Глава 38. Ловушка
Он замер у ее двери, прислушиваясь. Не специально, как-то само так вышло. Просто не спалось, начинало уже светать, и он решил пораньше управиться с нарядом на кухне, чтобы осталось побольше времени для Блу. Просто проходил мимо и задержался на минуточку. Ну, мало ли… вдруг ей снова снятся кошмары? Они любят навещать людей перед рассветом. Йен хотел уже уйти, но какой-то шорох за дверью заставил его поднять руку и тихо постучаться.
— Блу?
Она не ответила. Он помялся немного и снова постучал, чуть погромче.
— Кто там? — спросила она.
— Это Йен.
Пока она поворачивала щеколду, его сердце успело ухнуть куда-то в желудок и заскакать там галопом. Блииин, как же она ему нравится! До дрожи в коленках, до сладкой щекотки где-то там, в солнечном сплетении. Сто лет он ничего такого не ощущал… ни к кому. Ну как сто… Ну, года три-четыре точно.
Щеколда повернулась. Дверь приоткрылась.
— Что-то случилось? — настороженно спросила Блу, с тревогой глянув на него снизу вверх. В темноте коридора ее яркие глаза казались совсем черными, бездонными.
— Нет-нет, все в порядке. Просто показалось, что тебе опять что-то плохое снится… Шел мимо и услышал… какой-то звук. Извини, если разбудил, — Йен подумал, что это звучит глупо, и смутился. Если б можно было не нести всю эту чушь, а просто обнять ее… Дальше валять дурака, как на плантации, он не мог, и не знал теперь, как себя вести.
— Да ничего… — она зевнула, прикрыв рот ладошкой, и спросила: — А ты куда в такую рань?
— М-м… если хочешь — могу показать.
— Что именно?
— Кое-что очень красивое, — уцепился он за спасительную идею, — тебе понравится! Только оденься потеплее — наверху дует. Есть штормовка или худи? Могу принести.
— Я особо шкаф не инспектировала, — ответила Блу, — сейчас гляну.
Она прикрыла дверь, а Йен остался в густом сумраке коридора, пытаясь унять колотящееся сердце. Девушка вышла через пару минут, накинув на плечи явно большую ей мужскую форменную куртку.
— Куда мы идем? — спросила она, когда они пересекли платформу наискосок и приблизились к крану, вытянувшему жирафью шею высоко над океаном.
— Рассвет встречать, — просто ответил Йен. — Видела когда-нибудь, как солнце встает из океана?
— Только с берега, — ответила Блу, запрокидывая голову и оглядывая металлическую конструкцию, уходящую в пока еще темное небо.
— С берега же совсем не то, — авторитетно заверил луизианец. — Только держись покрепче и смотри под ноги, я не могу включить фонарь.
Все огни с наступлением темноты здесь старались маскировать, окна плотно занавешивали. Она продела руки в рукава, подкатала их и с готовностью взялась за первую перекладину.
Подъем занял довольно много времени, к тому моменту, когда ребята добрались до верха, ноги и ладони у обоих гудели. Йен помог Блу выбраться на крохотную площадку у кабины. Ветер здесь был куда крепче, чем на платформе. Пока они поднимались, край горизонта успел сменить оттенок с темно-синего на серо-голубой. Звезды побледнели, окончательно растворяясь в светлеющем небе. Стык его с водой начал медленно розоветь, наливаясь светом. Вода попеременно окрашивалась то в сиреневый, то в лазурь, то в расплавленное золото. Крепко сжав холодные перила пальцами, Блу наблюдала за этим сказочным буйством красок. А Йен наблюдал за ней. Впервые за все время в ее кошачьих глазах были не ярость или страх, не отчаяние или глухая темная тоска. И даже не насмешка. А интерес, удивление. Он с трудом подавил желание поцеловать ее.
— Красиво, правда? — спросил тихо. Жидкое золото растекалось, сияя, а потом первые лучи прорвались из глубины, а за ними и ослепительный краешек солнечного диска показался прямо из океана. Блу вдруг поймала себя на мысли, что почти не дышит. Впервые за долгое время — не от боли или ужаса, а от восторга. Она забыла. Она совсем забыла, как же красив этот мир.
— Это, мать его, невыносимо, — процедил Майк. — Полоснуть бы очередью по этим рожам…
Он отвернулся и сплюнул на жирную, плодородную почву плантации которую они с Керри имели неудовольствие охранять. Пока ехал, пока всматривался в лица рабынь в надежде увидеть ее лицо — жил хотя бы надеждой. Но Блу здесь не было. Зато все прочие «прелести» рабовладельческой системы были. Выделенное Легионом подкрепление разместили в отдельном коттедже, но совсем не пересекаться с местной охраной не получалось: ели все равно вместе. Как и не замечать рабов, которых каждый день распределяли на работы, подгоняя затрещинами и бичами самых нерасторопных. У обоих мужчин кусок в горло не лез — смотреть в глаза прислуживающим за столом рабыням, слушать отпускаемые в их адрес шуточки было нелегко. И это несмотря на то, что казармы в свое время стали для обоих родным домом, а соленый солдатский юмор — делом обыденным. Но то были другие времена, другие шутки.
— Быстрее бы домой, — откликнулся Керри, в сотый раз машинально проверив, стоит ли оружие на предохранителе, — за девчонок волнуюсь.
— Падре за ними присмотрит…
— Ага… Аж два раза. Сильно они его слушают? Или нас…
— В городе ничего не случится. Лишь бы сидели спокойно, ни во что не влезали, — ответил Майк.
— Вот и я о том же.
Керри хотел было добавить, что соскучился по ним, но в последний момент прикусил язык. Конечно, он скучал по малышке, и ласковая, приветливая Вивьен уже стала ему как сестра. Но Лорита занимала теперь почти все его мысли. Он сам не понял, как и когда это произошло? Кажется, утрата дома и гибель доброй половины группы сорвали какую-то пружину внутри него, закрученную неудачным браком, пробили плотину тщательно выстроенного равнодушия. Он думал о ней каждую свободную минуту, с ужасом осознавая, что робеет как мальчишка при мысли о простом поцелуе. Хотя какой, к черту, мальчишка?! Этот наглый сопливый абориген — Люк, кажется, совершенно не робеет, окучивая девушку старше себя!
Керри покосился на друга и тихо вздохнул. Нет, Майк ему сейчас не советчик. Интересно, догадалась ли Лори, что это он принес цветы в ее комнату? И если догадалась, сделает ли она хоть шаг навстречу, чтобы облегчить ему задачу? Срань Господня, у него, здорового мужика, ладони потели и колени ватными сделались, когда он проворачивал эту бесхитростную операцию! Он, правда, отвык от всего этого… забыл, как ухаживать. Случайные подружки, подцепленные в барах на одну ночь, чтобы снять физическое напряжение, и не ожидали от него ничего такого. Они знали, что ему нужно, и сами хотели того же. Все было просто. А когда грянул Конец Света, вовсе не до любви стало, выжить бы. Но такая девушка как Лори… Определенно, к ней требовался особый подход. Их суховатый полуофициальный тон общения по типу командир — подчиненный тоже не способствовал сближению. И как переломить это, лейтенант пока не знал. Слишком серьезным был взгляд ее бархатных оленьих глаз. Слишком прямой была спина и гордо расправленные плечи, слишком высоко несла она украшенную темными кудрями головку. Этот стойкий оловянный солдатик хранил свою боль, которую Керри боялся растревожить. Быстрее бы найти Блу. Тогда они смогут хоть немного расслабиться.
— Идем, — кивнул он в сторону столовой. После раннего завтрака им заступать на дежурство. Скалить зубы в ответ на плоские остроты местных охранников и делать вид, что все нормально. Тошно. Если неведомые разбойнички решат атаковать плантацию, он пожалуй, им еще и поможет.
— Знаешь, что самое странное? — спросил вдруг Майк. — Многие ведь и не думают бежать, их и такая жизнь устраивает. Кормят, охраняют от зомбаков… Неужели в людях так много рабского?
До военного корабля, севшего на мель, от платформы было часа три пути, не меньше, и, чтобы девчонки не скучали, Йен решил развлечь их карточными фокусами.
— Я думала, ты привираешь, что настоящий шулер, — заметила Блу, с интересом наблюдая, как длинные загорелые пальцы тасуют колоду, якобы наугад вынимая из нее именно ту карту, что она загадала. Даже мрачная Рика, которую с утра пораньше до полусмерти замуштровал Адам, заставив расстреливать привязанного на платформе мертвяка из переделанного Петером гарпунного ружья, оживилась. Она, конечно, уже не раз видела эти фокусы и все пыталась подловить парня на обмане, но пальцы у него были слишком ловкие.
— Расскажи, как ты это делаешь?! — потребовала она.
— Если я расскажу — чудо исчезнет, — парировал Йен. Разговаривая с Рикой, он искоса наблюдал за Блу. Даже легкий намек на улыбку на ее губах — это было бы здорово. Настоящую, не дежурную. Не вымученную. И он этого добьется… рано или поздно. Сегодня, после того, как они вместе встретили рассвет, она вызвалась помочь ему с дежурством. Может быть, из чувства вины, как знать, но Йену приятно было думать, что все-таки из симпатии к нему лично. И спину она ему исправно смазывала, нагоняя своими прикосновениями волны сладкой дрожи. И даже новую серьгу в носу заметила. Прежнюю он предусмотрительно снял во время побега, опасаясь, что кому-нибудь из охранничков-садистов придет в голову светлая мысль его за нее оттаскать или тупо вырвать. А это чертовски больно.
Громада военного судна, окончившего свой дрейф между небольшими островами намного южнее Сент-Пи, заставила усомниться в успехе операции даже самых оптимистично настроенных членов команды.
— Фью! — присвистнул Петер, задрав белокурую голову и обозревая покрывшийся ржавыми потеками борт корабля.
— А ты что себе вообразил? Береговой катерок? Бен английским языком сказал — эс-ми-нец, — парировал Адам. Они с гигантом были друзья — не разлей вода, но трудно себе представить более непохожих людей. Сдержанный, заумный до занудства, невысокий, с прямыми черными волосами и темными глазами, Адам был полной противоположностью шумному шведу.
— Так я ж не англичанин, — расхохотался тот и стал сбрасывать за борт надувные кранцы, чтобы старушку «Пэтти» не разбило о морского скитальца: качка была довольно крепкой. Давно лишившееся управления судно, сев на мель, дало крен, но не настолько сильный, чтобы нельзя было передвигаться по палубе. Зашвырнув ему на борт абордажный крюк, Дакс стал взбираться наверх.
— Осторожнее там, — напутствовал Бен. Аккуратно оглядев палубу, парень перелез через борт и скинул вниз веревочную лестницу, карабкаться по которой было легче и удобнее.
— Никого, — сообщил он.
Кэп оставил пару человек присматривать за «Пэтти», остальные один за другим принялись взбираться наверх. Йен чуть пополам не порвался, решая, что лучше: придержать лестницу, пока Блу поднимается, или залезть первому и там подать ей руку? Решил, что все-таки мужчины идут вперед, пусть феминизм почти и победил перед самым Концом Света, и подать девушке пальто или придержать дверь стало чуть ли не сродни оскорблению.
А Блу в это время думала совсем о другом корабле, севшем на мель у пиратского острова. Потоки воды… круговерть… сильные руки, нахрапистое дыхание, вталкивающее в нее воздух, возвращающее к жизни.
Зачем ты спас меня, Тьяго? Для чего я все еще жива? Тоскливая опустошенность — вот и все, что она чувствовала.
Зажав нож в зубах, она полезла по туго натянутой веревочной лестнице. И с удивлением заметила, что это оказалось делом увлекательным, словно исполнялась глупая детская мечта — плавать по морям вместе с лихими ребятами и брать на абордаж корабли. Она знала, что, пока взбираешься наверх, оглядываться не стоит, но все равно посмотрела вниз. Страха больше не было. Рядом с эсминцем кораблик Бена выглядел таким маленьким. Акула кружила неподалеку, то пропадая, то снова появляясь веретенообразной тенью среди вскипающих на отмели белых бурунов. Это была Фекла, Блу не сомневалась. На узкой полоске пляжа вдоль острова шаталось несколько фигур — мертвецы. Они забредали в воду, привлеченные шумом, но волны быстро выталкивали их обратно. Легкие строения были потрепаны штормами и, лишенные ухода, уже утратили свою белизну, а кое-где и оконные стекла.
Оказавшись на палубе не без помощи своего заботливого друга, девушка огляделась. Ни тел, ни живых зомбаков, только какие-то вылинявшие на солнце тряпки, пучки высохших водорослей и сползший к борту маленький вертолет, уныло повесивший лопасти.
— Мы проверим, — сказал Йен. Бен молча кивнул. Парень глянул на Блу. «Мы ведь теперь команда, правда?» — читалось в его взгляде. Она тоже кивнула.
— Вперед не суешься, держишься рядом со мной, — принялся наставлять Адам свою подопечную. — Если я скажу: «Беги!» — подхватываешь ноги в руки и чешешь, сверкая пятками. Без всяких там героических жестов и выкриков: «Я тебя не брошу, пусть нас сожрут вместе!». Уяснила?
Рика раздраженно ответила, но что именно, Блу уже не услышала — они поднимались на вертолетную площадку. Крен палубы был несильным, но определенный дискомфорт при ходьбе доставлял.
Лобовое стекло винтокрылой машины оказалось заляпано изнутри чем-то черным.
«Мозги. Кровь и мозги», — автоматически констатировала Блу.
— Раз, два, — принялась она считать, взявшись за ручку двери. На счет «три» резко потянула, откатив ее в сторону. Из провонявшего тухлятиной брюха вертолета тут же полез мертвец. Йен наморщил круглый нос, украшенный новой серьгой с парой хищных шипов, и развалил ему голову мачете. Брезгливо вытер оружие о летную форму. Быстро обыскал тело — кобура пуста. Бесполезный бедолага. Девушка посвистела, прислушалась — тихо. Йен посветил фонариком внутрь: какие-то ящики, на некоторых красные кресты.
— Медикаменты? — предположил он.
— Похоже, — она забралась внутрь. Тело пилота оплыло в кресле, череп весело скалился из шлема. От чего бы он ни погиб — это случилось давно и окончательно. Оба пистолета Блу нашла на полу, рядом с креслом. Похоже, убийство и суицид. Да… в первое время у многих нервишки не выдерживали того, что творилось вокруг… Даже у подготовленных людей.
Парень вскрыл один из ящиков и присвистнул:
— Лекарства какие-то, целая куча… Просроченное уже все, наверное?
— Смотреть надо, конечно, — откликнулась Блу. — Идем, на обратном пути все заберем.
Они быстро догнали остальных. Придерживаясь за покрывшиеся тонким слоем ржавчины поручни, поднялись на верхнюю палубу. Ряд надстроек с темными провалами иллюминаторов не вызывал особого желания немедленно ломануться внутрь.
— По одной зачищать будем, или разделимся и проверим сразу несколько? — громогласно поинтересовался Петер.
— Надо бы хорошенько пошуметь сначала, — предложил Адам.
— Эт запросто, — пробасил швед, — покажите Рике таракана, и все хрипуны будут на полчасика парализованы ее визгом.
Народ заулыбался. Девчонка метнула на Петера возмущенный взгляд:
— Я тогда этих тварей впервые увидела! Один раз только такое и было, а ты мне это до конца дней припоминать собираешься?
Адам с упреком посмотрел на викинга, по лицу которого расплывалась улыбка до ушей, и негромко, но веско проронил:
— Как дети малые…
Щеки девчонки заалели, и она враз осеклась и притихла: Рика всегда болезненно реагировала на любой намек относительно своего возраста.
— Она у нас дама рафинированная, — ехидно ввернул Йен, вылучивший таки момент для мщения. — Высшее общество, прислуга в белых перчатках… все дела.
Блу, вспомнив свою встречу с Лотти, только хмыкнула. Рика покраснела еще гуще, открыла рот, чтобы ответить нахалу как следует, но Бен жестом пресек зарождающуюся склоку.
— Да, сделаем так. Выманим наружу, кого получится. Оружейная должна быть в носовой части.
— Они наверняка все патроны друг на друга извели, — проворчал Дакс, — тут рыл триста точно тусовалось.
Кто-то аж присвистнул, услыхав масштабы предстоящей работы.
— Стволы-то не сожрали, — откликнулся Петер, — а нам и то хлебушек.
— Будем Нептуну молиться, чтоб их всех за борт посмывало? — усмехнулся Бен в светлую бороду. — Или поработаем уже?
— Когда это я от работы отлынивал? — возмутился Злой.
— Никогда, — потрепал его кэп по плечу, — но поворчать любишь как старикан Эдди Дырявая Банка. Без нужды не стрелять, зря собой не рисковать! Ну, с богом, ребята.
Разбившись на группы по три-четыре человека, повстанцы рассредоточились по кораблю и принялись стучать, свистеть, кис-кискать — кто во что горазд, в общем. Мертвые обитатели эсминца не заставили себя ждать. Давно лишенные пищи, прогнившие и нерасторопные, они выползали из люков, выпадали из дверей, источая тошнотворный смрад, пытаясь впиться в вожделенную живую плоть, и тут же обретали покой под ударами ломиков, мачете и острых рыбацких ножей. Вскоре этот поток иссяк.
— Шестнадцать… Семнадцать, — отдуваясь, сообщил Петер, пересчитав упокоеных и личное оружие, которое при них нашлось. — Негусто.
— Другие могут быть заперты в трюме или в каютах, — предположил его рассудительный друг.
— Два человека остаются на палубе: Джей Би, Рика. Остальные группами — вниз. Связь держим через них.
— Но почему я! — возмутилась девчонка. — Почему вы нянчитесь со мной, словно с ребенком?! Я тоже мо…
— Потому что я так решил, — безапелляционно отрезал командир Сопротивления. — Обеспечивать группе прикрытие не менее важно. В этих водах шастают пираты.
Рика замолчала, кусая губы, вцепившись в рацию с такой силой, что та рисковала хрустнуть.
— Фу-ф, я уж думал, Бен меня с этой занозой оставит, — прошептал Йен своей принцессе, пока они шли по коридору к трапу, ведущему в темноту. Блу было все равно, куда идти, но если бы луизианец остался на палубе, ей было бы спокойнее. Вряд ли они с Рикой загрызли бы друг друга насмерть.
Дакс первым нырнул по трапу вниз. Луч фонаря выхватил из сумрака люк. Спертый, влажный воздух, воняющий мокрым железом, ударил в нос.
— Ну, что там? — спросил его Рон, присоединившийся к ним.
— Норм… Ща попробую открыть.
— Аккуратней.
— Не учи ученого!
С надсадным скрипом проржавевшее железо разжало свою хватку: океан жрет металл так быстро. Дакс посветил в открывшийся проход фонарем и сообщил, что пока путь свободен. Один за другим они спустились вниз и осторожно двинулись по коридору. Воздух здесь оказался еще более спертым, но Блу, привыкшая в обществе своего четвероногого друга постоянно принюхиваться, уловила его движение, приправленное сладковатым душком гниения, чуть раньше, чем из-за поворота им навстречу вывалилась целая толпа зомбаков в морской форме.
— Черт, их слишком много, бежим!
Ребята рванули назад, но и там дорогу им преградили мертвые. Пришлось нырнуть в ближайшую открытую дверь и захлопнуть ее. Лучи фонарей выхватили из полусумрака аккуратные столики, привинченные к полу, и сваленные от крена в кучу стулья. Пищеблок? Хрипуны были и здесь, правда, немного. Блу едва успела выставить нож, как один из них буквально напоролся на лезвие, навалившись на него всем весом. Она сбила мертвяка с ног пинком в живот и прыгнула на него сверху, не давая подняться. Йен добил его.
— Цела? — торопливо спросил он, тяжело дыша.
— Ради бога, ребенок, прекращай меня нянчить, — отмахнулась она, — я могу о себе позаботиться.
— Конечно… — фыркнул тот, снося второму хрипуну голову. Ребенок, блин… И Рика еще ноет, что с ней, как с ребенком, обращаются. Тут вон из совершеннолетнего мужчины ляльку лепят! Выстрелы, приглушенные расстоянием и переборками, мгновенно заставили его забыть об обиде.
— Хреново, — буркнул Дакс, обыскивавший тела.
— Как будто у нас все в шоколаде, — отозвался Рон. — Как выбираться будем?
Как ни крути, а они оказались в ловушке.
