Начало конфликта между Россией и Балтией. Балтия не сегодня-завтра вступит в Американо-Европейский Альянс и в Единое Европейское Государство. Россия же желает вернуть свои Западные границы, как это было ещё во времена Российской Имперской Державы. Но Президентов двух государств связывает не только вражда.... 

Сегодня народ пускай радуется внезапному выходному дню, а завтра в прямом эфире объявлю о мобилизации для неграждан России, о том, если кто-нибудь из них в привеллигрированном порядке хочет заслужить право называться гражданином, пусть вступают в ряды наших военизированных подразделений. Начиная с 16… нет, с 14 лет. Их семьям автоматом тоже будет дано пожизненное право на паспорт. Впрочем, ничего не бывает вечным, главное пообещать, а причины отменить всегда найдутся.  Эти недолюди пойдут на пушеное мясо, ибо на иное они не способны. Сто миллионов неграждан, более десяти миллионов из которых трудоспособные мужчины. Конечно не все они решат сломя голову ломиться в военкоматы, чтобы доказать, что способны быть гражданами, но благодаря хорошей агиткампании если хотя бы треть согласиться…

Я прикрыл глаза…

- Чего ты хочешь? Я не разговариваю с предателями, особенно по приватной линии, - чёрт! я сам, когда выхожу из себя, могу ляпнуть то, чего нельзя было допускать. Я ведь только что отчитывал Сергея за это слово. На том конце беззлобно усмехнулись.

- Венекюля… Сколько километров до Питера? Чуть больше ста тридцати?

- Что ты хочешь этим сказать? – я немного напрягся. Что он задумал? Что собираются сделать, или уже сделали, его диверсанты?

- Три-четыре часа на машине, - его голос звучал очень интимно. - А если встретиться где-то посередине? Только ты и я. И никого больше.

Никакой диверсии? Чего он хочет? Встретиться? Зачем?

Мыли роились у меня в голове. Какую ловушку он задумал? Но насколько я знал Сашко, он всегда был чист. Юлить – это ко мне. Тогда что?

- Ярик, я скучаю, - услышал я и сглотнул. В его словах было столько искренности.

- Не надо об этом, Сашко, - я с рудом произнёс эти слова, осознавая вдруг, что сам безумно соскучился по нему. Или я скучал по-другому? Мужчина не может любить мужчину. Это мерзко и небогоугодно.  Я положил свободную руку себе между ног и почувствовал, как мой член набухает. Да! Я этого хотел. Я безумно желал, чтобы Сашко меня оттрахал. Оттрахал так, как когда-то на моей свадьбе. То, что нас могли в любой момент застукать в туалетной кабинке, придавало этому действу какую-то остроту. Может, стоило согласиться на эту встречу? Президент Российского Государства и президент Балтии – президенты двух враждующих стран, находящихся в стадии военного конфликта, встречаются, для того, чтобы один всадил другому? О боже!!! Уже только от одного представления этой картины я едва не кончил. Блять! Что же со мной такое происходит?

Я застыл с брюками в руках и посмотрел на своего любовника.

- Мы с Эриком всё же решили расписаться.

Я знал, что через месяц в Балтии вступает закон о равном браке. Раз страна рвалась в Европу, это было одним из первых пунктов по которым будут судить о готовности государства к сотрудничеству.

- Ну конечно, - усмехнувшись скривился я, - ты – президент и должен быть примером толерастии.

- То, что ты женат на Олесе не делает тебя натуралом, - спокойно ответил Сашко, натягивая джинсы на свои красивые ноги. Было заметно, что он много времени уделяет своему телу, качаясь в тренажёрном зале. Я же за последние годы слегка обзавёлся жирком. Не сильно, так, немного. Но не всем же быть мальчиком с обложки.

- То, что ты меня трахаешь, ещё не делает меня педерастом, - парировав, огрызнулся я, на что Александр просто улыбнулся своей мягкой улыбкой.

- Ты мог бы не приезжать, если так боишься почувствовать себя педерастом. И не веди себя как маленький ребёнок. Мы давно с тобой уже выросли из той песочницы, где играли в детстве. А ты всё равно пытаешься строить из себя обиженного ребёнка, которого лишили того, чего у него никогда не было.

Я вдруг вспомнил тот несчастный грузовик, который забрал тогда у Сашко и детская обида на то, что у него в те годы было всё, что не пожелает, а я каждый день был вынужден видеть пьяную харю отца, всколыхнулась вновь. Но я попытался взять себя в руки. Сашко прав – мы давно уже не дети, мы – главы враждующих государств, которые … Которые только что занимались сексом друг с другом. Да если про это кто-нибудь узнает? Чёрт! Зачем я согласился на эту встречу?
 Но в глубине души я всё же понимал, что я хочу этих встреч. Тайных, под покровом темноты. Всё это создавала какую-то болезненную атмосферу, но от этого не менее желанную.

Перед тем, как захлопнуть дверцу машины, Сашко улыбнулся и сказал:

- Передавай привет Олесе и мальчикам.

Какой же он был циник, мой школьный друг!