По наводке «Роскомнадзора» (кроме шуток — лучший продюсер в Российской Федерации!) посмотрел «Айту» — якутский криминально-психологический триллер.

В удалённом от цивилизации посёлке в Якутии (в распутицу он превращается в натуральный остров: связь с «большой землёй» — только по реке) кончает жизнь самоубийством девушка-подросток по имени Айта. При ней обнаруживают предсмертную записку

АФОНЯ, Я ТЕБЯ НЕНАВИЖУ!

Кто такой Афоня, что он натворил и как довёл несчастную девицу до самогубства — неизвестно. Однако подозрение немедленно падает на сотрудника местного отдела полиции по имени Афоня, русского, который несколько лет назад приехал из Воронежской области; недавно он отвозил Айту домой, после того, как её задержали с выпивающими подростками.

Этого достаточно, чтобы и полицейские, и все жители посёлка уверовали в его виновность.

Чтобы уберечь Афоню от расправы, начальник полиции — якут по имени Николай — решает посадить Афоню в КПЗ (Закон о полиции? УПК? Не слышал!). Страсти накаляются: медэкспертиза тела Айты показывает, что она была беременна. Мужчины рассуждают, что пора разобраться с «приезжими, которые портят наших девок», женщины устраивают обструкцию Сардаане — девушке Афони. От разговоров местные переходят к делу. Убитый горем отец Айты и его товарищи берут в осаду и обстреливают полицейский участок, заблаговременно перерубив кабель связи и угнав все лодки, на которых полицейские хотят вывезти «злодея». Полицейские отстреливаются, мстители подогнали трактор и готовы идти на штурм в Marvin Heemeyer style, но тут спасение приходит, откуда не ждали. Полицейский следователь Саргылаана вместе с матерью Айты открыли её телефон (который незадолго до её смерти сдали в ремонт) и выяснили, что русский полицейский Афоня не виноват. Виновата гормональная буря и первая любовь до гроба. А гроб стал реальностью, когда случился разлад с молодым человеком, который жил в соседнем посёлке и которого, как ни странно, звали Афоня.

Всё объяснилось, все успокоились, все помирились, родители Айты признали ошибки в воспитании и даже извинились перед русским Афоней, которого недавно хотели линчевать, а местное полицейское начальство решило не сообщать о беспорядках (ну, постреляли маленько, но ведь без серьёзных последствий).

Хэппи-энд.

Притом с правильной моралью. Тут и проблема подростковых самоубийств (привет с*ним к*там), и прямое указание на то, что в любой ситуации надо разбираться по закону, а облыжные обвинения, массовая истерия и правосудие толпы с вилами — путь в кровавый тупик.

Тем не менее, «Роскомнадзор» потребовал удалить фильм из онлайн-кинотеатров:

«В картине демонстрируется неравенство лиц по национальному признаку: положительные стороны героев одной национальности противопоставлены подчеркнуто негативным чертам героев другой национальности».

«Профессиональные русские», страдальцы-рыдальцы (которые одной рукой кидают стеснительную ироничную зигу, а другой — поглаживают кошелёк с зарплатой от администрации президента) завели привычное нытьё на тему «русских людей обижают». Дескать, «Айта» — лживая русофобская поделка, и куда смотрит милиция...

Вот от этого места поподробнее.

Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы заметить: немногочисленные русские в фильме (помимо Афони, там мелькает в эпизоде ещё какой-то ГИБДДшник нетитульной нации) — персонажи неприятные: туповатые балагуры и разгильдяи. Афоня, хотя и неповинен в смерти Айты, аморальный тип (бросил прежнюю семью, на новом месте закрутил с девушкой на пятнадцать лет моложе), к тому же невеликой мужественности: узнав, что местные жаждут с ним «поговорить», буквально растекается лужицей (хочется спросить: если ты не при делах, так что же ты приседаешь от страха?).

А все якуты, напротив, по-своему симпатичные.

Симпатичны полицейские — профессиональные, подтянутые, верные долгу: даже понимающие святую правду возмущённого народа, они не отдают на растерзание чужака, но защищают его, рискуя жизнями. Потому что дело надлежит расследовать ПО ЗАКОНУ, и виновный также должен быть наказан ПО ЗАКОНУ.

(Правда, сотрудника полиции, находящегося при исполнении обязанностей, свои же коллеги посадили в КПЗ — ну ладно, для его же блага, а то бы его разорвали на двух берёзах...)

Симпатичен Айаал, осиротевший отец: не обнимается с бутылкой, а готов мстить за жизнь и честь дочери. И, когда началось восстание (да, назовём вещи своими именами — восстание, мятеж), он несколько раз говорит товарищам: идите домой, это моё дело. Ему так же благородно отвечают — теперь это наше дело.

Симпатична и Сардаана, молодая гёрлфренд полицейского Афони, которая не отрекается от своего мужчины, даже когда против неё встаёт весь посёлок.

Случается якутам делать что-то не совсем хорошее. Например, толстенький мальчишка-очкарик, который, когда история Айты загуляла по посёлку, рассказал следователю, будто сам видел, как «русский полицейский» целовался в машине с Айтой. Но, когда выясняется, что ничего подобного не было, про враньё пухляша деликатно забывают. Никто не рвётся линчевать якутского подростка по имени Афоня, который обрюхатил, а потом и бросил Айту, из-за которого она полезла в петлю.

Что бы ни говорил Степан Бурнашёв, в фильме симпатичные якуты противопоставлены малоприятным русским.

Притом они лишены даже злодейского обаяния. Представим, что кинематографический Афоня был бы настоящим маньяком-живорезом, который держит в страхе весь посёлок, убивает в тайге охотников и насилует школьниц (главное не перепутать: охотников убивать, школьниц насиловать!). Этакий Белый Ужас с крестом, водкой и винчестером, обвешанный черноволосыми скальпами. Вы думаете, «профессиональные русские» принялись бы обиженно голосить? Поворчали бы для приличия, но в своём кругу не скрывали бы злорадного удовлетворения: «боятся — значит, уважают».

Увы. Соплеменники Бурнашёва нас, русских, и не уважают, и не очень-то боятся.

Не все, конечно. Но популярность «Айты» — а кассовые сборы этой не слишком зрелищной картины в шесть раз превзошли бюджет — заставляет задуматься.

Равно как и заступничество якутских руководителей: опальное кино поддержал сам глава республики Айсен Николаев.

Но в этой ситуации глупее глупого — пытаться запретить фильм.

Когда у вас грипп и столбик термометра перевалил отметку 38, надо принимать противовирусные, а не тупо «сбивать температуру». Если у вас хронический запор, надо пить больше простой негазированной воды и есть больше растительной пищи, а не спать в обнимку с клизмой. И так далее...

Надо лечить болезнь, а не купировать симптомы.

Появление и популярность подобных фильмов — примета общественного нездоровья. Следствие, а не причина.

Неприязнь между разными народами Российской Федерации — действительность. Её невозможно запретить, как индоевропейскую солярную символику. И невозможно делать вид, будто её нет.

И, конечно, не зловредные фильмы причина её возникновения. И даже не происки ЦРУ, «Моссад» и ЦИПСО.

Корни взаимной неприязни — в глубине веков.

Россия (и наследующая ей Российская Федерация, которая, на мой взгляд, с исторической Россией имеет меньше общего, чем кому-то хотелось) — многонациональная империя. Большинство народов вошли в её состав не по своей воле. Школьные учебники истории твердят о «мирном вхождении» и «добровольном присоединении», но это сказки для особенных детишек. Даже многие великорусские княжения и волости, присоединённые к Великому княжеству Владимирскому, были покорены военной силой. Столь же «мирно и добровольно» присоединялись к растущему государству иноплеменные народы и земли. Где-то всё прошло относительно бескровно, если местные правители искали у «великого белого царя» защиты от более опасных врагов (либо были, во имя высших политических интересов короны, подкуплены), где-то десятилетиями шла война, то вспыхивая, то затухая. Некоторые народы и земли стали «трофеями» короны, отвоёванными у прежних завоевателей, другие просто в один прекрасный момент оказались в составе империи, как это произошло с первобытными народами тайги, численность которых никогда не превышала нескольких тысяч, а то и сотен человек.

В дальнейшем некоторые присоединённые народы исчезли (частично вымерли, частично ассимилировались), но другие сохранили этническую субъектность — и старые распри, и подспудную неприязнь к имперскому центру и русским, его олицетворяющим (последнее несправедливо, но это отдельный разговор).

Фильм «Айта» приоткрыл столичной медиатусовке эту неприятную действительность.

Навий хутор