Выявленный хозяин на время пропадал. Зато в червицу начинали заглядывать его отпрыски, те самые, тонкоусые, которые помогали ему на ярмарке. Кто-нибудь из них вбегал в парник и очертя нёсся по прямой, вертя головой и выглядывая землян. За это они получили от Улита прозвище «очумелые детки». И так каждый муслочас. Сам Ежумее проникал в теплицу с тем расчётом, чтобы оказаться за спинами Верума и Улита и незамеченным подобраться к ним. А подобравшись, вытягивал шею вперёд, прижимал бледно-зелёные свои лапки к груди и молча наблюдал, как работают земляне, благоговейно вслушиваясь в их непонятную речь. И в таком положении стоял сколько угодно, до тех пор, пока Улит и Верум не замечали его.

- Долго стоите? – поинтересовался Верум, когда снова заметил шпионящего Ежумее.

- Не устали? - ехидно добавил Улит. - Может, стульчик принести?

- Здесь жарковато. Постойте у окошечка, в силовнике, - предложил Верум.

- А я побежал за стулом. Всё для вас! - громко сказал Улит, чтобы слышали остальные работники, и сделал вид, словно и впрямь собрался бежать за стулом.

Обнаруженный Ежумее подпрыгнул и дрожащим голосом, почёсывая от волнения руки, испуганно залепетал:

- Не надо никуда бежать, а то ещё перетрудитесь! - И начинал: - А не появились ли у вас натёртыши от черенков лопат? А не принести ли чаю? А жалоб нет? Горовождь сказал, чтобы вы сразу жаловались, если у вас будут жалобы.

От чая и жалоб земляне отказались, а Улит снял перчатки и гордо показал свежие мозоли. Фермер при виде таких кошмаров вздрогнул, ахнул, попятился, развернулся и дал стрекача под еле сдерживаемое хихиканье рабочих. Через несколько минут прибежал один из очумелых тонкоусых деток с заранее открытой банкой жемчужного крема и ватной палочкой в вытянутых руках. Очумелый тонкоусик сунул ватную палочку в крем и робко потянулся ею к Улиту. Скорчив прискорбнейшую, плаксивую гримасу, он слёзно упрашивал землянина позволить смазать его ужасные раны. Улит, которого уже самого подташнивало от столь назойливой заботы, сделал вид, что не понимает о чём речь, а после вовсе игнорировал очумелого, перекапывая землю. Тогда хозяйский сынок затянул:

- Земляяянин, я смажу ваши на-атёёёртышии! Зе-емля-янин, отец велел!.. Ваш крем, землянин... Кре-ем! Кре-е-ем! Креееееем!

Примерно на пятом «крееееееме» Улит не выдержал. Он бросил лопату оземь и заорал:

- Да дашь ты спокойно поработать, безобразный тупой недоносок?! Прочь, выродок!

Очумелый сынок от жутких Улитовых воплей мгновенно покрылся блестящим потом, став похожим на тонкоусую лягушку, только что выпрыгнувшую из воды, испуганно захлопал глазами и в страхе уронил банку с кремом и палочку. По примеру отца, попятился, развернулся и дал дёру.

- Чокнутые дегенераты, - злился сын известного писателя. - Что он, что дети его дурацкие! Семейство имбецилов. И как их только… Яппа носит. Представляю, какой должна быть мамаша, раз связалась с таким кретином, как этот Ежумее.

Однако «мамаша» Нублан Бун, супруга Ежумее, обладательница форм взбитого, подошедшего теста, волнистых янтарных волос и светло-зелёной кожи, казалась более адекватной, в отличие от мужа и детей. На третий день работы землян она явилась в червицу, но не стала предлагать чай и справляться о натёртышах и жалобах. Она начала издалека, с разговора о таинственном звере, что таскал скотину с окраинных ферм.

- Не верю, что это клыкач, - сказала хозяйская супруга. - Никакому клыкачу не под силу утащить в лес мясоходскую тушу, а этот зверь, - она сделала ударение на слове «зверь», - может и утаскивает.

При этом Нублан многозначительно поглядела на землян. Решив, что контакт налажен, с места в карьер пригласила на обед. Верум поспешил отказаться, понимая, что Улит морально не готов к званым обедам в муслинских домах, но сын известного писателя перебил его и согласился.

- А как же Шафтит с корзинкой? - как можно весче спросил Верум.

- Пусть кто-нибудь сообщит ей, - распорядился Улит, - что обед сегодня не требуется. И поскорее. Я не хочу, чтобы Шафтит зря тратила свое время.

Нублан остановила пробегающего мимо тонкоусого и передала ему распоряжение Улита. Не сказав ни слова, очумелый возобновил бег, но уже в другом направлении.

- Ваш сын знает её? – обеспокоенно спросил Улит.

- Это неважно, знает он её или не знает, - ответила хозяйская супруга. – Вам ведь главное не это, а чтобы её предупредили.

- Ну… да, но... - неуверенно протянул Улит, не найдя, что возразить такой логике.

- Не стоит беспокоиться, - заверила Нублан. – Итак, жду вас на обед.

- Все они какие-то ненормальные, - пожаловался Улит, когда Нублан ушла. – Как он передаст Шафтит послание, если не знает её?

- Не стоит беспокоиться, ты же слышал, - ответил Верум. - Если не знает, спросит у кого-нибудь. В общем, разберётся. И вообще, тебя не это должно волновать, а предстоящий обед, на который ты так легкомысленно согласился.

- Почему легкомысленно? - удивился сын известного писателя. - Я согласился совершенно осознанно. Во-первых, отказаться было невежливо, а во-вторых, побывать на обеде местного населения - это должно быть забавно. Судя по пышной фигуре Нублан, она большой специалист по обедам.

Книга находится здесь: https://freedlit.space/reader/397