Глава 48. Невинные забавы
— Эй, ты там своей зубочисткой-переростком так шибко-то не размахивай, елочки трухлявые, проломишь кому тыковку — штраф еще платить заставят! — прикрикнула рыжая на уже вставшего с битой на изготовку юного Роберта. — Змей одноглазый твоего деда толкнул, но он нынче занесен в Красную книгу и не подлежит истреблению. Кончайте фигней маяться, вон там уже гладиаторов выпускают. Эй, тут кто-нибудь принимает ставки? Я хочу поставить на бородатые красные трусы! — и миссис Ди призывно взмахнула кошельком, в котором уже позвякивали обналиченные капиталы.
Шелдон легко вздернул мистера Иствуда на ноги и деловито отряхнул его вместе с малость помявшимся букетом. Лорита и остальные тем временем смешались с толпой, текущей от стадиона к парку. Миссис Ди, бесцеремонно дав Шелдону тычка, велела ему пробираться на места получше, где будет видно, как ее красные бородатые трусы натянут глаз на жопу синим трусам.
Вскоре они с мистером Иствудом уже азартно болели за выбранных фаворитов, воинственно выкрикивая:
— Вломи ему как следует, едрит-мадрит!
— Давай, вафля, не мнись, левой его!
Шелдон с некоторой опаской покосился на Бобби, который, вскочив на сиденье, громогласно орал заимствованную, должно быть, из школьного фольклора кричалку: «Атакуй — не атакуй, все равно получишь…» Широкая ладонь здоровяка быстро захлопнула пацану рот, не дав закончить. Возмущенный Бобби вывернулся из захвата и, отпрыгнув на безопасное расстояние, завопил:
— Синие трусы, давай-давай-давай, красным трусам жопу надирай!
— Ты что это, против нашего болеешь, ядрен батон? — возмутилась рыжая. Бобби показал ей язык.
— Роберт! — повысил голос мистер Иствуд. — Немедленно подойди. Что я говорил тебе?
Мальчишка нехотя послушался, косясь на миссис Ди.
— Что с леди нужно вести себя как джентльмен, сэр.
— Вот именно! Извинись.
— Прошу прощения, мэм, это все спортивный азарт, — церемонно произнес отрок с отменным воспитанием и тут же снова завопил новую кричалку.
В то время как миссис Диксон со своими спутниками во всю мощь легких подбадривали сражающихся на арене соперников, остальная компания осваивала постапокалиптические развлечения в парке. Когда у входа рядом с Лоритой сразу же нарисовался легионер с букетом цветов, Снук картинно приложил руку к груди и простонал:
— Росяночка моя, в твоем сердце и так катастрофический дефицит нежности, которой даже на меня-то, такого красивого и сексуального, наскрести по всем сусекам не удается, а ты приманиваешь все новых и новых жертв. Это имеет смысл, только если ты по примеру черной вдовы будешь пожирать использованных самцов, иначе ты всех не прокормишь…
— Снук, если ты хочешь пережить этот день, держись от меня подальше, а? — с угрозой в голосе проговорила Лори. Бранко с недоумением смотрел то на нее, то на Снука, пока она сухо не пояснила:
— Тихопомешанный пациент. Бывший ботаник, искусанный плотоядными цветами. Безумен как мартовский заяц. Не обращай внимания. Он неизлечим, просто погулять на празднике отпустили.
— Пойдемте посмотрим, чем тут торгуют? — вмешалась Вивьен, заметив палатку со сладостями. Нечасто им удавалось раньше баловать Элис и Ника конфетами, разве что пачку слипшихся леденцов кто отыщет под разгромленным прилавком.
— Да, мне срочно нужна доза эндорфинов, чтобы оправиться от очередной душевной травмы, — согласился Снук. — Цветочек мой, если ты не сбавишь градус суровости, я этак раздобрею, пытаясь заглушить непереносимую боль и зажать рану в сердце переполненным желудком, а мои ягодицы лишатся приятной руке и глазу упругости…
— Прикуси язык, — шикнула на него блондинка, — здесь ребенок.
Снук сделал страшные глаза и залепил себе рот обеими руками.
— Вот на весь день бы так, — буркнула Лорита и отвернулась к прилавку, радовавшему глаз неплохим для постапокалипсиса выбором. Тут продавались леденцы, тянучки, медовые ириски, маршмеллоу в бумажных кульках, жареный арахис, поп-корн, а в центре красовался здоровенный графин со свежеприготовленным лимонадом.
— Мама, смотри, карусель! — воскликнула Элис, показывая на восстановленный аттракцион. Где-то поблизости слышался и знакомый грохот — конечно, американские горки в здешнем парке были куда скромнее, чем в Диснейленде, но гремели ничуть не тише.
С завернутыми в бумажные пакеты всевозможными сладостями все двинулись по аллее, увлекаемые оживившейся малышкой. Лорита в который раз подумала, что по сравнению с детьми сами они потеряли не так много. По крайней мере, у каждого из них было нормальное детство, не омраченное постоянной тенью смерти, и монстры обитали тогда там, где им и надлежит быть — исключительно в богатом воображении. И были игры на улице дотемна, и побеги с уроков на пляж, и походы в кино и парк, и единственная реальная опасность, которую все признавали — угроза родительского ремня. Ну, или в ее отдельно взятом случае, воспитательной линейки. Что из всего этого было у Элис?
— Прокатимся? — прервал ее размышления голос Бранко. Парень кивнул на аттракцион с громыхающим поездом. Лорита хотела было ответить, что уже давно вышла из этого возраста, но тут, разумеется, влез вездесущий Снук:
— Элис, ты ведь не боишься этой жутчайшей кастрюли на колесах?
— Нет, — удивленно ответила девочка.
— Возьми тогда за руку тетю Лори, чтобы ей было не так страшно, — заговорщицким шепотом проговорил шут и ловко вклинился между Бранко и Лоритой. — Остерегайся ее, — добавил он, наклоняясь к самому уху легионера. — Выкинет на полном ходу из этой телеги и не поморщится, как только беспощадная центробежная сила прижмет тебя к ней на особо резком повороте. Меня в прошлый раз спас батут, но здесь я его не наблюдаю. Твои шансы ухудшаются…
— Отвали, — поморщился Радич, но, поскольку всегда готовая помочь Элис уже с готовностью ухватила Лориту за руку и потащила к вагонетке, ему оставалось только сесть на следующий ряд. Не успел он опомниться, как рядом приземлился Снук, и служитель защелкнул страховочную перекладину.
— Можешь тоже взять меня за руку, только, чур, в темном туннеле не целовать, я завзятый натурал, — ухмыльнулся паяц.
— Какого черта ты до меня докопался? — начал было легионер, но в это мгновение поезд сорвался с места и его слова потонули в рокоте и громе.
— Она тебе не сказала! — проорал Снук, когда вагонетки с натужным воем начали карабкаться на подъем. — Я ее законный супруг, повредившийся в уме после того самого падения с американских горок! Я восемьдесят три раза отскакивал от батута, и она решила меня пристрелить, потому что задолбалась ждать, когда приземлюсь! Неудачный выстрел, рикошет… И вот я калека! А теперь я хочу лишь спасти тебя от той же участи, брат мой по Адаму!
«Если бы только я могла добраться до сумки, которую прижало чертовой страховкой, то никакая тряска не помешала бы мне отстрелить ему нос», — угрюмо подумала Лорита, даже сквозь шум услышавшая этот спич. Едва поезд затормозил, Снук ужом выскользнул из-под страховки и предусмотрительно задал стрекача. Правда, у Лориты было предчувствие, что это, увы, ненадолго.
Тем временем осипшие на ниве состязания в кричалках миссис Ди и дедуля с внучком, сопровождаемые Шелдоном, с неизменным аппетитом жевавшим купленные на стадионе орешки, прибыли в парк. Поезд их не привлек, а Бобби и вовсе состроил рожу и сказал, что после Диснейленда это не аттракцион, а скука скучная.
— А вон там, похоже, повеселее забава, — заметила рыжая, тыкая пальцем в вывеску «Проверь свою меткость» над злобно скалящим зубы под импровизированным сетчатым намордником зомбаком, на теле которого были намалеваны мишени. Когда он бросался к забору в надежде сожрать всех и вся, его останавливала цепь, длины которой хватало лишь для того, чтобы шарахаться по отведенному ему загончику. Голову зомби венчала строительная каска — очевидно, чтобы посетители не попортили спортивный зомбоснаряд, сразу зарядив ему в гнилой мозг.
— А в качестве выигрыша что, ядрен батон, предлагается? Куклы-вуду? Плюшевые зомбомишки? Дайте-ка и мне шмальнуть! — рыжая швырнула на прилавок монету и ухватила нож. Облюбовав мишень на тыльной части покойничка, она метнула лезвие, вошедшее по самую рукоятку.
— Еще! — азартно потребовала миссис Ди.
— Миссис Диксон…
Дзынь! Нож, звякнув о каску, отскочил, и рыжая с досадой обернулась:
— Люциферыч, ну вот откуда ты тут взялся и что за привычка говорить под руку! Хороший бросок запорола, етишкины пряники.
— Тело человека, даже в таком состоянии, все-таки не предмет для игрищ. Глумлением попахивает… Одно дело упокоить зомби, а вот это… Мир сошел с ума, — пробормотал падре, качая головой.
— Им уже все равно, Люциферыч, — отмахнулась миссис Ди.
— Им — да, нам не должно быть все равно, на то мы и люди, — возразил священник.
— Зануда, — пробурчала себе под нос рыжая, но тут заметила указатель с надписью «Зомбобега» и, забыв о споре, припустила в том направлении, откуда неслись хрипы, рев и бодрые крики «давай! вперед! чеши скорей!».
— Дедушка, я тоже туда хочу! — воскликнул Бобби. Шелдон в сторонке сосредоточенно набивал карманы местными вкусняшками. — Ух ты, тут жареную картошку продают! — у мальца явно разбегались глаза от обилия впечатлений, и теперь он разрывался между гастрономическим и спортивным интересом.
— Это ямс, молодой человек…
— И ры-ыба!
— Ямс так ямс… Давайте, — подмигнул пухлой чернокожей торговке мистер Иствуд. — Себя можете тоже завернуть. Люблю шоколад.
Он мог позволить эту крамольную реплику — его рыжая валькирия успела усвистать довольно далеко. Когда они добрались до павильона, миссис Ди уже выбирала себе зомбака. Бобби, спешно дожевывая ямс и облизывая пальцы, метнулся туда же.
— Этот! — рыжая ткнула пальцем в плечистого мертвяка, яростно клацнувшего зубами при этом жесте.
— Бега начинаются! — провозгласил владелец этой мертвой конюшни.
— Вперед, вперед, шевели гнилыми ягодицами, дохлая развалина!
Заходить на сами дорожки запрещалось, можно было только дразнить зомбаков снаружи, вынуждая их ковылять в нужном направлении. Но, к вящей досаде миссис Ди, зомбоатлет не оправдал возложенных на него ожиданий и оказался совершенно ленивой и апатичной скотиной. Мертвяк Бобби уже миновал половину дистанции, а ее тварь терлась у каждого каната.
— Спина у него чешется, что ли? — сердито проворчала рыжая, энергично размахивая перед его сгнившим носом болтающейся на палке крысой, купленной тут же, в павильоне, но ее покойник не желал на эту крысу даже краем мутного глаза взглянуть.
— Может, он веганом при жизни был? Но гребаная морковка тут не продается, — озадаченно почесала в огненной макушке миссис Диксон, ревниво наблюдая, как дохлячок Бобби очень даже бойко чешет за рыбой. Возможно, они тут все дары моря предпочитают, в отличие от неприхотливых сухопутных зомбаков?
— Ядрен батон! Так мы проиграем! Чем бы тебя еще завлечь-то?
Со злости рыжая бестия нагнулась, обнажая едва прикрытую ремешками филейную часть:
— Поцелуй меня в мадам Сижу, зараза тихоходная!
Неожиданно мертвец проявил заинтересованность, отлип от канатов, ограждавших дорожку, и сделал пару неуверенных шагов.
— Да ты Дон Жуан, елочки трухлявые!
Миссис Ди враскорячку продвигалась вдоль дорожки в сторону финиша. Мертвяк продолжал неуклонно набирать скорость. Народ поощрительно засвистел.
— Давай же, давай, взбодрим твоего тухлого червяка, пока совсем не отсох за ненадобностью! За мной, едрит-мадрит!
В конце концов Дон Зомбожуан, хоть и с незначительным преимуществом, но пришел первым, и Бобби, надувшись, отбросил бесполезную уже рыбину, покуда миссис Диксон отплясывала победный танец.
Мистер Иствуд предложил купить всем лимонада, и у палатки, торгующей прохладительными напитками, они пересеклись с остальной компанией, где наскоро перезнакомились те, кто еще не был знаком друг с другом. Заметив хорошенькую как куколка Элис, дедуля подозвал внука к себе и сказал:
— Ты только посмотри, какая прелестная юная леди! На твоем месте я не терял бы времени даром. Иди и познакомься. И веди себя как истинный джентльмен, как я тебя и учил.
— Но девчонки скучные… — приуныл слушатель курсов юного джентльмена.
— Вовсе нет. Посмотри хотя бы на леди Ди. Да она даст фору любому в плане веселья!
Бобби почесал вихрастый затылок, давно победивший все усилия расчески, и кивнул.
— На-ка вот, угости девочку леденцом… Да спроси разрешения у ее матери сперва.
Вооружившись карамелькой на палочке, Бобби двинулся к Вивьен, беседовавшей с каким-то симпатичным молодым человеком. Разумеется, такая нежная красота не могла остаться без мужского внимания, но девушка вела себя строго и сдержанно, тоскуя по Саймону и переживая из-за утраты сестры, так что кавалеру вряд ли светило что-то большее, чем пара вежливых фраз. Тем более, что и святой отец стоял на страже покоя Вив со всей самоотверженностью архангела, охранявшего райские врата от павшего Адама.
— Мэм, разрешите угостить вашу дочь конфетой? — церемонно поинтересовался барнабасов отпрыск, шаркнув ножкой и склонив голову.
— О, какой воспитанный молодой человек, — улыбнулась девушка. — Разумеется. Если она сама этого захочет.
— Привет. Я — Бобби. Хочешь конфету? — переключился Роберт на голубоглазую малышку. Та глянула строго, без улыбки, и ответила:
— Я — Элис. А она с чем?
Бобби лизнул леденец и задумался.
— Кажется, апельсиновая. Но я не уверен.
— А ты умеешь стрелять, Бобби? Я умею.
— Конечно! Скажешь тоже. Кто ж стрелять не умеет. Я еще и с динамитом могу обращаться — дедушка научил. Мы как-то рыбачили, когда еще путешествовали по Джорджии, и выловили из реки раненого солдата. Мы его выходили, а он потом от нас сбежал. Ему наша бабушка не нравилась…
Пока молодежь знакомилась, старшие думали, чем занять себя дальше. Снук, как и следовало ожидать, уже прибился обратно и, судя по кислому выражению лица Бранко Радича и то и дело метавшей угрожающие взгляды Лори, вовсе не сдал своих позиций.
— Лори, не хочешь сходить в музей Дали? — старательно игнорируя паяца, спросил легионер.
— Боюсь, я не достигла той степени просветления, чтобы понять и оценить его шедевры, — ответила Лорита. — Если когда-нибудь начну курить травку или нюхать кокаин, то, возможно, у нас с Дали и найдутся наконец точки соприкосновения.
— Думаешь? Тогда мне стоит сходить, — оживилась рыжая. — У меня первоклассный косячок в загашнике как раз заныкан.
— За тобой, моя валькирия, я хоть на край света, особенно, если с косячком, — подмигнул мистер Иствуд. — И Бобби давно пора приобщаться к прекрасному. Роберт! Пригласи юную леди в музей.
— Я бы поберегла детскую психику хотя бы до совершеннолетия, — проворчала Лорита, но Вив решила, что немного искусства малышке не повредит.
— А я бы тоже хотела посмотреть, — подала голос Джалила.
— Веди нас, экскурсовод, — обратилась рыжая к Радичу. — Мы готовы приобщаться к косячку… то бишь к прекрасному.
Судя по тоскливому взгляду легионера, тот и сам намеревался приобщиться к прекрасному, но последнее в лице Лори предательски увильнуло, и стыковка с ним не состоялась. Сама Лорита с изрядной долей облегчения проводила глазами его удаляющуюся фигуру. Пожалуй, она еще спасибо должна шуту гороховому сказать: не крутись он все время рядом, кто знает, не потянуло бы Бранко на что-то большее, чем просто дружеская прогулка.
— Мы избавились от него, цветочек мой, — громким свистящим шепотом доложил ей Снук, — и можем наконец слиться в страстном поцелуе!
— Слейся с чем-нибудь другим. Вон там шланг для полива лежит, например.
— Хочешь яблоко в карамели? Вдруг оно сделает тебя добрее? — как ни в чем не бывало поинтересовался шут.
— Обойдусь. Вон там я вижу тир, он точно сделает меня добрее, особенно, если найдется услужливая душа, что нашлепает фотографий с твоей наглой физиономии и расклеит по всем мишеням.
Лорита решительным шагом направилась к тиру, где владелец павильона, покинутый всеми клиентами, лениво перелистывал какую-то книжку.
— Мне прикинуться ветошью и не отсвечивать? — смиренно спросил Снук.
— А вот и нет. Валяй, мели своим помелом, — разрешила Лори. — Так мне легче будет представить на месте мишени твой фронтон.
— Ой, — сказал Снук при первом выстреле. — Мамочки, — добавил он при втором. А после пятого или шестого уточнил:
— Теперь уже можно биться в агонии, цветочек мой?
— Какая агония? Я убиваю наповал, — ответила мексиканка, забирая приз — плюшевого чеширского кота с ухмылкой до ушей и корзинку со сладостями — и машинально ища глазами Элис. Но Вив с малышкой еще не вернулись из музея, зато на соседней скамейке громко препиралась весьма колоритная парочка — латиноамериканец, весь в черной коже и толстенных цепях, и крупная девица в алом платье с басовитым голоском. Правда, когда последняя повернулась к Лори лицом, та мгновенно убедилась, что сия дева — явная сестрица Кончиты Вюрст. Или правильнее сказать, братец? В любом случае лик ее (или его) украшала светлая клочкастая борода, а из корзинки в мускулистых рученьках выглядывала безобразная донельзя морда, отдаленно напоминавшая о родстве этой инопланетной твари с кошками.
— Секс-машина, ты кретин, — донеслось до Лориты. — Зачем тебе вздумалось лезть в это здание за какими-то там побрякушками? У тебя и приятеля-то нет, которому их подарить можно.
— Помолчи, женщина. Будешь вести себя смирно — я и твоему плешивому коту ошейник с бриллиантами припру. Побереги-ка лучше патроны для моего дружка. Там только ножи разрешено с собой брать.
— А самого дружка в камере хранения оставишь, что ли?
— Ты не в своем уме. Я с ним никогда не расстаюсь. Ну все, не поминай лихом. Вот, еще жилетку мою побереги, я ее люблю и не хочу испохабить ошметками гнилья. И смотри, чтобы твоя скотина ее не пометила, эта вонь позабористей зомбиной будет!
Кожанозадый мужик скинул кожаную же жилетку, оставшись в футболке в игривых прорехах и протянувшихся через волосатый живот цепях, но тут же напялил вместо жилетки куртку. Тоже кожаную, разумеется. И это в тридцать градусов по Цельсию!
— Господа, вы все еще можете записаться на участие в Игре! — гаркнул громкоговоритель над головой Лориты так, что она вздрогнула от неожиданности. — Спешите, количество заявок ограничено! А зрителей просим на центральную площадь, где вы все сможете следить за приключениями наших участников на большом экране!
— Секс-машина… что мне это напоминает? — задумалась Лорита.
— Так звали байкера из трешового ужастика, — с готовностью подсказал Снук. — «От заката до рассвета». Который стрелял из…
— Можешь не уточнять, из чего он стрелял. Успела разглядеть аналогичный девайс на штанах этого экземпляра, пока он разоблачался. Косплеер бывший, что ли…
— Так как насчет яблочка в карамели? — безмятежно осведомился Снук.
— А тащи, — неожиданно согласилась Лорита, усаживаясь на освободившуюся после ухода сладкой парочки скамейку. Яблоки продавали в другом конце парка, поэтому была надежда не меньше пяти минут отдохнуть от паяца. А если повезет, то и все десять.
Музей впечатлил экскурсантов с самого порога. Если кто и рассчитывал еще после предупреждения Лориты увидеть прилизанные пейзажики, портреты напыщенных особ в накрахмаленных воротничках и париках да скульптуры всяких дев с недостающими конечностями, то подобные ожидания пошли прахом. Миссис Ди круто затормозила с разбегу и вперила озадаченный взор ярко-синих глаз в первую же картину, тщетно пытаясь идентифицировать странную штуковину на ней:
— Что это за хреновина над ними зависла? НЛО прилетел?
— Атавистические остатки дождя, — с коротким смешком пояснил голос за спиной. Рыжая обернулась и смерила взглядом высокомерно усмехавшуюся элегантную брюнетку, стоявшую под руку с невыразительным мужчинкой в дорогом костюме. Зачесанные набок волосы закрывали половину ее лица, губы насмешливо кривились.
— Он перед тем, как это малевать, нажрался в хлам, что ли? — самым что ни на есть светским тоном осведомилась миссис Диксон.
— Художник так видит, — развел руками Бранко, чувствовавший себя весьма неловко в такой компании.
— Что-то у него не то со зрением, а?
Не успели они пройти и нескольких шагов, как на этот раз намертво завис Бобби.
— Дедушка, это яйцо Чужого? — почти благоговейно спросил пацан, тыкая пальцем в изображение.
— Геополитический младенец, — как-то виновато пояснил Радич. Брюнетка со своим спутником остановились рядом.
— Э-э-э, — поскоблил в серебряной шевелюре мистер Иствуд, — это мучительное рождение человека, Роберт. Вырастешь — поймешь, почему с леди нужно обращаться особенно бережно. Они, как-никак, даруют жизнь.
— Разумеется, — без тени улыбки подтвердил спутник брюнетки с остреньким крысиным личиком. — Яйцо — древнейший символ вселенной и зарождения новой жизни. На картине Дали человек вылупляется из яйца-земного шара, причем очевидно, что рождение это дается ему с болью и усилием — рука «новорожденного» судорожно сжимает скорлупу, через трещину в которой стекает капля крови. Тревожное ощущение нагнетается и «болезненными» желтыми тонами картины…
— Я всегда знала, что память у тебя фотографическая, Дикон, — безразлично прервала его черноволосая красотка, — но вместо крови по твоим сосудам течет занудство в чистом неразбавленном виде.
— Может, пора уже косячок курнуть? — задумчиво проговорила миссис Диксон, пристально разглядывая следующий шедевр.
— О, смотрите, а зомбаки и тогда уже водились, — радостно отметил Бобби.
— «Лицо Войны» написано в Соединенных Штатах, где Дали прожил восемь лет и достиг высшей точки своей всемирной славы и успеха. Летом 1940 года он с женой уехал из Франции, войска которой капитулировали перед германским вторжением, и, подобно множеству беженцев, отбыл из Лиссабона в Новый Свет. Сюжет картины необычно прямолинеен для Дали, он использует скорее средства символизма, чем «параноидально-критического метода», — прочла вслух откопавшая путеводитель по музею Джалила. У Бобби остекленели глаза. Мистер Иствуд и рыжая переглянулись.
— Второй мировой я, увы, не застал, но вот во Вьетнаме повоевать довелось, — начал дедуля.
— Точно пора дунуть, — решила миссис Ди.
— Но здесь нельзя курить, — вмешался Радич, уже с нетерпением поглядывавший в сторону выхода, где вражеские силы в лице Снука вовсю разворачивали свою подрывную деятельность, а он вынужден был торчать с этой далекой от искусства кодлой в музее.
Брюнетка с нескрываемым удовольствием изучала какой-то эскиз.
— Едрит-мадрит! — вырвалось у заглянувшей ей через плечо миссис Ди.
— Вы что-то сказали? — холодно улыбнулась та.
— Ага. Искусством навеяло. Эрл, как ты относишься к посвящению внучка в таинства расчлененки? Если положительно, свистни его к этой картинке.
— Может, я институтов не кончал… но он точно не привлекался за массовые убийства? — сощурился, рассмотрев эскиз, мистер Иствуд.
— Ганнибал Лектер сопливый мальчишка рядом с ним, — не без уважения постановила рыжая.
— Пойдем на воздух, моя ласточка. Тем паче, там как раз что-то по радио объявляют.
— Приглашают всех, у кого от нормальной жизни в одном месте свербит, принять участие в Игре, затеянной с легкой руки Черного Джека, — пояснил Радич. — Командор всегда был против таких забав, он не разбрасывается своими гражданами, но в этом году все-таки уломали, видать.
— А что за Игра-то? — с любопытством спросила миссис Ди.
— Квест на выживание, — ответил легионер. — Загонят всех в здание, нашпигованное ловушками, закроют — и вперед, до последнего этажа. Я слышал, Джек хотел, чтобы Игра была действительно на выживание — с полным отсутствием правил по сути, главное, дойти первым, но тут запретили стычки между игроками и разрешили сходить с дистанции в случае необходимости, только придется потом в казну города отстегнуть взнос. Новые времена требуют новых развлечений. После заключения союза с пиратами в городе вообще, говорят, многое изменилось. Я-то сам тоже не так давно тут живу.
— А те, кто дойдут до финала, что получат? — заинтересовался мистер Иствуд, внезапно как-то приосаниваясь.
— Первые трое получат денежные призы, вроде, нехилые, ну и что успеют нагрести из ювелирки на верхнем этаже — тоже их по праву, правда, это нынче не так ценно, как раньше. Остальные — исключительно адреналин и покалеченные конечности, вероятно, — пожал плечами Бранко.
— Вот это забава для настоящих мужчин! — пафосно провозгласил дедушка. — Моя валькирия! Когда я выйду победителем, мой верный боевой товарищ будет восстановлен в звании и обретет прежнее имя?
— Мистер Иствуд, вы что, собираетесь туда пойти? — недоверчиво спросила Джалила.
— Я думал, это очевидно, Шахерезада, — слегка поклонился дед. — Для тебя я тоже захвачу какую-нибудь безделушку, не переживай.
— Мистер Иствуд, вы не представляете, кто такой Черный Джек, — предостерег Радич. — Я б в эту высотку ни за какие коврижки не полез. Хоть официально и можно пойти на попятный, ловушки наверняка устроены так, что процентов на девяносто смертельны.
— Если ты и впрямь победишь, старый сатир, можешь рассчитывать на индульгенцию для своего одноглазого, ядрен батон, — усмехнулась рыжая, ничуть не обеспокоенная, в отличие от других, захватившей мистера Иствуда идеей.
— Дедушка, порви их всех! — подхватил Бобби и потащил было и Элис за собой, но Вив успела вовремя отобрать у него девочку, здраво рассудив, что подобные зрелища никак не для шестилетних малышек. Да и сама она на это безобразие смотреть не собирается. Они и так достаточно смертей навидались.
— Надо торопиться, пока все места не заняли, — изрек мистер Иствуд и рысцой припустил к выходу.
— Неужели вы допустите, чтобы он ввязался в это? — попыталась воззвать к благоразумию Джалила, оглядываясь на рыжую. Та выглядела довольной, как объевшаяся сметаны кошка.
— Мужик сказал — мужик сделал, — беззаботно ответила она, тоже переходя на бег. — Почесали на площадь, я не хочу пропустить это шоу, едрит-мадрит!
С радостными гиками за нею устремился и Бобби. Джалила и Бранко беспомощно переглянулись и поспешили следом.
