Вот думаю: стоит ли вытаскивать из стола это произведение и перерабатывать? Ведь оно с узкой целевой аудиторией и где-то не совсем аппетитное... 

Освещая дорогу фонарем, молодой человек шел вслед за призраком, пока не оказался в маленькой комнате, заставленной небольшими ларцами и шкатулками. У стены стоял рассохшийся столик с бронзовым зеркалом и деревянными коробочками. Анхкара прикоснулась к потемневшему от времени металлу. Он заблестел, словно его только что принесли из мастерской. 
— Здесь одежда, украшения... — махнула царица рукой. — Надевай, что нравится, потом приходи ко мне! — и исчезла. 
Лекса, стараясь не поднимать в воздух скопившуюся за века пыль, открывал крышку за крышкой в поисках еще целых вещей. И вот его бедра опоясал пожелтевшая от времени жатая льняная ткань, закрепленная рассыпавшимся от ветхости кожаным поясом. Высокий плетеный корсет из разноцветных стеклянных бусин доходил до груди, оставляя открытыми небольшие темные соски. Шею украшало ожерелье из крупного лазуритового бисера, запястья и предплечья — широкие браслеты, покрытые вырезанными из яшмы и бирюзы фигурами богов. В углу на резной каменной подставке юноша заметил парадный золотой хепреш с длинными полосатыми лентами, взял его, повертел в руках и вернул на место. 
— Это не для меня... — улыбнувшись, произнес он и покинул кладовую. 
— Иди сюда, на свет... — позвала царица вернувшегося в усыпальницу Алекса. — Я хочу рассмотреть тебя получше... 
Райнер вышел на освещенный солнцем уступ. Сильный ветер распахнул льняную ткань, обнажая стройные ноги. Драгоценные украшения заиграли всеми цветами радуги в утренних лучах. Анхкара восседала на троне и пристально смотрела на молодого археолога. 
— Неджемт... Мери... — прошептала царица, еле сдерживаясь, чтобы не содрать с желанного тела ветхие лохмотья. 
Юноша подошел к ней и уже хотел опуститься на колени. 
— Нет... — остановила его Анхкара, потом серьезно добавила. — Усера Нефертиру... Почему ты не надел корону? 
— Она мне не нужна, — улыбнулся парень. — Я люблю тебя и хочу быть с тобой. Разве для этого надо стать царем? 
 — Тебе — нет... — царица обняла Алекса и беззвучно прошептала. — Но если ты захочешь... Мери… 
 
Они стояли на уступе, прижимались друг к другу, купались в порывах теплого ветра. «Нефертити» закрыл глаза. На душе было легко и спокойно, словно не было той сцены ревности, что случилась пару часов назад. 
— Я люблю тебя... — прошептал он и, не отпуская призрака, вернулся обратно в усыпальницу. — Куда мы отправимся сегодня? 
— Какой ты любопытный... — Анхкара выскользнула из его объятий. — Всему свое время. Его лучше не торопить. 
Парень захотел переодеться, потянул за конец пояса, удерживающего на бедрах истлевшую материю. 
— Не раздевайся... Ты красивый! Иди ко мне так... — призрак поманил его в сторону саркофага. 
Лекса осторожно сел на бедра мумии, убрал пропитанную смолой ткань с ее лица и нежно поцеловал холодные сухие губы. Их терпкий, неповторимый вкус, которым хотелось наслаждаться бесконечно долго, вскружил голову. Какое счастье, что никто не знает о ней: не отнимут, не запрут в стеклянной витрине, не спрячут в запаснике. И никто не знает о его страсти, которую сочли бы за безумие. 
— Ты такой нетерпеливый... — рассмеялся призрак, потянув Райнера назад. — Мне нужно дарить поцелуи не в этом мире. Я жду тебя в своем, мой желанный. Расслабься и закрой глаза.