- Миссис Эрскин уже третий день отлучается из дома. Лакей, который сопровождает её, слишком предан ей и не говорит мне куда. 

Блум и Голдсмит сидели в пабе на 34 улице неподалёку от театра Шекспира «Глобус». Батлер Эрскина днём ранее получил письмо с личным посыльным от мистера Голдсмита, сквайра, в котором мужчина говорил, что ему нужно с ним срочно встретиться.  Голдсмит требовал встречу, говоря о том, что нуждается в кое-какой информации, за которую заплатит. Очень хорошо заплатит. 

И вот теперь они сидели в пабе. Перед Блумом стояла бутылка бренди, полная уже лишь наполовину. Батлер успел насладится супом и сейчас перед ним стояло блюдо с седлом барашка. Роберт же довольствовался лишь бокалом красного вина и окороком. Он с лёгким пренебрежением наблюдал, как батлер поглощает еду и вливает в себя алкоголь. Но ему нужна была информация.

После того, как Гарри удовлетворённо рыгнул, даже ничуть не смущаясь, он и сообщил информацию о том, что МакДауэл отлучается из дома. 

- У меня есть большие подозрения о том, куда наведывается жёнушка моего господина. И думаю, что вполне вероятно с моей помощью вы сможете вернуть себе вашу собственность, мистер Голдсмит, - мужчина подобострастно посмотрел на старика. Тонкие губы того тронула ухмылка. 

- Какого ваше месячное жалование, мистер Блум? 

- Пять…Эм… прошу прощения, - видя недоверчивый взгляд, исправился, - четыре кроны и три шиллинга в месяц, сэр. 

Голдсмит кивнул. 

- Если моя собственность будет у меня в течении недели, вы получите три фунта. Если раньше, то я доплачу ещё пару крон сверху. Думаю, это достаточный стимул, чтобы поторопится? 

- Мистер Голдсмит, обещаю, что в ближайшем времени ирландская девка будет у вас. 

Гарри положил на стол крону.

- Вы помните, где я остановился, мистер Блум? 

- Постоялый двор «Красный Лев». 

- Отлично. Сдачу можете оставить себе.

Глаза Блума алчно блеснули, - сытный обед и ещё кое-какие деньги. Может стоит перейти в услужение к мистеру Голдсмиту? Но кто знает, с чем вернётся Эрскин из своей поездки из Индии? Быть может это путешествие обогатит его сегодняшнего хозяина? Индия – страна несметных богатств, насколько знал батлер. 

Его кузен не так давно устроился работать бегуном (Прим. Бегуны с Боу-стрит считаются первыми британскими полицейскими силами). Если Джек согласиться, а он согласиться, Блум был уверен, то мерзкая содомитка будет передана Голдсмиту не сегодня-завтра. 

Мужчина выпил ещё бокал, доел обед, расплатился, забрав сдачу и вернулся в особняк. В холле батлер столкнулся с Шарлоттой МакЭлрой. Экономка укоризненно посмотрела на мужчину, который с трудом стоял на ногах, но промолчала. Указывать мужской прислуге она не имела права. Она лишь выдавала положенное им жалование и всё. А то, что Блум напился среди бела дня было не её ума дело. Она даже не расскажет об этом мистеру Эрскину. Единственное, что сейчас волновало пожилую женщину, это то, куда уже который день подряд пропадает мисс Мэдисон. Лакей молчал, и женщина решила выяснить это сама. Не то, чтобы она осуждала молодую госпожу. Напротив, она переживала за МакДауэл, как может переживать тётушка за нерадивую племянницу. 

Эну помогала застёгивать девушке камзол, когда в комнату постучали. 

- Посмотри, кто там, - приказала блондинка. Рабыня открыла дверь, за которой стояла экономка. 

- Мисс МакЭлрой? – нахмурилась МакДауэл. – Что-то случилось? 

- Могу я с вами поговорить, мисс Мэдисон? Наедине? 

МакДауэл ещё сильнее нахмурилась. Почему экономка не хочет говорить при Эну? Что её смущает? Это всего лишь рабыня. Она вряд ли станет болтать на право и налево. Да и с кем болтать? Девушка не разговаривала ни с кем, кроме неё, после приезда в Лондон. Остальные слуги игнорировали её ещё больше, чем те, что были в Узберне, видимо считая её предметом утвари, а не живым человеком. В поместье родителей она порой общалась с Мисси, иногда позволяла себе выпить чая или эля со служанками на кухне.

Когда Эну потупив взор выскользнула из комнаты, экономка произнесла: 

- Мисс Мэдисон… Эм… Это, конечно, не моё дело, но я бы хотела поинтересоваться, куда вы уезжаете каждый вечер? 

- Вы правы, мисс МакЭлрой, это не ваше дело, - отрезала блондинка. 

- Я переживаю за вас… Если кто вдруг что-то узнает? Из других слуг. Если вдруг потом это дойдёт до ушей мистера Эрскина. У вас… у вас появился мужчина? Я могла бы понять. Вы – молодая женщина, чей муж в отъезде на неопределённое время, вам скучно… 

- Нет, - Мэдисон покачала головой, - уверяю вас. В этом плане можете быть спокойны. У меня нет мужчины.

- Эм… - МакЭлрой знала про слухи, что ходили про её хозяйку. К тому же её наряд был весьма вызывающим для леди. Она смерила девушку с головы до ног и тихо спросила, - женщина? 

- Опять же повторюсь, мисс МакЭлрой, - холодно сквозь зубы процедила блондинка, - это не вашего ума дело, куда я отлучаюсь. 

- Вы можете мне доверять. Я бы хотела знать на всякий случай, чтобы уберечь вас от неправильных поступков. Нельзя разгуливать по Лондону в таком наряде. Вас, как благородную леди вряд ли отправят тюрьму, если вскроется факт… ну вы понимаете, о чём я… Но вряд ли вам удастся избежать позорного столба. Могу я спросить вас…? Это случайно не Элинора? Я бы не хотела, чтобы вы и её подвергали опасности. Она добропорядочная девушка, ваш муж поступил с ней очень несправедливо. 

Мэдисон какое-то время молчала. Потом она одёрнула камзол и натянула кафтан, взяла треуголку с кровати. Она ещё несколько секунд смотрела на экономку, потом просто отрицательно покачала головой.

- Спасибо вам за заботу, но мы как-нибудь сами разберёмся. 

Пожилая женщина лишь вздохнула. Ей, конечно, не хотелось верить в то, о чём шепталась прислуга. Но факт пристрастия её хозяйки к мужским костюмам навевал мысли о том, что сплетни эти вовсе не сплетни. Конечно, у богачей свои причуды, но если Элинора снова пострадает, то виновата в этом будет Мэдисон. И она вполне может выйти сухой из воды, а вот Перси с уверенностью можно сказать, понесёт наказание и ещё какое. Её могли как повесть, так и подвергнуть публичной порке, впоследствии заключив в тюрьму. Что тоже означало смерть рано или поздно. 

***

Девушки уже практически оделись, когда в комнату, не стучась, влетела Рита. 

- В зале констебль, расспрашивает об Элиноре, - сразу же выпалила она. Молодая женщина подбежала к окну и посмотрела вниз. – Чёрт, высоковато, - пробормотала она. 

Мэдисон приобняла Перси за плечи, соображая, что делать, но на ум ничего не приходило. 

- Что ему нужно от тебя? – спросила Лукас. – Ты что-то сделала? 

- Она виновата лишь в том, что родилась ирландкой, - это было лишь отчасти правдой, но посвящать в курс всего дело Риту было нельзя. Скорее всего, ищейки каким-то образом вычислили, куда сбежала Элинора Перси, решила МакДауэл. А это значило, что если их схватят, то их обеих ждёт смертный приговор. Что могло ждать Риту, если вскроется тот факт, что она знала, что скрывает у себя беглую преступницу? Убийцу! Та же виселица. Нет, Рите знать ничего не надо. Пусть думает, что Элинору просто оклеветали.  

«Что делать? Что делать? Что делать?» - кружилась в голове МакДауэл одна мысль. Нужно было как-то уходить, но наверняка рядом с таверной караулили люди констебля. 

Лукас осторожно выглянула за дверь и кивнула. Девушки рискнули покинуть комнату и проследовать вслед за трактирщицей. Иного выхода у них не было, а значит они должны довериться Рите. 

Пройдя мимо ряда комнат, молодая женщина сдвинула одну из панелей в стене, вроде ничем не отличающуюся от других. Но это оказалась дверь в проём, в котором была лестница, ведущая вниз. 

- Этой лестницей уже много лет, как не пользовались, так что осторожно. Когда констебль уйдёт, я вас выпущу. 

В следующее мгновение девушки казались в полнейшей темноте. 

- Что будем делать? – Мэдисон услышала шёпот Элиноры. В нём не было страха, Перси не боялась. Но девушка всё же переживала. Переживала на МакДауэл. – Как ты теперь вернёшься домой? Твоего кучера наверняка задержали. 

- Без понятия. Посмотрим по обстоятельствам. Но оставаться здесь тебе теперь нельзя. 

- Вы понимаете, мисс Лукас, чем грозит вам укрывание этой девушки? – послышался мужской голос, который спокойно выговаривал трактирщице тоном строгого отца нерадивому ребёнку. Перси с МакДауэл затаили дыхание, прислушиваясь. – Эта девка – она всего лишь ирландский скот. И если вы не отдадите её мистеру Голдсмиту, то вашу таверну просто прикроют, бабушку сдадут лечебницу, а вас саму отправят в колонии. Подумайте хорошенько. И передайте миссис Эрскин, что если она хочет вернуть своего лакея, то найти его можно в тюрьме Ньюгейт. Подумайте. Я приду завтра утром. А сейчас разрешите отклонятся. И ещё, скрыться Перси не получиться. Ориентировки на неё уже расклеиваются по городу.