорчило — голова была занята другим.
— Домой ходил за товаром, решал кое-какие дела, — ответил Ти, глядя на мрачного босса честными-пречестными глазами. — Думал, быстро обернусь, но попал в шторм и у**ал «Марту», пришлось другую посудину готовить. Че стряслось-то?
Блу не ошиблась, к ее пробуждению Монтеро уже покинул корабль. Он отправился в город на катере, как только Джек вышел с ним на связь.
— Скользкий Джим связался с северным постом Легиона и сообщил, что одна из его плантаций разгромлена. Все его люди перебиты, рабы разбежались или угнаны в плен.
Пират пристально смотрел на своего проблемного помощничка, покрытого свежими синяками и ссадинами. Впрочем, с его припадочным характером подобные украшения с него никогда не сходили.
— Это не та ли, куда продали твою сучку? — ухмыльнулся испанец. — Босс, б*я, порадуй меня, скажи, что это твоя работа, девка в твоей каюте, а на шее у нее ожерелье из яиц Аллигатора!
— Девчонка удрала и от хваленых луизианских надсмотрщиков, — хмыкнул Джек. — Аллигатор выплатил мне компенсацию. Я не трогал его болота.
— Вот стерва! — восхитился Тьяго. — Джим визжит как резаная свинья?
— А сам как думаешь?
— Думаю, не он один.
— Совет соберется, как только этот слизняк притащит свой черный зад в город.
— Ну, пусть заседают… какое нам дело до их грядок? У них договоренность с Легионом. Меня мои грядки заботят.
— В моих водах завелась банда, способная спалить дотла отлично охраняемую плантацию, перерезав глотку самому здоровенному и свирепому надсмотрщику на Побережье! — рявкнул Джек. — Ты прекрасно знаешь, что это не первый случай!
— Так Погонщик мертв?!
— Мертвее некуда.
Ти расплющил недокуренную сигару в кулаке:
— Б**ть! Это был мой debe un favor*! Какая сука лишила меня моих сладких грез?!
— Сочувствую твоей утрате, — усмехнулся Джек. — Ладно. Будь в городе, веди себя тихо. После Совета ты мне понадобишься. Понял?
— Vale**. Че ж тут непонятного, — сказал Тьяго, сплюнув за борт и швырнув туда же останки сигары, а про себя подумал: «Это вы, пи**ры, еще про танкер не знаете». На душе у него было погано.
Монтеро спустился на пару ступенек, когда голос Джека остановил его:
— Ти, если я узнаю, что это твоих рук дело…
— То ты открутишь мне мою тупую башку, — спокойно закончил за него испанец и продолжил спускаться. Джек проводил помощника тяжелым взглядом и налил себе выпить. Если этот псих замешан в том, что стряслось с плантацией Скользкого Джима, выбор у него будет невелик.
Чем ближе был порт Сент-Пи, тем мрачнее становился Тьяго. Верного Санчеса не было под рукой, да и не мог тот ему помочь. Разве что позлорадствовать, предупреждал ведь. Только когда Ти его слушался? Разоблачения, проблем с Легионом и Черным Джеком пират не боялся. Наоборот, был бы рад схлестнуться уже со всем этим лицемерным стадом. А вот чертова баба задела его за живое. Ох, как задела. Обида, раздражение, нереализованная сексуальная энергия копились в нем, как пар в перекипающем чайнике, мешая трезво мыслить и действовать. Кора. Конечно, Кора. Она наверняка злее кошки, которой прищемили хвост: из-за бара, из-за Блу, из-за того, что снова свалил, не предупредив, куда и на сколько. Вот и отлично…
— Жди, — бросил Ти водителю, когда джип остановился у заведения его подружки. Касс, молодчина, рукастых ублюдков отобрал для ремонта, уже все застеклили и привели в порядок. Колокольчик привычно брякнул, извещая о приходе посетителя.
— Пошел вон, — холодно отбрила его Кора, не дав даже рта раскрыть. Она была хороша, как всегда: свежая, искусно накрашенная, с собранными в высокий пучок дредами, в коротенькой маечке, открывающей плоский соблазнительный животик. Девушка бросила на пирата презрительный взгляд и демонстративно отвернулась. Кувыркался, поди, с этой зеленоглазой потаскухой все три дня, а теперь какого-то черта к ней приперся!
— Ок, — вдруг легко согласился Тьяго, развернулся и пошел к двери. Кора опешила. Это как это — ок?! Никогда еще Монтеро не отступал вот так просто. А как же их обычный ритуал примирения с бурным, страстным сексом в финале?
— Ну и катись! — оскорбленно бросила она ему в спину. Можно подумать, она не найдет себе классного парня в городе, в котором мужчин на порядок больше, чем женщин! Молодых, сильных мужчин, успешно переживших апокалипсис!
Услыхав ее тон, испанец усмехнулся, быстро вернулся к бару, схватил подружку за руку и потащил ее в подсобку.
— Пусти, скотина! — воспользовавшись тем, что пират ослабил хватку, чтобы запереть дверь, девушка вывернулась и влепила ему пощечину. Тьяго фыркнул как рассерженный ягуар и рывком дернул вверх ее маечку, обнажая красивое тело. Кора еще раз ударила его, уже заводясь. Но что такое физическая боль в сравнении с душевной? Для него — лишь адреналиновая кнопка. Да и для нее тоже. Содрав с рычащей подружки короткие шортики, он развернул ее спиной, толкнув к столу, и взял, жестко и без прелюдий. Коре пришлось упереться руками в стол, чтобы не упасть. Она вскрикнула, и мозолистая ладонь залепила ей рот, превращая страстные вскрики в придушенные глухие стоны. Она стиснула зубками его палец, подаваясь вперед под яростным напором любовника, упав грудью на стол, а Ти, глядя, как выгибается ее узкая спина, сделал то, чего не делал ни разу с шестнадцати лет, когда одна взрослая деваха впервые отблагодарила его за дозу кокаина своим роскошным телом. Он закрыл глаза. Закрыл, чтобы увидеть рассыпанные между лопатками голубоватые звезды.
Секс был быстрым и грубым, а оргазм — почти болезненной судорогой, не доставившей пирату особого удовольствия. Кора, кажется, вовсе не добралась до него, но Ти было наплевать. Рассеянно поцеловав подругу в шейку, он застегнулся, машинально сунул прокушенный палец в рот и оставил Кору сыпать проклятьями и одеваться в одиночестве.
Из бара Монтеро вышел в еще более раздрызганных чувствах, чем раньше, раздраженный и опустошенный. Все было не то. Не та женщина, сколько ни зажмуривайся — не тот вкус кожи, не тот запах, не тот голос! И эмоции совершенно не те, что будила в нем эта язвительная русская стерва, которой он так старался понравиться — как умел, конечно. Наркотики, психбольница, откуда Ти бежал менее, чем за год до Конца Света, который встретил в составе банды контрабандистов, лишили его всех традиционных этапов развития отношений полов. Проститутки и случайные связи не шли в счет, потому что ничего не требовали и ни к чему не обязывали. По сути, Кора стала его первой герлфрэнд, предложив ему свою, весьма своеобразную, систему отношений, и Тьяго просто принял ее как норму. Но с Блу все было иначе. Тупо купить ее не получится, Ти понял это довольно скоро, несмотря на заключенный договор. Жесткость и бесцеремонность, от которых пищала Кора, ее вовсе не заводили, делая еще более отстраненной и колючей. Даже его попытки быть романтичным, как в каком-нибудь е***ом сопливом кино, провалились, оставив ее абсолютно равнодушной. Б**ть, да он ей жизнь спас! И что? А ничего. И это чертовски обидно.
— Надеюсь, у нее хватит мозгов убраться подальше от Побережья, — проворчал он себе под нос, закуривая. Скоро Скользкий Джим притащится в город, ныть Командору, как его обобрали и обездолили. Б*я! Жаль, что он, Тьяго, недостаточно высокого полета птица, чтобы присутствовать на Совете. С удовольствием полюбовался бы на рожу этого козла…
На внеплановое сборище рабовладельцы, работорговцы, верхушка Легиона и главарь пиратского клана собрались в здании бывшего колледжа, неподалеку от порта, где теперь обосновалась новая администрация. Пока Скользкий Джим добирался до Сент-Пи, стемнело, и в просторном зале с хорошей акустикой горела пара настольных ламп, работающих от переносного генератора. Неяркий свет выхватывал из сумрака загорелые или темные от природы лица кормильцев и защитников новой цивилизации, было среди них и несколько женщин, и почти на всех лицах лежала печать озабоченности. Только Черный Джек был насмешливо невозмутим, дымя привычной сигарой, да точеное лицо Вождя застыло бесстрастным каменным изваянием.
Дверь в аудиторию открылась, и к столу твердым шагом проследовал мужчина в военной форме. Он был высок, силен и плечист, но седина на коротко стриженных висках и залегшие у твердого рта складки выдавали возраст и солидный жизненный опыт. Присутствующие встали, приветствуя его. Мужчина поздоровался, обведя собравшихся внимательным взглядом темно-серых глаз:
— Я не вижу Фреда Галлахера. Он задерживается?
— Командор, Галлахер не приедет, к нему стадо забрело, повредили часть ограждения, — отозвался один из плантаторов. — Он со мной связался и предупредил.
Тот коротко кивнул и сразу перешел к делу:
— Думаю, вы все в курсе, зачем мы здесь собрались. Джим, прошу.
Все взоры обратились к невысокому, сухощавому чернокожему человеку, на удивление элегантно выглядящему в легком светлом костюме. Тот в красках изложил, что сталось с его плантацией, рабами и наемниками. Слушая его, остальные перешептывались, бросая недвусмысленные взгляды на Черного Джека.
— Свидетелей нападения нет — все охрана погибла, рабы разбежались, — подытожил свой рассказ плантатор. — Постройки и сахарный тростник сожжены дотла.
Едва он закончил, как со всех сторон посыпались возмущенные возгласы «коллег»:
— Это дело рук хорошо организованной шайки!
— Уже не первый случай!
— Всякое бывало, но чтоб так!
— Нас всех по одному выжгут нахрен!
— Командор, Легион обещал нам защиту и спокойную работу!
— Джек!
— Джек? — Командор посмотрел на главаря пиратов. — Ты ничего не хочешь сказать мне и этим почтенным господам?
Пират пожал широкими плечами:
— Ничего, кроме того, что три дня назад Аллигатор был жив и здоров, как и его люди. Чужие суда мне по пути не попадались, только рыбацкие посудины.
— Зачем ты ходил на мою плантацию? — удивился Джим.
— Твой главный надсмотрщик купил девушку в обход рынка. Девушку, у которой был вид на жительство. А у меня — виды на эту девушку.
Мужчина вынул из кармана рубашки листок и протянул его плантатору. Вождь бросил на него быстрый взгляд, но благоразумно промолчал.
— Она к тому моменту бежала, и мы уладили дело миром, не привлекая комиссию Легиона. Аллигатор компенсировал мне хлопоты и мы расстались почти что добрыми друзьями, — пират усмехнулся, затягиваясь горьким дымом. — Я в тот же день вернулся домой.
— Бежала? — еще больше изумился Джим.
— Угу. И — чем черт не шутит — вернулась через пару деньков с кучей злых и до зубов вооруженных приятелей? Воруя людей, нужно быть готовым к тому, что вместо голубя как-нибудь поймаешь ястреба.
— Может, это мексиканцы? — предположила дама лет пятидесяти, с грубоватыми чертами лица. — Луизиана слишком далеко находится… по нынешним меркам. Разобщенность опасна, я всегда это говорила.
— Я думал, что достаточно позаботился о защите своих людей и имущества, — с горечью парировал Скользкий Джим. — Если б я мог, я бы перевез плодородные берега Миссисипи сюда. Легко рассуждать, сидя на жопе в готовой апельсиновой роще! А рис требует климата, влаги, определенной почвы!
— Как и табак, — баском поддакнул мужик с иссеченным морщинами, загорелым лицом.
— Зато вы хрипунов только на картинках видите! — огрызнулась женщина. — А у меня каждый божий день ярмарка гнилых рож по периметру!
— Господа, гос-по-да, — Командор постучал по столу, требуя тишины, — оставьте корпоративные склоки на потом. Труд каждого из вас слишком важен для нашего города, для нашей цивилизации. Мы должны сплотиться перед лицом новой опасности. Главная задача — обнаружить ее и уничтожить, и чем раньше — тем лучше. Я выделю каждому из вас дополнительную охрану из легионеров. Джим, городская казна предоставит беспроцентную ссуду на восстановление плантации и покупку новых рабов. Джек, со своей стороны усиль патрулирование на море.
Пират кивнул:
— Тьяго этим уже занимается.
— Кстати, а где твой старпом шатался все эти дни? — поинтересовался старший офицер внутренней охраны. — Я слышал, что он снова что-то устроил в баре у своей подружки… перестрелку, что ли. Или просто мордобой. Потом куда-то свалил.
— Хороший вопрос, — вскинулся Джим. — Аллигатор ненавидел его до зубовного скрежета!
— Говорит, домой ходил, — спокойно отозвался пират. — Попал в шторм, посадил яхту на мель, пришлось готовить новый корабль.
— И ты ему поверил?
— Я задолбался выслушивать оскорбления в свой адрес от всяких овощеводов и копов! — гаркнул вдруг пират, поднимаясь на ноги. — Отчитываюсь как сопляк, черт знает за что! Вы совсем охренели?! Я снабжаю этот городишко оружием! За кого вы меня держите? Раз я сказал, что ни я, ни мои люди не имеем никакого отношения к этому дерьму — так оно и есть!
— Джек, успокойся, никто не ставит под сомнение твое слово, — предостерегающе поднял руку Командор. — У Монтеро слишком необузданный нрав и агрессивное поведение, это вызывает некоторые подозрения.
— Он псих, но не идиот, — отрезал Джек. Гнев, исказивший смуглое лицо, сделал его по-настоящему пугающим. Сейчас он готов был сцепиться с любым из присутствующих, да хоть со всеми разом, чтобы отстоять свою честь. Но в глубине души пират знал, что его придурковатый помощничек вполне мог сжечь плантацию. Знал… потому что и сам был таким же, сам сделал бы это с огромным удовольствием, если бы не эти чертовы «но»… на которые Тьяго всегда было плевать с высокой колокольни. Однако не пойман — не вор, а никаких доказательств этот тощий ниггер не предоставил.
— Джек, сядь, я прошу тебя, — продолжил Командор. — Давайте, раз уж мы собрались, обсудим все накопившиеся проблемы. Мертвецы все еще самая масштабная из них…
Тон Командора звучал обманчиво-мягко, но сколько ни заворачивай стальной прут в плюш, он останется стальным прутом. И эта сталь держала в узде все Побережье. По крайней мере, до последнего времени.
*Должник (исп.).
**Ладно (исп.).